Цепи или Маски?

— Сузу-чи снова без настроения? Он смотрел ей в глаза и улыбался, стараясь быть милым. Сузу тошнило от этой напускной доброжелательности. — Отвали, Кисе. Пытается обойти блондина, но тот снова преграждает ей путь. И без того хлипкие нервы девушки уже на грани. — Почему ты всегда такая агрессивная? — склоняет голову набок и несколько светлых прядей, отливающих золотом при свете заходящего солнца, падают на глаза. Почему агрессивная? Ох, с чего бы начать… Потому что сегодня она завалила контрольную по математике и учитель отчитывала её при всём классе. Не забыв при этом подчеркнуть, что все её проблемы с учёбой связанны с тем, что девушка слишком много времени уделяет внеурочному кружку. Потому что, вернувшись домой, Сузу будет вынуждена рассказать о своём провале родителям и выслушать ещё одну, более грозную, и что самое главное — обидную, тираду. Потому что вдобавок ко всему её огорошили новостью, что женская команда по баскетболу впредь будет заниматься в спортзале ещё меньше часов в неделю, чем раньше. Ведь тренировочную площадку они делят с «Поколением Чудес», а тем она явно нужнее. Где они, а где она со своей захудалой командой. И потому что чертов Кисе, весь такой беззаботный и весёлый, стоит и скалится ей в лицо, отнимая время. — Потому что. Максимально ядовито и грозно. Но не так как хотелось бы. Эффект любых, даже самых хлестких слов снижается, когда ты проигрываешь своему оппоненту в росте. Сузу была довольно-таки высокой девушкой, но этому баловню судьбы уступала на добрых шесть-семь дюймов. — Может это из-за того, что я тебе нравлюсь? Тем более весна на дворе. Руки сжались на ремешке сумки. В словарном запасе была куча всевозможных эпитетов, которыми она могла бы в мгновение ока стереть эту гаденькую ухмылочку с его лица. Но… Парень вдруг наклонился. Эти невозможные волосы, блестящие озорством глаза, изученные вдоль и поперёк черты лица, такие раздражающие, искривленные улыбкой…губы. Всё оказалось прямо перед ней. Близко настолько, что в темноте зрачков угадывалось собственное отражение. Недопустимо настолько, что она почувствовала его запах. Не запах духов, который шлейфом тянулся за парнем, стоило ему только оказаться в пределах досягаемости. А его собственный. Едва уловимый, терпкий. Что-то напоминающий, и в то же время не похожий ни на что. Он словно проникал в неё с каждым коротким и тихим вдохом. Забивался в самые легкие, пропитывал их и грозился остаться там навсегда. Сузу растерялась. Щеки покрылись румянцем. Она надеялась, что злым и ни в коем случае не смущенным. — Я угадал? Уловив краем глаза движение его руки, видимо в попытке потянуться к её лицу, девушка резко отшатнулась. Словно ладонь Рёты могла обжечь. То ли усталость и нервы давали о себе знать в конце дня, то ли она в самом деле слишком занервничала, но в итоге Сузу запнулась о собственную ногу и чуть было не рухнула на пол. Реакция Кисе была незамедлительной. Резко двинулся к ней, схватил сначала за руку, предостерегая падение, а затем придержал за талию. Он часто над ней подшучивал, не пытаясь серьезно задеть. Скорее просто веселя самого себя. Но в этот раз что-то явно пошло не так. Ведь раньше парню было не свойственно отмечать, какая же приятная на ощупь у неё кожа. И как … — Ты совсем обалдел, Кисе? Она вырвалась из его рук, окатив убийственным взглядом и толкнула в грудь. — Эй! Я вообще-то помог. — Показушно потирая ушибленное место, ответил блондин. — Тебе бы не пришлось мне помогать, если бы ты сразу дал мне пройти! Последние слова она уже бросила не глядя на него, устремившись к входу в спортзал. Сердце гулко колотилось в груди, щеки пылали. Странная реакция. Возможно это всё и правда влияние весны?

