***
Дорога проходила в полнейшем молчании, прерываемом лишь звуками леса: компаньоны предпочли быть поодаль, не спуская друг с друга подозрительного взгляда. О доверии не могло идти и речи: Пэйт помнил расправу на поляне, а Крейтон — то, что тот без колебаний обобрал мертвеца, будто занимался подобным каждый день. Поэтому оба держали наготове оружие, продолжая шагать по тропкам нескончаемой рощи. Наконец, помимо растительности показались залитые солнцем руины каменной стены. Пэйт замедлился, приставив ко лбу импровизированный козырёк из ладони, и вгляделся вдаль, словно прикидывая, в каком направлении следует двигаться дальше. Внезапно где-то за разрушенной стеной раздался резкий звук, заставивший весьма своевременно сорвать со спины тяжёлый щит из тонких прокованных листов железа. Из-за каменных обломков выскочила мерзкая тварь, в которой путник сразу признал бродячую гончую. Мерцая красными глазами, она выставила когтистые лапы, выгнув облезлую, лишённую кожи спину, и приготовилась к прыжку. С протяжным рычанием гончая набросилась на мародёра, но Пэйт предупредил атаку — та встретилась клыкастой пастью с железом щита и отлетела в сторону. Подняться для новой атаки ей не удалось: из-за спины мародёра выскочил Крейтон и со всего размаху всадил в брюхо топор. Впалая брюшина тут же разошлась пополам под заточенной сталью. Крейтон дёрнул на себя топор, вытягивая из жалобно скулящей тушки склизкие бурые кишки. Не позволяя перевести дух, на парочку с громким лаем понеслись ещё пять гончих, привлеченных воем убитого сородича. Одну из них Пэйт выцепил прямо налету и прижал к земле остриём копья, вторую настиг топор Крейтона, мощным ударом по хребту вывернувший пару позвонков. Когда подобная судьба постигла и третью, две оставшиеся бросились бежать. Убедившись, что они унеслись прочь, мародёр опустил тяжёлый щит и вытер о землю остриё копья; его спутник стряхнул с кольчужной брони месиво и привёл в порядок свой топор; оба всё в том же молчании продолжили путь.***
Между тем Дранглик охватило зарево, и по всему горизонту растянулась алая полоса заката, а лучам слабо греющего солнца уступил холодный ветер. Лесной массив всё чаще переплетался с холмами и руинами когда-то наполнявших королевство сооружений. В какой-то момент дорогу преградила лента неглубокого водоёма. Пэйт в кожаной броне спокойно перебрался через мелководье, но Крейтон в кольчуге, бубня под нос проклятия, принялся искать обход. Проблема быстро сошла на нет, когда обнаружился ствол массивного дерева, перекрывающий водоём. Пэйт терпеливо ждал попутчика. Сложил руки на груди, прислонившись к поросшему мхом валуну, и следил за всеми манипуляциями с едва заметной улыбкой: его откровенно забавляла эта переправа. Крейтон филигранно прошёл по стволу, только раз пошатнувшись на скользкой размокшей древесине, и спрыгнул на другом берегу. Тогда Пэйт, прекращая привал, оторвался от камня и направился в сторону компаньона, но звук упавшего на землю мелкого щебня заставил вновь схватиться за оружие, предупреждая о новой засаде, на этот раз полых пехотинцев — безмозглых тварей в поржавевших шлемах и изорванном тряпье. Спутники переглянулись, без слов уясняя дальнейшие действия. Крейтон кинулся на ближнего пехотинца, вооружённого одним кинжалом. Обрушил взмах топора на кисть и вышиб из неё оружие. Следом рукоять влетела в грудь, сбивая противника с ног. В незащищённую бронёй шею впилось лезвие, и голову нежити скосило на бок. По высохшей желтоватой коже, оголяя плоть, протянулась широкая полоса, а из горла вырвались капли тёмно-бурой крови. Однако, словно этого было недостаточно, Крейтон вновь рубанул по телу, слишком