***
— Хен, хен! Сокджин-хен! Тэхен подзывает к себе Сокджина, сидя на полу танцевального зала и приглашающе хлопая ладонью по месту рядом. — Ну чего тебе? — В общем, я решил! — Что решил? Хен выглядел максимально уставшим и даже немного злым. И Тэхен бы, наверное отстал от бедного Сокджина, если бы не был Тэхеном. — Я решил действовать! Короче, слушай, хен… — Я уже жалею, что спросил. — Мне нужно срочно понравиться нашему мелкому и тогда он меня поцелует в ответ, понимаешь? — Тэхен сбавил громкость голоса, переходя на шепот и кидая взгляд на танцующего Чонгука. — Я уверен, что могу сделать это. Да ты посмотри, он же без ума от меня! Падла, так и прожигает взглядом, ха-ха-ха. — Что-то не заметно. Сокджин, косится в сторону макнэ, который не отводит взгляд от зеркала и вообще не поворачивается к Тэхену. Тот убеждает подождать немного, но, увы, проходит секунда, десять секунд, минута, а Чонгук все еще ни разу не глянул в угол, где они сидели. — Он просто занят и не видит, что я здесь, хен. А так, в общежитии, этот мелкий засранец глаз с меня не сводит. Тэхен два раза кивает головой для убедительности. — Тебе от меня чего надо-то? — Не знаешь, как к нему подкатить можно? Ну, ты, хен, наверное получше меня в этих штуках разбираешься, — немного подумав, парень добавляет: — Столько лет уже прожил, как-никак. Сокджин пихает того локтем в бок, всем своим видом показывая недовольство. И, опять же, не будь Тэхен Тэхеном, он, может быть, извинился и отстал бы от Сокджина. — Ты нашему макнэ нахрен не сдался, смирись с этим, Тэ. У него в голове до сих пор машинки одни, да фильмы от Марвел, на что ты вообще рассчитываешь? Даже не пытайся. Чонгук заканчивает танцевать, и, вздохнув, подходит к углу Тэхена и Сокджина, хватая бутылку воды. — Нет, Тэхен даже не пыта- — Слушай, Гуки, не подашь водички? Мне вставать надо будет, а тебе не сложно. Тэхен готов поклясться, что слышал хлопок руки Сокджина о его лоб. — Возьми сам, хен, я устал. Макнэ присаживается на пол, и теперь Тэхен отчетливо слышит тихое хихиканье своего хена, сопровождающееся язвительным: «Я же говорил, даже не пытайся». — Ну ты же у нас такой сильный, Гуки, сделай мне одолжение. — Хочешь сказать, ты настолько слаб, что не сможешь взять бутылку? — Чонгук, заебал, подай воды. Чонгук одаривает его подозрительным взглядом, а Сокджин прыскает в кулак. Когда макнэ подходит, протягивая руку с пластиковой бутылкой, Тэхен начинает приводить свой план в действие. Он обхватывает ладонью его плечо, проводя ей вдоль всей руки и мышц, и потом, задержав ее на запястье Гука, выхватывает воду. У того во взгляде читается недоумение, смешанное с немым: «Ким Тэхен, ты долбанулся?», но второго Тэхену увидеть не дано. — Спасибо, Гуки. Чонгук ухмыляется и возвращается к репетиции танца, а Тэхен буквально прыгает от счастья. Можно такую реакцию макнэ на заигрывания счесть за маленькую победу? Тэхен считает, что можно. Сокджин считает, что его донсен полнейший придурок и мысленно желает удачи Чонгуку.***
Следующий шанс «подкатить к мелкому», как называл это Тэхен, предоставляется вечером того же дня, когда все в общежитии уставшие до изнеможения, и никому за кухонным столом не интересно, чем там они с Чонгуком занимаются и что обсуждают. Парни набирают побольше еды себе в тарелки, даже не поглядывая в их сторону, и Тэхен принимает это как сигнал к действию. — Чонгук-и, что делать после ужина собираешься? — слишком уж приторно спрашивает Тэхен, кладя ладонь на бедро сидящего рядом парня. Чонгук вопросительно изгибает бровь. — Спать