Вирус жизни

      В северной части Вашингтона тысяча мертвецов неспешно шоркают по земле. Их мёртвые лица обглоданы до костей, тело погрязло в трупных пятнах. Пустые, но ненасытные глаза реагируют на каждый шелест листьев, на каждый крысиный писк.       Зомби судорожно встрепенулись, когда вдалеке послышался свист колёс. По запыленной дороге едут несколько военных машин. Мертвецы, как по щелчку, всей толпой ринулись вперёд, навстречу.       Первая машина сманеврировала, завернув в удалённую зону. Водитель ускорился, но не от страха, а от азарта. Женщина на заднем сиденье начала громко смеяться хриплым голосом, получая удовольствие от этого зрелища. Её глаза мечутся из стороны в сторону, порождаемые безумием.       Военная машина подъехала к огромным, железным воротам, которые немедленно распахнулись, пропустив машину в зону №7. Это место и в спокойное время было изолировано и скрыто от посторонних глаз.       Десятки мертвецов успели проскочить внутрь, прежде чем ворота закрылись. Но не прошло и пяти секунд, как разразились оглушительные выстрелы, обрушившиеся на тварей. Специально обученные стрелки, в это время находящиеся на вышках, выпустили несколько десятков пуль за считанные секунды. Мозги вышибло молниеносно, окрасив землю в рвотно-красный цвет. — Всё чисто. Все подохли. Вы можете выходить из машины. — Раздался жутковатый голос из рации, оповестив женщину, что дорога расчищена от мертвецов.       Охрана немедленно открыла перед ней дверцу машины. Женщина даже не поморщилась, опустив ногу в кровавую лужу — она сделала это необычайно просто, будто ей каждый день приходится ходить по чьим-то костям, как по траве.       Вся в белом — она подобна яркой вспышке света среди гнетущей и неупокоенной тьмы. Но этот свет обманчив, как гнилое яблоко или пожар, скрытый в тумане.       Её хрупкое худощавое тело стянуто белым платьем до колен. Шея украшена жемчугом. На ногах туфли на высоком каблуке, местами замаранные кровью. Женщина в Белом уверенно идёт вперёд, каждый следующий шаг делая с натяжным воодушевлением, словно она что-то предвкушает. И, наконец, женщина замерла на месте. И в следующий момент она развернулась, взглянув на утопающий в ужасе пейзаж. Мир канул в бездну, и все люди вместе с ним. Но не она. Не эта женщина.       Она ядовито ухмыльнулась, порождаемая безумием, что клокочет внутри неё, как яд, как проклятье. Так же стуча каблуками, Женщина в Белом прошла в высокое, огромное здание. Здесь располагается военная база.       Просторный, белоснежный изнутри павильон простирается длинным коридором. Женщина в быстром темпе идёт вперёд, направляясь в свой кабинет. Пройдя внутрь, она быстро потянулась за пачкой сигарет, лежащей на столе. Взяв одну, женщина быстро зажгла её. Недолго думая, она сделала первую затяжку, не заметив, как в кабинет вошёл мужчина. — Кэтрин, — глухо произнёс он, посмотрев на женщину встревоженным взглядом. Кэтрин незаинтересованно взглянула на мужчину, морально готовая ко всем новостям, и лишь потому, что знает, что ей по силам справиться со всем. И в то же время она ненавидит любые изменения и сторонние вмешательства в ту систему, над которой она работала на протяжении многих лет. — Что опять? — Холодно спросила она. Каштановые волосы собраны наверх, подчёркивая заострённые черты лица. Она внимательно посмотрела на Ника. — Стивен и Ребекка Уилсоны сбежали, — эти слова произвели на Кэтрин болезненный эффект. Она чуть закатила глаза, прежде чем из её уст полетел отборный мат. — Твари, конченые твари. Кто должен был следить за ними?! Не ты ли и твои тупоголовые головорезы?! — Она закричала, на долю секунды потеряв самообладание. — У них уже были попытки бегства. Стивен с Ребеккой постоянно твердили что-то про свою дочь… что их дочери нужна помощь… Я особо не вникал. Но, по-видимому, они отправились на её поиски. — Далеко они не могли уйти, — уверенно подвела черту Кэтрин, на секунду задумавшись, прежде чем задать следующий вопрос: — Так как зовут их дочь? — Я не знаю. Но мы успели перехватить письмо, которое Ребекка и Стивен пытались передать через одного из наших. Но тот парнишка оказался умнее, сразу доложил мне. — Он протянул белый свёрток.       