остервенело и резко. За это время Пэйт, прикрываясь щитом, успел быстро добраться до лучника и насквозь пронзить его копьём. Следом откинуть на землю ударом щита и вновь всадить остриё в прикрытую лоскутами грудину. Закончив с противником, он обернулся к сереброволосой фигуре, не оставляя без внимания то, как яро мужчина шинкует тушу, будто получая удовольствие от процесса. Тот в свою очередь отметил, что мародёр не столь слаб: он прекрасно владеет копьём и вполне бы мог проделать весь путь в одиночку. От размышлений отвлёк елейный голос: — Отлично сработано! Я не ошибся, когда предложил тебе стать моим спутником, — по лицу пробежала дружелюбная улыбка. Крейтон лишь кивнул в ответ, и Пэйт задержался на прорезях в маске, откуда на него не мигая смотрели стальные глаза. Хоть лицо и было скрыто шлемом, мародёр не сомневался, что под ним скрывается сейчас такая же непроницаемая физиономия.***
К тому времени, как они продолжили путь, на землю успел лечь вечерний сумрак. — Солнце зашло, — впервые за всё время возле Пэйта раздался ровный голос, заставивший слегка дёрнуться. — Думаю, нам нужно сделать привал. — Пройдём ещё немного: впереди костёр, — предупредил мародёр, и вновь повисла тишина. В центре поросших зеленью развалин сторожевой башни действительно виднелся потухший костёр. Стараниями Пэйта он вспыхнул неярким, но достаточным для ночного привала пламенем. Оба устроились у огня, вытянув вперёд ладони. Каждый наслаждался теплом, восстанавливая потраченные за день силы. Пэйт расслабленно потянулся и снял шлем, открывая стриженую макушку с короткими тёмно-каштановыми волосами, в то время как его компаньон не пожелал расставаться с маской и шлемом. Вскоре Крейтон устроился здесь же, на полу, закутавшись в подранный плащ и погрузившись в дрёму. Рука и во сне продолжала сжимать рукоять топора. Пэйт, блаженно вытянувший ноги перед огнём и прижавшийся к стене, с любопытством смотрел на дремлющую фигуру. Глаза задержались на выступающей из-под плаща кисти: один из пальцев украшало тонкое кольцо, поверхность которого была покрыта шипами, роднившими его с терновым венцом. За простым обликом безделушки угадывалась тонкая работа, и Пэйт, не в силах совладать с желанием, оставил своё место, бесшумно приближаясь к спящему и прислушиваясь к его мерному дыханию. Стоило коснуться кинжала, как в него вперилась пара горящих глаз. Пэйт быстро отнял руку от рукояти и, подняв перед собой ладони, бросил с примиряющей улыбкой: «Не надо так дёргаться, это всего лишь я». Он вновь устроился перед костром, попутно обматерив ублюдка за столь чуткий сон, присущий лишь тем, кому есть что скрывать и кто каждый миг наготове.***
Всё следующее время до утра прошло спокойно. На заре от яркого пламени остались одни лишь тлеющие угольки, и компаньоны продолжили свой путь, не озвучивая ночное происшествие и лишь чаще теперь одаривая друг друга косыми взглядами: Крейтон — настороженными, Пэйт — предупредительно-опасливыми. Так, в разросшейся атмосфере недоверия, они добрели до горных массивов, с вершины которых бил шумный водопад. Мелкие ледяные брызги время от времени летели в лицо. Крейтон, защищённый маской, не особо обращал на них внимание, Пэйт же недовольно фыркал. Бившее у подножья скал течение пересекал узкий подвесной мост, скрипящий и раскачивающийся от порывов ветра. Доски и верёвки местами прогнили, да и сама конструкция вызывала сомнения, как и всё в умирающем королевстве. — Этот мост выглядит так, будто вот-вот рухнет, — перекрикивая шум воды, сказал мародёр. — Он не выдержит вес двоих. Лучше перейти поочерёдно. Крейтон смерил подельника долгим взглядом, а затем кивнул. Пэйт улыбнулся