Awake me from my nightmare

      У земных существ было много странностей — Белый Алмаз уже успела это понять. И эти странности делали органических созданий крайне слабыми и уязвимыми. Если потребность в еде или воздухе ещё можно было как-то понять, то такая вещь, как «сон», казалась крайне нелогичной и глупой. Если все жизненно-необходимые элементы можно было получать из тех же пищи и кислорода, то зачем тратить время на то, чтобы лежать с закрытыми глазами и делать… ничего? Это выглядело так, будто люди просто хотят поскорее дождаться конца своей и так ничтожно короткой жизни. Вспомнив, что у высшей расы на Земле ещё куча всяких глупых взглядов на существование, Белая решила, что так оно и есть. А в подходящий момент, как раз когда зашёл разговор, спросила Стивена, верна ли её догадка. К удивлению правительницы, в ответ мальчик только засмеялся и покачал головой. Затем мягко сказал, что она не права. — Тогда… зачем это вообще нужно? — не то, чтобы Белая прямо вот искренне этим интересовалась, просто она всё ещё пыталась найти хоть какое-то оправдание поступку Розовой?       «Зачем, Звёздный Свет?»       Зачем… Зачем Розовый Алмаз так усложнила себе жизнь? Объединить себя с человеческим детёнышем, чтобы… чтобы что?! У этой органики одни недостатки! Как вообще можно было сделать нечто подобное по собственному желанию?!       Обычно Белый Алмаз старательно эту мысль в себе подавляла. Это был осознанный выбор Розовой, и верховная правительница, в конце концов, с ним смирилась, пусть так до сих пор и не смогла понять. Но честно пыталась. Пока не очень успешно, ведь никаких достоинств органики она так и не выявила. Стивену об этом говорить не спешила. А ещё она с удивлением отмечала, что Стивен, будучи человеком, не выглядит из-за этого несчастным. Как, впрочем, и его подруга Конни.       А в конце концов, после нескольких таких разговоров, даже пробудилось что-то, вроде любопытства, и однажды Белый Алмаз отметила, что вовсе не против слушать рассказы Стивена о его получеловеческой жизни. — Что думают Кристальные Самоцветы по этому поводу? — первым делом спросила верховная правительница, когда полусамоцвет закончил краткое описание того, что такое сон, и для чего он нужен. Ей самой это показалось каким-то бредом, с которым можно связываться лишь по необходимости. — Аметист иногда спит, потому что ей это нравится. И Жемчуг однажды пробовала. Но вам ведь это не нужно, да? Наверное, поэтому они не слишком задаются этим вопросом. Знаешь, а ты тоже можешь попробовать! Я знаю, ты довольно занятая личность, но, может, ты как-нибудь найдёшь время.       В тот момент Белая только усмехнулась и ласково потрепала мальчика по тёмно-каштановым волосам. Она была уверена, что вряд ли будет тратить своё время на что-то подобное. Как-никак в Родном Мире у неё не так уж и много свободного времени со всеми этими реформами. Но отвечать Стивену твёрдым «нет» по какой-то не слишком понятной ей причине было трудно. — Возможно когда-нибудь, — осторожно сказала Белый Алмаз, не желая давать напрасных обещаний. — А пока расскажи об этом Синей. Может, она этим заинтересуется.       И, наверное, она забыла бы об этом разговоре, если бы внезапно не вмешалось одно обстоятельство.       У Стивена была подруга Конни. И встретиться с ней мальчик был должен именно в тот день, когда правительница без предупреждения прибыла на Землю. Сын Розового Алмаза всегда искренне радовался её появлению, но в этот раз он куда-то спешил, сказал, что обещал Конни встретиться, и, виновато улыбнувшись, предложил Белому Алмазу подождать его в доме. Сказано это было к глубокому неудовольствию Кристальных Самоцветов, поэтому Белой пришлось мириться с их полными недоверия взглядами. Впрочем, стоило признать, что такое отношение было вполне справедливым и оправданным. Пусть и не самым приятным.       