he's perfect

I can taste her lipstick and see her laying across your chest Я чувствую вкус её помады и вижу, как она лежит на твоей груди. I can feel the distance every time you remember her fingertips Я чувствую отчуждение каждый раз, когда ты вспоминаешь её пальцы. Maybe I should be more like her Может, мне следует больше походить на неё. Maybe I should be more like her Может, мне следует больше походить на неё. I can taste her lipstick, it's like I'm kissing her, too Я чувствую вкус её помады, словно тоже целую её, And she's perfect Она совершенство, And she's perfect

Даша не помнит уже, когда это началось.       Кажется, что так было всегда. Всегда Юлик ходил такой же счастливый, в этой дурацкой футболке (своей ли?) и пах всегда именно так. Сладковатый запах одеколона и дезодоранта. Сладковатый. Не его. Чужой.       Едва уловимый запах чужого тела появился в их квартире. Сначала Даша думала, что так и нужно, что Юлик просто купил новый парфюм и просто не сказал ей. Ну бывает так, ну забыл, ну забегался и не показал ту чёртову бутылочку, которую Каплан сначала просто пыталась незаметно углядеть где-то на тумбочке или в руках любимого, когда тот с утра на бегу пшикал на шею, быстро выхваченное с полки, или туалетного столика. Его шея. Обычно, утыкаясь носом в его шею после того, как Онешко приходил домой под вечер, Даша слышала лишь отголосоки аромата, выветревшегося и смешавшегося с запахом его тела. И этот запах, такой уже привычный и родной, сопровождал её каждый день, с первых минут их совместной жизни. Юлик никогда не изменял себе в выборе запаха: терпкий, с нотками цитруса и, кажется, дерева? Да, определённо, именно его. Именно этот аромат именно этой фирмы Каплан дарила ему на некоторые праздники. Не мог он просто так его поменять. Даша это понимала, но запирала эту мысль далеко на задворках сознания. Не мог. Не стал бы. Всё бы рассказал.       И поэтому, однажды, когда Онешко вновь убежал на очередную съёмку, Каплан обшарила все полки в их доме, все шкафы, тумбы, сумки и карманы. Ничего. Ничего нового не нашла и просто молча спустилась по стене в коридоре, сдерживая подступающие слёзы. Казалось, что дальше уже некуда, но…       Юлик никогда не использовал такой дезодорант. Подростковый, с нотками горечи и сладости напополам. Не использовал, но пах им почти всегда. Неуловимо, тускло, но пах. Даша принюхивалась, словно самый искусный сомелье, пытаясь выявить эти нотки на одежде любимого, пока тот был в душе. Она почувствовала себя самым конченным параноиком на свете, когда поняла, что запаха нет. Его просто не было на кофте. И на Юлике тоже. Лишь гель для душа, да зубная паста. И на следующий день. И через неделю тоже. Запах почти ушёл, остался лишь воспоминанием, которое Дарья постаралась выкинуть прочь из головы. Кстати, в то время Юлик снимал только с Кузьмой, Денисом и Ховой.       А потом к ним в квартиру ненадолго забежал Руслан Тушенцов. Забежал так, ради того, чтобы увидеться после долгой поездки на отдых, видосы посмотреть, которые Юлик должен был ему показать, да чай попить. Каплан столкнулась с ним в коридоре, уходя на встречу с одной из подруг и мимолётно обняла, из-за своего маленького роста прижавшись носом к груди. За дверями квартиры, спускаясь по лестнице и слыша, как закрывается за ней дверь на два оборота замка, Даша вдруг застыла и поняла. От Руслана пахло тем самым одеколоном, который Юлик никогда бы себе не купил. И от сердца вдруг отлегло. Господи, да как она могла допустить, что Юлик, её родной Юлик вдруг изменил бы ей. Бред. Бред чистой воды! Она вдруг вспомнила все видео, на которых Онешко и Тушенцов сидят чуть ли не на друг друге и ей стало легче. Вот поэтому Юлик и пахнет им. Просто близко сидят. Ничего такого. Просто очень близкие друзья.       Она вернулась почти ночью, слегка весёлая из-за выпитого вина, с поплывшим макияжем и растрёпанными от танцев волосами. Юлик вышел встречать её из спальни, поцеловал в щёку и повёл умываться, неожиданно резко и громко включив воду. Даша улыбалась ему, лезла целоваться и обнимала за плечи крепко-крепко. И лишь потом она вдруг осознает и вспомнит, что за шумящей водой она различила хлопок входной двери. А ещё губы Юлика были какие-то подозрительно… кислые? Кислые. Как флэш. Только вот энергетики Онешко на дух не переносил. В тот вечер она уснула быстро, просто провалилась куда-то в бездну и спала почти до обеда. Очнувшись утром на подушке Юлика, она снова едва-едва ощутила тот самый запах. Сука.       