Игры судьбы

Магнус никогда не помнил ни своей семьи, ни родителей, ни раннего детства. Воспоминания, казалось, были уничтожены, вырезаны из его памяти, и начинались только лет с семи, да и не много радости от них было: обшарпанные стены монастырского приюта, вечный холод, тяжёлая работа, скудная еда, постные лица воспитателей (надзирателей, по сути), насмешки мальчишек… Он был ярким пятном в этом мрачном царстве: экзотичная внешность, смуглая кожа, необычный разрез глаз, броская, насколько мог, одежда, независимый характер. Мальчик отстаивал своё место под солнцем кулаками, невзирая на порки и карцер, и вскоре даже старшие парни перестали задирать его, опасаясь бешеного нрава азиата. Единственное, в чём ему повезло, было благоволение старого монаха, смотревшего за библиотекой. Чем-то зацепил его упрямый и смышлёный парнишка. Образование в программу приюта не входило вовсе, начального счёта и умения держать в руках молоток и лопату считалось достаточным, чтобы отправить воспитанников во взрослую жизнь. Магнуса же старик терпеливо учил чтению, письму, математике, истории, языкам, привил любовь к книгам, часто беседовал о добре и зле, о мире и месте человека в нём. Все три года учитель скрашивал серые будни сироты, пока не упокоился на местном кладбище, разбив сердце мальчишки. А вскоре, на очередных смотринах, Магнуса выбрали. Только несмышлёные малыши верили, что приходящие в приют дамы и господа забирают мальчиков, чтобы усыновить их и дать им любящую семью. Те, кто постарше, знали, что они лишь бесплатная рабочая сила, покорная и безответная. Хорошо, если попадёшь в дом прислугой, или подмастерьем в лавку, хуже, когда грузчиком в доки или рабочим в каменоломни, но самое страшное, обсуждаемое в спальнях тихим шёпотом, — оказаться рабом в борделе или у хозяина-извращенца. Потому так трепетало сердце парня, когда строй воспитанников оценивали заинтересованным взглядом хищные фигуры гостей во главе с попечителем и директором. Магнуса поманила холёным пальцем высокая костлявая леди с прямой спиной и высокомерно сжатыми губами, оглядела, ухватив за подбородок, лицо, повернула, как куклу, изучая фигуру. — Никаких родственников? — услышал он противный голос сквозь колотящееся в ушах сердце, сдерживая приступ тошноты. — Никого вообще, происхождение неизвестно. —Подойдёт! — и чужие руки запихивают его в карету, увозя в неизвестность. ***** Судьба — та ещё стерва, мальчик понял это давно. Магнус обитает в красивом уютном особняке средь старинного парка на респектабельной улице, но уж лучше галеры или каменоломни, не так обидно бы было! Вечно недовольная хозяйка и её избалованные детки стали сущим кошмаром для парня. Привыкший в приюте к труду, лишениям и наказаниям, он честно выполняет порученную ему работу, а её невпроворот: он и дворник, и садовник, и конюх, кучер, плотник, прачка, горничная, младший помощник на кухне и мальчик на побегушках. Не счесть, чем приходится заниматься, но раздражает не это, а хозяйская дурость, непредсказуемость и несправедливость: срочно поручив одно, Джослин визгливо выговаривает за недоделанное другое и тут же посылает за третьим. Голова кругом, и, как ни старайся, всё равно окажешься виноват. Другие слуги вольны уйти к новому хозяину, если надоест, и их госпожа не сильно допекает, а Магнус — собственность, игрушка, на нём отрываются по максимуму. Поначалу он пытался перечить, отстаивать своё мнение, но это желание у него быстро отбили, причём в буквальном смысле: бьёт госпожа жестоко, получая садистское удовольствие от свиста плети и мальчишеских криков. После первой экзекуции Магнус неделю валялся в беспамятстве, приютские розги в сравнении с этим оказались лёгкой игрой. И теперь он до дрожи в коленях, до нервного срыва боится разозлить хозяйку; засунув подальше гордость, соглашается со всем, лишь бы не трогали. А есть ещё отмороженный хозяйский сыночек Себастьян, считающий Магнуса грушей для битья и заставляющий спарринговать с ним по первому зову, невзирая на занятость и усталость. Поддаваться нельзя, истеричный Себастьян способен забить или покалечить, но и выигрывать у него — себе дороже, обвинят в неуважении к хозяевам, и госпожа вновь о нём «позаботится», спуская чуть поджившую шкуру. Лишь сестра Себастьяна, Кларисса, не старается причинить Магнусу зла, но он для неё — большая кукла, на которой можно оттачивать искусство макияжа или реализовывать дизайнерские порывы в одежде. Вообще-то, Магнусу нравится наряжаться и краситься, но