Sturgeon's Law

Слэш
NC-17
В процессе
85
автор
Размер:
планируется Макси, написано 59 страниц, 5 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
85 Нравится 34 Отзывы 19 В сборник Скачать

Закон Мёрфи

Настройки текста
Вы когда-нибудь слышали о законе Мёрфи? Наверняка да. Это шутливый философский принцип, который гласит, что если есть даже минимальная вероятность того, что неприятность может случиться — она обязательно произойдёт. Артём об этом законе прочитал абсолютно случайно: просто увидел в руках у одной из пассажирок метро книгу с таким названием. Делать по пути на работу всё равно было нечего, поэтому Дзюба быстренько загуглил интересующий его поисковой запрос и погрузился в чтение. Мужчина ещё с улыбкой тогда подумал, что этот закон скорее похож на веру в Бога, чем на науку — в том плане, что каждый сам для себя решает, истина это или выдумка. Лично для себя Артём решил остановиться на втором варианте. Но сейчас, когда он, уставший, ввалился в офис и упал на первый попавшийся стул в приёмной, понял, что ебаный закон Мёрфи работает. Иначе почему из всех возможных вариантов избежать поручения или хотя бы встречи с Акинфеевым он напарывался на него буквально везде: у входа в офис, в кафе на первом этаже, в юридическом отделе и даже в, мать его, туалете этот киборг смог его найти! Может, конечно, Игорь Владимирович и сам думал, что ассистент его преследует, но на то, чтобы переживать о возможно нежной душевной организации босса, у Артёма просто не было времени. — У него явный недотрах, по-другому объяснить такое поведение я просто не в силах. Это было первое, что заявил Дзюба, когда допил второй стаканчик воды и смог нормально отдышаться. — А я так не думаю, — как ни в чём не было пожала плечами Кристина, аккуратно заправив каштановую прядь волос за ушко. Ей не нужно было объяснять, кого Артём имеет ввиду. — У Игоря Владимировича так-то невеста есть. — Это не показатель, — мужчина отмахнулся от аргумента как от назойливой мухи. — Он явно срывается на нас за что-то, и если это не связано с сексом, то с чем ещё может быть? — Я не собираюсь обсуждать с тобой личную жизнь босса, — от строгого голоса Кристины Артём аж оторопел. Впрочем, исправилась Орлова довольно быстро. — По крайней мере пока мы находимся перед кабинетом, в котором этот самый босс и сидит. — А, ну в таком случае разреши пригла... — Артём, Вы уже здесь? — из-за двери вышеупомянутого кабинета высунулся Акинфеев, который смерил притихшую парочку привычным уже всем суровым взглядом, а после остановил его на Артёме. — Да, Игорь Владимирович. Меньше пяти минут назад вернулся с объекта, Вам просили... — Установленные нормы соблюдаются? — Что? — Тёма даже мысль потерял, настолько резко мужчина перебил его. — Да, но... — Застройщики укладываются в сроки? — Да... — Моё вмешательство требуется? Дзюба задумался. — Меня об этом не просили. — Отлично, — Игорь вышел, наконец, из кабинета и протянул ассистенту очередную папку, подобных которой Артём за сегодня штук пять или шесть отвёз на объекты и привёз обратно в офис. — Отнесите это в отдел аналитики, пусть данные по этим показателям просчитают немедленно и передадут с Вами обратно. Одному Богу известно, чего стоило Артёму, за последние несколько часов набегавшемуся до гудящих ног, не бросить эту папку в лицо своему работодателю. «Это ради отца», — мысленно повторил он несколько раз, пока не осознал, что так и стоит перед начальником и смотрит буквально в никуда. — Кхм. Да, Игорь Владимирович, я понял. Вернусь как только получу нужные Вам цифры. — Прекрасно, — кивнул Акинфеев, кинув короткое «спасибо», прежде чем вновь скрыться за дверью своего кабинета. — Ты это слышала, Крис? — А может у него и правда недотрах? — протянула девушка, откинувшись на спинку кресла и задумчиво закусив кончик шариковой ручки. *** — Эм. Здрасьте. Артём