буду. Он отвечает без присутствия хоть малейшей нотки интереса в голосе, и это, хоть немного, но все же расстраивает Тэхена, который, кстати, сдаваться не собирается. Тот сжимает ладонь на ноге макнэ сильнее, и Чонгук смотрит странным (он действительно странный, потому что старший не может понять, что в нем читается) взглядом. Но Тэхен — все еще Тэхен, поэтому его не особо заботит реакция младшего. — Посмотрим какой-нибудь фильм вместе? Мне будет скучно опять сидеть весь вечер в комнате наедине со спящим Юнги. Он совсем не хочет со мной разговаривать. Он старается произнести предложение с настолько грустной и отчаянной интонацией, насколько это вообще было возможно. На секунду Тэхен задумывается, надо было добавить чуть-чуть слезок и шмыгнуть пару раз носом, но потом, слава богу, осознает, что это определенно было бы перебором. — Конечно, Тэхен. Я не против. На секунду он задумывается, как сладко звучит его имя из уст Чонгука… Стоп, погодите. Неужели парень и правда согласен посмотреть вместе фильм? Тэхен не верит своим ушам и мысленно отмечает вторую, хоть и не большую, но все же победу. — Спасибо, Гуки! Ты — солнце. Похоже, Тэхен произносит это слишком громко, поэтому теперь на него уставляется пять пар глаз, обладатели которых явно не понимают, что происходит. Но тот, кому принадлежит шестая, застенчиво улыбается и опускает голову. Жаль Тэхен не замечает.***
Чонгук рассматривает бежевые пятнышки на покрывале, окончательно потеряв интерес с фильму. Они в гостиной часа два, если не больше в сопровождении абсолютной тишины, какого-то глупого кино про морские путешествия и уже практически засыпающего макнэ. Тэхену скучно здесь, конечно, но ужасно уютно и уходить спать не хочется. Он дотрагивается указательным пальцем до чужого ушка, поглаживая, на что Чонгук тихо ворчит под нос, но руку не убирает. — Ну и скукотень, — вздыхая, жалуется Чонгук. — Ты сам выбрал этот фильм! — Кто же знал, что это такое дерьмо? Я впаду в дрему прямо сейчас от такого уныния. — Хочешь сказать, ты можешь предложить нам что-то поинтереснее фильмов? А я, например, могу. Чонгук выглядит так, будто тысячу раз думает перед тем, как сказать, но все же спрашивает. — Ну и что ты там придумал? Тэхен, победно улыбнувшись, дотягивается до пульта и вырубает фильм. Он старается, как можно серьезнее взглянуть в глаза сидящего рядом, чтобы тот сразу осознал, насколько тут у них все важно. — Давай поговорим о чем-нибудь, Гуки. — Ясно, я врубаю фильм обратно. — Ну нет! Тэхен выглядит более чем обреченно. Неужели у макнэ нет совершенно никакого интереса к своему хену? Неужели все планы Тэхена по завоеванию холодного сердца Чонгука были напрасными, а шансы на ответный поцелуй все еще равны нулю? Тэхен скорее спрыгнет с крыши, чем смирится с этим. — Я предложу нам интересную тему для разговора, Гуки. Когда Чонгук все же отдергивает руку от пульта, то погружается в размышления. Тэхен всегда замечал, что перед тем, как согласиться на какое-либо его предложение, люди будто обдумывают миллион раз все варианты действий. Макнэ сейчас выглядел так же, уставившись в одну точку, а после — подозрительно глянув на Тэхена. Тому так и хочется спросить: «Мои идеи что, всегда кажутся настолько пугающими?» — Ладно, валяй, — тот выглядел ничуть не заинтересованным всей ситуацией и уже было потянулся к телефону, пока Тэхен, неожиданно оказавшийся слишком близко своим лицом к чужому, не прервал его. — Знаешь, я так давно хотел спросить это у тебя… Старший вновь заглянул в глаза макнэ серьезным и пронзительным (как казалось Тэхену) взглядом. На деле же это выглядело нелепее некуда, и Чонгуку стоило невероятных сил не засмеяться со своего придурковатого хена. — Спрашивай. — …так что сейчас я даже немного переживаю, понимаешь? Не торопи меня. Гостиная пребывает приличное количество времени в абсолютной тишине. Когда Тэхен собирается с мыслями, Чонгук, похоже, собирается уходить. — Отодвинься от меня, хен. — Гуки, тебе нравятся парни? Они произносят свои слова одновременно, и Чонгук, который уже успел привстать, в немом шоке, падает обратно на диван. — Хен, ты с ума сошел? — Ну Чонгукки! Это правда очень-очень интересный вопрос, ты что, так не считаешь? Ну куда ты собрался? Тэхен смотрит на передумавшего разговаривать со своим хеном Чонгука и его вечная игривая улыбка спадает с лица мгновенно. Иногда Тэхен задумывается, он что, действительно настолько достал макнэ? Да он же не сделал ничего такого! Ну, было в предебютные времена, соли ему в чай подсыпал, но всего три раза же! Тэхен лишь пытался найти таким образом общий язык, а теперь он даже не пакостит мелкому, наоборот — то и дело, бегает перед ним на цыпочках, контакт наладить пытается. А Чонгуку вообще по барабану, ему бы только в смартфоне картиночки листать, да фильмы про Железного человека пересматривать. Получается, Сокджин хен оказался прав? Ну уж нет! Возможно с тем, что макнэ до Тэхена дела никакого нет, он бы и смирился (что маловероятно), но с тем, что Тэхен оказался неправ в том споре с Сокджином — никогда и ни за что. А Чонгук все сидит, и сидит молча, сверкая своим красивыми глазками, мягкими волосами, детским личиком. Тэхен, наблюдая за всем этим действом, твердо решает: никуда мелкий не пойдет сегодня, пока не выдаст все ответы, и пока он не останется доволен. Он садится на бедра Чонгука, прижимая кисти его рук к дивану. — Тэхен, ну что ты творишь! Отпусти! Я не буду разговаривать с тобой на такие темы! Чонгук ворчит, пытаясь вырваться. На самом деле, все в курсе, что если бы тот действительно захотел уйти, освободился бы от хватки на раз-два, но сегодня макнэ, похоже, вообразил из себя великого актера. А все равно красив до невозможности, мерзавец. Хоть и бесит жутко иногда, но Тэхен не может не признать, как сильно ему хочется ощутить чужие губы на своих. До боли в сердце хочется. — Не отпущу, пока не ответишь. Гуки, ну что в этом такого? Я — твой любимый хен, — Чонгук фыркает на этой фразе, но Тэхен не предает этому особого значения, — ты можешь рассказать мне все, что угодно. Твой хен никогда не обидит тебя! — Это ты сейчас про того Тэхена, который тайком насыпает мне соль в напитки говоришь? — Это было всего пару раз, Гуки! Давай, не отходи от темы, я все равно от тебя не отстану. Ты когда-нибудь думал о парнях… в ином свете? — Чонгук якобы все еще пытается вырваться, но Тэхен продолжает мысль, усиливая хватку, — О, а о своих хенах? Возможно ты размышлял о чем-нибудь большем, чем просто дружба с Чимин-хеном, Юнги-хеном… Точно, Намджун-хен! Иногда он настолько горяч, уверен, ты когда-нибудь да пялился на него. Тэхен молит всех богов, чтобы ему не влетело от уже, казалось, разъяренного макнэ, а еще, чтобы Чонгук ответил банальное «да» на его вопрос, хоть он и прекрасно осознает, что этого не случится. — Хен, ты спятил? С чего такие вопросы? Я что, так похож на… на того, кто любит мужчин? -Просто ответь на поставленный вопрос, иди наконец в свою комнату, и я обещаю, что в ближайшее время я потревожу тебя минимум через десять часов, то есть — завтра. — А можно завтра заменить на