необходимость подчинения и собственное безволие угнетают, а непрерывное глупое девчачье щебетание взрывает мозг. А еще неугомонное рыжее недоразумение мнит себя великим художником, и парень часами, до судорог в мышцах, томится перед мольбертом натурщиком в замысловатых позах, выслушивая очередной бред. Так проходят дни однообразной серой чередой, выматывая тело и душу. Лишь поздним вечером, добравшись до своей крохотной каморки под лестницей, где в полный рост стоять невозможно, Магнус сбегает в мир фантазий, пытаясь читать, и глотает злые слёзы, проваливаясь в сон на жёстком матрасе. О настоящем побеге он давно перестал мечтать: без денег и припасов далеко не уйдёшь, а воровать он не будет. Жизнь беспросветна, и парень постепенно угасает, отключая мозги, эмоции, желания. Он уже не человек, а бездушная машина, тупо выполняющая порученные задания. Этот ад длится не один год, и даже боль не способна вывести из апатии. И вдруг ярким взрывом в жизни Магнуса появляется Рагнор. ***** Рагнор оказался дальним и единственным родственником давно почившего мужа хозяйки. В настоящее время он владел большей частью финансовых активов и недвижимости семьи, и издержавшая свою часть наследства Джослин волей-неволей вынуждена была считаться с ним. На расстоянии это было легко — Рагнор был моряком, блестящим офицером королевского флота, и на суше появлялся редко. Суровый, но справедливый, он изучил морское дело от и до, пройдя все этапы от самых низов, держал команду в ежовых рукавицах, но при этом пользовался заслуженным авторитетом и восхищением сослуживцев и матросов. Гроза морей, он непринуждённо и изящно держался как на зыбкой палубе, так и в светском салоне, пленяя дам манерами и воспитанием, а мужчин — незаурядным умом, эрудицией и сарказмом. Но беда пришла, откуда не ждали: во время шторма, когда корабль отражал атаку противника, Рагнор вытолкнул капитана из-под падающей сломанной мачты, но сам не успел увернуться. Перебитый позвоночник, отказавшие ноги, и он с почётом списан на берег на полный королевский пансион. Не в характере Рагнора было сдаваться, а любящая команда нашла ему роскошное изобретение столичного умельца — кресло на колёсах, приводимое в действие силой рук. И вот, на правах владельца, несгибаемый моряк обосновался в хозяйкином особняке, с помощью товарищей удобно оборудовав себе несколько комнат — спальню, библиотеку, гостиную с выходом в сад, кабинет, где разместили придуманные Рагнором и воплощённые местным кузнецом в жизнь тренажеры. Под кислую улыбку и зубовный скрежет хозяйки он наслаждался жизнью, казалось, забыв про увечье. И, спустя несколько дней, изучая дом, Рагнор нашёл Магнуса. Парень тихо стонал в подушку после очередной порки, запертый без ужина в своей каморке. Рагнор, проезжая мимо, не поленился найти источник странных звуков, и его глазам предстал худой измождённый мальчишка с затравленным взглядом, судорожно прикрывающийся ветхой рубашкой. Что-то тёплое шевельнулось в душе мужчины, не жалость, но желание защитить, помочь. — Идём со мной! — Мне нельзя, господин, я наказан, хозяйка рассердится, — мнётся парень. — Идём, не бойся. Теперь я твой хозяин, будешь помогать мне. Как во сне, Магнус идёт за мужчиной, подмечая силу и ловкость движений, независимость и несгибаемость. Проехав в свою комнату, Рагнор внимательным взглядом изучает свою находку. — Как тебя зовут?  — Магнус, сэр. — Сколько тебе лет? — заминка и удивление в янтарных раскосых глазах в ответ. — Сними рубашку! — тон не терпит возражений, и Магнус подчиняется, сжавшись от стыда. Рагнор объезжает его по кругу, внешне непроницаемый, в душе он кипит, проклиная садистку. Взяв с комода баночку, ловко пересаживается на кровать, подзывая к себе парня. Магнус опомниться не успел, как Рагнор, притянув его за шею, уложил животом себе на колени, обрабатывая истерзанную спину какой-то пахучей мазью. Сильные грубые пальцы на удивление ласковы, боль, вспыхивая от касаний, быстро стирается прохладой лекарства, и Магнус плывёт от неизведанного ранее ощущения заботы, нисколько не стесняясь, когда чужие руки стягивают с него штаны, залечивая располосованную до синяков пятую точку. Рагнора трясёт от количества рубцов и шрамов на теле мальчишки, он всё для себя решил, больше он не даст парня в обиду. Сильные руки перекладывают Магнуса на кровать. — Отдыхай! — мужчина уезжает, возвращаясь с ужином на двоих, и Магнус готов на всё пойти ради этого человека. ***** Просыпается Магнус поздним