***
Мои сладкие грёзы (мы танцуем с прекрасной Эллэвэндэ наш свадебный танец) бесцеремонно прервала ритмичная мелодия звонка моего же мобильника, лежавшего, как обычно, на прикроватной тумбочке. С большим трудом открыв глаза и нехотя оторвав голову от мягкой подушки, я, резко сев в кровати, поспешил взять трубку. Краем глаза я заметил, как разбуженная Эллэвэндэ перевернулась на бок, что-то невнятно проговорив. Ещё через одно мгновение я почувствовал, как её рука аккуратно накрыла мою. Милая Эллэвэндэ, она всегда знает, когда мне нужна её поддержка. И всё больше убеждаюсь я, что именно она и есть моя вторая половинка. Увидев высвеченный номер звонившего мне посреди ночи, я был крайне удивлён, если не сказать большего. И зачем меня в такое неурочное время, когда большинство нормальных жителей Валинора видит уже седьмой сон, тревожит полковник Тилион, один из руководителей нашего славного МЧС? Меня почему-то охватило смутное беспокойство. Близкий друг моих родителей вряд ли позвонил бы мне по пустяку, да ещё в такое время. Значит, что-то случилось. Мобильник продолжает разрываться. Я судорожно сглатываю, прежде чем принять входящий. - Майтимо? - Да, слушаю вас, Тилион, – дрогнувшим голосом произнёс я, быстрым кивком попросив свою невесту включить свет. Эллэвэндэ тихонько хлопнула в ладоши, и в который раз сработала это замечательная технология придуманная и разработанная моим отцом, и в спальне стало светло как днём. На автомате я бросил взгляд на антикварные часы, одни из любимых в моей коллекции, стоявшие на прикроватной тумбочке. Циферблат красноречиво показывал пятнадцать минут шестого. Сердце тревожно ёкнуло. Плохое предчувствие вмиг охватило меня. Ох, не к добру этот полуночный звонок. Не к добру. - Извини, что так поздно, но примерно час назад на недавно открытой скоростной трассе Тирион – Форменоссэ экипажем ГАИ была случайно обнаружена спортивная машина, попавшая в жуткую автокатастрофу… Я слышу как мой незримый собеседник, на секунду замолкнув, глубоко вдыхает воздух, прежде чем продолжить неестественно осипшим голосом: - Майтимо, мальчик мой, крепись. - Тилион? Что случилось? – дрогнувшим голосом произнёс я, понимая, что и на этот раз моя хвалёная интуиция не подвела меня и действительно случилась беда. Но с кем? Кто из моих родных любит скорость больше своей жизни? Атаринкэ и… О, Эру! Атар?!* - Твой отец разбился. Как молнией ударило. Отец. Разбился. Отчего-то мне стало внезапно душно. Весьма скромная обстановка спальни стала вдруг кружиться в безумном круговороте. Сердце снова ёкнуло. На этот раз очень больно. Очень больно. До слёз. И действительно, в глазах, отчего-то сильно защипало. Я в течение нескольких мгновений пытаюсь хоть как-то осмыслить эту поистине страшную весть. Не выходит. Прежде ясные мысли, перепутавшись, разбегаются. И собраться с ними не выходит никак. Хоть убей, не выходит. Чувствую, как меня обдаёт жаром. И эти жуткие слова я до сих пор продолжаю слышать. Отец. Разбился. Делаю поспешный вдох, а затем резкий выдох. Немного успокаивает. - Нельо? – не изменив себе, проявляет отеческую обеспокоенность полковник. – С тобой всё в порядке? Он всегда отличался особой тактичностью. Из рассказов очевидцев я знаю, что, когда ему приходилось сообщать встревоженным родителям попавших под лавину сноубордистов, что ребята выжили, но останутся инвалидами, он давал им прийти в себя и осознать, что их дети теперь до конца жизни будут прикованы к коляскам. Наверное, я слишком долго сидел истуканом, пытаясь отойти от шока, и затянул с ответом так, что ненароком вызвал у него беспокойство. - Да, Тилион, – с большим трудом отвечаю я, чувствуя, как Эллэвэндэ осторожно приобнимает меня за плечи. Я судорожно сглатываю. Она всё слышит. Звук в мобильнике по моей настоятельной просьбе отец сам урегулировал так, чтоб и на шумной бирже я смог услышать собеседника. К тому же в спальне