Цветы

      Кара Дэнверс обожает цветы. Брейни их терпеть не может. И это ещё один контраст, различие, показывающее насколько они отличаются. Она с восторгом и искрящимися от счастья глазами принимает только что подаренный ей букет. С наслаждением вдыхает аромат лилий. И это заставляет поморщиться. Брейни не уверен было ли тут дело в резком запахе лилий, который он представил в этот момент или же виновата другая, доселе не известная ему причина. Размышления прерывает радостный голос Кары, что подбегает к парню, держа в руках злосчастные цветы: — Смотри какие красивые! — восклицает она, протягивая букет ближе к другу. Брейни ловит себя на мысли, что Дэнверс сейчас похожа на щенка, того и гляди вырастут уши и хвост, который непременно начнёт дёргаться туда-сюда. С его уст срывается смешок, громки, непринуждённый смешок. Девушка с удивлением распахивает глаза: — Что смешно? — она почти искриться, улыбаясь. — А они ничего. — протягивает он, но говорит, разумеется, не о цветах. Задерживает взгляд на её губах, подмечая, что она постоянно красит их розовой помадой. Поднимает глаза выше. Смотрят друг на друга несколько секунд, прежде чем осознать это. — Это… — стоит что-то сказать, но слова путаются, а великий разум 12-го уровня предательски сбегает. — Я… мне… пойду за кофе… — Угу. — произносит она что-то невнятное, абсолютно теряясь, под изучающим взглядом друга.