утром в тёплой мягкой постели, выспавшийся и отдохнувший. С трудом отделяя сон от яви и вспоминая вчерашний вечер, он понимает, что уснул в кровати Рагнора, заняв его место на всю ночь, что хозяйка, наверняка, рвёт и мечет, не найдя его, что Рагнор велел помогать ему, и что теперь делать, непонятно. Мысли скачут, и самой здравой почему-то кажется сбежать назад в свою каморку, что он и пытается сделать. Путь к выходу лежит через кабинет, где на диване обнаруживается спящий Рагнор. — С добрым утром, юноша! Далеко собрался? — ехидный голос застаёт врасплох, и Магнус мнётся в смущении. — Я… Мне неловко… Почему вы меня не разбудили? — Успокойся, всё хорошо. Ты так сладко спал! А теперь иди за завтраком и ничего не бойся, Джослин уже в курсе, что ты остаёшься со мной. Кухарка Катарина хитро улыбается Магнусу, сгружая на поднос двойной завтрак, и сообщает, что Рагнор вчера велел всю еду для него подавать на двоих. Встретившаяся хозяйка презрительно фыркает, глядя с ненавистью, но не трогает парня, даже не окликает. Что ж, Рагнор держит слово. Он отводит Магнусу смежную со своей спальней комнату: она не велика, но вмещает кровать, шкаф, рабочий стол, тумбочку с зеркалом, полку с книгами, и мальчик ошарашен такой роскошью. Неделю Магнус отсыпается, отъедается, Рагнор залечивает ему спину и подолгу беседует, узнавая подробности его невесёлой жизни. К приятному удивлению мужчины, парень смышлён и обнаруживает неплохой багаж знаний, который Рагнор пополняет между делом, меняя языки, рассказывая о своих путешествиях и далеких странах, нравах и обычаях других государств. Утро Магнуса теперь начинается с пробежки и разминки, после завтрака — уроки, затем фехтование, борьба, метание ножей, верховая езда. Рагнор сам учит его всему, что знает, и увечье ему не помеха, он ловок и скор даже в коляске. Магнус ему не слуга, мужчина всё делает сам, без помощи, скорее, он компаньон или воспитанник. Днём они гуляют в парке или по городу, занимаются на тренажёрах, вечер проводят за шахматами и книгами, и Магнус впервые в своей жизни счастлив. Рагнор видит, как оттаивает душой парень, выпрямляются плечи, наливаются силой мышцы, в глазах вместо страха появляется лукавый блеск, походка приобретает кошачью грацию. Магнус красив, на инстинктах знает, как одеться, умело подкрашивает глаза, на него заглядываются окрестные девушки, да и парни порой смотрят с интересом. Стараниями Рагнора, помноженными на собственное упорство, к своему шестнадцатилетию (условному, конечно, метрик-то нет, но Рагнор выяснил у Катарины, что Магнус старше Клэри и младше Себастьяна, а при их разнице в два года прикинуть возраст парня не составило труда) Магнус имеет отличное образование, безупречные манеры, хорошо подвешенный язык, собственное мнение, умело обращается с оружием, ловко держится в седле. Будь он отпрыском благородной фамилии, затмил бы всех на светских приемах и считался бы выгодной партией, но Магнус понимает, кто он, и не зазнаётся. Он бесконечно благодарен Рагнору за всё, но куда двигаться дальше? А насмешница Судьба не дремлет, вновь выбивая почву из-под ног. Утомлённый нытьём Джослин о грядущей холодной зиме и скудных запасах, Рагнор отправляет Магнуса в лес за хворостом. Там, в лесу, на него натыкается ватага богатеньких скучающих парней. Явно разгорячённые алкоголем, погоняя коней, они ищут приключений, и Магнус подворачивается под горячую руку. Слово за слово, перепалка переходит в потасовку. Магнус умел в драке, но расклад пятеро на одного совсем не выгоден, и ему, кипящему от гнева, уже заламывают руки, опуская на колени, а главный заводила, лучась от удовольствия, стягивает свои перчатки, закатывая рукава. К боли азиату не привыкать, но до чего мерзко собственное бессилие… И вдруг из-за спины слышится уверенный голос с лёгкой хрипотцой: — А ну, прекратите! Джейс, что ты творишь, это низко! Магнус чувствует, как ослабевает чужая хватка, и слышит разочарованное шипение над ухом: — Алек, зануда, всё веселье испортил. Слышно конское фырканье, стук сапог спрыгнувшего всадника, и перед Магнусом возникает крепкая рука, помогая подняться. Инстинктивно схватившись, он выпрямляется и замирает, разглядывая спасителя. Тот с виду ровесник Магнуса, высок, строен, крепкие мышцы, сильные руки, взлохмаченная тёмная шевелюра, бледная фарфоровая кожа, а глаза! Магнус тонет в этих голубых омутах, забывая дышать, и, как через вату, слышит, что парень о чём-то его спрашивает, что-то говорит, касается лица батистовым