царит тишина, достойная некрополя. Некрополь. Отец. Разбился. Нет… Только не он… – В относительном порядке, – поспешно добавляю, поняв, что опять затягиваю. Тем временем моя любимая садится рядом, и я, посмотрев на неё, не могу не заметить, какой у неё встревоженный взгляд. Мне ли не знать, что она чтит и любит своего будущего тестя даже больше, чем родного отца. Вместо ответа в динамике мне слышится прерывистое дыхание полковника, резкие слова мата какого-то мужчины (наверняка из рабочей среды, судя по ядрёным оборотам) и фоном сильный шум работающей на полную мощность техники. - Где вы сейчас? – глубокий вдох, ибо страшно узнать. – На месте автокатастрофы? Факт, который врезается в разум, как обнажённый клинок в бренную плоть. Сухой факт, вселяющий один только ужас. Факт, что Атаринья* попал в жуткую автокатастрофу. До сих пор не могу поверить в это. Отец. Разбился. Нет. Не укладывается в голове. Да, такого вообще не может быть! Мой отец в прошлом был профессиональным стритрейсером, и, будучи одним из трёх лучших в Валиноре, просто не мог вот так… - Да, я сейчас нахожусь в месте под названием «Дорога Троллей», и стою возле того, что раньше было его машиной… его гордостью… Его гордостью. Да, год назад отец стал одним из семнадцати счастливчиков, которые смогли приобрести спортивную машину из весьма эксклюзивной серии спорткаров. Он ей очень дорожил, и лишь своего отца, моего всеми уважаемого дедушку Финвэ, как-то раз, когда был в очень приподнятом настроении, прокатил по белокаменному Тириону и его обширным предместьям. Даже его вечному любимчику Атаринкэ, пришлось довольствоваться лишь фотосессией и не более. Матушка же никогда не разделяла экстремальных увлечений отца. Она вообще боится скоростной езды, в отличие от отца. И это существенное разногласие почти всегда приводило к бесконечным спорам, когда они вместе куда-нибудь выезжали, а потом и к затяжным ссорам. Теперь выходит, что её опасения были не напрасны… Отец… Сейчас Тилион стоит возле того, что раньше… Меня неожиданно прошибает холодный пот, и я бессильно сжимаю пододеяльник. Моя печальная невеста лишь качает головой. Близкий друг родителей никогда не преувеличивал, а тем более не приукрашивал. К тому же он всегда отличался хладнокровием. Но сейчас его прежде звонкий голос осип до неузнаваемости. Мне едва достаёт сил задать вопрос, ответ на который я так боюсь услышать. - Он… Мой голос не выдерживает напряжения и наконец срывается. Я зажмуриваюсь, почувствовав себя вдруг маленьким мальчиком, который потерялся на оживлённой улице Тириона и никак не может найти своих родителей. Отец! Ты не мог, не мог разбиться насмерть! Только не ты! Атаринья… - Жив, Майтимо! Слава Эру, жив! Я с великим облегчением выдыхаю, боясь даже представить себе, что было бы сейчас со мной, если бы ответ оказался противоположным. Хотя у нас с отцом и были поводы для конфликтов, возьмем, к примеру, мою дружбу с Финдэкано, они никак не влияли на мою сыновью любовь к нему. - И… - Уже двадцать минут как в критическом стоянии доставлен вертолётом МЧС в Лориэнский Госпиталь. Насколько мне известно, в данный момент его оперируют. Я через силу улыбаюсь. Лориэнский Госпиталь пользовался славой самого передового медицинского учреждения в Валиноре. Там работали лучшие из лучших, профессионалы своего дела. - Майтимо, ты первый из родных Феанаро, которому я позвонил… Поняв, куда именно клонит Тилион, я, разумеется, поспешил его обнадёжить. Он всегда отличался особой тактичностью. И совсем не случайно сообщил мне первым про автокатастрофу. Бедная мама, узнав бы о том, что её самый сильный страх осуществился и отец разбился, превратив спорткар в груду покорёженного железа, наверняка впала бы тотчас в сильную истерику и успокоилась бы довольно не скоро. Чувствительный Макалаурэ же просто застыл бы в ступоре. Он и так всё принимает близко к сердцу. А тут… Дедушка