непонимающе окинул взглядом помещение, в котором ни один из присутствующих работяг даже голову на его приветствие не поднял, не то чтобы ответно поздороваться. — Меня это... Игорь Владимирович прислал. И снова ноль реакции. Дзюба нахмурился. Что это за проклятая компания, где о человека буквально ноги можно вытирать!? Если за такое обращение Акинфеев ему хотя бы платит, то этому офисному планктону он вообще ничем не обязан. Ещё пару раз безрезультатно попытавшись привлечь внимание аналитического отдела мирными способами, Дзюба решил отбросить жеманность и пойти напролом. — Эй, слышь! — Артём с самым грозным видом развернул к себе лицом ближайшее кресло, за которым сидел какой-то мужчина. — Господи, ёб твою мать!!! — мужик, чей покой не самым приятным образом потревожили, крупно вздрогнул (читай: подскочил на месте) и вытащил из ушей наушники, тут же хватаясь ладонью за левую грудь. — Приятель, ты охуел так пугать?! А если бы у меня больное сердце было?! — Эм, ну я... — Артём, надо сказать, и правда немало охуел, но в несколько ином смысле. Если Акинфеев так трясётся над внешним видом какого-то там личного помощника, то какого чёрта в его компании забыл этот татуированный... чёрт? — Прости, я не хотел. Меня тут Акинфеев попросил... — Не хотел он. Ты от Феи? «Татуированный чёрт», как за глаза уже обозвал нового знакомца Дзюба, опустил взгляд на папку в руках гостя и бесцеремонно её выхватил, тут же заглядывая внутрь. — Фея? — с улыбкой переспросил Тёма, спустив на тормозах такую бестактность, а потом и вовсе не смог сдержать нервного смешка — вот уж подходящее прозвище для их «сказочного» босса. — Это потрясающе! Ты сам ему прозвище придумал? — Ты что, впервые его слышишь? Новенький, что ли? — Татуированный скучающе откинул папку на свой стол и уже более заинтересованно протянул руку для рукопожатия. — Меня Федей зовут. Несколько лет уже в аналитическом работаю. А ты кем будешь? — Я Тёма. Чуть меньше месяца работаю личным помощником... Феи. — Чёрт, а прозвище это точно приживётся! Дзюба охотно ответил на рукопожатие, а после окинул взглядом всё также работающих людей. — Да уж, уныло тут у вас. И всегда так? — Ну, может быть и уныло, зато с Феей пересекаемся не чаще раза в несколько недель. В отличие от некоторых. Федя тут же поднял руки в капитулирующем жесте, признавая, что задел за живое и бить дальше не станет, а Артёму только и оставалось, что тяжело выдохнуть — Татуированный так-то был прав. — Да не вздыхай ты так, — усмехнулся Фёдор, возвращаясь на своё место и открывая папку на первой странице. — Это поначалу Акинфеев невыносим, а потом привыкаешь и ничему не удивляешься. — Да что ж вы все заладили: «привыкнешь», «привыкнешь»? — фыркнул себе под нос Дзюба, складывая руки на груди и опираясь бедром о край чужого стола. — Я, может, и не задержусь здесь настолько, чтобы привыкнуть. — Знатно он тебя вымотал, раз спустя пару недель уже об уходе думаешь, — усмехнулся аналитик и осмотрел Дзюбу внимательным взглядом. — Хороший ты вроде мужик, Тёма. Давай вот как поступим — работы тут минут на пятнадцать-двадцать, но ты оставайся, сколько захочешь. Фее скажешь, что мы тебя задержали. — Ты серьёзно? А я вам тут не помешаю? — тут же насторожился Артём. Это было чертовски заманчивое предложение, однако в таких случаях обязательно есть какой-то подвох. — Тут невозможно кому-то помешать, — рассмеялся Федя, продемонстрировав широкую белозубую улыбку. — Удивительно, но мало кто умеет абстрагироваться также качественно, как этот коллектив. Здесь все любят свою работу не только за её оплату — да-да, и такое бывает. Так что не волнуйся, присаживайся и рассказывай о себе. Так Артём и остался в компании аналитика на пару часов, что немало помогло ему расслабиться и избавиться от лишнего стресса. Федя (как выяснилось, Смолов) оказался человеком