платком, стирая кровь с разбитой губы. Прикосновение отрезвляет, и он, склонившись, невнятно благодарит молодого господина и сбегает. Весь день он сам не свой, сердце трепещет, губы горят воспоминанием чужих ласковых рук, в душу смотрят голубые глаза, обволакивая её хрипловатым голосом. Промаявшись с неделю, он решается на разговор. — Рагнор, что со мной? — делится случившимся с встревоженным его состоянием опекуном. — Ты влюбился, мальчик мой! — облегчённо выдыхает Рагнор. —Но как, он же мужчина! — Магнус в смятении. Он и раньше замечал за собой, что ему интересны не только девичьи станы, но и ладные мужские тела, но особо об этом не задумывался. А теперь душу обожгло, он пропал, но правильно ли это, как воспримут его окружающие, тот же Александр, сам Рагнор? Но мужчина не отталкивает, не видя ничего предосудительного в происходящем; за долгими беседами о любви, чувствах и предпочтениях он помогает Магнусу принять себя и успокоиться. Потому в следующую случайную встречу, увидев в подворотне своего голубоглазого ангела, отбивающегося от толпы разбойного вида личностей, Магнус не раздумывает ни секунды. Вытащив меч у поверженного врага, парень врубается в гущу битвы, чтоб встать спиной к спине со своим защитником и продолжить схватку. ***** Конечно, силы не равны, и, несмотря на отчаянное сопротивление, парней скрутили и вырубили. Очнулся Магнус в темноте и духоте. Руки связаны, голова гудит, в воздухе запах соли и водорослей, пол под ним гуляет и качается, и вовсе не от головной боли. Похоже, это корабль, и куда его везут — неизвестно. Глаза привыкают к темноте, и он может разглядеть неподвижное тело рядом, переворачивает его и узнает Александра. Парень без сознания, кожа холодная и липкая от пота, левый рукав противно клеится к рукам. «Кровь!» — понимает Магнус, и отчаянно барабанит по двери. — Помогите, он умирает!  — Чего орёшь? — тёмная фигура в проходе. — Дайте мне свет и воду, Алек ранен! Зачем было тащить его в такую даль истекать кровью? Добили бы в той подворотне! То ли Магнус так убедителен, то ли Алек, и правда, ценный пленник, но в каюту быстро приносят масляную лампу, чистую воду, является местный лекарь. Рана оказалась не так страшна, просто не перевязана вовремя, её очистили, залили ромом, прижгли. Алек, к счастью, не пришёл в себя, легко пережив это варварство. Магнусу развязали руки, оставив ухаживать за парнем, и даже принесли миску тёплого бульона вместе с сухарями и солониной. Бульон Алеку, ему же волшебная мазь Рагнора, которую Магнус всегда носит с собой в мешочке на поясе (у него на спине даже шрамов после неё не осталось). Пара бессонных ночей, и Александр почти в норме. Алек так близко в тесноте маленькой каюты, и у Магнуса в груди растёт что-то тёплое и пушистое, а дыхание перехватывает от нежности. Они заперты, и им остается только болтать днями напролёт, сидя рядом на старом тюфяке, знакомиться и узнавать друг друга. Алек прямой и честный, немного замкнутый и легко смущающийся, в нём нет заносчивости, свойственной многим богатым и знатным деткам, хотя он не из простой семьи, Магнус понял это ещё при первой встрече. Но держатся они на равных, нашли общие темы в литературе, оружии, лошадях, им интересно и легко друг с другом. Алек делится своими подозрениями о причинах их похищения: кто-то из недругов отца, видимо, решил устроить свои дела, шантажируя его жизнью сына, а Магнуса схватили за компанию. И везут их теперь, видимо, к этому самому недругу, и ничего хорошего это не предвещает. Постепенно их перестают запирать (берег далеко, куда они денутся?), разрешают выходить на палубу. Магнус включается в матросский быт, ревниво оберегая от него Алека и работая за двоих. Алек протестует, но Магнус постоянно загоняет его в каюту, выпрашивая у капитана для него книги, лишь бы сидел от чужих глаз подальше. Магнус не слепой, видит, как плотоядно поглядывает на друга часть команды: красивый, нежный, чистый мальчик. И ведь не уберёг! Не сидится упрямцу! Алек съездил по зубам пытавшемуся облапать его пьяному боцману, и вот, под одобрительный гогот команды, сорвав рубашку, парня привязывают к мачте. Магнус далеко, он несётся с мостика, но не успевает, и на нежной бледной спине расцветают багровые рубцы. Не помня себя, он бросается к Алеку — защитить, закрыть; прижавшись к спине, обнимает его, перехватывая удары хлыста на собственное тело. Капитан лениво машет: «Продолжай!» — ему на руку и пленника не покалечить, и с боцманом не поссориться, и