же… Эру! Что же будет с ним, когда он узнает? У него высокое давление, и если тщательно не подготовить его к этому страшному известию, то криз или того хуже инсульт будет ему обеспечен. И действительно, будет весьма правильным и разумным, если ему сообщит о несчастье, что случилось с его старшим и самым любимым сыном, лично кто-нибудь из его многочисленных родных. Дедушка… Ох, хорошо, что Тилион догадался позвонить первому мне. Иначе бы… - Да, конечно, я оповещу всех, кого смогу, – отвечаю до невозможности дрожащим голосом. Успокоиться ну никак не получается. Становится слишком душно. Я глубоко вдыхаю. Эллэ, лапочка, словно прочитав мои мысли, бросается к окну, чтобы через мгновение распахнуть его настежь. Прохладный воздух немного охлаждает мой пыл. - Майтимо, не мне тебе говорить, что губернатору надо как можно аккуратней и с особой осторожностью всё это преподнести. У губернатора уже было несколько довольно серьёзных кризов. И все они так или иначе были связаны с моим отцом. Мда… Как бы и до инсульта сейчас не дошло. - Да, я это помню. Помню, но ни в коей мере не представляю себе, как именно преподнести дедушке эту весть, от которой весь содрогаешься. Какие слова надо произнести, чтобы смягчить сильнейшее потрясение? Да, как вообще всё так обставить, чтобы при этом губернатор сам не попал в Лориэнский Госпиталь с ударом? - Хорошо, мальчик мой. Мне пора. До связи. Да, если будет новая информация по поводу твоего отца, я немедля сообщу. А пока крепись, Нельо. - Спасибо, Тилион. До связи, – на автомате говорю я, пытаясь собраться с мыслями и как можно быстрее успокоиться, ибо, как говорит губернатор, принимать решения надо только на холодную голову. Итак… Что же делать дальше? Конечно, начать сообщать всем. Кому звонить в первую очередь? Звонить? Да, как мне вообще осмелиться сказать бедной матери, чувствительному брату и, главное, дедушке, что мой дорогой отец разбился и сейчас находится между жизнью и смертью? Как?! С кем поделиться так внезапно обрушившимся горем? Кто из моих друзей меня сможет поддержать в такую тяжкую минуту? Любимая Эллэвэндэ? Она и так всё уже знает, и ей так же больно как и мне! Верный Финдэкано? Нет, для него мой отец практически кумир, также как и для милого Финдарато. Может, пока не звонить? И сейчас сорваться в Лориэнский Госпиталь? И что я там буду делать? Стоять статуей перед операционной? Нет, это пустое, лишь изведу понапрасну нервы. И вправду, что мне там делать, если отца оперируют и я ему вряд ли там чем-нибудь смогу помочь, кроме как морально? Сейчас важнее сообщить родным. Не по телефону. Лично. Так будет легче всем. Да. В первую очередь надо, ехать к дедушке. Губернатор должен как можно скорее узнать об автокатастрофе. Насколько я помню, у него сегодня утром должно быть интервью в прямом эфире. Значит, надо успеть до начала. Да, конечно, один я не справлюсь с этим довольно щекотливым делом. Прежде надо предупредить дядю Нолофинвэ или того же Тьелькормо, который вместе с Атаринкэ сейчас гостит у дедушки. Да, именно так и стоит поступить. Я кладу мобильник на тумбочку и, резко встав, тотчас направляюсь в ванную. У двери меня внезапно окликает Эллэ. Остановившись на пороге, я оборачиваюсь и вижу, что она уже практически полностью одетая. Понимаю, что моя невеста и будущая жена всё уже решила для себя и мы едем вместе. В ответ я киваю, и замечаю, как странно блестят её темные глаза. Тяжело вздыхаю. Для неё Феанаро такой же отец, как и для меня. И ей так же сейчас больно, как и мне. - Через пять минут выходим, – бросаю я, скрываясь в тёмном коридоре. Уже через десять минут мы на моей машине выезжаем на широкополосное шоссе и на максимально дозволенной скорости направляемся в довольно элитное предместье Тириона, где расположился особняк губернатора. По пути я звоню моему дяде Нолофинвэ и через громкую связь кратко объясняю сложившуюся ситуацию.***