краешками губ, повесил себе на спину тяжёлый щит и вступил на мост. “Вот же сучий сын, — нахмурился Крейтон, прекрасно понимая, почему тот пошёл первым, — боится подставить спину”. Пэйт между тем перебрался на другой берег и спокойно ожидал спутника, который на середине моста заметил, что одна из досок совсем погнулась, как будто её специально вдавили. Отдёрнуть ногу удалось в последний момент, когда древесина с громким треском надломилась и обломки полетели вниз. Крейтон прорычал что-то невнятное и перешагнул через брешь. — Я предупреждал, что нужно быть осторожнее, — хлопнув мужчину по плечу, отозвался Пэйт, натянувший на губы самую невинную улыбку. И, хоть голос продолжал звучать обеспокоенно, на лице появилось странное выражение. — Повторюсь, в этих землях умереть можно от чего угодно. Никогда не знаешь, где тебя настигнет смерть. — Лицо столь же быстро приняло обычное состояние, и мародёр, мотнув головой, указал на тропу впереди, возвращаясь к прерванному пути. Вскоре молчаливая парочка спустилась к тому месту, где течение становилось более спокойным. Палящее солнце сегодня оказалось нещадным, отчего Пэйт то и дело отирал лицо от струек пота. — Сделаем небольшую остановку, мне нужно наполнить флягу. — Остановившись возле берега и сняв шлем, он окатил лицо ледяной водой, а после потянулся к поясу за кожаной флягой, то и дело косясь на Крейтона, ожидавшего неподалёку у корней вывернутого из илистой почвы дерева. Пэйт поймал себя на мысли, что тот ни разу не притронулся к своей фляге, по крайней мере у него на глазах. Причина была ясна: попросту не хочет снимать маску. Нежелание светить лицом вкупе с необычным шипастым кольцом зажгли в мародёре огонёк любопытства. Однако Пэйт прекрасно знал, до чего доводит пытливость, ведь сам не раз пользовался чужой себе во благо. Мысли разом рассеялись, когда рядом с поваленным деревом послышались громкий всплеск и рёв. Уже в следующий миг ствол дерева отлетел в сторону. За ним и Крейтона отбросило к ближайшим валунам: он встретился всем телом с каменистой поверхностью, и с его губ сорвался приглушённый стон. На берег, грохоча массивными лапами, выбирался свирепый зверь. Толстая серая кожа, клыкастая пасть на пол-лица, а также рог и единственный глаз посередине лба выдавали в нём огра. Наверняка спутники растревожили его своим присутствием. Пэйт, не желая повторить судьбу подельника, разом отскочил от берега и схватился за копьё. Грубая кожа зверюги отлично защищала от рубящих ударов, но с колющим оружием был небольшой шанс. Мародёр вовремя ушёл от нового замаха и всадил сталь в огра. Глаза мимолётом выцепили компаньона, с негромким стоном поднявшегося на ноги: того вело в стороны, в голове ожидаемо расцвёл набат, а рёбра ныли так, будто по ним зарядили дубиной. Тем не менее оба спутника обменялись взглядами, молча спланировав атаку. Крейтон, подавив головокружение, поднял с земли обломок камня и изо всех сил запустил его в огра. Едва тварь переключилась с Пэйта, тот всадил копьё ей в глазницу. Остриё с громким чавканьем разорвало склеру, и по древку побежала мерзко пахнущая жидкость вперемешку с гноем и кровью, замарав кожаные перчатки. Ослеплённый огр заревел ещё протяжнее, остервенело размахивая лапами в воздухе. Только оказавшись далеко, парочка присела перевести дух и восстановить сбившееся дыхание. Крейтон при малейшем вздохе хватался за рёбра, несильно стискивая гудящие кости. Хоть на поясе рядом с обычной флягой висела другая, полная эструса, он не спешил хлебнуть исцеляющий напиток и, сделав глубокий вдох, поднялся с места, продолжив следовать за Пэйтом чуть шаткой походкой. Но вскоре ей вернулась прошлая твёрдость, и Крейтон более ничем не выдавал свою боль.***