***

— Я сказал нет. — А я сказала… — Сацуки, нет! Его крик громогласным эхом прокатился по всему школьному двору, привлекая к себе внимание школьников. Аомине и прежде повышал на неё голос, но всё же каждый раз был как первый. Выбивал из колеи, заставляя её испуганно теряться на несколько мгновений. — Тише, все смотрят. — Озираясь по сторонам отдёрнула его девушка. — Тогда не доставай меня с этой ерундой. — Человек серьёзно пострадал. По твоей вине. И ты называешь это ерундой? — В своей травме он виноват не меньше меня. И ерундой я называю эти лицемерные глупости, в которые ты пытаешься меня втянуть. — Ты просто не выносим, Дайки! — Я знаю. — Он увидел выходящего из дверей школы Кисе и махнул ему рукой. — Послушай… — Нет, Сацуки, ты меня послушай. Мы с этим парнем уже всё решили. У него нет ко мне никаких претензий. Хватит делать из мухи слона. — Какие слоны? — Сацуки вновь завилась и гневно на него зашипела. — Ты же понимаешь, что волноваться следует не столько об этом парне, сколько о его сестре. — Эта злобная сучка не стоит вообще ничьего волнения. — Упоминание этой девчонки злило Аомине. — Мэй можно понять. Хочешь ты это признавать или нет, но ты имеешь отношение к тому, что её брат теперь… — О чём спорите? — Вклинился в разговор Рёта. — Да так, — непринужденно отмахнулся Дайки. — Сацуки снова немного забылась. — Он интонационно выделил последнее слова, давая девушке понять, что продолжать разговор при блондине не стоит. Момои и без него это знала. Аомине, удовлетворённый своей победой в этой словесной дуэли, уже начал о чём то болтать с Кисе, пока Сацуки одной фразой вновь не вывела его из себя. — Я расскажу Акаши. Дайки оборвал себя на полуслове. Рёта тоже стих, словно почувствовал исходящие от товарища волны гнева. — В чём дело? — Кисе с подозрением переводил взгляд с Момои на Аомине. — Ни в чём, Рёта. Сацуки просто занесло. Так ведь? Он сделал шаг к девушке, а та в ответ гневно вскинула подбородок. — В мои обязанности входит рассказывать ему всё. И если ты не решишь свою проблему, то у меня не будет иного выхода. Иначе она затронет всех. — У меня. Нет. Никакой. Проблемы. — Чеканя каждое слово, угрожающе парировал Дайки. — Она есть. И её зовут Мэй. И чем больше ты будешь это отрицать, тем серьёзней будут последствия. Наблюдать за реакцией Дайки Сацуки не стала. Развернулась и уверенно зашагала прочь.

