***
После недолгого молчания, Нагиса ловко обогнал своего одноклассника, встал прямо перед ним, чем загородил тому путь. Из-за огромной кучи бумаг и его маленького роста, пареньку пришлось наклонить голову в сторону, чтобы одноклассник его увидел. И когда их взгляды встретились, Нагиса произнёс: — Тогда давай завтра снова попробуем его убить, Карма? — со счастливой мордашкой, как высказывался сам красноволосый — похожей на крысиную — задал вопрос синеглазый. — Ага, — продержав паузу и слегка улыбнувшись, ответил парень. Какое же милое личико. Они пошли дальше. Почти дойдя до места назначения, Нагису вдруг просвятило одной мыслью: он вспомнил, что не до конца поняв новую тему по математике, написал самостоятельную на не самый лучший бал и хотел попросить Акабане, помочь ему разобраться. — Стой, Карма. Парень остановился. — В чем дело? — Карма, ты же получил высокий бал за сегодняшнюю самостоятельную по тригонометрии, верно? — от стыда за свои знания, синеволосый опустил глаза. Его голос был еле слышен. — Да, Осьминожка ещё назвал меня балбесом за то, что я так быстро ему все отдал, а что? — Просто, я хотел попросить тебя. Точнее, ты не мог бы… Ну… Помочь мне с… — договорить парень так и не смог, его перебил Терасака, который огромными шагами приближался к ребятам, выкрикивая впопыхах: — Эй, Карма, там к тебе пришли. Из придурошного-А-класса, зовут на стрелку! Пойдёшь?! Восклицал он это с таким энтузиазмом, что и не поймёшь свой парень или нет. — А я-то думаю, чего у меня так кулаки чешутся? — готовь кетчуп и горчицу, а я пока встречу наших гостей, — с этими словами, Карма влетел в учительскую. Усталость в руках от тяжёлых бумаг пропала, он наспех кинул их на стол Ирины и убежал во двор со словами: — Потом договорим! — А? Х-хорошо, — попытался выдавить из себя улыбку Нагиса. Но потом поговорить не удалось. Синеглазый пытался попросить помощи на уроке трудов, но Карма был так увлечён разговором о недавней драке с остальными одноклассниками, что напрочь позабыл о так и незаконченном диалоге. Следующим уроком был Японский. Нагиса хотел втихушку подкинуть записку, но огромное расстояние, разделявшее их парты, и учитель Коро, который в мгновение бы смог все раскрыть, все испортили. Горько вздохнув, парнишка решил не унывать, ведь впереди оставалась ещё одна физ-ра. Тогда-то он и сможет нормально договорить. Карасума-сенсей вряд ли будет за ними следить, а разговоры об утренней схватке потихоньку утихают. — Точно! — неожиданно воскликнул синеволосый, хлопнув кулаком по ладошке и довольно ухмыльнувшись, а главное, позабыв, где он находится. — Нагиса, ты уже дописал сочинение? — удивлённо спросил Коро-сенсей, взор всего класса за секунды обратился к нему. — Что? Какое сочинение? — м-да, в этот момент он выглядел, как никогда глупо, вызвав смех всего класса.***
Но и на этом неудачи не закончились… — Эх… Сегодня точно не мой день, — идя по коридору с разбитой губой, бурчал бедный Нагиса. Что же снова произошло? Наступила долгожданная физ-ра, которая должна была стать единственной и последней возможностью поговорить, но как всегда все не увенчалось успехом. Карасума-сенсей разбил ребят на пары и велел им тренироваться в такой обстановке. По закону неудачного дня Нагисе попалась Окуда, которая почему-то сразу устала. Наконец-то я дождался этого момента, — подумал парень и направился к красной макушке, которая металась из стороны в сторону, нанося противнику самые различные ушибы. Подойдя на дистанцию 1 метр, синеглазый потянулся рукой к Карме, но неожиданно, он услышал: «Нагиса!», после чего последовало неприятное ощущение, вкус крови и острая боль в области челюсти. Ему разбили губу, Карасума-сенсей отправил парня в медпункт, незабыв одарить того парочкой замечаний.***
И вот сейчас наступило время, когда все уроки закончились, ученики и учителя поспешно ушли по домам и только Нагиса, словно один в мире, сидит за своей партой с горой учебников, пытаясь хоть как-то понять эту тему. Но цифры, непонятные буквы, чертежи и фигуры не согласовывались друг с другом. Сложно, очень сложно сосредоточиться. Послышался глухой стук ручки, упавшей на пол и тихое шебуршание тетрадок, на которые прямо сейчас легли голубые пряди волос, парень уснул.***
К вечеру погода разбушевалась. Ветер беспощадно врезался в окна и с ужасным свистом менял свое направление. Яркое алое солнце опускалось на западе, песен птиц больше не было слышно, только ветер… Нагиса невольно открыл глаза, почувствовав чью-то тёплую руку, перебирающую его волосы. Было приятно, хотелось, чтобы это мгновение длилось дольше. Он поддался этому чувству и в итоге выпрямился на стуле, окончательно проснувшись. Тяжёлая, как оказалось, рука медленно упала на чужое плечо и все также приятно продолжала перебирать мягкие прядки. Перед Нагисой сидел Карма с самым, что ни на есть довольным лицом, на одну руку он облокотился головой, а другой продолжал делать интересные движения. — Карма? Почему ты здесь? Разве ты не должен был уйти домой? — Мы же так и не договорили. Ты ведь хотел, чтобы я помог с математикой, верно? — А? Д-да, хотел… — Потрепала же тебя жизнь, — аккуратно переведя руку с волос на раненную губу, пробормотал красноволосый. — Да ну тебя, ты меня ещё стариком назови, — подыграл ему одноклассник, после чего оба засмеялась. Но быстро утихли. — Нагиса… — Да? Медленно, ненавязчиво, плавно, но без всякого стеснения чужие губы прикоснулись к губам синеглазого. Все глубже проникая, играючи, они двигались в своём темпе. Как же Нагиса любит его поцелуи, они приятные и не давящие. Травмированное место вовсе не шипит, не колит, не болит. Одно лишь наслаждение. — Карма, слушай, — на мгновение окинувшись от манящих губ, начал Нагиса. — Я между прочим весь день пытался к тебе подойти, но ты не обращал внимания, специально что ли? На такие смелые фразы, красноволосый лишь только схватил напарника за ворот белоснежной рубашки, притянул чужое тело поближе к своему, крепко обнял, поглаживая одной рукой того по голове и сказал: — Нет… Но теперь я весь твой. На этих словах, распахнув окна, в комнату ворвались ветряные струйки. На полу лежала недавно упавшая ручка, тетради и учебники, которые читал ворвавшийся гость, а немножко выше виднелись две фигуры, которые танцевали в своём темпе, своими движениями.