По куполу неба вновь разлился закатный отблеск, окрасив багрянцем кроны деревьев. Где-то на горизонте мелькнули крыши обветшалых домишек. Было заметно, что в тех местах теплится какая-никакая жизнь. Оставив лес за спиной, Крейтон замедлил шаг и обратился к своему спутнику: — Я благодарен тебе, что составил мне компанию и указал дорогу в этих землях, но здесь наши пути расходятся. — Он слегка наклонил голову и ступил вперёд. Однако за спиной раздался торопливый оклик: — Погоди, у меня есть одно предложение! Крейтон обернулся, вперившись в лицо мародёра синевой глаз. И Пэйт продолжил: — Я не сказал сразу, но в паре дней ходьбы отсюда лежит одно сокровище. Как раз за ним я и держу путь. Что ты скажешь на просьбу вновь составить мне компанию? Добытое мы разделим пополам. — Крейтон продолжал молчать. — Каждый уголок тех мест полон опасности, мне не помешает второй клинок. Такой любитель риска, как ты, точно не останется внакладе. Ну же, соглашайся, оно того стоит! Серо-лазурные глаза какое-то время бороздили лицо мародёра. В конце концов решившись, Крейтон тряхнул головой, разметав серебристые прядки. — Я знал, что ты мне не откажешь, — хищно улыбнувшись, сладко протянул Пэйт, взвалил на плечо копьё и направился по ему лишь ведомым тропам.***
В этот раз дорога была не столь тяжела: на пути встречались лишь нежить — лёгкая добыча для топора Крейтона — и мелкие твари, не многим опаснее полых. Под палящим солнцем днём и порывами холодного ветра вечером время от времени Пэйт прерывал тишину парой замечаний или незатейливых фразочек, непременно нарываясь на раздражение. Однако не прекращал забавляться и доводить попутчика, разбавляя однообразную дорогу. На третий день с рассветом вдалеке показались руины бывшей тюрьмы. Время оставило от махины лишь растрескавшуюся кладку и груды камней. — Нам туда, — сказал мародёр, указав на верхушку зубчатой башни. — То, что я ищу, лежит в катакомбах прямо за этой крепостью. — Если мы не будем тратить время на разговоры, успеем до темноты, — раздражённо отозвался Крейтон, постучав пальцами по рукояти топора. — Спокойнее, — усмехнулся Пейт. — Мы доберёмся гораздо быстрее, чем ты думаешь. И он не соврал: преодолев вереницу холмов, по скалистому выступу невысокого горного хребта они подступили к полуразрушенной тюрьме. — Двигайся осторожнее, — придержав компаньона, проговорил мародёр. — Впереди нас ждут топи, которые кишат ядовитыми гадами. Крейтон ничего не ответил, но замедлил шаг. Пэйт подался вперёд и в пол-оборота направился по узкой песчаной насыпи, не выпуская Крейтона из поля зрения. Лишь у самой крепости, его походка стала увереннее: крытая каменной кладкой земля создавала иллюзию безопасности. Впрочем, это ощущение длилось недолго. Под подошвой Пэйта послышался треск, и участок земли под ногами с шумом проломился вниз. Мародёр схватил под локоть компаньона, не позволив тому отскочить в сторону, и утянул его за собой. В следующий миг спутники со стонами, громкими ругательствами и грохотом оказались под землёй. Крейтон первым поднялся и неровным шагом направился к отлетевшему в сторону топору. Пэйт, довольно быстро последовавший примеру, осмотрелся вокруг: это место было тюремной камерой. От холодных каменных стен, равно как и от пола, веяло гнилью и сыростью. Мужчина задрал голову, заметив где-то вдалеке ту самую брешь, в которую они провалились. Из неё слабым потоком бил дневной свет. Мародёр глубоко вздохнул, поняв, что тем же путём им не выбраться, и перевёл взор на Крейтона, в глазах которого плескались недобрые огоньки. — Прости, схватился за то, что было ближе