Паранойя стала расти снова, только теперь уже быстрее раза в три. Каплан всё сильнее жалась к Юлику после его приходов со студии, всё чаще спрашивала, с кем он снимал сегодня и целовала, целовала, целовала его, стараясь вернуть обратно рвущиеся между ними ниточки. Старалась заобнимать его до хруста в костях, лишь бы задушить, убить отчуждение, повисшее между ней и им. Он обнимал её, но уже как-то не крепко, будто всё больше «по-дружески». Мужчина стал каким-то ветреным, пялил в потолок и молчал, витая где-то в своих мыслях. Улыбался. Широко-широко. Влюблённо. И гладил пальцы сидящей рядом Каплан, обводя подушечкой первые фаланги, будто на них было что-то нарисовано и он писал эти невидимые контуры, раз за разом, будто зачарованный.       И запах усиливался. Стабильно. Пару раз в неделю. Сразу после съёмок с Тушенцовым. Сначала Даша злилась. Злилась, когда остервенело накидывалась на мужчину после его прихода со студии и начинала чуть ли не рвать на нём одежду, раскидывая ту по углам. Она жалась к нему всем телом, чувствовала тот самый, такой яркий, запах, целовала жадно, стараясь забрать его обратно, но будто чувствовала кисловатый привкус жижи для вейпа и флэша на родных губах. Кусала и царапала настолько глубоко, насколько могла, старалась оставить как можно больше меток. Старалась вырвать зубами, выдрать ногтями этот запах из-под его кожи. Мой. Мой. Мой. В голове вихрем проносилось только это слово. Спина и плечи Юлика расцвели кровавыми полосами и пятнами. Даша стояла у раковины и чистила зубы, полоскала рот, стараясь выскоблить этот привкус. Не получалось. Казалось, он уже у неё под кожей. Потом Даша стала торговаться с судьбой. «Вот если бы они не встретились… если бы я его не отпустила, если бы… если» — она лежала на кровати, смотрела в потолок и обдумывала варианты, как можно было бы поступить, чтобы этого не произошло. Сегодня Юлик снова с ним и это даже не съёмки. Просто Тушенцов позвал в гости. Просто мужчина подорвался почти сразу, как пришло уведомление, быстро повесил рюкзак на плечо и, чмокнув Каплан в макушку, шепнул «Я к Руслану». Захлопнул за собой дверь. Даша осталась одна. Наедине со своими мыслями и настежь открытыми окнами. Ветер гулял по комнате, принося морозный воздух в помещение, который щипал босые пальцы ног и колол пятки холодом. Даша лежала, смотрела в потолок и думала о том, что в следующий раз она его точно не пустит. А потом мир Даши будто сосредоточился вокруг него. Каждый раз, когда Юлик называл её имя, она слышала, что интонация меняется. От родного и привычного «Даша» до холодного и чужого «Даш». Возможно, ей это всё кажется, возможно, ничего и не поменялось, но каждый раз, когда Онешко говорил о Тушенцове, его имя из уст любимого звучало теплее, чем её. Лежа перед сном на груди Юлика и слушая его мерное дыхание, Каплан чуть-ли не кожей ощущала, что лежит так не одна она. Задыхаясь от эфемерного, воображаемого запаха его кожи, она тихонько, где-то в глубине сознания понимала, что, кажется, он становится частью и её жизни тоже. Целуя Онешко перед уходом из квартиры, или ночью, обнимая его руками за плечи и ногами за талию, впиваясь в губы страстно, на секунду к ней мог прийти образ, будто она целует его. Даша чувствовала его обветренные, сухие поцелуи и кислый привкус энергетика, от которого уже блевать хотелось. Но нет, так просто ты от него не избавишься. Никогда. С каждым днём девушку всё сильнее поглощало осознание, что она делит своего мужчину с другим. Ей не оставалось больше ничего, кроме как… Принять. Принять. Да, принять, принять и не запариваться. Юлик же не уходит? Не уходит. Значит всё ещё любит. Так ведь говорят? Кстати, а тот свитшот ничего. Чёрный такой, фирмы «Трэшер». И джинсы с рваными коленями, наверное, пошли бы ей. Кстати, флэш ОЧЕНЬ вкусный, как же она раньше не замечала? Надо купить ещё пару бутылок. А если волосы перекрасить в более тёмный, станет ли она больше похожей на него? Он же… Идеален.