очень интересным, в меру добродушным и, что важно, не обделённым чувством юмора, чего на первый взгляд и не скажешь. Смолов имел внешность типичного пижона со смазливой мордашкой и толстым кошельком, что делало его привлекательным не только в глазах падких на денежки дамочек, но и вполне состоятельных мадам. Впрочем, не оставлял он равнодушной и сильную половину человечества, которая в большинстве своём либо завидовала, либо не понимала такого успеха молодого человека среди женщин. В обоих случая мужчины испытывали к молодому аналитику открытую неприязнь, чего и не стеснялись показывать. Но вот в чём парадокс — своей харизмой Фёдор зачастую привлекал не только представительниц слабого пола, но и многих определившихся (и не очень) со своей сексуальностью юношей, чем поделился совершенно спокойно, не считая эту информацию постыдной или чересчур личной. Он совершенно не боялся быть кем-то осуждённым. Федя не слишком беспокоился о мнении людей на свой счёт, и это полностью совпадало с жизненной позицией самого Артёма. Видимо, именно поэтому они и нашли общий язык так быстро, и уже спустя три четверти часа Дзюба заливался хохотом от Фединой истории о том, как долго чопорный Акинфеев привыкал к его татуировкам, которые со временем даже начали выглядывать из-под рукавов рубашек. В запасе у Смолова было немало забавных историй, правда, выслушать их все Артём уже не мог, так как программа давно произвела необходимые Акинфееву подсчёты, и оставаться здесь дольше Дзюба уже не имел права. С Федей они обменялись номерами и договорились встретиться после работы, если к тому моменту Тёма ещё будет жив. — Можешь приходить в любое время, если вдруг невмоготу станет. Я тебе заодно некоторые фичи из «КаЭс» расскажу, а если вдруг получится, то даже покажу, — напоследок напутствовал аналитик, махнув новому другу рукой, прежде чем тот закрыл за собой дверь офиса. В столице Артём находился уже несколько недель, но друзьями или хотя бы хорошими знакомыми обзавестись так и не успел. Что удивительно — в своём родном городке у него с детства уходило всего несколько минут, чтобы расположить к себе человека, а тут эта фишка почему-то не работала. То ли в Москве люди были другими, то ли времени на дружбу у Артёма элементарно не хватало, но факт оставался фактом — до сих пор у Дзюбы не было товарища, с которым он мог бы выпить бутылочку пива после работы или просто созвониться на выходных, чтобы поболтать. Последнее, конечно, он мог бы промутить и с Кокориным, но Саня сейчас к делу не относился. Подсознательно или нет, но Дзюба чувствовал, что не похож на остальных: слишком открытый, слишком по-мальчишески доверчивый, слишком несдержанный на поворотах. Эти качества, ценящиеся в провинции, в столице могли отталкивать, и мужчина это прекрасно понимал. Оттого он и ценил такое неожиданное знакомство с коллегой, которому простоватый с виду Тёма не показался олухом или деревенщиной. Кто знает, может, они действительно смогут стать хорошими друзьями? Позитивные мысли, занимающие голову повеселевшего Артёма, тут же потеряли свою яркость и значимость, как только лифт распахнул свои двери на последнем этаже, выпуская Дзюбу на «территорию врага». Хорошо развитая интуиция буквально вопила о том, что случилось что-то ужасное, и повисшая в приемной тишина — это не затишье перед бурей из поручений и тупых заданий, а последствие прошедшего смерча, унёсшего за собой всё живое. Артёму стало не по себе. — Ты где вообще был?! — тут же озлобленной фурией налетела на вошедшего Кристина, от беззащитности и кокетства которой не осталось и следа. Где только женщин этому обучают?! — Тебя Акинфеев уже час ищет! Таким злым я его никогда ещё не видела. Иди и исправь это, если он таким из-за тебя стал! Почему-то Кристину хотелось слушаться беспрекословно, отодвинув на второй план рациональность её