всего, — Пэйт развёл руками, растянув губы в привычную улыбку. — Лучше подумай о том, как выбраться из казематов. Согласившись, Крейтон осмотрелся вокруг и заметил меч, воткнутый в землю у одной из стен камеры. Вокруг него ещё остались угольки. Рядом с клинком сидела фигура в лёгком кожаном доспехе. Мужчина осторожно подступил к неподвижному силуэту и толкнул его в плечо рукоятью топора — конечность с тихим треском отделилась от тела. Тогда Крейтон наклонился к пленнику и стянул с его макушки капюшон: открылись пожелтевшие кости черепа с зиявшими пустотой глазницами. — Очень хорошо. Возможно, нам удастся развести костёр, — сзади послышался голос Пэйта. — В такой темноте ориентироваться куда сложнее. — Затем он потянулся к мертвецу и начал безмятежно обыскивать останки. Мародёр выглядел разочарованно до тех пор, пока на иссохшем теле не обнаружился факел. Несмотря на сырость, общими усилиями подельники развели тусклое пламя костра и подожгли от него факел. Пропитанная смолой обмотка мигом вспыхнула, озарив камеру и отбросив оранжевый отблеск на латы Пэйта, маску Крейтона и поросшие плесенью стены. Осмотрев прогнившие решётчатые двери, компаньоны снесли их с петель парой мощных пинков. Как только решётка со скрежетом грохнулась на землю, они наконец-то оказались в узком коридоре, по обеим сторонам от которого на равном расстоянии тянулись точно такие же казематы. — Кажется, я знаю, куда ведёт этот коридор... — задумчиво произнёс Пэйт, мгновенно столкнувшись с полным скепсиса взглядом. — Эй! Разве я подводил хоть раз? Доверься мне. — Да неужели?! Тогда по чьей вине мы оба оказались в грёбаной камере? — Я же говорил: это вышло случайно, — отмахнулся тот и придал лицу самое невинное выражение, между делом вешая на спину щит. — Главное, я смогу нас вывести. Двигайся за мной! Шаги спутников гулким эхом расползались по узкому коридору. Каждый раз, когда свет проникал сквозь решётки других казематов, взору открывались останки подвешенных на цепях или же закованных в колодки пленников. Из отдельных камер доносилось нечленораздельное рычание: там до сих пор влачила существование нежить. Фигуры в обносках корчились на земле или исступлённо бились головой об стену. Около одной из камер Крейтон ощутил, как что-то вцепилось в плащ, и тут же заметил полого, протянувшего обтянутые кожей костистые руки между прутьев. Мужчина недовольно хмыкнул, делая несильный замах топором. Хватка пропала, а он брезгливо пнул ногой отсечённую кисть. Преодолев примерно половину расстояния, подельники уловили тихий шорох, идущий откуда-то с потолка. Задрав голову, Крейтон обмер на несколько секунд: прямо над ними на паутине зависли паразитные пауки — насекомые в половину человеческого роста с массивными чёрными лапами и тельцем оранжевого цвета. Крейтон отскочил только в тот момент, когда один из них оказался на земле, сделав опасный выпад лапами во всю длину. Пэйт замахнулся факелом, отогнав мерзкое насекомое, а после, когда на пол опустилось ещё одно, всадил копьё в хитиновый покров. Только тогда подключился и Крейтон, обрушив топор на брюхо одной из тварей. Из рассечённого тельца сразу же хлынули пищеварительные соки, испачкав кольчужные поножи и топор. Крейтон процедил сквозь зубы пару ругательств и отступил от разрубленного насекомого. — Наш бравый искатель опасности боится пауков? — рядом раздался подтрунивающий голос Пэйта, вогнавший Крейтона в неловкое молчание. Не услышав ответ, мародёр махнул рукой в направлении выхода и вновь двинулся по коридору. Добравшись до конца длинного прохода, спутники упёрлись в стену. По ней тянулась широкая брешь, в которую спокойно мог пролезть человек