***

Кофе Брейни так и не купил. Кара же разлила уже два, уронила несколько стопок бумаг, врезалась в стол, в стену и несколько раз перепутала этажи офиса. — Эй, ты в порядке? — Джеймс коснулся её плеча, из-за чего девушка вздрогнула. — Прости… задумалась… — пытается привести затуманенные мысли в порядок. — Ты что-то сказал? Он переводит взгляд на вазу с цветами. — От кого это? — Да так просто поклонника, подловил меня на входе… вот — Зор-Эл виновато опускает глаза, будто бы за что-то извиняясь. — Что такое? — он приседает, беря её руки в свои. — Нет, ничего… — мнётся она оглядываясь по сторонам в поисках спасения, — Просто… — наконец-то сдаётся девушка, выдыхая, — Так много всего случилось… и Мон-Эла больше нет рядом и я не знаю, что с ним, в порядке ли он… и иногда кажется, что мне абсолютно всё равно… а ещё Брейни… — она замирает. — Что с Брейни? — спрашивает Олсен, вопросительно поднимая бровь. Супергёрл вздрагивает. — Я… я не знаю. — Кара поправляет очки и встаёт. Домой она долетает за десять минут, бессильно падает на диван. Захватив пару пакетиков чипсов и предварительно заказав пиццу, переключает каналы, в поисках интересной программы. Так проходит час, и вот она слышит заветный звонок домофона, и радостно распахивает дверь, надеясь увидеть курьера и желанный деликатес. — Привет. — инопланетянин растеряно поднимает свободную руку, во второй он держит коробку. — Ты подрабатываешь в пиццерии? — скептически разглядывая парня, спрашивает блондинка. — Что? Нет. — опуская взгляд на левую руку, говорит он. — Я просто проходил мимо и подумал заглянуть, встретил курьера… и вот пицца у меня. — почесав затылок, ответил тот. — Не хочешь зайти? — Кара делает странный жест рукой указывая на диван. Расположившись в комнате, напарники сидят уставившись в телевизор, при этом соблюдая гробовую тишину, нарушаемую лишь хрустением корки. — Фкушно (вкусно) — произносит девушка, запихивая очередной кусок пиццы себе в рот. Брейни неуверенно смотрит на неё, с лёгким упрёком во взгляде, мол прожуй вначале. Кара же думает, что лучше осуждение, нежели безразличие. В этом они согласны. — Это… — Мы… Начинаю одновременно они и удивлённо пялятся друг на друга. И снова молчание. Кара думает, что проще было бы разгрузить фургон криптонита, нежели начать с Брейниаком разговор. Докс же не прочь отведать парочку свежих вирусом, лишь бы больше не молчать. И прекратить уже на него/неё смотреть. — Новостей из легиона нет? Выстрел. Осечка. Кара, почему именно эта тема? Он странно смотрит на Дэнверс, а затем переводит взгляд на окно. — Нет, — тянет парень. — сообщений нет уже четыре месяца, пятнадцать дней, тринадцать часов, двадцать три минуты, сорок секунд. Супергёрл до боли закусывает губу, стоило промолчать. — Ты не должна переживать, Мон-Эл вернётся, и у вас всё будет отлично, как когда-то. — он почему-то морщится. — Я в этом сомневаюсь. — Что бы там ни было, он всё ещё любит тебя, и если постараться… — Дело не в нём! — блондинка переходит на крик, и Брейниак 5 с сомнением и нескрываемым удивлением, смотрит на неё. — Тогда в чём? — он гений, но в некоторых вопросах полный профан. — Я… не знаю. — глупая отговорка, которую она использует всякий раз, когда не желает говорить правду. Кара хочет забыть. Забыть, почему фотографии Мон-Эла больше не стоят на полках в огромных количествах. Забыть, почему она больше не ворочается каждую ночь, пытаясь найти удобную позу для сна, чтобы поспать хотя бы несколько минут. Забыть, почему она перестала видеть кошмары. И почему приходит в ДЭО так часто, даже без особой надобности. Она просто хочет забыть. — Всё в порядке? — он касается её руки и проводит по бархатной коже пальцами. — Что ты… — Я где-то читал, что телесный контакт помогает наладить связь и успокоить человека. Не знаю относится ли это к нам, но вполне разумно полагать, что да. — он морщит лицо, как делает всякий раз о чём-то задумавшись, и всё так же неуверенно сжимает её руку. — Спасибо. — шепчет Кара, придвигаясь ближе и укладывая голову ему на плечо. Парень вздрагивает, но не отодвигается. Сердце бьётся так, словно намеревается пробить рёбра, и Каре кажется, что сейчас, в этой полупустой квартире тишину нарушает лишь громкий стук сокращения важнейшего органа. Это заставляет покраснеть. — Мне уже пора. — говорит Докс, вставая. — Хорошо, спасибо тебе. — растерянно произносит блондинка, пытаясь скрыть смущение. Девушка закрывает за ним дверь и обессилено падает на диван. Сегодня она не сможет уснуть. Брейни закрывает глаза, и в сознании возникает Мон-Эл, неустанно осуждающий друга за его действия. Брюнет бьёт пару раз каменную плитку, хоть и понимает, что ему это не слишком поможет. Он всё ещё не может унять дрожи. И продолжает смотреть на правую руку, в мельчайших подробностях вспоминая сегодняшний день. Проклятье. Брейниак 5 думает, что не должен был встречать Кару Дэнверс. Но мысль об этом причиняет боль. Кьюэрл не должен был влюбляться потому-что-она-возлюбленная-его-лучшего-друга. И чёрт бы побрал его и это колющее чувство внутри живота, щекочущее, тёплое… ядовитое и больное… Брейни думает, что оно пройдёт, но вот уже четвёртый месяц он проклинает его и собственное сердцебиение, что ускоряет ход каждый раз при виде неё. Докс ненавидит цветы, но при виде их, он представляет искрящуюся от счастья Кару и улыбается. И он не хочет не может ничего с собой поделать. Это раздражает, но где-то глубоко внутри, теплится радость и облегчение, ведь, пусть сам он это и боится признать, Брейниак не желает, чтобы всё прекращалось. Кара пялится в потолок уже тридцать минут и, кажется, даже не моргает. — Частое моргание увлажняет глаза, что способствует… — она закрывает уши, но голос всё продолжает шептать. Он звучит прямо в черепной коробке. И ей бы хотелось, чтобы всё прошло, но Дэнверс слишком любит его голос. Голос… глаза… кучерявые волосы, то как он морщит лицо, как щурит глаза и как его губы изгибаются в улыбке. Он любит кофе… и пиццу, а ещё сладости, в будущем мало сладкого. Ему нравится, как она зовёт его по имени, как что-то шепчет, придвинувшись непозволительно близко, как звонко смеётся, когда счастлива и то, как ломается её голос, когда супергёрл находится на грани срыва. Стук. И Кара не хотя встаёт. — Это всего лишь химическая реакция. — произносит Докс, закрывая покрасневшее лицо букетом. — И я правда ненавижу цветы, но их любишь ты, а как следует из простейшей математики, если a=b, а b=c, значит a=c, это уравнение работает… — он медлит. — потому что я люблю тебя. И насколько мне известно… Его затыкают поцелуем. И сейчас Кара не может вспомнить, когда была так же счастлива, да и была ли? Она выхватывает у него из рук цветы и, приближаясь к его уху шепчет: — Я тоже тебя люблю.