приказов. Вот какой человек в здравом уме сунется в логово истинного зла во время его обострения? Правильно — никакой! Вот только совесть Тёму почему-то грызла, и грызла беспощадно, при этом злобно нашёптывая, что причиной буйства Феи действительно может быть он, потому что задержался, слабак этакий, в аналитическом так долго, да ещё и про нужные начальнику бумаги забыл. Другой логичной причины просто нет. А если его после этого уволят? Как бы то ни было, делать нечего — трусливо спрятаться или взвалить всё на плечи одной лишь Кристины Дзюбе воспитание и характер не позволили, поэтому этот удар он героически решил принять на себя. Уверенно зашагав к запертой двери и стушевавшись лишь у самого её порога, удержав себя от того, чтобы перекреститься, Тёма пару раз постучал. Ответа не последовало. Тогда на собственный страх и риск мужчина приоткрыл дверь и заглянул внутрь. — Игорь Владимирович? Я тут это, бумаги принёс. Акинфеев стоял возле окна, спиной к двери, и говорил по телефону. На присутствие Артёма в кабинете он никак не отреагировал, поэтому Дзюба решил быстренько проскользнуть внутрь, оставить папку на столе, как он это обычно и делал, и незамеченным выскользнуть обратно. Вы ведь помните суть закона Мёрфи? Неприятность обязательно произойдёт, хочешь ты того или нет. Артём был уже в шаге от стола, его ладонь с документами уже занеслась над лакированной дубовой поверхностью, когда Игорь Владимирович вдруг едва ли не закричал в трубку: — Я столько раз просил тебя не лезть ни в дела компании, ни в мою личную жизнь, что и сосчитать трудно! Кто просил тебя связываться с отцом Кати?! Не смей говорить мне, что это ради моего блага, мы оба знаем, что это не так! Ты не думаешь ни о ком кроме себя! Герун потопит нас всех просто потому, что ты не видишь границы своего честолюбия! Разговор, судя по всему, касался чего-то личного, интимного, и стать его невольным свидетелем Тёме ни в коем случае не хотелось. — Её сюда не вмешивай! Я и так слушал тебя слишком долго! Мы оба знаем, почему ты меня ненавидишь, мама, но никакие твои попытки навязать мне этот брак или помощь её отца не изменят того, что ты знаешь! Дзюба торопливо кинул папку на стол, быстро развернулся и почти направился к выходу, но случайно, по собственной неосмотрительности задел какую-то статуэтку на столе босса, которая с грохотом упала на пол. Тёма нервно сглотнул. Акинфееву не потребовалось и секунды, чтобы развернуться и застать своего подчиненного на месте преступления. — Дзюба?! Пошёл вон отсюда к чертовой матери!!! Чтоб я тебя больше не видел!!! Такого грозного рыка Артём никогда ещё не слышал. Бросив какое-то нелепое извинение и уверение в том, что он ни в коем случае не подслушивал, мужчина вылетел за дверь как пробка из бутылки шампанского, которое хорошенько перед этим встряхнули. Акинфеев вполне мог бы кинуть в него что-то тяжёлое вдогонку, и был бы абсолютно прав. Одним словом, сомнений не оставалось — Артёма точно уволят раньше срока. Кристина, судя по всему прекрасно слышавшая крик начальника, тут же подскочила к вернувшемуся в приёмную коллеге и торопливо начала извиняться. Вот только Артём её совершенно не слушал: он погряз в мыслях о том, что без этой работы не сможет оплатить лечение отца; что матери придётся снова брать дополнительные смены, чтобы суметь прокормить не только себя, но и больного супруга; материально поддержать сестру-студентку и то будет нечем. Он раньше и не догадывался, что эта работа ему так необходима — будто осознал важность вещь лишь после того, как её у него отобрали. Нет. Он обязан всё исправить. Даже если Акинфеев больше не хочет его видеть, Артём обязательно заставит себя услышать. В конце концов, он не сделал ничего такого, за что можно было бы увольнять — продумаешь, какой-то непонятный диалог без контекста услышал. С кем не бывает? Да