порка продолжается. Алек дёргается, пытаясь остановить Магнуса, но тот словно в трансе. Хлыст где-то на периферии сознания, боль не чувствуется, реально только ощущение крепкого тела в своих объятиях, запах Алека, нежность его кожи, мягкость волос, щекочущих лицо. Алек чувствует рваные выдохи на своей шее, вздрагивание тела в такт ударам хлыста, пока Магнус не обмякает с тихим стоном, оседая на палубу с последним ударом. Алека отвязывают, и он на руках несёт бессознательного парня в каюту, едва сдерживая непрошенные слёзы. Алек всю ночь меняет Магнусу холодные компрессы на исхлёстанной спине, проверяет лоб, боясь начала лихорадки, и накручивает себя, мечется, как зверь в клетке. Его трясет, это он во всём виноват. Алека никогда не наказывали физически, за провинности родители долго и нудно читали ему морали, и он шокирован произошедшим. Следы от доставшихся ему трех ударов горят адским пламенем, каково же тогда Магнусу? Слёзы сами катятся из глаз под полузадушенные всхлипы. — Александр, ну что ты? — ласковые пальцы очнувшегося Магнуса стирают мокрые дорожки со щёк, прорывая плотину чувств, и Алек рыдает взахлёб: — Прости меня, прости! — целуя Магнусу руки. Ему страшно, что парень возненавидит его за доставленную боль и унижение, отвернётся от него, а Магнус читает его, как открытую книгу. С тихим понимающим вздохом, чуть морщась от боли, тот садится на постели, сгребая Алека в объятия, и качает, как ребенка, сцеловывая слезы со щёк. — Успокойся, мой хороший, ты не виноват, не надумывай. Мне и не такое доводилось пережить, всё будет в порядке. Это был мой выбор, и я бы сделал его снова, лишь бы тебя не тронули. Так странно и сладко обнимать другого парня, чувствовать под пальцами горячую нежную кожу, ощущать тёплое дыхание на своей шее. Их губы встречаются, и оба испуганно замирают, чтоб набраться смелости и продолжить мягкий, трепетный, невинный свой первый поцелуй. — Я люблю тебя! — стыдливо выдыхает Магнус куда-то в район его ключицы. — Люблю! — шепчет Алек, ощущая заполошно бьющееся, как и у него, сердце напротив, запутывая свои пальцы в густые волосы на Магнусовом затылке. Так хорошо и спокойно, и не хочется отпускать, но надо позаботиться о ранах. Чудесная мазь снимает боль от ударов, а пальцы с нежностью и смущением изучают тела друг друга. Засыпают парни в обнимку, тесно прижавшись, и впервые оба твёрдо уверены, что ничего неправильного в этом нет. ***** Неделя проходит, как во сне: влюблённые взгляды, переплетённые пальцы, поцелуи украдкой и трепетные объятия. На палубу они выходят лишь под покровом вечера, чтоб не привлекать чужих глаз. И однажды, выбравшись из каюты в изрядную качку, парни видят зелёный берег, исчезающий за кормой в потоке ливня, высокие валы надвигающегося шторма, команду, с криком и ругательствами спешащую убрать паруса. Алек знает, что в бочонке, используемом вместо табурета в их каюте, рисковый Магнус прячет свои припасы, украдкой стянутые, где только можно: верёвки, нож, сухари, фляжку с водой, кусок сети с поплавками, крючки, свечи и прочее. Они не обсуждали это, но Магнус явно грезит о побеге, и сейчас им выпал шанс. — Магнус, давай рискнем! Магнус согласно кивает, заталкивая в тайник снятую одежду и обматывая его поплавками. — Держись рядом, бочонок нас вытянет. Незамеченные в суматохе, они прыгают за борт в бушующие волны и выгребают к берегу. Силы свои, они, конечно, слишком переоценили, если бы не бочонок, выпрыгивающий из воды, словно пробка, до берега бы они в такой шторм не дотянули. Обессилевшие, израненные о прибрежные камни, нахлебавшиеся воды, поддерживая и вытаскивая друг друга, они рухнули на песок в полосе прибоя, поливаемые тропическим ливнем. Отдышавшись и откашлявшись, Магнус тянет Алека в сторону рощи, подставляя парню плечо и не забывая бочонок с добычей. Там, под кроной деревьев, они прячутся от дождя, тесно прижавшись, согревая друг друга своими телами, завернувшись в утащенный из каюты плед, и засыпают, смертельно уставшие. Утро встречает их ярким солнцем, птичьим гомоном, теплом, быстро высушившим одежду. В роще полно съедобных фруктов, в ручье чистая вода, и голод парням не грозит. На горизонте они видят покинутый ими фрегат, изрядно потрёпанный, судя по неровным движениям, с поломанными мачтами, уходящий вдаль. Их не ищут, побег удался! В следующие дни они обследуют остров, строят навес, изготавливают себе подобие копья, лук и стрелы. Мелкая дичь бегает почти под ногами, крупных хищников они не