Catch stars for me

— Российская Федерация, — Великобритания вздернул темную бровь и строго посмотрел на русского. — Пожалуйста, ведите себя более прилично. Я знаю, вам безразлично на собрания, но проявите уважение к другим странам. Россия лишь раздраженно фыркнул на его вежливую просьбу, но стоило признать — сидеть, закинув ноги на стол, было совсем не тактично. Многих это могло спровоцировать, и кто-то, возможно даже из союзных стран, начал б ссору, которая могла бы обернуться холодной враждой, или того хуже — войной. Поэтому он и сел по-нормальному, как и принято сидеть в такой официальной обстановке. Вообще-то так принято сидеть совершенно везде, ибо есть большая вероятность, что в такой позе можно просто грохнуться и смачно приложиться затылком о твердый пол, либо отбить себе что-нибудь ещё. — Как обстоят дела в ваших городах, Россия? — Финляндия спокойно интересуется у державы про состояние в основном столицы и Санкт-Петербурга, но рыжик должен упомянуть вскользь и провинции. Кажется, что больше всего к Российской Федерации предрасположен именно Фин (с большой буквы, потому что типа его так кличут сокращенно), ибо от него не исходит враждебности. Светло-зеленые глаза мужчины задорно прищурены, и его бледные губы растянулись в действительно заинтересованной улыбке. — Я думаю, что их положение не столь критично, как говорят об этом, — младший одаряет Финляндию благодарной ухмылкой. Старший разбавил тяжелую атмосферу своим, пусть и политическим, вопросом, и он может отвлечься на ранее нудный и раздражающий разговор, чтобы эти неприязненные взгляды других не ощущались так остро. — Маленькие города развиваются в своём темпе, что является обнадеживающим фактором. Я надеюсь, что ситуация улучшится в скором времени. Соединённые штаты издал ехидный смешок. — А вы и правда уверены, что ваши города развиваются? — Америка не обратил внимание на то, как Германия стрельнул в него тревожный взгляд и толкнул ногой под столом. Видно, что немец не хочет снова назревающей ссоры двух ненавидящих друг друга стран. Пока что они ведут холодную войну, но складывается впечатление, будто они вовсе не прочь застрелить друг дружку. — Я буду рад предложить вам свою помощь, если вы будете не справляться один. — Финляндия проигнорировал грубость США, и умоляющим взглядом просил и Россию не ввязываться в еще один конфликт. А Росс и не собирался этого делать, ибо парень слишком устал, и единственное, на что ему хватит сил — это уснуть на долбанном столе собраний. Вот во что вылилась бессонная ночь, продолжающаяся уже как третий день. Русский почему-то не имел возможности заснуть, хотя чувствовал себя так, словно вот-вот потеряет сознание. — Благодарю, Финляндия, но пока я имею полный контроль над ситуацией во всех городах. — Российская Федерация кивнул на немую просьбу рядом сидящего мужчины, и тот расслабился в лице. Морщинка на переносице разгладилась, и слегка затемненные брови страны вернули себе дугообразную форму. Слышно было, как ногти Соединенных Штатов гневно царапали поверхность стола. Великобритания на него грозно шикнул, и его сын нехотя взял себя в руки. — Что ж, — Германия первым поднялся со стула. Поправив галстук, молодой мужчина сдул со лба мешающие видеть окружающих темные прядки, и натянуто улыбнулся. — Раз все обговорено, будет разумным завершить конференцию. — С-солидарна с Германией-куном! — миловидная японка была очевидно напугана слишком холодной атмосферой, так как сама страной являлась добродушной, эмоциональной и невообразимо мягкой. — Россия, не забудь зайти ко мне за контрактом, хорошо? — черноволосая девушка подскочила с удобного местечка, вприпрыжку обогнула держав, но вдруг неожиданно остановилось около рыженького. Её мягкий голосок тихо шепнулся ему на ухо, и теплые руки дружелюбно погладили по плечам. — Конечно. — юноша задумчиво потряс головой в знак согласия. Япония что-то невнятно промурлыкала на своём родном языке, и, как шебутная пташка, испарилась из пугающе огромного помещения. Вдруг американец поднялся, глядя на младшего таким взглядом, который не предвещал уж