в броне. — Так я и думал. Мы идём в верном направлении. За этой стеной находятся катакомбы. — Мародёр прошмыгнул в раскол и отозвался уже с той стороны, подгоняя компаньона: — Да, так и есть. Смелее! Оказавшись рядом, Крейтон недовольно скривился: темнота стала лишь гуще, и слабого пламени факела едва хватало, чтобы осветить дорогу. С потолка на землю отрывисто падали капли воды, рискуя затушить единственный источник света. В десяти шагах виднелось несколько арочных проёмов, ведущих в разные стороны. А всё пространство напоминало каменный лабиринт. Крейтон сразу понял: не стоит отставать. Пэйт же спокойно ориентировался и уверенно шёл вперёд. Вскоре к обычной каменной кладке прибавились замурованные кости и черепа. В мерцающем под порывами сквозняка свете они выглядели куда более зловещими, но спутников не пугал вид человеческих останков. Миновав ещё один коридор, ничем не отличавшийся от десятка предыдущих, компаньоны очутились в более просторном помещении. По обе стороны от входа ровными рядами стояли массивные гробы. Их местами поросшая плесенью изысканная резьба по камню и отделка говорили о высоком статусе усопших. Однако, что бы ни скрывалось внутри, крышка каждого была столь тяжела, что поднять её не представлялось возможным даже силам десятка опытных рыцарей. Впереди располагались два таких же зала и тупик, увидев который, Крейтон сложил руки на груди и уставился на спутника. — Я знаю, что ты хочешь сказать, но нет, мы идём в верном направлении, — ответил Пэйт. Продолжить он не успел: за спиной раздался ни то писк, ни то шипение, и Крейтон, выхватив оружие, кинулся вперёд. Пэйт отскочил в сторону, прикрывшись щитом, и только спустя пару мгновений, когда топор попутчика разрубил тушу огромной выпрыгнувшей из-за могильных плит крысы, осознал, что произошло. Крейтон в три размашистых удара разрубил мохнатую тварь на части и вернулся назад. — В следующий раз мне стоит быть внимательнее, — делано усмехнулся Пэйт. — Так или иначе я перед тобой в долгу. Мы ещё сочтёмся, не сомневайся. — Последнюю фразу мародёр сказал странным тоном, заставившим Крейтона сильнее сжать рукоять топора. — О, не бери в голову. Я найду способ отплатить, — отмахнутся Пэйт, едва заметив это движение. — А пока вернёмся к тому, ради чего мы здесь. — Он обошёл один из гробов и указал на большую дыру. — Опять прыжки? — с трудом подавив вздох, процедил Крейтон. — Не переживай, в этот раз посадочка будет куда мягче. — Мародёр схватил спутника за запястье и утянул за собой в проём. Падение и правда вышло не столь ощутимым, да и высота была пустяковой. Однако, приподнявшись над землёй, Крейтон понял, что спикировал на груду костей. В довершение ко всему они лишились единственного источника света. Пэйт громко выругался, повертев в руках бесполезный теперь факел, запихнул его за пояс и наугад добрался до спутника. — Мы почти на месте, — невозмутимо бросил мародёр, будто не он, а кто-то другой остался среди останков в полнейшей темноте. В ответ донеслось лишь недовольное хмыканье. И всё же выбирать не приходилось. Крейтон, подавив раздражение, двинулся за Пэйтом, который, как и раньше, без проблем продвигался, словно от и до знал здешние места. Под ногами гулко хрустели кости и раздавался плеск заливавшей пол воды. Крейтон ориентировался лишь по звукам, идя за своим попутчиком. Вскоре, вновь услышав писк вдалеке, он наугад взмахнул топором. Многолетнее чутьё и рефлексы не подвели: донёсся предсмертный хрип очередной крысы. Затем уже Пэйт пустил в ход копьё, всадив остриё в глотку очередной твари. Так, наугад отражая атаки огромных грызунов и скелетов, бесшумно поднимавшихся из груды костей и