и логики в этом всём не было, какая мать вообще может ненавидеть своего сына? А какой сын может так разговаривать со своей матерью? Одним словом, ерунда это всё, и Артём собирался это боссу доказать. Или на худой конец обращаться к помощи трудового законодательства. Впрочем, возможность высказаться не заставила себя долго ждать. Спустя пятнадцать минут, прошедших в полнейшей тишине приёмной, дверь чужого кабинета распахнулась и выпустила взвинченного и напряжённого Акинфеева, который небрежно бросил на стол секретаря ключи. — Закрой здесь всё. Утром чтоб была без опозданий. Не дожидаясь ответа Игорь Владимирович двинулся дальше. Артём, в это время уже подорвавшийся со своего насиженного места, чтобы поговорить с Феей и выяснить всё здесь и сейчас, внезапно поймал другую связку ключей, предназначение которой смутно представлял. — Водить умеешь? — голос мужчины вновь стал тверже стали и холоднее льдов Арктики, будто и не было его телефонного разговора некоторое время назад. — Да, но Игорь Владимирович... — Значит будешь за рулём. Ну и чего ты встал? — Акинфеев развернулся у самых дверей лифта и смерил помощника тяжёлым взглядом, потому что Артём со своего места так и не сдвинулся. — Тебе отдельное приглашение выслать или ещё раз повторить задачу? В кабинете я за тобой проблем со слухом почему-то не заметил. Колкость со стороны руководства Артём молча проглотил, как и то, что босс почему-то перешёл на «ты». Раньше он себе такого никогда не позволял, и Дзюба сделал вывод, что дела действительно плохи, раз бывалая сдержанность железного человека дала трещину. Молча мужчины спустились на лифте на подземную парковку, также молча отыскали Audi Акинфеева и заняли свои места. Тишина не была уютной или нейтральной, в ней явственно ощущалось наряжение и взаимная недосказанность. И если Артём знал, что хотел сказать, то о мыслях Игоря Владимировича мог только догадываться. — Так, значит, я не уволен? — лишь в дорогом салоне автомобиля, пропахшем кожей и мужским парфюмом, Артём решился подать голос. Он устал чувствовать себя глупым и неуверенным, опасающимся слово лишнее вставить в обществе этого человека. Правда устал. Что же касается самого Акинфеева, то, казалось, вопрос помощника немало его озадачил. — А я разве говорил, что вы уволены? — Игорь Владимирович выгнул бровь и потянулся к навигатору, чтобы вбить нужный адрес. — Поезжайте. — Вы меня простите, но ваши последние слова в кабинете я серьёзно расценил как угрозу увольнения, — Артём повернул ключ в замке зажигания и услышал ровный, монотонный рёв мотора, который бывает только у дорогих и качественных автомобилей. У мужчины сразу же возникло желание залезть под капот этого красавца, больше напоминавшего крупного хищника, знающего свою силу и мощь, но не торопящегося ею воспользоваться, чем машину. Даже неловкость отошла на второй план от удовольствия управлять таким автомобилем. — Не придумывайте, — отмахнулся Акинфеев, пристегивая ремень безопасности и убеждаясь в том, что Дзюба поступил точно так же. — Не ищите скрытый смысл там, где его нет — я же не сказал прямо «вы уволены». А теперь ведите молча, я не из тех, кто любит поболтать в дороге. Дзюбе не осталось ничего иного, кроме как подчиниться, тем более что Игорь погрузился в чтение каких-то документов, волшебным образом появившихся из его рабочего портфеля. На самом деле, так было даже лучше — молчание между ними перестало быть тяжелым и гнетущим, и у Артёма появилась, наконец, возможность полюбоваться огнями вечерней столицы, радостно встречающими их с каждым пройденным метром дороги. Удовольствие доставлял ещё и тот факт, что навигатор проложил маршрут так, чтобы автомобиль двигался по минимально загруженному полотну дороги, и пробки у них на пути практически не встречались. Поэтому до места назначения они добрались за какую-то треть