никогда? — Отвечай. Чонгук выглядел так, будто серьезно задумался, и, на секунду, у Тэхена даже появилась надежда, но спустя эту же секунду, она была разбита о суровую реальность. — Нет, не думал. Все, отпусти. Но Тэхен слишком хорошо запомнил привычки и особенности поведения макнэ, так что отличить его ложь от правды оказалось занятием проще некуда. — Ты врешь. — Ладно, все, хорошо, окей, ты меня разоблачил, иногда я думал о парнях в ином свете. А теперь Тэхен-отпусти-меня-пожалуйста-я-устал-и-хочу-спать. — Ну уж нет! — он хватает готового сбежать Чонгука и возвращает на место, на что тот снова ругается. — Расскажи мне подробнее. О ком ты думал? — Ты говорил только про один вопрос! — Оговорился, с кем не бывает. — Хорошо, если ты просишь ответить на этот вопрос, то я отвечу, что это тебя совершенно никак не касается! Тэхен пытается делать вид, что ему не обидно от слов макнэ. Ну почему дети никогда не думают, что их слова могут ранить? И не важно, что Чонгук младше всего на два года, нет, это совсем не играет никакой роли, он ребенок, и точка. — То есть ты не думал обо… Обо мне? — Что? Эм. Думал, но только как о друге! И ни о ком больше, ясно? Ты похоже совсем с ума сошел! Еще тогда, кстати, когда пытался меня поцеловать. Это было таким глупым поступком, хен! У тебя, вообще, похоже, переутомление. Ложись спать и меня наконец отпусти. Тэхен, увидев раздражение в лице Чонгука, решает отпустить того. Ну, раз не сейчас, то завтра. — Спокойной ночи, солнце. (Погруженный в свои мысли, тот снова не замечает, как ребенок заливается краской и тут же убегает в комнату, пряча улыбку в вороте футболки. Младшего пугает осознание того, что ему чертовски нравится, когда Тэхен называет его ласковыми прозвищами, но в этом, он, конечно, никогда и никому не признается.).***
— Ну хен! Я прошу тебя выслушать меня, а не стебаться! Ты совсем не помогаешь. Тэхен злой и сжимает кулаки от ярости, а выглядит в глазах стоящего напротив Сокджина смешно донельзя. Тэхен не понимает, почему хен все еще не воспринимает всерьез его планы на макнэ, ведь стоит тому упомянуть всего разок его намерения, как тот тут же заливается дебильным смехом. — Ты никогда в меня не веришь. Вот увидишь — Чонгук будет моим. — Тэхен, что за клишейные фразочки из сопливых сериалов про школьную любовь? Где нахватался-то такого вообще? — Слушай, хен, вот ты видел, как он на меня пялится? — Нет, не видел. — Знаешь почему? — Потому что не пялится? — Да нет же, хен! — парень лупит Сокджина рукой от негодования. Все ему шутки шутить, а как советом для своего любимого донсена поделиться, так фиг тебе, Тэхен. — Потому что ты никогда не застаешь нас наедине. Вот сегодня, например, мы смотрели фильм и… — И он опять насквозь прожигал тебя своим огненным взглядом весь вечер, — Сокджин перечисляет, считая на пальцах, — раздевал глазами, кусал губы, и так далее по списку. Да, Тэхен, я уже миллион раз слышал о том, насколько сильно Чонгук страдает из-за любви к тебе, но не думаешь, что пора снять розовые очки? — Вот это был последний раз, когда я рассказываю тебе что-либо о своей жизни, — трагично объявляет Тэхен, тыкая пальцем в грудь Сокджина. — А я ведь его правда люблю. Плачу ночами, фотографии под подушечкой своей храню, весь телефон в его селфи, каждый день мечтаю, как целую его, а он не сопротивляется — отвечает… — Чего? Ты серьезно сейчас? Тэхен не сдерживается и хохочет в голос. — Нет, конечно, я тебе пятиклассница что ли? Но про люблю — правда. — Короче, ладно, задолбал ты меня. Слушай сюда, — Сокджин кашляет