Стивен ушёл, слияние и жемчуг, немного погодя, тоже покинули помещение, разойдясь по своим комнатам, оставив Белый Алмаз один на один с дефектным аметистом. Насчёт этого тоже волноваться не стоило — та пялилась в какое-то земное устройство, расположившись на кровати Стивена. «Не самое подходящее занятие для Аметиста», — по привычке отметила Белая. Но друзья мальчика вообще не соответствовали никаким стандартам, поэтому к этому уже нужно было начать привыкать. В любом случае, присутствие этого Самоцвета было практически незаметным.       Верховная правительница, которая даже шевельнуться лишний раз не рисковала, чтобы — Звёзд ради! — ничего не повредить, просто оглядывала странное помещение, так отдалённо напоминающее внутренний дизайн зданий в Родном Мире. Мало ли, на Земле всё такое хрупкое. Хотя, на самом деле, вскоре ей надоело это не слишком интересное занятие, ведь рядом всё равно не было Стивена, который объяснил бы, для чего нужна та или иная непонятная штуковина.       И в этот момент ей и вспомнились те показавшиеся изначально глупыми слова мальчика: «…может, ты как-нибудь найдёшь время». Сначала она лишь отмахнулась от этой мысли — ну зачем тратить время на нечто подобное, тем более, практически на глазах у дефектного аметиста. Но внезапно возник ещё один вполне логичный вопрос: а почему бы и нет?       Белый Алмаз привстала с места, убедилась, что Самоцвет не обращает никакого внимания на неё, и тут же обругала себя за это.       «Я не должна обращать внимание на неё и уж тем более на то, что она подумает по поводу того, что я делаю».       Правительница легла на диван, при этом длинный плащ укрыл её, как некое подобие одеяла, и закрыла глаза. И какой в этом смысл? Это просто глупо! Даже в сидении и разглядывании дома смысла больше, чем в этом. Похоже, очередная совершенно глупая и нелепая особенность людей. И как это вообще может кому-то нравиться?       Однако в следующий момент она обнаружила себя на своём корабле. Это было довольно странно, учитывая, где она находилась ещё пару мгновений назад. Впрочем, даже времени на то, чтобы понять, что происходит, у неё не было. Позади раздались шаги, не дав Белой даже времени опомниться. Правительница обернулась. Напротив неё стояли Жёлтая и Синяя. А они-то что здесь делают? Воительница смотрела на лидера Алмазов твёрдо и даже не дрогнула. Консул же, напротив, вздохнула и отвела взгляд, будто не хотела смотреть в глаза старшей. Кажется, у этих двоих было, что сказать. Белый Алмаз постаралась вести себя как можно естественнее, стараясь не выдавать своего удивления по поводу их присутствия. — Что-то случилось? — спросила она, и отметила, что в глазах Жёлтого Алмаза промелькнуло что-то, похожее на враждебность. Странно. — Нам нужно поговорить, — твёрдо произнесла Жёлтая, и в душе Белой шевельнулось чувство тревоги.       Что внезапно произошло? Она чем-то оскорбила младших правительниц? Но ведь прощались они вполне мирно, и те ничем не показывали своей обиды. — Конечно, о чём? — медленно поинтересовалась Белая, уже чувствуя, что разговор будет не из приятных.       Она уже мысленно предполагала самые худшие варианты развития событий. Затем заговорила Синяя. Её голос звучал не так твёрдо, в нём даже можно было услышать нотки сожаления, однако глаза горели какой-то отчаянной решимостью. — Нам нужно определиться, что делать дальше, — сказала она. — Мы с Жёлтой решили… — она на секунду прервалась, затем тихо продолжила: — Просто уходи, ладно, Белая?       Сначала Белый Алмаз даже не знала, как на это реагировать. Она неуверенно улыбнулась, предположив, что это не совсем удачная шутка младших, которые сейчас улыбнутся в ответ и посмеются над её реакцией. Но этого не происходило. Напротив, Синий Алмаз недоумённо подняла бровь в ответ на её улыбку. Это уже было слишком удивительно. И неожиданно. Она непонимающе моргнула и перевела взгляд на Жёлтую, ожидая объяснений, ведь консул, кажется, больше ничего добавлять не собиралась. — Синяя права, — отрезала воительница. — Тебе не стоит здесь оставаться. — Почему?       Следующая фраза прозвучала, как гром среди ясного неба. — После всего, что произошло, единственное, что полезное ты можешь сделать для Родного Мира — это уйти. Самоцветы больше не хотят находиться под твоей властью. Ты хочешь, чтобы началось новое восстание? Оно начнётся, Белая, мы уверены.       