***
В не совсем круглосуточном магазинчике, как обычно, было тихо и пусто. Только девичья группа, поющая по радио что-то весёленькое и непринуждённое, разбавляла атмосферу переливами звонких голосов. Сидящий за кассой прямо у входа Чимин даже немного притопывал в такт заедающей мелодии, пока переписывал в свою тетрадь пропущенные из-за работы лекции. Супермаркет (его вообще можно так назвать?) имел небольшие размеры: три, не считая тех, что на стенах, стеллажа, которые упираются в два холодильника, — вот и всё его великолепие. Днём народ то и дело забредал за чем-то по мелочи, часто забегали ученики из школы неподалёку, но ночью покупателей почти не было. По этой причине Пак и охранник, мужчина средних лет, восседающий за столиком слева от двери, обычно занимались своими делами — молодой человек навёрстывал учёбу, читал книжки или чатился с друзьями, а его «напарник» спал. Сегодняшняя смена не стала исключением. Дописав последнее предложение, Чим устало, но довольно, выдохнул, потёр немного слезящиеся от тусклого жёлтого света (когда последний раз меняли потолочные лампы?) глаза и быстро закинул тетради с ручками в свой рюкзак. Парень снял телефон с зарядки, отправив последнюю вслед за канцелярией, и глянул на время — 02:38. До конца смены оставалось двадцать минут. Именно по этой причине Пак называл магазин недокруглосуточным — они работали лишь до трёх ночи. Он не спрашивал у шефа, почему так, но на то наверняка была какая-то причина (во всяком случае, парень хотел так думать). Вероятность того, что кто-то придёт, равнялась практически нулю, поэтому нужно было лишь досидеть оставшийся отрезок времени, закрыть кассу, растолкать храпящего охранника, и можно идти домой. Небольшая выручка была посчитана ещё два часа назад, после прихода последнего покупателя, товары на стеллажах расставлены тогда же, а закрывать магазин и включать сигнализацию — не его обязанность. Предвкушая скорую десятиминутную прогулку по ночному городу, тёплый душ и мягкую постельку, Пак неспешно пролистывал соц.сети, поэтому звонок колокольчика над входной дверью стал для него неожиданностью. Молодой человек вскинул голову, от чего рыжая чёлка упала ему на глаза, и увидел, как, запнувшись о довольно высокий порог, немного пошатываясь, в помещение быстро вошёл (почти влетел) парень в капюшоне и сразу же затерялся в недрах стеллажей. Чимин убрал телефон в карман, устало потягиваясь, поднялся со стула и встал за кассу. Посетитель был немного странным, можно даже сказать, подозрительным, но кого только не бывает в такой час — стоит вспомнить хотя бы того господина в чёрном плаще, что заходит к ним каждый четверг ровно в половину первого и покупает две упаковки клубничной жвачки. Внезапный ночной гость скрывался за полками, не подавая явных признаков присутствия, где-то минут пять, а после менее стремительным и, вместе с тем, менее ровным шагом подошёл к кассе, так ничего и не взяв. Капюшон теперь грустно висел у него за спиной, и Чимину открылся вид на бледное привлекательное, хоть и очень помятое, лицо, довольно красивые, правда мутные, чёрные глаза и взъерошенные мятного цвета волосы. А ещё ему в нос ударил жуткий запах перегара. — Дай-йте мне…верблюда, — хрипло, почти шёпотом произнёс парень, путаясь тяжёлым заплетающимся языком в звуках. — П-прошу прощения, кого? — голос в конце сорвался, а ошарашенный внезапной просьбой Пак даже забыл поприветствовать посетителя. Да тому это, похоже, и не надо. Ему надо… — Верблюда, — не послышалось. — И-извините, но я не совсем понимаю, что вы имеете в виду. — Дайте м-мне верблюда! — молодой человек раздражённо повысил голос и стукнул кулаком по прилавку, пошатнувшись от такого импульсивного порыва. — Ох…боюсь, мы не продаём верблюдов. Думаю, — Чимин нервно косился на всё также дрыхнущего охранника, осторожно подбирая слова, чтобы сплавить пьяного и, кажется, бредящего парня домой, — вам стоит поискать его завтра. Сейчас все магазины с верблюдами уже закрыты. Ага. — Д-да зачем мне он утром? Сей-йчас надо! — для большей убедительности парень потряс рукой, пару раз чуть не угодив по лицу бедному Чимину, а весь вид его сквозил таким