в кулак и приближается настолько близко, будто их могут услышать, несмотря на то, что все уже давно спят. — У Чонгука день рождения завтра. — И что? — Ну, Тэхен, ты совсем тупой? Это же повод что-нибудь приготовить ему, подарить там, не знаю. Это твой шанс сблизиться с Чонгуком. Наш макнэ сюрпризы любит всякие там, да что угодно, — Сокджин натянуто улыбается и обнадеживающе хлопает по плечу. Мол, я, конечно, совет дал, но с Чонгуком тебе все равно не светит. Слава богу, Тэхен на это внимания не обращает и убегает в свою комнату, радостно пританцовывая ногами.***
Сегодня День рождения Чонгука, и Тэхен, естественно, не позабыл о совете Сокджина. Он уже в полной боевой готовности, чтоб как следует поздравить своего донсена. Поэтому сейчас тот топчется под дверью комнаты Чонгука, сжимая в ладонях две большие кучки разноцветного конфетти, собираясь с силами и ожидая ровно двенадцати по корейскому времени. Когда наступает нужный момент, дверь отворяется, а сотни ярких бумажек летят на Чонгука. Тот, казалось, лежал, совершенно не подозревая предстоящего сюрприза, поэтому гордость за свой идеально продуманный план тут же заполонила Тэхена с головы до ног. Он любил радовать людей, когда те совершенно не ожидают этого. А Чонгука Тэхен любил радовать еще больше. Он бы отдал все на свете, чтобы только как можно подольше любоваться этой искренней детской улыбкой. — С Днем рождения, Гуки! — радостно восклицает Тэхен, наваливаясь всем весом тела на макнэ и обвивая руками шею младшего. Немного помедлив, добавляет тихое «Люблю тебя» и целует в щечку Чонгука. Тот явно недоумевает, но благодарит. Тэхен должен признаться — это чертовски смущает. Но позже он замечает веб камеру и ноутбук прямо напротив них, и ему почему-то становится еще более неловко. — Ой, ты с кем-то разговаривал? Я тебя отвлекаю? — Нет, хен, все хорошо. Это всего лишь мои родители. Мы говорили по видеозвонку, да и сейчас тоже, — тот указывает взглядом на экран, когда Тэхен решает убрать свои руки с шеи донсена. — Мама, папа, это — Тэхен. Познакомьтесь. — О, как приятно, Тэхен! — доносится из динамиков. — Гук-а, а Тэхен твой парень, да? Вы очень милые! У тебя хороший вкус, мы знали, чт- — Мама! Ты издеваешься?! Нет, конечно, Тэхен не мой парень! Мы всего лишь друзья! Да? Тэхену не нравится, когда его имя, Чонгук и друзья стоят в одном предложении. Он не помнит момента, когда захотел быть кем-то большим Чонгуку и не помнит, сколько уже времени безотрывно пялится на младшего. Но того, определенно, порадовал тот факт, как родители подумали о их отношениях. Неужели макнэ что-то рассказывал своим родителям о Тэхене? Да ну, не может быть! — Парень? Чонгук, почему я не знал о том, что мы встречаемся? На самом-то деле, я не против, но все равн- -Мам, как ты могла подумать такое?! Мы совсем не похожи на пару! И не подходим друг другу! Так что больше, пожалуйста, не неси такой ерунды, особенно при нем. Тэхен грустно усмехается. Наверное, он просто придумал всю эту заинтересованность макнэ в нем, все его якобы пропитанные чувством взгляды — плод воображения, а желание в общении с Тэхеном у Чонгука никакого не имеется. Он еще раз поздравляет Чонгука с праздником, прощается с родителями и плетется в свою комнату.***