Это переходило всякие границы. Белая раздражённо поморщилась. Почему эти двое ничего не объясняют? Нет, она прекрасно понимала, что они имеют право говорить подобные вещи. Имели бы. Если бы ни то обстоятельство, что в последнее время у них были прекрасные отношения. И в Родном Мире тоже всё начало налаживаться. Ведь никто ничего подобного ей не говорил, и Алмазы говорили, чтобы она быстрее возвращалась, когда она хотела посетить Землю, потому что они её ждут. С чего такие внезапные перемены? С чего такая враждебность? — После произошедшего не думаю, что твоё правление — лучшее, что может быть для нашей империи. — Да и как дефектный Алмаз может продолжать управлять нами? — безжалостно добавила Синяя.       Эти слова были как удар по камню. Белый Алмаз признавала, что она в чём-то неправильная, что она дефектная, но ей казалось, что и консул, и воительница с пониманием относятся к этому. Раньше они никогда не поднимали эту тему. Почему они сейчас говорят всё это? Верховная правительница медленно выдохнула. С того переломного момента, когда Стивен открыл ей глаза, прошло некоторое время, за которое Алмазы заметно сблизились. И именно поэтому она не понимала, с чего столь враждебное отношение, если до этого всё было хорошо. Или ей лишь казалось, что всё хорошо…? — Ты сама испортила всё, Белая, — снова подала голос Синяя. — Сама разрушила свою империю.       Да, Белая об этом знала. Но прошлая она ни за что не стала бы терпеть эти оскорбления. Сейчас же она хотела выслушать, понять причину. Только вот ей так ничего и не объясняли. И это злило больше всего. — Ты не нужна нам, — отрезала Жёлтая, и Синяя кивнула, подтверждая её слова. — Уходи.       Даже так? Началось всё с Родного Мира, а закончилось личной неприязнью? — Подождите, я не понимаю, — замотала головой верховная правительница. — Я что-то не так сделала?       Разговор был ей неприятен, теперь ей хотелось уйти, чтобы не слушать это всё. Не может же Белый Алмаз опять в чём-то заблуждаться. Пусть ей укажут на её ошибки, она ведь не против этого! Но ответа на свой вопрос она так и не получила. Её будто не слышали, даже не хотели слышать. — Объясните, что происходит! — Белому Алмазу уже пришлось повысить голос. — Что вы обе несёте? Несколько часов назад всё было хорошо! — Из-за тебя это произошло, — внезапно прошептала Синий Алмаз. — Из-за тебя Розовая ушла.       Это были самые жестокие слова, которые младшие только могли произнести. Белая могла сколько угодно объяснять причину поступка Розовой, как её осознанный выбор, но она не могла отрицать, что поступила так Розовый Алмаз из-за неё и её системы. Она избегала этой мысли.       Ни Синяя, ни Жёлтая не имели права говорить нечто подобное! Или… имели, просто никогда такого не говорили. — Уходи, — в который раз повторила воительница. — Тебе не место в нашей Империи. — Дефектная. — Ошибаешься во всём, за что берёшься. — Уничтожишь Родной Мир.       Они говорили это, а Белый Алмаз слушала их, понимая, что младшие сейчас произносят именно то, что она так боялась от них услышать. Она чувствовала их злость, обиду… ненависть. И это было оправданно. Она сама признавала свою вину. Но открыто её никто не обвинял. Стивен с Алмазами в один голос утверждали, что пришло время начать всё заново. Выходит, все их слова были неискренними? Но почему? — Жёлтая, Синяя, — прошептала правительница, слабо улыбаясь и протягивая им руку, давая понять, что прощает их дерзкие слова. — Объясните мне, что происходит, прошу.       Синяя вздрогнула и отшатнулась в ответ на её жест. В глазах младших Алмазов промелькнули ужас и неприязнь. Они смотрели на неё, как на какой-то повреждённый Самоцвет. Она отдёрнула руку. — Мы больше не боимся тебя, Белая, — процедила Жёлтый Алмаз. Казалось, что любое слово, любое движение Белого Алмаза лишь больше разжигало в ней раздражение.       А потом Белый Алмаз услышала.       