часа, и Артём с удивлением понял, что припарковал автомобиль на стоянке фешенебельного ресторана, а не дома своего начальника. — Вы решили поужинать? — наугад предположил Дзюба, рассматривая через лобовое стекло соответствующий месту контингент и всё меньше и меньше желая здесь оставаться. В этом вычурном заведении он определенно чувствовал бы себя как слон в посудной лавке, но проверять теорию на практике не хотел. — Насколько я знаю, деловых встреч на сегодня больше не запланировано. Мне подождать вас здесь? — В этом нет необходимости. Вы идёте со мной. — Акинфеев отстегнул ремень безопасности и бегло осмотрел себя в боковом зеркале на дверце со своей стороны. — Эта деловая встреча не была запланирована, так что я покрою причинённые вам неудобства — можете заказывать любые блюда, я всё оплачу. Также вам будут оплачены сверхурочные, так как ужин может затянуться. Артём аж дар речи потерял. Мало того, что киборг-Акинфеев снова вернулся, так ещё и распоряжения начал раздавать в нерабочее время. Ладно, сверхурочные ему оплатит, но чтобы ещё и кормить его за свой счёт — ну уж нет! У Дзюбы ещё хватало гордости (и немного денег), чтобы свои ужины самостоятельно оплачивать, не на свидание же Фея его позвал! Да даже если бы и на свидание, Тёма тем более не передал бы кому-то другому счёт! Так, стоп, ну это его уже совсем не в те степи понесло. — Игорь Владимирович, я не... Вот только Акинфеев его уже не услышал, так как покинул салон автомобиля и направился в сторону стеклянных дверей ресторана. Вот что ж он за человек-то такой, а? Даже дослушать до конца не может. Дзюба вздохнул обречённо — ну ничего, этот ужин начальнишка запомнит надолго. Покинув салон вслед за Акинфеевым, Артём поставил автомобиль на сигнализацию и направился внутрь помещения. Разумеется, на входе их поджидал метрдотель — высокий худощавый мужчина в темном костюме, от пронзительного взгляда которого хотелось развернуться и уйти, пару раз извинившись за беспокойство. Такой взгляд не бывает направлен на те «сливки общества», которые обычно разгуливают по заведениям такого уровня, и логично предположить, что Акинфеева поприветствовали восковой улыбкой доброжелательности, а Тёму окатили с ног до головы волной пренебрежения и легкого осуждения. Вот только этому холёному хлыщу безгранично повезло, что всё внимание Дзюбы было приковано к интерьеру ресторана, роскошней которого парень из провинции никогда ещё не видел, иначе легкий на подъем Артём обязательно устроил бы тут скандал, отвесив персоналу пару тумаков. Возможно, Акинфеев на подсознательном уровне догадался о чём-то подобном, поэтому и поспешил предупредить метрдотеля, что «этот молодой человек со мной», а после целенаправленно зашагал к одному из столиков, за которым уже сидел улыбающийся мужчина. — Константин Викторович? На вид мужчине было около пятидесяти лет, но живые карие глаза и лишь посеребрённые виски придавали ему солидности, но никак не возраста. Отчего-то Артём сразу же проникся к нему симпатией, хотя и видел фактически впервые в жизни. — Игорь! Рад, что ты всё же пришёл! Вышеупомянутый Константин Викторович поднялся со своего места, чтобы крепко пожать руки подошедшим людям, а затем указал жестом на места напротив. — Располагайтесь. Игорь, а кто же твой спутник? — по-отечески улыбнулся старший мужчина, с любопытством глянув на Дзюбу. — Я отчего-то был уверен, что ты приедешь один. — Артём Сергеевич — мой личный помощник, — холодно отозвался Акинфеев, и такое поведение немало удивило самого представляемого. Неужели Фея растерял последние манеры?! — Артём, это Константин Викторович Герун — можно сказать, самый влиятельный член собрания акционеров компании. Герун? Артём напряг память — не эту ли фамилию он услышал в том отрывке телефонного разговора? — Ну, не прибедняйся, Игорёша, — мягким басом рассмеялся