Лежа в своей теплой кровати, Тэхен осознает кое-что. Это кое-что заставляет парня в ужасе распахнуть глаза и уткнуться лицом в собственные ладони, протирая глаза. Ведь последнее, что хотелось бы осознать Тэхену — то, что ему нравится Чонгук. Чертов макнэ, тот самый, кто временами так раздражает, в возрасте шестнадцати лет носит футболки с супергероями и подсыпает шоколадные шарики в лапшу своим хенам, он, мать его, нравится Тэхену. Ким даже не знает, что может быть хуже. Еще больше он не понимает, что, собственно, ему с этим всем делать. Но он хочет поцеловать Чонгука. А Чонгук все еще не хочет целовать Тэхена, и это проблема. «Что, если подойти и спросить в лоб, как самый настоящий мужчина? Может мелкий растает от такой мужественности…» «Тэхен, мы же это уже проходили.» «Ах, точно.» В его голове спорят между собой голоса и не то, чтобы это кажется Тэхену чем-то странным. Вообще, понятия «Ким Тэхен» и «странный» настолько часто используются в одном контексте, что это перестало быть чем-то особенным. Именно поэтому сейчас Тэхен беззаботно размышляет о том, где бы можно было поцеловать Чонгука, и больше его ничего не волнует. Погодите. Или же волнует? Что, если у Чонгука все же нет никаких чувств к Тэхену? Что будет делать Ким в таком случае? Он решает подумать об этом позже, после совершения только что придуманного плана, и выключает свет в комнате.***
Когда Тэхен вошел в ванную комнату вечером этого же дня, то совсем не ожидал увидеть такую картину. Чонгук умывался, и весь его рот был наполнен пеной от зубной пасты. Тэхен посчитал это милым и забавным. Но, видимо, только до того момента, как увидел, что на младшем была надета футболка с просто огромным вырезом, оголяющим участки гладкой кожи, а волосы были еще влажными после душа. «Окей, это сексуально» — подумал Тэхен. «Странно ли это, что я хочу поцеловать его прямо сейчас и прямо здесь, хоть мы и в этой страшной ванной?» Да, возможно, будь бы на месте Тэхена не Тэхен, а кто-нибудь иной, тот бы ужаснулся своим желаниям и пообещал себе больше никогда ни о чем подобном даже не мечтать. Но у Тэхена немного (окей, много) другие взгляды на жизнь, и парень не собирается отступать от Чонгука, поэтому он решительно захлопывает дверь и подходит ближе. — Гуки-и-и, — Тэхен произносит имя младшего настолько сладко, что аж тошно становится, но это тоже важная часть плана, — а чем ты здесь у меня занимаешься? — Как видишь, умываюсь, хен. Кстати, раз уж ты зашел, то скажу тебе, пока не забыл. Мне конечно было приятно от твоего сюрприза с конфетти, но в следующий раз можно обойтись и без этого. Я убирал эти бумажки полчаса. Тэхен усмехается, кивает, давая понять младшему, что «понял, принял, обработал» им сказанное, и подходит ближе. Чонгук протирает руками лицо, смывает зубную пасту, и хватает с полки белое полотенце. — Чонгукки, ты у нас уже большой мальчик, верно? Тэхен чувствует, как младший одаривает его подозрительным взглядом, медленно вешая полотенце обратно на сушилку. Тот смотрит в глаза настолько пронзительно, что начинает казаться, будто своим взглядом пытается что-то выявить, высмотреть. Что-то, что невозможно легко заметить. Это настораживает и убивает малую долю уверенности в Тэхене, но он старательно продолжает не показывать этого. — Тебе нужна моя помощь? На что ты намекаешь? — Знаешь ли ты, что делают взрослые люди после того, как почистят зубы? — Идут спать? Тэхен тихо усмехается. До чего же наивный ребенок. — Нет, — Ким приближается к самому ушку макнэ, когда шепотом произносит: — Рано ложатся спать только маленькие детки. А взрослые целуются, Гуки. Тэхен врет и ему не стыдно, вот ни капли, честно. Это, наверное, было самым стремным способом привлечь внимание макнэ, но в глазах старшего его пикап фраза уже где-то в списке самых лучших подкатов за все время. Когда старший отстраняется, то