Её голос. — Зачем ты это сделала, Белая? Ты убила меня, — голос Розовой звучал будто из ниоткуда. — Зачем ты это сделала? Зачем?!       Она кричала, и её голос был полон боли и отчаяния. Белый Алмаз стала оглядываться, надеясь увидеть знакомую фигурку. Но Розовой нигде не было. Более того, на корабль опустилась кромешная тьма. Теперь единственным источником света являлись камни. И почему-то это решительно не нравилось верховной правительнице. Она инстинктивно сделала ближе шаг к младшим. Для того ли, чтобы они её защитили, или же для того, чтобы защитить, в случае чего, их. Потому что её охватывало отвратительное, мерзкое, незнакомое ранее чувство страха. Алмазы же стояли, будто не слыша голоса Розовой. А потом под её взглядом их силуэты посерели, будто выцвели, и правительницы синхронно сделали шаг в сторону Белой, улыбаясь ей и протягивая руки. Также, как только что сделала она. — Посмотри, — сказала Жёлтая голосом верховной правительницы. — Мы теперь как ты. Идеальные. Дефектные. — Нам будет весело втроём, — вторила ей Синяя. — Идём с нами.       Белый Алмаз лишь с ужасом смотрела на них. Она сделала шаг назад, не позволяя Алмазам коснуться её. — Мы ненавидим тебя, Белая, — повторяла воительница. — Ты всегда знала это, признай.       Да, она знала это. Она подозревала, просто ей никогда не говорили это в лицо. Но она боялась ненависти. Совершенную не могут ненавидеть. А теперь оказалось, что её страх всё это время был правдой. Она была права. Тогда почему они всё ещё остаются с ней, если могли давно это высказать? Словно угадав её мысли, Алмазы, быстро переглянулись и, развернувшись, стали уходить. — Нет, подождите! — закричала Белый Алмаз, бросаясь за ними, но Жёлтая лишь повернула голову и презрительно скривилась. — Подождите!       Белая резко села и огляделась. Темнота вокруг исчезла, теперь она опять находилась в доме Стивена. На неё смотрела ошарашенная Аметист. — Ну ты даёшь, — протянула она. — Чт-что? — непонимающе переспросила правительница, забыв, что до этого тщательно избегала взаимодействия с этим Самоцветом. — Почему я здесь? Где Синяя и Жёлтая? О Звёзды, они меня ненавидят!       Она обхватила себя руками и уставилась в окно, снова и снова прокручивая в голове произошедшее. — Спокойно-спокойно, — покачала головой дефектная. — Это был сон, кошмар, понимаешь?       Но Белый Алмаз не понимала. И её это даже не интересовало. Она вскочила с места, намереваясь бежать на корабль. Ей нужно было срочно связаться с младшими Алмазами, узнать, что с ними, потребовать объяснений, почему они внезапно так открыто начали выражать свою ненависть. — Стой! — закричала Аметист. — Ты куда? Да подожди ты. А, какая разница.       На улице она чуть не столкнулась со Стивеном. Мальчик открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но не успел. Правительница вихрем пронеслась мимо него. Он просто проводил её удивлённым взглядом и громко спросил, не нужна ли ей помощь и куда она так спешит. Но Белый Алмаз проигнорировала и это.       Схватив коммуникатор, она зажмурилась, затем медленно выдохнула. Она боялась разговора с ними, боялась узнать что-то ещё. Но должна была.       Через некоторое время Алмазы ответили. Жёлтая и Синяя, которые сейчас должны были вместе находиться на одной колонии, улыбнулись, увидев Белую. — Здравствуй, — мягко поприветствовала консул старшую. — Как на Земле? Как Стивен?       Это заставило верховную правительницу ненадолго застыть, пока до неё доходил смысл сказанного. Это какая-то насмешка? Они окончательно хотят её добить этими притворными улыбками и лживыми словами? Но они выглядели вполне искренними. Впрочем, Белый Алмаз уже убедилась, что они умеют притворяться. — Вы… вы сейчас же объясните, что сейчас произошло! — приказала она.       Синяя вздрогнула от её громкого голоса, и даже Жёлтая отвела взгляд. Они были напуганы таким поведением старшей и явно не хотели вступать с ней в какой-то конфликт. — Что вы делали на моём корабле? Почему вы раньше не сказали, что так ненавидите меня? — при последних словах она сорвалась на крик.       