точно ничего доброго. — Твои обожаемые санкции, Россия, — едко пропел Америка, высыпав перед страной кучу белых бумаг. — Пожалуйста, мне не жалко! Кто бы мог подумать, что ты можешь так сильно любить их заполнять. — чтобы догадаться, что США над ним издевается, мозгов много иметь не надо. Российская Федерация раздраженно дернул рыжей бровью. Уголки губ задрожали в попытке не выкрикнуть какой-то обидный мат, и затем они плавно вздернулись вверх. — Конечно, США, я непременно их заполню! — мелодично протянул русский, быстренько сложив не такую уж и большую стопочку ровно. Его добрая улыбка сильно озадачила не только американца, но и остальных, которые ожидали вновь наблюдать за их либо дракой, либо громким скандалом. «Тебе повезло, что я не хочу сегодня сраться, пидорас ебучий», — мрачно добавляет про себя Россия. — Отлично, — Америка не нашел, что сказать, поэтому только недовольно буркнул и отлип от омеги. Обведя взглядом зал для собраний ещё раз, славянин чуть-чуть изумился, не увидев почти больше половины стран. Когда они успели уйти и насколько же русский может быть невнимательным? — Я прошу прощения, — тихий, и такой спокойный голос Финляндии, послышавшийся прямо около уха, заставляет младшего удивленно ахнуть и покрыться мурашками. — У вас остались незаконченные дела? — Что? — зеленоглазый недоуменно моргнул. Ах, точно, он же остался сидеть на месте. Бесспорно, это вызвало у скандинава вопросы, потому что до сегодняшнего дня Россия ни за какие коврижки не стал бы задерживаться в этом ненавистном помещении дольше, чем нужно. — Я просто задумался, Финляндия. Уже ухожу. — Могу ли я предложить подвезти вас на машине? — белокурый мужчина выглядит сейчас так по-детски мило. На его почти что белоснежной коже проступил пастельный румянец, тем самым выдавая, как трудно Фину спрашивать о подобном. — Спасибо, — у Росса не было ни одного желания отказываться. Голова шла кругом, и веки с каждой секундой тяжелели. Российская Федерация провел пальцами по вискам по кругу. Затем повторил движения, и так ещё несколько раз. Пытаясь этим отогнать навязчивую боль, он, к несчастью, усугубил своё самочувствие. — Вы очень добры. — Вы выглядите очень болезненно, — Фин обеспокоенно вздохнул и наклонился, дабы увидеть замученное лицо державы и круги под глазами вновь. — Вам стоит взять отдых. — Нет-нет, всё нормально, — младший отмахнулся от заботы скандинава, самостоятельно встав на ноги. Вот, юноша сам стоит, уже хорошо. Правда перед глазами всё отвратительно плывёт и двоится. — Наверное, я буду ложиться пораньше. Нет нужды вам за меня беспокоиться. Не хватало того, чтобы Финляндия прознал о… Увлечениях русского. Если он узнает, что паренёк режет себя, когда становится совсем плохо, то вряд ли отстанет. — Пожалуйста, не пренебрегайте своим здоровьем, — просит каким-то ломанным голосом его альфа. — Тем более вы омега. — То, что я омега, значения не имеет, — Россия подавил в себе порыв злостно стукнуть кулаком по столу. Ну вот и зачем этот дурак завёл речь о его сущности? Мог бы поставить себя на место холодной страны, и прикинуть, что раз рыжик это скрывает, значит он не хочет, чтобы к нему относились по-другому. — Хотите сохранить нормальные отношения — не упоминайте мне, кто я такой на самом деле, очень вас прошу. Правда, мне хочется и дальше поддерживать такие отношения с вами. Не портьте их. — Простите мне мою грубость, — беловолосый понуро опустил голову. — Идёмте. Русский почувствовал, как в груди все сжалось от невольного сочувствия. Хотелось дернуть Финляндию за рукав мягкой куртки небесного цвета, и сказать, что Фин совсем не виноват в плохом расположении духа славянина. Однако кучерявый вовремя останавливает себя от такого странного желания, кое может неправильно восприняться зеленоглазым. «Мы ведь даже не друзья», — утешает сам себя держава, ощущая, как лицо окрашивается краской. Чем он думал, когда собирался коснуться чужого человека, да и к тому же — старше его самого в два десятка?  — «Я не обязан оправдываться перед ним». И всё же что-то внутри говорило о неправильности поведения омеги.