Константин, жестом подзывая к себе официанта. — Я, можно сказать, близкий друг семьи, почти её член. Или твой помощник не настолько личный, чтобы быть посвящённым в такие вопросы? Помнится, в прошлый раз у тебя была миловидная брюнеточка... Константин снова рассмеялся, что непроизвольно вызвало улыбку и на лице Артёма, вот только Игорю было совершенно не до смеха. Казалось, что эта встреча как кость встала поперёк его горла. Смех мужчины внезапно оборвался, а голос его опустился до серьёзного тембра: — Катя в курсе о новом ассистенте? Тем более таком. — Прекратите немедленно, — плохо сдерживая раздражение зашипел Акинфеев, непроизвольно сильно сжав корешок меню, который до этого держал в руке. — Я приехал сюда обсуждать рабочие вопросы, а не выслушивать колкости и какие-то нелепые подозрения в свой адрес. — А ты не нервничай так, Игорёша, — покровительствующе посоветовал Герун, снова растянув губы в улыбке, и только глаза его сохраняли былую серьезность. Артём откровенно почувствовал себя не в своей тарелке. — Я задал тебе вопрос и ожидаю получить на него ответ. После этого мы поговорим о делах. Со стороны было прекрасно видно, как Акинфеев борется с собой, сдерживая нарастающую злобу, а Константин откровенно наслаждается своим положением. Артём, который стал невольным свидетелем этой картины, не понимал, из-за чего бесится его руководитель. Неужели Герун пристыдил Фею тем, что он взял на такую должность парня из глубинки под два метра ростом, который в телохранители больше годится, чем в «секретарши»? Так это же смешно! Ну какая глупость! — Нет, — процедил, наконец, сквозь зубы Игорь. Было понятно — он проиграл эту битву. — Она не знает. А теперь давайте вернёмся к рабочим вопросам. — Вот так бы сразу, Игорёк, — на лице Константина вновь заиграла добродушная улыбка, вот только Артёму от неё почему-то больше не хотелось улыбаться в ответ. Этот человек был явно более влиятельным и могущественным, чем мог бы показаться со стороны, и это выбивало из колеи. Для чего эта игра? Зачем притворяться? Но что не менее важно, для чего Акинфеев привёл его, Артёма, сюда? — Ты наверняка уже слышал, что Управление не слишком довольно твоими успехами на посту генерального директора? Да, некоторые показатели улучшились со времён «правления» твоего отца, но совет акционеров имеет своё мнение на твой счёт. Ты не умеешь руководить, тебе нужен человек, который мог бы давать тебе дельные советы. — Я говорил вам раньше, скажу и сейчас — мне не нужно ваше покровительство, или что вы мне там предлагаете. И, при всём моём уважении, компанию вы не получите. — Артём. — Константин, до этого молча слушавший речь Акинфеева и сверливший его взглядом, внезапно повернулся к Дзюбе, который вообще не понимал, что здесь делает. — Я бы посоветовал вам взять фритатту из говядины породы Вагю. Цена, должно быть, кусается, но с теми деньгами, что вам наверняка платит мой будущий зять, вас это не должно слишком обанкротить. Блюдо отменнейшее. — Вообще-то я не так много получаю, чтобы... — Помолчите, Артём! — Это скорее тебе стоит помолчать, — от былой лёгкости в манере общения Константина не осталось и следа: улыбка «Джоконды» сползла со скуластого лица, взгляд потяжелел, даже корпусом Герун склонился над столом, как бы нависая над выведшим его из себя Игорем. — Ты практически всем обязан мне и моей семье, и твоё неблагодарное отношение чертовски сильно меня задевает. Мне ничего не стоит одним неловким словом в прессе обмолвиться, чтобы твоей привычной жизни пришёл конец. Я не хочу позорить тебя на людях, и тем более перед этим молодым человеком, так что прояви уважение к старшим и сделай самому себе одолжение — следи за языком. Повисло долгое молчание. Напряжение за столиком было настолько густым и плотным, что Артём наверняка смог бы разрезать его даже десертным ножом, если бы