Повод жить

Пятница, 24 июля. Свадьба Дрисса и Маргарет. Столько воспоминаний… Дрисс не слишком беспокоился о том, что из всей семьи присутствовали только два его младших брата и троюродная тетка, пытавшаяся испортить торжественный вечер. Дрисс светился от счастья так, что с ним могла в этом сравниться только его невеста… Внимания парень уделял Филиппу почти столько же, сколько и ей… Филипп почти физически ощущал чувство вины Дрисса, несмотря на нескончаемый поток шуток и улыбку, не сходившую с давно знакомого лица. Было очевидно, что это их предпоследний вечер. Завтра он придет прощаться. Филипп смотрел в огонь камина, жалея, что не может попросить кого-то… Это слабость. Но он очень хотел, чтобы кто-то выключил эту жизнь, как закончившийся фильм. Кому и зачем нужно смотреть титры и перебирать воспоминания? Это все, на сто он способен. И это как раз то, что единственно остается. Пустота и жалость к себе. И по старой привычке внутри поселяется потребность ударить по чему-нибудь, разбить, услышать грохот и звон… Физической болью прогнать это глухое чувство. Филипп зажмурился до радужных кругов перед глазами. Дышать. Дышать, пока не пройдет минута презренной слабости. Минута. Убедить себя, найти новую ложь, чтобы можно было во что-то верить. Снова. Пора вспомнить, как это было сотни сотен раз. Тихий мучительный стон-выдох не услышал никто: Филипп знал, что служанка войдет лишь через три минуты, когда закончит проветривать и готовить ко сну спальню. Все, как каждый вечер много лет подряд. Снова. ------------ В одиннадцать утра Филипп уже ждал в своем кабинете, просматривая утреннюю почту. У него было стойкое ощущение, что он похоронил кого-то прошлой ночью. Или что-то. — Хэй, Филипп!.. Знал, что ты снова здесь. Как дела, как спалось? — Привет. Хорошо. Лучше всех. — улыбнулся Филипп, отметив мысленно, как легко ему это далось. Улыбка Дрисса была заразительной как всегда и Филипп был очень рад его видеть. Дрисс оскалился в белозубой улыбке, лукаво прищурившись. — Не лучше, чем у меня, Фил! Я женат, и моя жена просто львица. — Однако…- приподнял брови Филипп. — Она выглядела скромницей на свадьбе. — Это все из-за фаты. Я-то вблизи видел, как она меня просто ела глазами, без шуток. — Жестикулируя, пояснил Дрисс. Филипп рассмеялся вместе с Дриссом, который был явно рад, что друг не так расстроен, по крайней мере сейчас. — Я рад за тебя. За вас обоих. — слегка улыбаясь, произнес Филипп, глядя как Дрисс устраивается в соседнем кресле и привычными, знакомыми движениями одергивает капюшон спортивной ветровки. — Фил, ты наверное в теме, мы с Марго уезжаем в Венецию, оттуда в Милан. На месяц. А потом… — Я понимаю. И уже принял некоторые меры. То есть… ты всегда сможешь вернуться, я никому не буду рад так как тебе. Я найму временного работника, ну пока ты будешь в отъезде. — Филипп постарался вложить в эти слова уверенность, которой не чувствовал. Дрисс с видимым облегчением выдохнул. — Черт, ты не представляешь, как я рад что с этим не будет напряга. Это… я все думал, что сказать… Значит, все путем? Без обид? — Без. Все нормально. — Марго сказала, что поможет со связью, сможем иногда разговаривать по скайпу. Круто, да? — Замечательная идея. — И мы еще ничего не решили насчет после медового месяца. Так что не думай, что избавился от меня. И это… Не лезь в петлю, идет? — Очень смешно. Обещаю. Мне ничего не стоит такое пообещать. — Ловлю на слове, Фил. Дрисс встал и уже подходя к двери, обернулся. — Надеюсь, ты в курсе, что у тебя запланирован особый массаж на пять часов. Не хотелось бы, чтоб ты терял тонус тут, когда вокруг столько прекрасных леди. Он, подмигнув Филиппу, исчез за дверью. Филипп улыбался, сидя в своем кресле. Чужое счастье грело душу, пусть только сейчас. Дрисс заботился о нем. Он всегда знал, что нужно Филиппу, возможно даже лучше, чем сам Филипп.