искренним отчаянием, что Паку даже жалко его стало — ну будто у бедняги жизнь от этого верблюда зависит. — У нас правда нет верблюдов! Может, всё же утром? Нельзя немного подождать? — Ах… — от этого тяжелого вздоха Чимин почувствовал себя так, будто только что саморучно утопил пару десятков котят, залил кофе несколько чужих диссертаций, забрызгал грязью чьи-то белые брюки, и вообще, он главная мразь сегодняшней ночи. Незнакомец немного постоял у кассы, грустно опустив голову, потом оттолкнулся от неё и быстрым, всё ещё шатким шагом пошёл к выходу, не глядя вперёд. Чимин открыл рот предупредить, но чуточку опоздал — тот уже смачно вписался в стекло и с грохотом рухнул на пол: — Дверь!.. Открывается внутрь… Испуганный кассир подлетел к лежащему парню, перевернул его на спину и окинул взглядом на наличие повреждений, но тот выглядел абсолютно целым — разве что лоб немного покраснел. Пак — ну, а вдруг — прощупал пульс на сонной артерии и, убедившись, что пострадавший жив-здоров, аккуратно похлопал его по щеке. Горе-верблюдовод дёрнул головой, по-детски нахмурил брови, заворочался, будто устраиваясь поудобнее, сложил руки на груди и, смешно сморщив губы, повернулся на бок, приклеиваясь спиной к коленям Чимина. — Восхитительно! Он спит! — Пак возмущённо вздохнул и начал трясти провалившееся в царство Морфея тело за плечо. — А ну вставай! Это не хостел, ты не в кровати! Как бы парень ни изгалялся, как бы ни щипал, ни тыкал, ни кричал, реакций не было. — Да ты непробиваемый! Хэй, давай, подъём! Ну пожалуйста! Часы показывали уже начало четвёртого, и Чимин очень хотел бы оказаться дома, а не кружить около незнакомого пьяного парня, как Принц вокруг Спящей Красавицы. — И что мне делать? Полицию вызывать, что ли? — протянул несчастно рыжий, представляя волокиту, растягивающуюся на X часов. У него вообще-то свидание на три дня назначено, а перед ним стоит выспаться, чтоб не выглядеть, как подгнивающий зомби. — Ну не бросать же тебя на улице, сейчас прохладно, да и опасно… Так! А у тебя документов с собой нет? Ты же не против, если я в твоих вещах пошарюсь, да? — Чимин честно подождал ответа и, естественно, не получив его, полез искать что-либо полезное. — Молчание — знак согласия. Во внутреннем кармане толстовки обнаружились мятая бумажка, сломанная сигарета, зажигалка и ключ с ID-картой господина Мин Юнги, на которой значился адрес, находящийся в пятнадцати минутах ходьбы от магазина и в пяти — от квартирки Чимина. Прекрасно! Осталось вызвать такси, отбуксировать домой эту недвижимость, и проблема решена! Оператор сообщила, что автомобиль прибудет через десять минут, и Чимин, кряхтя и тяжело дыша, стал пытаться придать вертикальное положение этой бессознательной тушке, а Юнги ну никак не помогал ему в этом, мёртвым грузом повисая в руках, не издавая при этом ни звука. Пак вовсе не был слабаком, но бесчувственное, на первый взгляд лёгкое тело оказалось почти неподъёмным! Удерживая своего спутника поперёк талии, Чим левой рукой открыл дверь и, пару раз запнувшись, трижды выругавшись и знатно запыхавшись, выволок Мина на улицу. Конечности старшего (как гласила всё та же ID-карта) постоянно путались под ногами, а голова закрывала весь обзор, поэтому они пару раз чуть не поцеловались с полом, но судьба, видимо, смилостивилась над Паком и позволила ему пройти этот уровень невредимым. До приезда такси оставалось четыре минуты, а парню нужно было ещё разбудить — это проклятье его, что ли — охранника и забрать из-за кассы сумку. — Стой здесь и жди меня! — молодой человек поставил спящего к стеночке, надеясь, что тот сможет одержать победу в неравном бою с гравитацией, и ужаленной антилопой залетел назад в торговый зал. В два шага до кассы, потом растормошить дремлющего за столом мужчину, за три прыжка к выходу, и вот он уже ловит Мин Юнги в свои объятия. И-де-аль-но, Пак Чимин! Как раз в эту минуту подъехало такси, и рыжий радостно взвизгнул, потому что осталось чуть-чуть помучаться, а потом он сбросит этот тяжкий груз со своих плеч и отправится домой, к тёплому душу и мягкой постельке. Усадить Мина в машину с помощью водителя было просто, вытащить его из