***

— Какого… — Россия поморщился от приятного запаха черничного пирога. Сон был неясным, может даже, чутка тревожным, содержание которого помнится размыто. Рука, на которую он опирался всю дорогу, пока дремал в автомобиле Фина, прокажена острой болью и пощипыванием. Кажется, рана открылась. — Блять. — М… — рыжик, не до конца проснувшись, принял сидячую позу. Руки, согнутые в локтях, уперлись в мягкую на ощупь ткань. Так, стоп. Держава мгновенно распахнул зеленые глаза, и напугано начал крутить кудрявой головой, пытаясь понять, где он, черт побери. — Вы проснулись, я вижу, — Финляндия выставил руки в примирительном жесте, когда увидел недружелюбный настрой славянина. — Вы никак не хотели просыпаться, и пришлось отвезти вас ко мне домой. За вашу одежду не беспокойтесь, горничные ее постирали. Когда одна из служанок переодевала вас, заметила на ваших запястьях глубокие порезы, и три из них совсем свежие. Скажите, зачем вы режете себя? Блять… Не надо было садиться в машину Фина. Не надо было засыпать там. Сука, это просто пиздец. — Российская Федерация? — юноша хотел нащупать на своей макушке шапку-ушанку, но замер с отрешенным лицом. Блять. Куда проебался его головной убор? — Отдай мне… — так сильно разнерничавшись, Россия и позабыл о вежливом обращении. Тело пронзил липкий страх, и хвост инстинктивно окольцевал ноги владельца. Кошачьи ушки в тщетных попытках спрятаться, прижались к затылку. — Блять, отдай мне мою шапку, Финляндия. — голос в конце сорвался на жалостливый хрип. Омега заскулил, ощущая жгучую потребность исполосовать запястья лезвием, вытащенным из бритвы, когда-то давно купленной. Наверное, русский думал, что у него будет расти щетина. Зря потратился только. Фин не сразу возвращает Россу его законную вещь. Он был полностью завлечен потрясающим зрелищем, которое происходило перед ним. Конечно, не каждый день можно увидеть эту державу в большой белой футболке скандинава, без привычной шапки и мешковатой одежды. Собраний было много, а, по наблюдениям Финляндии, славянин только два раза приходил в рубашке. В остальных случаях он носил большой чёрный свитер, грубые брюки, и лакированные сапоги на высокой подошве. После сна русский выглядит так беззаботно, кажется совсем ребенком, школьником несмышленым. Огненно-рыжие кудрявенькие пряди зеленоглазого смешно топорщатся в разные стороны, веснушки на загорелой коже словно видны ярче при свете полуденного солнца, и паренек становится похож на солнечного мальчика, сотворенного руками кого-то свыше. — Я надеюсь, — Россия стискивает хлопковую ткань в районе груди сильно, случайно поцарапав свою грудную клетку. Дышать больно, резкий поток воздуха обжигает легкие. Хочется поскорее вернуться в свою затхлую квартирку, спрятаться в одеяле и не вылезать из-под него больше — Что вы сохраните это в секрете. Не только порезы. Я имею в виду это… Всё. — когда он надевает шапку-ушанку обратно, бешеное сердцебиение успокаивается, и чувство страха подавляется, но не полностью. — Россия… — Фин огорченно поджимает губы, прерывисто вздохнув. — Я сохраню это в тайне. Но, пожалуйста, расскажите мне, почему вы… делаете это с собой? Росс холодно сощурился. — Вам есть до этого дело? — Российская Федерация с нескрываемым раздражением уставился на державу. — Ну режусь я, ну ладно, узнали вы. Что дальше? Я не скажу вам правду, и не подпущу вас ближе. Простите, но моя личная жизнь остается моей, и мне уже двадцать восемь лет, я осознанно иду на такой поступок. — Но ведь я действительно хочу помочь. — лицо Фина остается непроницаемым, однако в мятных глазах заметна усиливающаяся тревога и отчаянье. — Только из-за того, что я омега? — Россия невесело хихикнул. — Спасибо, не надо. — …Если вы действительно не хотите, я отстану, — скандинав сложил руки на груди, опустив взгляд на пол, заинтересованно рассматривая бессмысленный узор плинтуса. — Я отвезу вас домой через несколько часов. — закончил мужчина. — Благодарю. — зеленоглазый едва заметно кивнул на предупреждение беловолосого. Простояв около двери несколько мгновений, Финляндия будто очнулся от забвения и покинул временную комнату русского. — Ну что ж такое… — серо прошептал рыжик себе под нос. На душе гадко, собственно, другого расклада он и не ожидал. Хорошо день начался, однако.