Младшие удивлённо переглянулись. — С чего ты так решила? — тихо спросила Синий Алмаз. — Это глупости, — поддержала Жёлтый. — Вы сами мне только что говорили! — в отчаянии закричала Белая, ударяя кулаком по стене, отчего Розовый Жемчуг отшатнулась и сжалась. Да и Алмазы, несмотря на огромное расстояние, в безопасности себя не почувствовали.       Они были удивлены неожиданно проявившейся яростью старшей, да и тем, что она говорила. Ведь они любили её и нашли в себе силы простить. Да, они до сих пор относились к ней с опаской, но старались подавить это чувство. — Мы вместе вылечили повреждённых Самоцветов! — продолжала верховная правительница, отвернувшись. — Мы вместе продумываем, как изменить Родной Мир! Почему вы раньше не сказали мне?! Я знаю, я совершила ошибки, и вы имеете право меня винить, но почему нужно было притворяться? Скажите мне, что не так, я попробую это изменить!       По щекам, внезапно, потекли слёзы. Наверное, Синий Алмаз, как всегда, слишком эмоционально восприняла её слова. Неужели эта правительница даже через коммуникатор может заставлять других плакать? Белая украдкой взглянула на Синюю, но та не плакала. Зато оба Алмаза заметили слёзы старшей. Они и сами не понимали, что происходит, но осознавали, что с Белой что-то не так. — Я обняла бы тебя сейчас, если бы могла, — сказала Синяя. Сказано это было настолько наивно и простодушно, что даже верховная правительница не смогла сдержать слабую улыбку. Это совсем не казалось неискренним. Заметив это, младшие тоже приободрились. Видимо, слова консула смогли немного поддержать Белый Алмаз.       Она стояла, а слёзы продолжали течь, словно всё то, что она держала в себе все эти годы, решило, наконец, высвободиться, унося вместе с собой всё то горе и тоску, что когда-то окрасили камень, переливающийся всеми цветами радуги, в монотонный белый цвет. — Я не знаю, что там у тебя произошло, — начала Жёлтый Алмаз. — Но мы любим тебя, Белая.       Верховная правительница молчала, прежде чем произнести те слова, которые она не говорила уже тысячи лет. — Я тоже очень вас люблю.       Сзади раздались тихие шаги. Алмазы посмотрели куда-то за спину Белой. — Стивен, здравствуй, — обрадовалась Синяя. — Как ты? — Привет! — мальчик дружелюбно улыбнулся им и помахал рукой. — У меня всё отлично. Надеюсь, у вас тоже?       Затем он подошёл к Белому Алмазу, серьёзно посмотрел на неё и, наконец, сказал: — Аметист всё мне рассказала. Тебе приснился кошмар, да?       Белый Алмаз даже не поняла смысл сказанного. — Что сделал? Приснился…?       Стивен хлопнул себя ладонью по лбу. — Конечно, я забыл тебе рассказать! Понимаешь, когда человек спит, он видит сны. Они могут отображать какие-то мысли, радости или тревоги. Знаешь, сны иногда кажутся очень реалистичными, но это не значит, что они правдивы. И то, что ты видела, что Синяя и Жёлтая тебя возненавидели, не значит, что так и есть на самом деле. Наверное, ты просто слишком переживаешь по этому поводу. — Значит, это всё неправда? — на всякий случай переспросила Белая, и Стивен кивнул, подтверждая это.       Почему-то после этих слов на душе стало очень легко. Правда, она до сих пор не очень понимала, как нечто подобное вообще может быть. Разве может что-то, что ты видишь своими глазами, быть неправдой? Но она решила поверить Стивену, потому что она доверяла его словам, доверяла искренним улыбкам младших, и потому что хотела верить. Синяя и Жёлтая по ту сторону экрана, так же, как и сама Белая, не очень понимали, что происходит, но недоумение на их лицах сразу сменилось мягкими ласковыми улыбками. — Что за глупости, Белая? — ласково спросила Синий Алмаз. — У тебя до сих пор остаются какие-то сомнения? Даже не смей переживать из-за такой ерунды. — Мы любим тебя, несмотря ни на что, — добавила Жёлтая. — Иначе и быть не может.       Стивен с видом «вот видишь, я же говорил» слушал их разговор. Он просто радовался, что все недопонимания разрешились. — Смотри, всё хорошо, — сказал он, широко улыбаясь, и Белый Алмаз не могла не ответить на эту улыбку. — Да, — подтвердила она. — Всё хорошо.