машины с помощью всё того же водителя было ещё проще, но вот то, как они добирались до квартиры старшего, Пак предпочёл бы забыть. Дело в том, что господин Мин жил на четвёртом этаже, и именно в эту ночь в его доме сломался лифт. Смешно, судьба! — На кой-чёрт мне всё это сдалось? Бросил бы тебя на лавочке у магазина да спал сейчас в кроватке своей! Мне больше всех надо, что ли? — ворчал парень, пока преодолевал последний лестничный пролёт со скоростью сонной улитки. Поднявшись на этаж и тяжко выдохнув, Чим привычным уже движением (сколько раз за этот путь он останавливался перевести дыхание) привалил Юнги к стенке у входа в квартиру, выудил из чужой толстовки ключ от квартиры (как же ему повезло, а то подбирать код было бы не очень весело) и отпер дверь. Короткий коридор они преодолели довольно быстро, а там показался зал с широким диваном. Именно на него Пак и водрузил Мина. Немного подумав, парень снял со спящего кеды и кофту, а после подложил под голову небольшую подушку и укрыл огромным пледом, лежавшим на спинке. — Раз помогать, то до конца. Юнги немного поёрзал, подтянул одеяло повыше и, свернувшись комочком, сладко засопел. — Мило~. Оглянувшись, парень увидел обставленное в минималистичном стиле помещение — огромный полностью заполненный книжный шкаф в углу, невысокая полка со средних размеров телевизором напротив дивана, мягкое на вид кресло у большого окна и выбивающийся из общей массы захламлённый кофейный столик чуть в стороне от него. На последнем стоял наполненный водой графин, кружка с заковыристым узором на боку, рядом лежали нескрученное зарядное, открытый на чистой странице блокнот, пара карандашей и кучка каких-то журналов — в свете окна не разобрать. Чимин хмыкнул и двинулся вперёд.***
Утро Юнги оказалось жестоким. Оно совершенно хладнокровно и беспринципно ударило прямо в глаза яркими лучами полуденного солнца, чтобы после оглушить его вскинувшуюся спросонья головушку точным и резким приступом боли. Жить хотелось от слова «не». От него же хотелось шевелить ноющими из-за сна на дурацком диване конечностями, моргать, дышать и думать. Поэтому после пробуждения парень минут десять просто лежал, щурясь и втыкая в потолок. Свой. А пил он вчера у Тэхёна. Любопытно. Он с удовольствием повтыкал бы ещё, но мочевой пузырь, что иногда бывал крайне убедителен, в очередной раз накинул пару доводов, чтобы соскрести себя в кучку и немного пройтись. Мин просто не смел их игнорировать. Пользуясь моментом, Юнги сразу забрёл в ванную, принял душ, почистил зубы и слегка прогрузился, но окончательную картинку вчерашнего вечера его мозг собрать всё же не смог — лишь кусочки, отрывки, странные эпизоды, после которых вспоминать дальше местами не хотелось. Посвежевший хотя бы на вид, облачённый в домашнюю одежду парень вернулся в зал в поисках телефона и сигарет, но первый его вниманием завладел графин на столике. Во рту уже проросли маленькие кактусы, оплетая длинными корнями нижнюю челюсть, а кристально чистая вода сквозь прозрачное стекло так завораживала, притяжение было слишком сильным. Только после третьей кружки молодой человек смог вернуться к поиску необходимых предметов, и обнаружение первого не заставило себя ждать — смартфон валялся под подушкой (видимо, ночью выпал из джинс). Он не дал ничего полезного, разве что текущее время — оказалось, что приближался первый час, а это означало, что скоро ему нужно будет выходить. Чудесно. Мин как раз в самом своём«Привет, Мин Юнги (твоё имя, как и адрес, я посмотрел в документах, прости). Я кассир из ночного магазинчика на соседней улице. Ты пришёл к нам этой ночью и очень хотел купить себе верблюда, но мы таким не торгуем, поэтому, не найдя необходимого, ты вырубился прямо на полу, и я отвёз тебя домой. Не переживай, я ничего не взял и очень не хотел к такому прибегать, но ты не просыпался, а вызывать полицию было бы муторно. Надеюсь, тебе сейчас не слишком плохо (всё же ты вырубился сразу, как только коснулся твёрдой поверхности). Желаю найти своего верблюда (ты был таким опечаленным, когда я сказал, что у нас их нет). Или не найти. Не знаю, что лучше. В общем, пока и удачных выходных.»
