Арабская ночь или Новое платье короля

Сергей Лазарев, певец российской эстрады и участник Евровидения 2019, испытывал странное чувство тревожности, сидя в самолете. Это чувство нельзя было идентифицировать как волнение, в конце концов, это не первое его Евровидение или полет на самолете – он был полностью в себе уверен и старался даже не думать о том, что сам по себе этот конкурс давно политизирован – это скорее походило на предчувствие неизбежной задницы чего-то нехорошего. Может быть, все дело в том, что Евровидение в этом году будет проходить в Израиле, известном своими политическими разногласиями с Палестиной? Да это еще и с учетом неспокойной международной обстановки – террористические атаки происходят по всему миру, а Израиль… представлялся Сергею страной, находящийся в группе риска на очередной теракт. Конечно, Тель-Авив город защищенный, служба безопасности там всегда работает, но… было страшновато. Сергей старался не обращать внимание на сопровождающего Филиппа Киркорова – самопровозглашенного короля российской эстрады – и его мерное сопение на соседнем кресле, то и дело прерываемое непроизвольными словами из его песни, которую он напевал в бессознательном состоянии. - Цвет настроения синий… - напевал он во сне. Сергей устало вздохнул. Это будет долгий полет. Хорошо еще, что оригинал поет, а не песню из рекламы средства от кашля… - Цвет заражения… Сергею захотелось покинуть самолет раньше времени. Без парашюта. Самолет приземлился в Тель-Авиве спустя пару часов. Уставший Сергей и вполне себе бодрый Филипп в сопровождении делегации из России и охраны быстро и мирно добрались до отеля и разместились в шикарных номерах. Сергей уже думал отдохнуть, однако у Филиппа были другие планы – ему захотелось просмотреть город, а одному скучно. Пришлось идти с ним. Они прошли мимо дома какой-то еврейской пары, где по саду гордо разгуливали павлины, которые, между прочим, крайне недружелюбно смотрели на Киркорова. Возможно, пернатые завидовали, что его наряд ярче и красочнее, чем их оперение, а может, принимали за сородича, вознамерившегося забраться на их территорию. Ещё одного в свой мирок птицы принимать не собирались, и потому вложили в свой взор всю враждебность, на которую только они способны. - Похоже, у них цвет настроения - синий! – неодобрительно заметил Филипп. – Иначе чего они так смотрят. - Синий, - страдальчески вздохнул Сергей, стараясь делать вид, будто разодетый в розовый костюм с перьями мужик на улице Тель-Авива тут сам по себе, а не с ним. – Куда уж больше? – он скептически окинул взглядом свою одежду: простые темно-синие джинсы и черную рубашку с рукавом в три четверти. И почему Филипп не может одеваться как все нормальные люди в чужой стране? Ах, ну да… как же он еще покажет всем окружающим, что он тут – звезда российской эстрады? - Видимо, нет предела совершенству... – констатировал Киркоров, поглядывая на красивые розовые перья у павлинов. "Или несовершенству..." – пронеслась мрачная мысль в голове у Сергея. Мысли вернулись к насущному. Все эти новости о терактах так его утомили и расстроили, не хотелось бы, чтобы пострадали ни в чем неповинные люди. Да и самому умирать не хотелось. Арабы эти из соседней страны такую арабскую ночь перед Евровидением могут устроить, что и страшно представить. В отель они вернулись поздним вечером. Сергей тут же принял ванную, переоделся и завалился спать на мягкую и большую кровать, пытаясь забыть этот долгий перелет. Почему-то ему снились павлины… Проснулся он, к его сожалению, глубокой ночью от какого-то взрыва. Кажется, снаружи в коридоре что-то взорвалось. Сергей поднялся с постели и подошел к окну. Внизу маячили журналисты, охрана всполошилась. В саду орали перепуганные павлины, настолько громко, что их крики были слышны даже в отеле. - Вот тебе и волшебный восток! - пробормотал Сергей, глядя на творящееся за окном безобразие. Послышался чей-то пронзительный визг. А где-то в соседней комнате рыдал Киркоров. Самодельная граната, пущенная арабами в отель, задела его гардеробную, уничтожив столь дорогие ему экстравагантные наряды. Все стразы, перья и блёстки теперь канули в лету! - Проклятые террористы! Да что б вам вечно носить одни розовые кофточки! Нет, стоп, это что же, даже эти дикари будут выглядеть моднее, чем я?! - Да ладно тебе, - обратился к