видит, как щечки второго наливаются румянцем. Чонгук потерял дар речи, и Тэхен не может понять, от чего тот так сильно засмущался. Да он ж еще ничего не сказал такого. «Похоже, я имею дело с самым, что ни на есть, настоящим ребенком.» — И что, хен? Зачем ты мне это все говоришь? — старшему кажется, что Чонгук специально его провоцирует, когда улавливает кокетливые нотки в голосе макнэ и еле заметную ухмылку. — Хочешь, мы с тобой попробуем? Ну, типа, ты взрослый, и я — тоже. Тэхен проговаривает фразы медленно, чтоб понятно сразу было и переспрашивать не пришлось. Пытается смотреть прямо в глаза младшего, что увеличиваются в размере все больше, а рот открывается в немом шоке. Неужели он настолько испугался собственного хена? Тот же не насиловать его собрался! — Докажешь, что ты взрослый? — Д-доказать? Что? Что я взрослый? Хен, ты же не серьезно, да? — Чонгук отходит дальше, пока не врезается в раковину и идти становится некуда. — Нет, я серьезно, Гуки, — старший хватает Чонгука за руку, чтобы успокоить. — Ты же вчера сказал, что думал о парнях в ином свете, так почему бы не попробовать? Вдруг тебе понравится? Ты когда-нибудь думал о том, чтобы поцеловать меня? — Я может и думал о парнях, и что дальше? Это еще не значит, что я, эм, не такой. — Гей? — Да. И я… совсем не хочу с тобой целоваться. Ты конечно красивый хен, и, — младший сглатывает, пытаясь отойти, но снова упирается в раковину. — И фигура у тебя красивая, и губы тоже, все красивое, хен… Если бы я был девушкой, то поцеловал бы наверное. Вдруг Чонгук в ужасе замолкает и затыкает ладонью рот. Когда тот с испугом смотрит на уже улыбающегося Тэхена, тот мысленно ликует. «Поцеловал бы, значит.» — И вообще, зачем ты меня просишь об этом? Тэхен понимает, что он, мать его, попал. И как ему отвечать на вопрос? «Просто ты мне жесть как нравишься, я не знаю, как это произошло, но давай-поцелуемся-пожалуйста-всего-один-разочек, м?» Звучит максимально убого. Ким не придумывает сморозить ничего лучше, чем: — Я просто никогда не целовался, мне захотелось узнать, каково это. Ну, знаешь, когда у меня появится первая девушка, — не будем заострять внимание на том, что слово «парень» Тэхен заменяет «девушкой». — Я бы хотел уже уметь целоваться, и- — Всмысле девушка? Т-Тебе кто-то уже нравится? Как, хен, почему ты не сказал мне? — Чонгук фыркает, возмущенно складывая руки на груди. — Она, наверное, красивая, да? Красивее меня, по-любому. Значит ты… Ты просто предложил поцеловаться потому что тебе уже кто-то нравится! Решил использовать меня как вещь! Да? Я прав? — Гуки, ты чего несе- — Знаешь, хен, иди-ка ты спать. И можешь больше не подходить ко мне с такими тупыми просьбами! Спокойной ночи! Надеюсь, тебе будет хорошо спаться с мыслями о новой пассии. Когда Чонгук уходит, захлопывая дверь, Тэхен мысленно обещает себе еще раз наложить мелкому соли в чай и в этот раз побольше, чем прежде.***
— Сокджин-хен, ты не замечал, как странно ведет себя Тэхен в последнее время? Чонгук застает самого старшего среди группы посреди гостиной, поздним вечером. После случая в ванной проходит ровно двадцать три с половиной часа, и макнэ больше не может терпеть этой неизвестности. — Замечал. Он вообще долбанулся у нас, паренек, но, думаю, это временно. — Нет, я не про это. Просто, он правда странный. Очень. Конечно, Тэхен всегда был странным, но что-то происходит сейчас, я чувствую это. — Эх, Гуки, понимаешь, в чем тут дело, — тяжело вздыхает Сокджин и выглядит, будто собирается рассказывать древнюю легенду своему правнуку. — Наш