Сломленная

***

Юнги застегивает ремень на поясе, надевает брендовый пиджак, не забыв достать несколько купюр из внутреннего кармана. Ему понравилась прошлая ночь, но более он в её обществе оставаться не желает: такие как она, нужны для удовлетворения потребностей и не больше. На самом деле, парень думал о их возможных отношениях, если бы она не была проституткой: она красива, хитра, умна и… одинока… Но он почти сразу же отогнал эти мысли от себя, потому что не хочет, чтобы все вокруг говорили о его девушке-шлюхе. Поправив волосы, он попрощался с Джессикой и направился к выходу из номера, даже не обернувшись назад. И вот, хлопок двери, после которого наступает абсолютная тишина. Джессика лежит в широкой смятой постели и смотрит карими глазами в большое панорамное окно, которое было во всю стену. Левая рука лёгким движением вздымается в воздух и начинает перебирать купюры, что лежат на поверхности. Сегодня она в очередной раз просыпается в дорогом отеле, и лишь купюры, как оплата за её услуги напоминают в этом номере, что Джессика была здесь не одна. Медленно и грациозно садится в кровати, а её длинные, слегка спутанные волосы, укрывают голую девичью спину. Она, не отрывая взгляда от окна, медленными движениями собирает свою «зарплату», двумя пальчиками правой руки легко зацепляет деньги, а затем плавно складывает в маленькую стопку таких же бумажек. Все деньги девушка завязывает резинкой и кладёт на тумбу. Всё еще находясь полностью обнажённой, она подходит к окну и прислоняется к нему лбом, рукой проводя по стеклу, и слегка царапая ноготками. Она не помнит точно, когда стала девушкой легкого поведения, проституткой. Но она помнит, что после сильной ссоры с любимым человеком, она отправилась в клуб, где и обслужила своего первого клиента. На утро она проснулась и была в шоке, а когда незнакомый мужчина проснулся и оделся, вручил ей пару стодолларовых купюр и ушёл. Тогда Джессика ещё долго стыдилась и ругала себя за такую выходку, но потом резко поняла, что такие ночные времяпровождения могут приносить не маленький доход. Она осознала, что богатые мужчины готовы платить ей большие деньги за секс. Начав свою карьеру ночной бабочки, она использовала весь свой шарм и обаяние, которые до этого почти не выпускала. Джессике нравилась её новая профессия. Казалось бы, у неё началась лучшая жизнь, пока друзья не начали отворачиваться от нее из-за того, кем она является. Это было первым звоночком, который заставил юную девицу задуматься над правильностью своей жизни. Оттолкнувшись от окна, она медленно подошла к телефону, включила расслабляющую музыку и начала покачиваться в такт. Проводя руками по телу, волосам, лицу, она испытывала отвращение к самой себе. В глазах начали скапливаться слёзы, но она продолжала изображать сексуальность, будто она танцует перед очередным клиентом. На самом деле, Джессика не понимает, почему круглые сутки ведёт себя таким образом, возможно, она слишком привыкла быть фальшивой, соблазнять кого-то? Вскоре, когда друзей не осталось, она больше всего боялась, что родители могут узнать о способе заработка дочери, её работа перестала приносить ей удовольствие. В мужчинах она пробуждала лишь животное желание, из-за чего они часто обходились с ней грубо и совсем не заботились об её удовольствии. После каждого полового акта, она часами сидела в ванной и терлась мочалкой, пытаясь смыть невидимую грязь, которая впиталась в кожу, в неё. Когда музыка закончилась, она медленно опустила руки, но не могла оторвать глаза, из которых текли слёзы, от пола. Направившись в ванную, Джессика посмотрела на себя в зеркало. Ее руки тряслись и она хваталась за края раковины, как за спасательный круг. Смотря на свое отражение, она испытывала отвращение к самой себе. В отражении на неё смотрела красивая снаружи девушка, но уродливая внутри, которая была обычной проституткой и, будто бы давала всем подряд. Хотя почему «будто»? Так и есть. Всю жизнь она была послушной и хорошей девочкой, которая старалась угодить родителям и не позорить их, но её темная сторона выбралась на свет. Внешний мир с огромным количеством соблазнов очень ей понравился и она окунулась в него с головой. Не выдержав, она схватила мыльницу и со всей силы бросила её в зеркало. Осколки с шумным звоном стали падать в раковину и на пол. А она тяжело дыша ртом, всё-таки смогла выдохнуть, потому что на неё перестала смотреть та ужасная девушка. Успокоившись и выровняв дыхание, она медленно подошла к раковине и заглянула в осколки с надеждой на то, что её худшая версия исчезнет, но ничего не изменилось. В отражении на неё по-прежнему смотрела та же шалава с прогнившей душой. Решив прекратить свои мучения, она схватила первый попавшийся кусочек зеркала и приложила к запястью. Резко вспомнив, как где-то читала, что вены нужно резать вдоль, она поменяла направление острия и уже хотела было нажать. И неожиданно даже для самой себя, она начала смеяться как больная психопатка, и ей стало страшно от самой себя. Наконец, девушка сняла с себя маску тигрицы и почувствовала, что дышать становиться легче. Она приложила острый конец к нежной коже, всё ещё смотря на своё отражение, чтоб наверняка, чтоб не передумать и сильнее нажала рукой, но не настолько, чтобы пустить кровь. Джессика оказалась настоящей слабачкой, раз настолько сильно боялась смерти, и не смогла убить себя. Отбросив опасный предмет в сторону, девушка села на пол и зарылась в волосы. Как бы она себя ненавидела, она всё же любила эту жизнь, но осознавала, что недостойна всех этих дорогих вещей, вкусной еды, большой квартиры и машины. Ступни ног сильно жгло из-за того, что она порезалась об осколки, упавшие на пол. Но она приняла это как своё маленькое наказание за убогую жизнь. Наполовину американка, наполовину кореянка — получилась очень красивая метиска, которая стала никем и сейчас ползла к своей сумочке. Она достала оттуда пачку сигарет и зажигалку. Закурив одну, она устремила свой взгляд на город, который виднелся как на ладони. Между ее пальцев тлела сигарета, и как бы сильно девушка хотела так же сгореть дотла, но она лишь потушила её, как и свои надежды на облегчение. Возможно, когда-нибудь она будет счастлива в этой жизни, но в аду для неё отведён отдельный котел, в котором она будет вариться за свои грехи и слабость. А сейчас она одевается, берёт сумочку и оглядывает последствия истерики — полная раковина многочисленных осколков и капли крови на полу. Немного прихрамывая, она вышла из номера и старалась быстрее удалиться от этого места. Сегодня она снова пойдет в клуб, чтобы забыться, а на следующий день в который раз проснётся одна с оставленными для неё деньгами на тумбочке.