***

Юки выглядела идеально. Платье из плотной тёмно-бордовой ткани, длинной чуть выше колен. Легкая юбка струилась по ногам подобно шёлку, а верх наряда был расшит красными нитями, которые переплетались между собой в причудливом узоре и кое-где украшались блестящими вкраплениями. Чёрный пояс обхватывал тонкую талию. Его затянули туже, чем было нужно. Это приносило дискомфорт, но Юки не смела сказать об этом и слова. Отец дал указание подчеркнуть её фигуру и у слуг не возникло желание его ослушаться. Как и у самой Юки. Потому она сидела за большим обеденным столом и боялась не то чтобы поесть, а даже выдохнуть более-менее свободно. Из прически выбилась одна прядь и девушка поспешила заправить её за ухо. Все говорили, что она точная копия своего отца и только волосами девушка пошла в мать. Видимо в этом и заключалась причина, по которой ей больше всего в своей внешности нравились именно волосы. Чёрные и густые, они доставали до поясницы и слегка вились на концах. И самое главное — волосы были её доказательством, что ни всё в ней от этого холодного человека, которого она называла своим отцом. Сегодня был особенный день, и Юки хотела, чтобы её причёска выглядела менее свободной. Чтобы хоть пара обсидиановых прядей спускалась по плечам. Но отец настоял на обратном. Она бы чувствовала себя более расслаблено, если бы он позволил. Хотя можно ли вообще расслабиться, когда тебя официально знакомят с твоим будущим мужем? Юки в который раз за сегодняшний вечер украдкой посмотрела на парня сидящего напротив. Акаши Сейджуро. Они виделись лишь несколько раз в детстве. Он запомнился ей весёлым и невероятно интересным мальчиком, который казалось знал всё обо всём на свете и всё умел. Она же в том возрасте могла похвастаться лишь пением и знанием пары-тройки сказок. Сейджуро не насмехался над ней, а даже наоборот, пытался чему-то научить. За то короткое время, что было им отведено провести вместе, Сейджуро пытался научить её игре на рояле. Девочка старалась как могла, но особых успехов не достигла. И когда они прощались, пообещала, что до следующей их встречи она обязательно научиться. Но встреча состоялась при трагичных обстоятельствах — похоронах его мамы. Она не знала, что такое материнская любовь и следовательно не понимала — каково это, лишиться её. Поэтому она так и не решилась подойти к нему и сказать хоть что-нибудь. Все слова казались ей нелепыми и недостойными. А потом они с отцом уехали из Японии, и назад он вернулся один, оставив её в чужой стране. Разумеется у неё были няни, полное обеспечение и всё из этого вытекающее. Всё, кроме родительского участия. Судьба вновь свела её с Акаши, когда она случайно наткнулась на репортаж о талантливых японских школьниках, которым пророчили большое будущее в мире баскетбола. И с тех пор она наблюдала за ним и его командой. Не пропускала прямых трансляций их матчей, читала интервью и всё хотела выйти с ним на связь. Ведь она таки научилась играть. Специально для него, чтобы соответствовать своему единственному другу хоть в чём то. Но страх того, что он даже не вспомнит о ней, всегда говорил в девушке сильнее. И похоже страх был оправдан. Молодой человек напротив был красив, невероятно вежлив и учтив. И был совершенно чужим. Абсолютный незнакомец, с манерами, повадками и речью — никак не похожими на того Акаши, которого Юки знала. А чего она ожидала? Что он кинется её обнимать при первой же встречи? Между ними пропасть в десять долгих лет и две совершенно разные жизни. Которым видимо теперь суждено объединиться. Это казалось ей не справедливым. Она так долго наблюдала за ним и столько всего о нём знала. В то время как он вёл себя с ней так, будто видит в первый раз. И что самое обидное, винить в этом некого. Просто она как обычно размечталась. Глупо и по-детски. Папа был бы явно не доволен. Мысли о рассерженно отце пугали и бросали в дрожь. Она помнила детство и помнила последние месяцы проведенные с ним под одной крышей. И её тело это тоже помнило. Помнило каждый синяк и ушиб, которыми её одаривал мужчина, если она чем-то ему не угождала. «Это» произошло даже сегодня перед ужином. Она вывела его из себя, уже даже не помнила чем именно. Зато прекрасно помнила как он запустил свою руку в её волосы и потянул их с такой силой, что из глаз потекли слёзы. Он не любил её слезы, и наказывал и за них тоже. В другой раз он бы ударил её, но видимо побоялся, что следы будут видны из-за платья и держал руки под контролем. Она вновь посмотрела на Сейджуро, который рассказывал что-то о … кажется музыке. Его голос успокаивал, обволакивая своим бархатным баритоном. Парень не запинался и не останавливался. Говорил размеренно, с характерной ему уверенностью, которая была ей знакома по многочисленным просмотренным интервью. Ей стала грустно. В душе Юки лелеяла мечту о нём. О том, что она сможет излить ему душу. Рассказать обо всех своих страхах и о той боли, что преследует её. Что он обязательно всё поймёт и защитит от всего. Сейджуро вдруг перевёл на неё свой взгляд. Она честно пыталась разглядеть в его глазах хоть что-то, но там её поджидала только пустота и совершенное безразличие. — Юки, дорогая. Стальной отцовский голос был подобен удару. Она резко встрепенулась и посмотрела на него. — Да? — Тебе задали вопрос. Девушка растеряно забегала взглядом по гостям. — Ох, извините. Я просто…я… Она разволновалась и слова в голове рассыпались словно бисер и никак не хотели собираться во что-то осмысленное. — Видимо мои разглагольствования о госпоже Кэйко* тебя утомили. — Акаши ободряюще ей улыбнулся. — Я спросил, почему ты выглядишь такой расстроенной. Юки вздохнула. И перевела взгляд на отца. То что она увидела, ей совсем не понравилось и потому, девушка поспешила оправдаться. — Нет! Вовсе нет. Всё замечательно. Я просто немного задумалась, вот и всё. Я не знала, что ты увлекаешься музыкой. Пытаясь сгладить тему, затараторила Юки. Акаши вдруг почему-то посмотрел на неё более пристальней чем раньше, словно разглядел в девушке до этого невидимую деталь. И похоже эта деталь ему не понравилось. Уголок его губ едва уловимо дернулся, а лоб прорезала пара морщин. Но длилось это не больше мгновения. Акаши вернул своему лицу привычный расслабленный вид. — Да, увлекаюсь. Ответил он коротко, явно не выказывая желания и дальше разговаривать с ней. Кто-то завёл новую тему и это полностью завладело вниманием парня. Юки нацепила на лицо привычную маску заинтересованности не собираясь второй раз за вечер привлекать к себе недобрый отцовский взгляд.