нападавших сзади, парочка добрела до слабо освещённого пространства. Крейтон задрал голову. Прямо над ними возвышался небольшой уступ, от которого спускалась выдолбленная в стене импровизированная лестница. От её созерцания отвлёк Пэйт, довольно потиравший руки. Стоило перевести взор, чтобы выяснить причину такой буйной радости, как глаз зацепился за распростёртое неподалёку тело. Мертвец сильно выделялся на фоне всех прочих останков: казалось, с момента смерти не прошло десятка дней. Он лежал на животе с неестественно вывернутой шеей, вокруг головы на земле запеклась кровь. Мантия на теле и зажатый в руке колокольчик выдавали в нём клирика. Крейтон вновь взглянул наверх, приходя к выводу, что того столкнули с уступа. Мужчина почти не сомневался, кто именно к этому причастен, однако оставил догадки, продолжая наблюдать за мародёром. Тот невозмутимо подошёл к телу, проворно стащил с пальцев перстни и с довольным видом повертел украшения в руках. Искусные печати переливались даже в тусклом освещении. Затем потянулся к поясу покойного: сорвал пару увесистых кошелей, приоткрыл каждый из них, обнаруживая внутри драгоценные камни. Обобрав тело, Пэйт не успокоился, продолжая осматриваться по сторонам. — Я уверен, она была при сучьем сыне, — едва слышно пробубнил он себе под нос. — Куда он её дел? Спустя несколько мгновений его, наконец, осенило, и он пихнул тело, перевернув его на спину. Под полой мантии действительно оказалось спрятано что-то внушительное. Как только мародёр высвободил предмет из-под ткани, стало видно, что клирик прижимал томик какого-то фолианта. На обложке золотом были начертаны неизвестные символы, однако понимание, насколько дорогой этот экземпляр, приходило моментально. Переплёт был обтянут тонкой кожей, а в обложку инкрустированы драгоценные камни. — Оно явно того стоило, — низко просмеялся Пэйт, в итоге отступив от тела покойного. Крейтон, всё время не спускавший с него взгляда, нахмурился и потянулся к топору, но, как бы ни был сконцентрирован на фигуре перед собой, нужда отвлечься оказалась сильнее. За спиной раздалось громкое шуршание, будто по земле перебирал десяток острых лап. — Дьявол! Мы растревожили паучье гнездо! — прямо у уха раздался голос. — Пора убираться отсюда. Сопровождая слова делом, мародёр схватил под локоть спутника и понёсся в сторону лестницы. Крейтон не стал вырываться, позволив тащить себя к выходу: встреча с пауками была последним, чего он хотел. Не оборачиваясь назад, они вскарабкались по лестнице и, лишь оказавшись на уступе, окинули взором то, что происходило снизу. Земля, словно живой ковёр, кишела пауками. Крейтон передёргивался лёгкой дрожью, до сих пор пытаясь отдышаться. Пэйт тоже замер, переводя дух. Он справился немного быстрее и хлопнул спутника по плечу: — Я благодарен тебе за помощь, — мародёр протянул несколько драгоценных украшений и кошель, — поэтому держи, как я и обещал. — Увидев, что Крейтон застыл в ступоре, он настойчиво впихнул драгоценности в покрытые кольчужными перчатками руки. — Вот теперь наши пути действительно расходятся. Последнее, что я могу сделать, — это указать тебе дорогу. Крейтон коротко кивнул. Он и раньше плохо ориентировался в чужих краях, а теперь голова соображала ещё неохотнее: походы по катакомбам и бегство от пауков дали о себе знать. Пэйт с готовностью подвёл его к краю возвышения и указал вдаль: — Видишь макушку храма за теми деревьями? Тебе туда. Крейтон посмотрел по направлению руки, и в тот же момент в лицо ударил яркий солнечный свет. В следующий миг за спиной раздалось злорадное “Счастливого пути” и в крестец прилетел сильный пинок. Пусть уступ и был невысоким, от