Филиппу Сергей, которому изрядно надоели его стенания, мешающие спать. К его радости, террористов не интересовали его темные рубашки классического стиля и джинсы. - Они уничтожили мои костюмы! – причитал Филипп. – Посмотри, что стало с этим! – он показал на обгоревшие лоскутки розовой ткани, которые еще утром были экстравагантным розовым костюмом для выступлений… или для бразильского карнавала и гей-парада, тут как посмотреть… - Ни одного перышка не осталось! - Вон в том саду павлины мотались, завтра повыдергивай у них перья! – фыркнул Серей и ушел к себе. Ну кто ж знал, что Филипп воспримет эти слова всерьез… Тем временем, глава преступной группировки Ала-ад-Дин продолжал отдавать приказы, тем самым безжалостно уничтожая остатки гардероба Киркорова. Его ничуть не расстроил тот факт, что никто из людей не пострадал от взрыва, его волновало совсем другое. «В этом городе только я могу носить модный шмотки!» - высокомерно думал Ала-ад-Дин, коварно наблюдая за процессом бомбардировки. На следующее утро живущие неподалёку от отеля Мойша и Сара, выйдя в сад, обнаружили, что хвосты их павлинов как будто поредели, а сами птицы были чем-то взбудоражены и недовольно кудахтали, бросая в сторону хозяев, как тем показалось, презрительные взгляды. А в номере отеля Сергей задумчиво созерцал дыру в стене. Вид перед ним открывался, конечно, интересный и красивый, и воздух шёл, и солнечные лучи красиво ложились на пол, заливая золотистым светом обвалившуюся штукатурку, но всё-таки певец не был готов к подобному. Арабская ночь воистину сразила наповал – и в прямом и в переносном смысле – явив волшебство востока в полную мощь, вот только век бы такого не видеть! Дыра в стене никак не могла сойти за второе окно, неизменно напоминая о том, в какой опасный город приехала делегация, и что все могло кончиться намного хуже! Взять тот же начисто уничтоженный гардероб Филиппа Бедросовича! У Сергея возникли смутные подозрения, что арабы будто специально метили в оплот страз и блёсток (а ведь на самом деле так оно и было), намеренно желая уничтожить цитадель гламура и перьев. Кстати, о птичках… вернее, о перьях! Вчера певец неосторожно посоветовал самопровозглашенному королю российской эстрады нарвать перьев у павлинов, чинно бродящих в саду неподалёку, и было похоже, что артист последовал его совету. Слишком уж подозрительно он смотался на рассвете, замотавшись в какую-то рвань (возможно, остатки бывшей роскоши), так, что были видны лишь полные коварства глаза, и слишком долго не появлялся. - Неужто и впрямь за павлинами пошёл? - удивился Сергей. - Хотя, мало ли, по каким он делам он отправился... Надо бы дыру занавесить, только чем? И куда пропала занавеска с окна? Узорчатая такая, яркая… Певец осмотрел комнату, даже заглянул в разгромленное святилище моды, едва не провалившись в дыру в полу, прикрытую каким-то тряхомудьем, но занавески нигде не было. В голову Сергея закралась догадка. «Неужели...» - подумалось ему, но он не успел закончить свою мысль, как едва держащаяся на соплях дверь упала на пол, и в комнату вошёл Киркоров собственной персоной, и в чём! Лазарев прежде думал, что наряды Филиппа его уже не удивят, однако брови его сами собой поползли наверх при виде роскошных павлиньих перьев и блёсток, щедро украшавших яркий костюм, узором подозрительно напоминая... - Решил последовать примеру Скарлетт О'Хара? - спросил Лазарев. - Сшить наряд из занавесок? - Новое платье короля! - гордо заявил Киркоров, широко улыбаясь, и Лазарев едва сдержался от оглушительного жеста, известного в интернете как «лицо-рука». И все ж хорошо, что не приложился лицом об руку, не хотелось бы выступать с синяком на конкурсе… Да и он, всё же, являлся очень воспитанным и не мог прямо сказать, что думает об очередном цветастом, будто сшитом для бразильского карнавала, костюме. К тому же, после вчерашней арабской ночи, грозившей окончиться куда большими потерями, чем почившими нарядами, всё отходило на второй план... Ну а пока Филипп крутился перед зеркалом, любуясь новым нарядом, совершенно не обращая внимания на дыры в полу и стене, Сергей, закатив глаза, поспешил убраться отсюда в репетиционный зал. Надо было думать о конкурсе, а не о шмотках Киркорова… и бедных общипанных павлинов, за которых их хозяева наверняка бы навешали злоумышленникам звиздюлей…