Дочитав записку, Юнги слегка завис, а потом от шока усталым мешком рухнул в кресло. Он, пьяный в ничто, заявился в магазин, где работает тот самый милый кассир, требуя верблюда (какого, блядь, верблюда?!), а после вырубился прямо на полу. Прелестно. Лучшее первое впечатление. Молодец, Мин Юнги, теперь ты не то, что не познакомишься с ним (хотя он тебя уже прекрасно знает), но и на глаза этому парнишке не покажешься со стыда! — Это пиздец. Молодой человек отбросил блокнот и растёр лицо руками, пытаясь осознать собственную ничтожность. Так опозориться ещё нужно суметь. Это провал. Дно. Дно Марианской впадины. Хотелось бы забиться в угол на диване и, завернувшись в плед, предаться рефлексии под какое-нибудь кино, заедая апатию пиццей, но он пообещал, а значит, должен прийти. Человек слова, блядь. И на кой-чёрт Тэхён вообще устроил ему свидание вслепую? Неугомонный маленький чёрт. Надо выпить кофе и собраться во всех смыслах этого слова. И купить сигарет.***
Кто устраивает свидания вслепую в парке аттракционов? Ким-блядь-Тэхён! Кто вообще доверил ему это? Что Юнги здесь делает? Почему припёрся на двадцать минут раньше? Ответов на эти вопросы не предвиделось, и Мин просто продолжал стоять, как мрачная, облачённая в тёмные одеяния статуя у огромного фонтана, стараясь игнорировать разносящий его похмельную черепную коробку гвалт, образуемый криками гиперактивных человеческих отпрысков, грохотом аттракционов и бесячей слишком позитивной музыкой. Он явно был лишним на этом празднике жизни. Безумно хотелось курить, и курилка находилась в зоне видимости, но второй раз за сутки производить плохое впечатление на человека, с которым у него (сугубо теоретически) что-то намечалось, — перебор. И как он должен распознать этого анонима? Дурацкий Ким Тэхён сказал, что Мин сам всё поймёт, но каким таким образом? Почему Юнги всё ещё дружит с ним? Хороший вопрос. Который по классике останется без ответа. Парень нервной тенью нарезал круги на месте, намереваясь прошёркать своими кедами окно в параллельный мир, когда его окликнул мягкий, немного высоковатый, но, чёрт возьми, очень знакомый голос: — Прошу прощения, вы ведь знакомый Тэ, да? Блядский Ким Тэхён. Зажмурив до белых пятен глаза и крепко сжав зубы, Юнги резко выдохнул, усмехнулся, а потом, словно смертник к палачу, обернулся: — Хах, ага…привет! — он неловко почесал шею над воротом чёрной (опять) толстовки и нелепо помахал рукой тому самому миленькому кассиру. Интересно, насколько жалкий у него сейчас вид по шкале от одного до «пиздец, такое бывает вообще?»? Лицо миленького кассира удивлённо вытянулось, а потом он абсолютно обворожительно рассмеялся, улыбаясь не только губами, но ещё и безумно красивыми глазами. — Привет, Юнги-ши! — он ещё и имя его запомнил. — Так ты друг ТэТэ! А я Пак Чимин, приятно познакомиться! Чимин протянул ладошку для рукопожатия, и Мин неуклюже на него ответил. — Ага, приятно… Спасибо за записку, а то я мало что помнил до её прочтения… — Всегда пожалуйста, — о, нет, не надо такого всегда. — Как ты себя чувствуешь, кстати? — Да сравнительно неплохо, только курить хочется… — пробормотал Юнги и нервно выудил из кармана сигареты. Насрать, хуже уже не будет. — Юнги-ши… — Можно просто «хён», — невнятно из-за зажатого в зубах фильтра пробормотал Мин. — Оу, хорошо. Юнги-хён, — слегка смущённо сказал Пак, как-то странно смотря на пачку в его руках, — можешь дать мне их? — Кого «их»? — недоумённо глядя на младшего, ответил тот. — Сигареты. Дай мне, пожалуйста, твои сигареты, — Чимин протянул раскрытую ладонь и выжидательным, с примесью какой-то странной, не считываемой эмоции, взглядом вперился