заметили, и, кажется, судьба, наконец, смилостивилась над ними после всех злоключений. Несколько месяцев лениво проходят в тропическом раю. Парни окрепли, загорели, просолились, купаясь и дурачась в океанских волнах. Для выживания не требуется много усилий, и влюблённые счастливы. Именно здесь, на острове, в одну из душных ночей, при мерцающем свете костра, их накрывает первобытный инстинкт. Опыта нет ни у которого, но природа как будто подсказывает, что делать, как доставить удовольствие, не причинив боли. Кожа горит, тела плавятся, в венах будто горячая лава, руки, губы, язык исследуют сокровенные тайны. Парни вновь и вновь сплетаются в объятиях, забывая обо всем, даря себя друг другу, отдаваясь наслаждению. Утром они просыпаются утомлённые, разнеженные, с припухшими губами, цветущими метками засосов на теле. Сонный поцелуй, расфокусированный взгляд, мерно бьющиеся в такт сердца, нежность ладоней… Уходят все страхи и сомнения. — Мы вместе?  — Навсегда! ***** Но как бы хорошо им ни было, однообразие быта и вынужденное безделье утомляют, и всё чаще парни вспоминают дом. Алек тоскует по семье, Магнус скучает по Рагнору, его мудрым замечаниям и саркастичным выпадам. И когда на горизонте нежданно-негаданно появляется корабль, они без сомнений поджигают давно приготовленные сигнальные костры. Торговое судно идёт в родные края, и Алек с Магнусом без сожалений покидают гостеприимный остров. Погода благоприятствует, и они без приключений за несколько недель добираются до нужной гавани. Магнус нервничает в начале пути — как всё дальше сложится? — но Алек абсолютно спокоен: —Мы вместе, и этому ничто не помешает! Магнус принимает это, как данность, и будущее они больше не обсуждают: будь что будет, главное, они рядом. Но стоит им сойти на берег, как реальность с неотвратимой силой выбивает Магнусу почву из-под ног. Алека вмиг окружают какие-то взволнованно гомонящие люди. — Ваше высочество! —Принц вернулся! — Принц Александр, где вы были? У Магнуса темнеет в глазах, и медленно накрывает чёрным крылом осознание: Алек, его возлюбленный Александр — принц, наследник дома Лайтвудов, старший сын, долг которого — жениться на девушке своего круга и подарить стране наследников. Магнус в эту картину мира явно не вписывается. Кем он будет? Тайным любовником? Фаворитом? Королевской игрушкой, за спиной которой сплетничают приближённые? Алек, конечно, романтик, в его духе отказаться от престола ради любви, но что может дать Магнус без гроша за душой привыкшему к роскоши парню? Рай в шалаше в нищете не построишь, Магнус не примет такой жертвы, и он тихо исчезает в ближайшей подворотне, борясь с подступающими рыданиями. Когда Алек, освободившись от удушающих объятий, окидывает взглядом пристань, он не находит родных янтарных глаз. Магнус исчез, и, сколько бы Алек не бегал по лабиринтам порта и хитросплетениям прилежащих улиц, всё напрасно. Домой его привозят убитого горем, и даже долгожданная встреча с семьёй не радует. Родители, уже оплакавшие потерянного сына, на радостях согласны на всё. Их не смущает ни признание Алеком своей любви к мужчине, ни возможный мезальянс. Они готовы хоть завтра сыграть им свадьбу, но Магнуса нигде не могут найти. Лучшие сыщики и информаторы своего и сопредельных государств носом землю роют, но нет никаких зацепок, парень как в воду канул. Алек тает на глазах. Он почти не ест, мало с кем разговаривает, отказывается от занятий и развлечений. Только Изабель, любимой сестрёнке, он может выплакаться по ночам, рассказывая о Магнусе и их приключениях. Время идёт, а лучше не становится. Тоска грызёт сердце, в душе пустота, а тело сжигает открывшаяся от потрясения страшная лихорадка, между горячечным бредом и судорогами принося покой беспамятства. Лишь долгие недели спустя, благодаря самоотверженности родных, выхаживавших его, и истерике Иззи, бившей его по щекам и визжавшей, что он должен жить, если не ради них, то ради Магнуса, Алек выкарабкивается из болезни. От парня осталась прозрачная тень, смирившаяся и покорная. Он сам, своей трусостью, уничтожил собственное будущее. Что стоило открыться Магнусу, уверить его, что у них получится быть вместе вопреки сословным предрассудкам? Побоялся откровенного разговора? Вот и пожинай теперь плоды. Почти полгода прошло, а про Магнуса не слышно. И была ли любовь? Нужен ли он был Магнусу? За тёмными мыслями принц с трудом замечает, что творится вокруг. А замок сотрясают невиданные новости. Родители изумлённо читают почту: повелитель Восточных Земель, таинственный и могущественный Асмодей Бейн, давно живший затворником в своих владениях, едет в их королевство с визитом, чтоб сочетать браком своего наследника и наследника Лайтвудов. Известие как гром среди ясного неба: Изабель просватана за Мелиорна, принца Фейри, Максвелл ещё ребенок, остается Александр. — Роберт, мы же не отдадим ему Алека? — рыдает Мариза. — Значит, будет война. Асмодей очень могущественен, он не потерпит отказа, мы оскорбим его. Алек понимает, что последнее слово останется за ним. Свою жизнь он всё равно уже сломал, но нельзя допустить, чтоб пострадала его семья, его подданные. — Мама, отец, я выйду за Бейна! Это мой долг — защитить вас и королевство, и я его выполню. — Я хотя бы свяжу свою жизнь с мужчиной, — горько шутит под покровом ночи Алек в объятиях утешающей его сестры. ***** А Магнус, оставив Алека, обуреваемый тяжёлыми мыслями, тут же нанимается матросом на первый же отплывающий из гавани корабль, и спустя какие-то два часа его вновь качают морские волны. В попытке забыться он берётся за любую работу, стоит лишние вахты, и капитан не может не заметить работящего и сметливого юношу. Поняв, что Магнус знает грамоту и знаком с навигацией (спасибо Рагнору!), он приближает к себе парня, а уж когда смекалка Магнуса помогла им с Ходжем, владельцем судна, в нескольких неприятных и заведомо убыточных мероприятиях выкрутиться с невероятной выгодой для себя, азиат становится правой рукой капитана, а Ходж берёт его в долю, посвящая во все подробности сделок. У Магнуса появляются деньги, знакомства, наряды, развлечения, но в душе царит тоска. Ходж, по роду своей деятельности, вхож в круг высшей аристократии любой страны, где ведёт торговлю, и таскает с собой Магнуса на балы, встречи и приёмы, пытаясь встряхнуть парня. В конце путешествия их путь лежит в загадочные Восточные Земли, где вечное лето, неведомые животные и сказочной красоты замки. У них встреча с самим правителем, грозным Асмодеем, и Ходж обучает Магнуса тонкостям заморского этикета. Они подъезжают ко дворцу, и Магнуса не оставляет странное ощущение давно забытого сна. Он идет по мощёным мрамором дорожкам, мимо бассейнов и фонтанов, где как будто ходил когда-то, и пытается вспомнить неуловимое. Он заходит в резные ворота необычного, словно парящего в воздухе дворца, и, как завороженный, поднимается на второй этаж по огромной лестнице, поглаживая рукой каменные перила. — Магнус, что ты творишь?! — Ходж пытается образумить партнёра, но его останавливает властная рука правителя. Не обращая внимания на церемонные поклоны, Асмодей идёт за странным парнем, будто сошедшим с его собственного портрета, написанного к совершеннолетию. Ходж видит несомненное сходство обоих и начинает понимать, кого так смутно напоминал ему Магнус, а ещё вспоминает давнюю тёмную историю: как много лет назад у правителя прямо из охраняемого дворцового парка похитили полуторагодовалого сына, как лютовал Асмодей, как лились реки крови всех, сколь-нибудь причастных к этому, и как замкнулся в себе блестящий мужчина, когда ребёнка так и не нашли, а горячо любимая жена тронулась умом и быстро сошла в могилу, не вынеся разлуки с сыном. Ходж осознаёт, что стал свидетелем чуда. Магнус безошибочно находит дверь в детскую и входит, понимая: это его комната, здесь ничего не поменялось. Воспоминания обрушиваются лавиной: конь-качалка, деревянный меч, искусно выполненные солдатики, детская кровать под балдахином, на стене портрет молодой красивой женщины с ребёнком на руках. — Мама! — Магнус со всхлипом падает на колени. — Она ушла от нас, давно, — Асмодей опускается рядом, с трудом веря в происходящее, но так не сыграть, и портретное сходство не подделать. Он протягивает руку, оттягивая ворот рубахи у парня, чтоб разглядеть под ключицей родинку в форме бабочки, откидывает ему чёлку, проводя пальцем по шрамику над бровью. — Откуда он, помнишь? Магнус находит взглядом кораблик: — Я упал, ударился о бортик, крови было! Испугался, что мама расстроится, и спрятался, даже не плакал. — Мальчик мой! — Асмодей стискивает его в объятиях, голос дрожит, — Как же долго я тебя искал! —Отец! — выдыхает Магнус, и так спокойно и хорошо в родных объятиях. Он, наконец-то, дома. Естественно, Асмодей больше никуда его не отпустил, путешествие закончено. Ходж с капитаном теперь желанные гости правителя. Замок стряхивает с себя многолетнюю траурную спячку, гремя балами. Асмодей с Магнусом привыкают друг к