Кэтрин тотчас вырвала из его рук письмо, переключив всё своё внимание на написанное:       «Я нарочно не буду звать тебя по имени в этом письме, боясь возможных последствий. Я не знаю, в чьих руках окажется этот клочок бумаги в итоге.       Нас с твоей мамой держат в плену уже как несколько месяцев. Я объясню, как это произошло.       После того, как мы попали в аварию, тебя увезли в больницу с сотрясением мозга. Ты долго не приходила в сознание. За это время объявили о чрезвычайном положении, стало известно о новом вирусе, опасном для жизни. Мы с твоей мамой были намерены ждать в больнице до тех пор, пока ты не придёшь в себя.       Вскоре к нам приехали военные, велели нам с твоей мамой идти с ними. Они объяснили нам, что сейчас они нуждаются в большом количестве врачей и специалистов для выяснения природы нового заболевания. Они обещали нам, что мы сможем вернуться к тебе через несколько часов.       Но военные солгали нам. Они привезли нас в зону №7 — тайная база, которая проводит различные опыты на людях. Тут повелось, что бродячих бедолаг подбирают с улиц, обещая им постель и ужин. А в итоге подвергают их наисильнейшему радиоактивному излучению. И это только один процент из того, какие опыты здесь ставят. Теперь мне известно, что именно эта корпорация (так они сами называют свою военную базу) создала новый вирус с целью получения нового генома. Они не предусмотрели масштаб своего проекта. Процесс распространения вируса стал необратимым.       Им нужны врачи, включая нас, чтобы довести начатое до конца: они хотят восполнить пробелы в созданном им вирусе, довести проект до конца.       Этот проект, и этот вирус создала женщина по имени Кэтрин. Она работала над ним несколько лет, прежде чем решилась испробовать новую болезнь на людях. После этого были обнаружены первые заражения и необратимые последствия — такие, как смерть, а после смерти безвозвратное перевоплощение в зомби. Эта женщина безумна, отвратительна. Она не знает ни сострадания, ни жалости. Я надеюсь, что ты никогда не встретишься с ней.       Находясь на военной базе несколько месяцев, нас заставляют работать по их указаниям, делать то, что они говорят. Недавно я встретил здесь одного приятеля, с которым работал десять лет тому назад в научном центре. Но в отличие от нас с мамой, его никто не принуждает к работе, он работает тут добровольно. И узнав о том, что нам важно найти свою дочь, по старой дружбе он предложил свою помощь. Роберт сказал, что он сможет оставить это письмо в нужном месте, когда будет назначена дата его отправления на другую военную базу.       Я решил, что ты, скорее всего, захочешь отправиться в Вашингтон в дом моей сестры, как только придёшь в сознание. Я сказал Роберту оставить это письмо за горшком цветка — там же, где находятся запасные ключи. Надеюсь, Роберт выполнит своё обещание.       Сейчас мы с твоей мамой планируем, как отсюда сбежать. Единственная наша цель на сегодня — это вернуться к тебе, дочь.       Я хочу дать тебе указания, как твой отец: забудь о том, что ты будущий врач, забудь о том, что тебе следует помогать людям. Нет. Теперь ты должна думать только о себе и о своём выживании. Если тебе всё-таки удастся попасть в дом моей сестры, не выходи оттуда, прячься, не попадайся на глаза другим выжившим. Военные прочёсывают все территории. Будь предельно осторожна. Мы сделаем всё возможное, чтобы в скором времени сбежать отсюда, и вернуться к тебе. Твой отец, Стивен».       Кэтрин просто озверела, дочитав письмо. Она за долю секунды сжала в руках бумагу, с диковатыми глазами вглядываясь куда-то вперёд. Её распирают ненависть и азарт. — Убей их. Убей их, Ник. Найдите и убейте, — она произнесла это так проникновенно-ужасающе, что Ник на секунду замер. — И если к тому времени Стивен и Ребекка найдут свою дочь, то убейте и её тоже.       Женщина в Белом тотчас повернулась к Нику спиной. Она задыхается от внутренней ненависти к Стивену и Ребекке. В это время Ник вышел в коридор, отдав приказ направить ещё пятьдесят военных на поиски Уилсонов.