Тэхен-а влюбился в кое-кого. Чонгук округляет глаза и ощущает что-то необычное. Будто сердце начинает колотиться, а руки подрагивать. Он начинает злиться и сжимать губы, не понимая от чего, ведь эмоции берут верх над ним. В голове почему-то встревает странный вопрос: «Почему не в меня?» — Что?! Так значит, это была правда! Почему хен не сказал мне?! Я же его друг! Я ее знаю? Ту, в которую влюбился хен? — О, да, думаю, знаешь и еще как, — саркастично проговаривает Сокджин. — Чонгук-а, я не уверен, что тебе понравится, если Тэхен расскажет тебе об этом. Просто, его любовь, она, как бы это сказать… Довольно специфическая. Что значит специфическая? Неужели Тэхен полюбил кого-то правда необычного? Чонгук хочет успокоиться, убедить себя в том, что его не должна волновать личная жизнь друга. Он просто порадуется, расспросит хена о его эмоциях, переживаниях, а потом, они, как всегда бывает после душевных разговоров, завалятся спать. Тэхен будет поглаживать младшего по волосам, напевая мотивы собственных песен в качестве колыбельных, а Чонгук… А Чонгук будет радоваться за друга. Так должно быть по закону жанра, так бывает у лучших друзей. Но Чонгук так определенно не хочет, ведь от чего-то в груди становится больно и тело заполняет тянущее ощущение пустоты. Интересно, чем новая любовь Тэхена лучше Чонгука? Что такого старший в ней нашел? Ночью, лежа в кровати и прокручивая весь прошедший день в голове, Чонгук начинает сожалеть о своем отказе на то предложение Тэхена в ванной, а мысль о том, что он не хочет никому отдавать своего хена, немного настораживает.***
Примерно в час ночи, когда в общежитии ни звука, а в комнате кромешная тьма, Чонгук осознает, что уснуть не может. То жарко ему, то холодно, то дурные мысли вновь захватывают сознание, обидно прокручивая в голове: «Тэхен-хен тебя больше не любит, у него появился другой человек. Ты, наивный ребенок, ему нафиг не сдался.» Чонгук задумывается. Утыкается взглядом в невидимую точку и осознает кое-какие вещи. Почему он не ценил внимание своего хена, коим тот так часто одаривал его? Почему сердился из-за незначительных мелочей, припоминая их позже? Почему недовольно фыркал, когда Тэхен приходил спать в его комнату? А ведь Чонгук не был против теплого, уютного Тэхена в его постели, не был против излишнего внимания и тактильности своего хена. Просто у младшего характер такой — нравится ему, да не скажет, не признает этого никогда.***
-Хен, ты мне нравишься, — оторвавшись от старшего, произносит Чонгук. Тэхен смотрит на детский, нежный взгляд напротив, и не может поверить своим ушам. Он, что, и правда нравится макнэ? Макнэ, о котором все только и говорили: «Он еще совсем ребенок, не нужен ты Чонгуку, Тэхен, признай уже наконец». Макнэ, о поцелуе с котором он мечтал уже столько времени? Тэхен был готов прыгать от радости и зачмокать всего Чонгука, пока тот не начнет ворчать в привычной манере. — Правда нравишься. Будь со мной. Тэхен отвечает широкой улыбкой и долгим поцелуем вместо таких ненужных сейчас слов. — Ты ведь больше не любишь того мелкого, да? — Тэхен ухмыляется от поцелуя в щеку. — Теперь только меня любишь? — макнэ не отстает, прижимаясь губами ко второй щеке, а затем — ушку. Старший все еще не может поверить — Чонгук реально подумал, что по телефону маме он рассказывал не о младшем, а о каком-то другом мальчике. — Гуки, я никого кроме тебя и не любил. Я говорил с мамой по телефону о тебе. — ЧТО?! «До чего же забавный ребенок» — думает Тэхен, громко смеясь и вовлекая младшего в новый поцелуй.