другу, знакомятся заново, рассказывая истории из прожитой жизни. Асмодей гордится сыном, вряд ли он сам смог бы воспитать его лучше: знания, манеры, владение оружием, уверенность в себе и скромная сдержанность — Магнус настоящий принц. Как же мужчина благодарен судьбе, пославшей его мальчику старого монаха, Рагнора, Ходжа, Алека. Алек — отдельная тема, Асмодей видит, как перехватывает дыхание у сына, с какой нежностью он упоминает Александра. — Это он похитил твоё сердце? Что у вас произошло? Отец несказанно удивляется, узнавая подробности. А Магнус-то не промах! Асмодей за эти несколько дней уже перебрал в уме все выгодные партии знатных домов окрестных государств, подыскивая пару для своего мальчика. Лайтвуды — блестящий вариант, и географически, и политически, и экономически, но Изабель просватана, и он их не рассматривал. Но в таком ключе дело принимает интересный оборот. Александр Гидеон Лайтвуд! Да ещё и взаимные чувства! —Ну что, сынок, едем свататься к Лайтвудам? ***** Алек с фатальной обречённостью наблюдает за суматохой, творящейся в замке. Все заняты устройством встречи и его свадьбы. Замок чистят и украшают, готовят гостевые комнаты, бальные залы, крестьяне свозят в хранилища припасы, Изабель с матерью изобретают наряды. Алека изводят примерками свадебного костюма и поздравлениями с предстоящим торжеством, и больше всего он хочет сбежать, но нельзя, он должен это пережить. И вот страшный день настал. В зал для приёмов, импозантно опираясь на трость, поднимается высокий статный мужчина, многочисленная свита скромно мнётся вдали. — Приношу извинения за сына, он отдохнёт в парке, нехорошо чувствует себя с дороги. Роберт, Мариза, приветствую вас! Изабель, Александр! — Алека передёргивает: так обращался к нему Магнус. — Не вижу радости в глазах! Ты готов к свадьбе? Алек ошарашен и смущён подобной бесцеремонностью. Надо расставить все точки над «i»: — Да, господин, я выйду за вашего сына и буду ему верным и примерным супругом. Но я не смогу составить его счастье, моё сердце отдано другому! Мариза охает, Роберт лишается дара речи, а Асмодей с интересом разглядывает зардевшегося, как маков цвет, упрямца. — Что ж, предельно честно! Юноша, а вы не хотите сначала познакомиться с моим сыном, а уж потом решать, чьё счастье вы сможете составить? Твёрдая рука цепляет Алека за подбородок, поднимая голову и заставляя смотреть в глаза. И Алек забывает, как дышать. На чужом лице — такой родной раскосый взгляд с янтарной радужкой, смуглая кожа, знакомый точёный профиль. Сердце готово выпрыгнуть, и как сквозь толщу воды парень слышит: «Иди, он ждёт тебя в парке, в беседке». Забыв о приличиях, с затаённой надеждой, Алек летит в парк под удивлёнными взглядами родных и челяди. Лестница, поворот, беседка. Укрытый тенью, парень стоит, отвернувшись, спина напряжена, руки судорожно стиснуты на груди. Богатая одежда, шипастая причёска, но любимого он узнает в любом обличии, в любой толпе. — Магнус! — парень вздрагивает и дёргается навстречу, но замирает. Из-под свисающей чёлки — виноватый взгляд: —Ты простишь меня? Алек сжимает его в объятиях, колотя кулаками по спине и глотая слёзы: — Магнус, живой! Как ты мог?! Почему ты меня оставил?! Никуда не отпущу больше! Ты мой, только мой! Не отдам никому! Я так люблю тебя! Я так скучал! Магнус аккуратно выбирается из медвежьей хватки, оглаживая пальцами знакомые черты лица, стирая слезы. — Ты выйдешь за меня, Александр Гидеон Лайтвуд? Согласен ли ты стать моим мужем, быть со мной в болезни и здравии, богатстве и бедности, перенести вместе всё, что уготовит нам судьба?  — Да, Магнус, с тобой я на всё согласен! Магнус встаёт на колено, надевая Алеку на палец фамильный перстень. Смущённый Александр также достает кольцо, украшая им палец будущего мужа. — Мне не нужны ни твои титулы, ни владения, мне нужен только ты!  — И мне тоже, любовь моя. Но согласись, полцарства — неплохое дополнение к моей скромной персоне! — и парни заливисто смеются, отпустив все тревоги. ***** Ухмыляющийся Асмодей успел поведать вкратце будущим родственникам историю Магнуса. И теперь мужчина с теплотой смотрит на взлетающих по лестнице счастливых молодых людей. Их глаза полны любви, с плеч будто упал тяжёлый груз, они сами словно светятся, переплетая пальцы и нежно смотря друг на друга. Алек уверенной твёрдой поступью тянет Магнуса к родителям. — Мама, папа, я нашёл его! Это мой Магнус, моя любовь, моя жизнь!  — Моя жизнь, — повторяет Магнус, — моя любовь, навечно!