захотел. Первым тишину нарушил Акинфеев. — Думаю, мы услышали всё, что хотели, — он поднялся на ноги и показательно откинул с коленей салфетку. — Пойдёмте, Артём. — Сделаешь шаг из-за стола и обретёшь ещё одного врага, Игорь. — Ещё одного? — мужчина усмехнулся. — Вряд ли вы сможете стать для меня дважды врагом. Ужин можете записать на мой счёт, я его оплачу. Игорь развернулся на каблуках и направился к выходу, что поспешил сделать и молчавший всё это время Артём. Ну и вечерок... Внезапно его окликнул помрачневшим Герун, добродушием от которого даже и не пахло. — Ты будь с ним по-аккуратнее, сынок. Он даже не заметит, как разрушит твою жизнь, так что можешь не ждать от него извинений после. Предостережение Константина показалось Дзюбе до неприличия пафосным и несуразным, поэтому ничего кроме слов прощания он ответить не смог. Да и зачем ему это? Свои проблемы Фея пусть решает своими силами, а Тёме эти разборки с акулами бизнеса до лампочки, честное слово. Жаль только, что попробовать то блюдо с непроизносимым названием ему не удалось — когда ещё такая возможность появится? Эх. Акинфеева Артём догнал лишь на парковке. Если учесть тот факт, что ключи от машины находились именно у него, то Тёма с удовольствием бы посмотрел на то, как весь из себя зазнавшийся начальнишка мнётся в нетерпении у собственного автомобиля, ожидая какого-то там ассистента. Вот только настроение совершенно не располагало для злорадства, поэтому мужчина молча снял блокировку с иномарки и забрался в салон, тут же заводя мотор. Поскорее уехать отсюда хотелось не только ему одному. — Я хотел бы принести свои извинения за то, что вам не посчастливилось наблюдать сейчас, — внезапно нарушил молчание Акинфеев, вбивая в навигатор новый адрес. — Я рассчитывал, что Герун проявит больше профессионализма в вашем присутствии, но ошибся. — Это всё закон Мёрфи, — буркнул себе под нос Дзюба. — Что вы сказали? — Ничего, извините, — покачал головой Артём, выезжая на дорогу. — Я вас перебил, продолжайте. — Да. Одним словом, сверхурочные будут выплачены вам в двойном размере, и я надеюсь, что этого хватит, чтобы случившееся не вышло за рамки... — Если вы хотите купить моё молчание, то не надо всего этого, — тут же нахмурится мужчина, у которого, похоже, скоро в привычку войдёт перебивать начальника. — Я не стукач, и трепаться попусту с кем попало не люблю. Так что оставьте при себе свои деньги. Игорь кивнул. — Понимаю. Не хотел вас обидеть. Если инцидент улажен, то отвезите меня домой — адрес уже в навигаторе. Для вас я закажу и оплачу такси. И не нужно со мной спорить! Дзюба, открывший было рот, так его и закрыл, не найдя в себе силы спорить с начальником. А ведь он действительно устал. Этот день чертовски сильно его вымотал, буквально выжал из него все соки и желание жить. Даже вернувшееся псевдо-превосходство Феи его не так уж и бесило, а элитный жилой комплекс, возле которого он припарковал машину и от которого его забрало такси, не вызывал удивлённого присвистывания. Неужели начал привыкать к Москве? В своей крохотной квартирке Артём оказался уже в двенадцатом часу ночи, и единственным его желанием было принять душ, наскоро поужинать и завалиться в кровать. Именно в такой последовательности мужчина и приступил к выполнению своего плана, мысленно рассчитывая, хватит ли у него сил на второй пункт. Надо ли говорить, что даже на пропущенные звонки от Феди он отреагировал коротким смс-сообщением с фразой «не выжил» и черепом эмодзи, а не полноценным разговором или элементарным извинением? На большее сил и правда не хватило, а Смолов — храни его господь — всё понял без подробностей и пожелал к утру воскреснуть. Осталось только понять, будет ли стоить утро того, чтобы вновь возвращаться к жизни? Потому что прежней она уже точно не будет.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.