падения по телу расползлась жгучая боль. Ледяная болотная вода затекла в доспехи и вымочила плащ, утягивая в пучины, а барахтанье в зловонной жиже лишь усугубило положение. Собрав остаток сил, Крейтон чудом вынырнул из топи. В нос даже через маску ударил затхлый запах тины. Отфыркиваясь от тошнотворной воды, Крейтон зыркнул в сторону утёса: Пэйт до сих пор стоял наверху, не скрывая кривой злорадной ухмылки. Не было сомнений, что именно сейчас тот улыбается по-настоящему. — Выблядок, — выдавил Крейтон, скрежеща зубами. — Надо было раньше свернуть ему шею. Раздражённо рыча, он швырнул свой топор на берег и, уцепившись за торчащую из топи корягу, принялся тянуться к берегу. Каждый шаг давался с трудом, отнимая почти все силы, но Крейтон продолжал хвататься за сучья и ветви увязших в болоте деревьев. Спустя десять шагов он дёрнулся, почувствовав, как ползёт что-то скользкое и холодное. Следом лодыжку пронзила острая обжигающая боль: наверняка одна из мерзких тварей, что водятся в болотах, проскользнула под доспехи. Нога быстро онемела, затруднив и без того нелёгкое передвижение в воде. До берега оставалось несколько рывков. На песчаную землю Крейтон ступил нетвёрдым шагом и будто подкошенный упал на колени. Увидев на уступе пустоту, он раздосадованно рыкнул. Голову наводнили помехи, а глаза застлала серая плёнка. Нащупав топор, мужчина поднялся с земли и шаткой походкой отступил от берега. За углом, будто красная тряпка, мелькнула рожа мародёра, разом возвращая утраченные силы. — А ты оказался более живучим, чем я ожидал. — Пэйт с нахальной ухмылкой сам ступил навстречу и покачал головой, смотря, как шатается противник под действием яда. — Но в таком состоянии ты всё равно не жилец. Словно змея, он резким движением бросился вперёд, вышиб топор и повалил недавнего спутника на землю, который в накатившем бреду дёрнул рукой в попытке дотянуться до рукояти. Мародёр схватил копьё и с размаху вогнал его в ладонь. Кольчужные кольца поддались напору, и остриё вошло по самое древко, намертво прижав руку к земле. Из раны заструилась кровь, за несколько мгновений превращаясь в небольшую лужу. Тогда Пэйт надавил сильнее, выбивая из пробоины алый фонтан. С губ несчастного сорвался слабый вскрик, переросший в невнятные стоны. Убедившись, что Крейтон не представляет никакой угрозы, мародёр как паук навис над своей жертвой. Сейчас он безнаказанно мог удовлетворить то любопытство, что накопилось за время путешествия. Пальцы подцепили и стянули стальную маску, и Пэйт впервые заглянул в лицо тому, с кем проделал столь длинный путь. Он плавно откинул налипшие серебристые прядки и открыл бледное, слегка заросшее щетиной лицо, довольно приятное, несмотря на резкость черт. Тонкие губы свело в болезненной судороге, но даже так мародёр разглядел над ними мелкий шрам. Лазоревые глаза, пусть и подёрнутые пеленой, прекрасно дополняли суровую внешность. Пэйт ещё несколько мгновений скользил пронзительным изучающим взглядом и расползся в хищном оскале. — Будет прискорбно, если ты подохнешь от яда, — прошептал он, выудив из-за пазухи ком зелёного мха и поднеся его к бескровным губам. — Я ведь обещал, что найду способ отплатить. — Пэйт мягко провёл по щеке бывшего компаньона и поднялся с ослабшего тела. — Не прощаюсь. Мне определённо представится возможность всадить тебе в спину нож. Крейтон слабо промычал, шаря перед собой едва видящим взором. Последним, что удалось рассмотреть в плескающейся перед глазами серой дымке, была фигура мародёра, нахально стянувшего с пальца кольцо с шипами. Вскоре даже она потонула во мгле, и Крейтон, уступая накатившей слабости, погрузился в полнейшую пустоту.