прямо в него, в Юнги. Старший откровенно подзавис, пытаясь понять, что происходит, но всё же протянул парню свою пачку: — Ты куришь? — Нет, совсем нет, — быстро ответил рыжий, внимательно вглядываясь в абсолютно ничем не примечательную недавно распечатанную упаковку, и вдруг расплылся в широкой чуть хитрой улыбке, а после радостно воскликнул. — Хён, а мы бы не смогли продать тебе тех верблюдов, что ты просил! — Что? — этот парень всё больше вгонял Юнги в тупик, а они вроде как только что познакомились. Официально. — Что ты имеешь в виду? — Хён, мы не торгуем такими верблюдами, а вот супермаркет напротив вполне, — довольный произведённым эффектом добавил Чимин, а Мину оставалось только глупо хлопать глазами и ничего не понимать. Неприятно, но что поделать. — Чимин, ты перегрелся на солнце? Может, в тень уйдём? — Юнги усиленно пытался понять, что происходит, но похмельный мозг в неблагоприятных условиях, к тому же в максимальной близости к миленькому кассиру, соображал туго. — Когда ты купил сигареты, хён? — Днём, когда сюда шёл, — он на допросе? — А были ли у тебя сигареты ночью? — Нет, криворукий Тэ на них пиво пролил, — молодой человек чувствовал себя нещадно тупым, но он правда откровенно не догонял. — К чему ты ведёшь? — К тому, что присмотрись к своей пачке, хён! — Чимин протянул сигареты назад. Старший взял пачку, вгляделся в крупную серебристую с синей каёмочкой надпись «Camel» на крышке, затем в синий силуэт верблюда по центру пачки, и его будто по голове ударило осознанием: — Вот блядство! — громко воскликнул Мин, чем вызвал звонкий смех у Пака и волну злых шиков от мамочек в радиусе десяти метров. — Понял теперь? — ярко улыбаясь, спросил младший. — Понял-понял, — глядя на это миловидное, буквально ослепляющее радостью лицо, Мин и сам не мог сдержать улыбку. — Молодой человек, здесь курить не положено! Покиньте парк, иначе мы вызовем охрану! — раздался режущий ухо крик одной из мамочек. — Нас выгоняют, — всё ещё хихикая, произнёс Чимин. — Сменим место первого свидания? — Я не против~.***
— Серьёзно, хён, верблюд? — приглушённо, чтоб не разбудить спящего Тэ, хихикал Чонгук. — Так, мелкий, я был очень-очень пьян. — Верблюююд! — Ой, кончай угорать! Своего драгоценного разбудишь! — Драгоценный Купидон уже проснулся, — словно разразившийся гром, раздался из-под стола голос вроде как спящего Кима, и его немного помятая, сонная, но украшенная самой ехидной улыбкой мордашка вылезла на всеобщее обозрение. — И хён, а я ведь обещал тебе встречу с тем миленьким кассиром из круглосуточного? — Тэхён взъерошил рукой волосы на макушке и растянул губы в довольной хитрющей улыбке. — Да, обещал. Вот только, во-первых, я не рассчитывал, что эта встреча будет как раз после того, как я опозорюсь перед ним, а во-вторых, ты как-то забыл упомянуть, что этот кассир - твой лучший друг! — Юнги-я, ты называл меня «тем миленьким кассиром»? — хихикнул вдруг сбоку Пак, прикрыв рот рукой, и старший смущённо поперхнулся. — Это так мило. — Ну да, забыл, — чересчур бодро и беззаботно для только что проснувшегося кинул Тэ, пристроившись на плече у Чонгука. — Зато вот как всё замечательно сложилось! И это благодаря мне! — Ким стукнул себя в грудь, но Юнги предпочёл бы, чтоб по проблемной голове. Но, как бы Мину не хотелось оспорить сей факт, всё и правда так получилось из-за Тэхёна. Он ему даже благодарен. Но знать об этом мелкому не обязательно, а то слишком обнаглел. За окном почти взошло солнце, уличные фонари уже погасили, по дорогам вовсю, куда-то спеша, разъезжали машины, а на небольшой кухоньке тихо болтали две счастливые парочки, совсем не обращая на это внимание.