На крыше этого маленького мира

      Если честно, то вампир совершенно не помнит, зачем забрался сюда. Просто возвращаясь к очередному знаменитому и «талантливому» хозяину, с одной из своих многих подработок, вампир заметил чей-то силуэт на крыше. Обычный человек и не обратил бы внимания, сославшись на то, что просто померещилось. Но Лоулесс-то не человек, да и зрение у него получше будет, даже несмотря на очки.       Вроде бы, ничего необычного, силуэт как силуэт. Таких много, тёмных и без чётких очертаний. А им и не надо света и чёткости. Достаточно возможности спрятаться и просто побыть хотя бы в иллюзии того, что ты здесь один. Знаете, порой такое помогает установить хоть и шаткое, но душевное равновесие. Уж вампир знает об этом не понаслышке. Пусть это и не поможет так сильно, как хотелось бы и пусть это не залечит тебе ран… Зато обеспечит коротким и спасительным наркозом, который позволит, хоть и шатаясь, идти дальше. Наверное, из-за этого всего, Лоулесс сейчас и стоит за спиной этого самого силуэта. Он просто увидел в этом своё отражение и так легко отступать от этого странного зеркала, было не в его силах. — Не знаю кто вы, — послышался голос парня, который и был тем самым силуэтом, — но если сейчас же не соизволите уйти отсюда, то я помогу вам это сделать. И самый вероятный вариант исхода — это ваш полёт с этой самой крыши.       Вампир даже опешил от такого. Он и сам не может с точностью сказать, сколько просуществовал в этом мире, но такой дерзости, ему пожалуй встречать ещё не приходилось. Кажется, жизнь решила попутно пуская смешки, что вот, пора бы и тебе познать общение с такими людьми. Я, так сказать, тебя в эту ситуацию впишу, а ты уже как хочешь выживай, хоть с крыши сигай. Но каким же тогда Лоулесс будет актёром, если не примет правила и этой игры? — Сколько угодно заставляй становится меня птицей, толку не будет никакого, — ухмыльнувшись и присаживаясь рядом с пареньком, сказал вампир, так же сразу переходя на «ты». За всё время, он уже успел понять и то, что в этой недоделанной вежливости, нет и толики смысла. — Так веришь в своё бессмертие? — спросил, по всей видимости подросток, и повернул голову в сторону незнакомца.       И ведь смешно же было, как метко он попал сейчас в цель, своими словами. — К сожалению, верю, — сверкнув в полумраке краснотой глаз, проговорил сервамп.       Пока между ними повисла недолгая тишина, Лоулесс, воспользовавшись этим, принялся разглядывать парня. Он был слегка угловатым, что свойственно подросткам, волосы сливались бы с темнотой, если бы не одна седая прядь. Вообще, ничего особенного в нём не было. Очередной человек, лишь один из. Но тогда, почему вампир так отчётливо смог разглядеть в нём что-то, напоминающее о себе самом?       Сделав для себя какие-то умозаключения, брюнет высказал итог своих мыслей: — Выходит, ты у нас очередной демон, — обняв свои ноги и кладя подбородок на колени, парень кинул колкий взгляд голубых глаз. Лоулесс говорил что-то о том, что это просто один из? Так вот, он готов забрать свои слова обратно. Такого оттенка вампир ещё никогда не видел. И нет, это далеко не про цвет. У миллиона людей такой же. Причиной того, что тысячелетнее существо сейчас залипает на глаза, кроется в оттенке эмоций. Усталость от этого мира, лёгкий отпечаток веры, раздражение, неограниченное воображение, что-то само по себе возвышенное и не поддающиеся пониманию и в конце концов звёзды — всё это сидело сейчас в этом человеческом мальчишке. — А ты у нас, видимо, не очередной Ангел, — вампир без понятия, зачем это ляпнул. Наверное, из-за того что именно это и крутилось у него в голове. — Возможно, — сказав это, брюнет кивнул, якобы соглашаясь, — только вот я не бессмертен, как бы не хотел утверждать обратное. И Ангелы тоже умирают, знаешь? Нет, далеко не из-за того, что приходит их время. Они умирают из-за других. Либо отдают сами себя как жертву, либо защищают, либо их просто убивают.       Лоулесс удивлённо смотрел на подростка. И подростка ли? Мысли его хоть и были странными, но до какой же степени верными…       Кашлянув в кулак, вампир подал голос: — Скажешь своё имя? — Лихт Джекилленд Тодороки, — всё же ответил парень, хотя явно желанием особым не горел. После, уставился на сервампа, приподняв бровь, как бы спрашивая: «Ну, а тебя как звать, несчастное существо?» — Называй так, как твоей душе угодно, — раскачивая ногами назад и вперёд, свесив их с крыши, сказал Лоулесс. — В таком случае, надеюсь, ты не против побыть Хайдом.       Задумавшись, сервамп прекратил покачивать ногами. Иногда можно было расслышать, что он бормотал что-то, как будто силясь вспомнить. — Хм… Джекилленд… Хайд… — произнёс Лоулесс уже не бормоча, — Это такая отсылка к «Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда»? — он был почти уверен в том, что угадал.       На его вопрос Лихт только кивнул. — Теперь мне остаётся надеяться, что я не разговариваю сам с собой, — Хайд тихо рассмеялся со своей же нелепой шутки. Ещё раз взглянув на подростка, он в последний раз взвесил все за и против. Выходил довольно интересный итог.       Встав с насиженного места и отряхивая брюки, вампир отметил, что завтра вновь появится очередной заголовок о несчастном случае, в котором погибла недо-звезда. — Приходи сюда завтра, в это же время. И желательно прихвати с собой какую вещицу, на типе браслета, цепочки и тому подобное, — с воодушевлением вещал Хайд не давая подростку опомниться. После этого, он приблизился к Лихту и поцеловав того в кончик носа, отступил на шаг назад. Ещё один — и падение не заставит себя ждать. — Какого… — уже было начал возмущаться парень, но его перебили: — До завтра, Ангелок! — нараспев сказал Хайд, подаваясь спиной назад и напоследок посылая воздушный поцелуй.       Тодороки моментально оказался у края крыши, не сдержав крика: — Ты идиот?!       Но ответом на это ему стал лишь заливистый, весёлый и почему-то счастливый смех. — Сумасшедший… — выдавил из себя Лихт и наконец выйдя из оцепенения, побежал в сторону лестницы. Он сейчас устроит этому демоническому засранцу «До завтра».