Let's drink to the hard working people Let's drink to the lowly of birth Raise your glass to the good and the evil Let's drink to the salt of the earth The Rolling Stones “Salt of the Earth”
Говорили — они приходят по ночам, и больше всего боялись тьмы. Но они приходили и ночью, приходили и днём, ледяным рассветом и в синеватых зимних сумерках. Они шли по этой земле, словно она принадлежала им, и она носила их как возлюбленных детей своих, костлявыми руками прижимала к своему небьющемуся сердцу их окоченевшие тела, ледяным дыханием ласкала ядовитый туман их душ. Не было ни сострадания, ни жалости, ни любви. Ни чести, ни отваги. Лишь лёд, нечестивость и кровь, ведущие в поводу смерть. Презиравшие жалость молили о ней, не знавшие ни сострадания, ни любви — умирали, так их и не узнав. Честные и отважные получали в награду свободу от своих заблуждений. Так приходили они, рыцари Плети, и страшнее их силы, ненависти и даже голода была только их искажённая верность, их неистовое служение своему королю. Здесь смерть была истинной жизнью, а жизнь — лишь её отголоском, лишь ритуалом, готовящим к смерти. Целью для рунных мечей. Настилом для белёсых копыт неживых коней. Пищей для мертвецов. — Искупление, — вдохновенно выговорил Кольтира и, подумав, сплюнул на землю. — Если оно, как утверждают паладины, существует, то как мы узнаем, что добились его, если добьёмся? Это как какое-то чувство… ну, например, сытость? Вот был голодный, добыл искупление, стал сыт. Или нам явится Утер Светоносный, к примеру? Почему вообще Утер образец паладина, кстати? Мало того, что Артаса проебал, так по слухам ещё и расист. Нет-нет, не отвечай. Мне можно не любить людей, я дк и эльф. Мне вообще всё можно. Но что ты думаешь об искуплении? Тассариан поёрзал в седле, потёр пальцами переносицу и устало ответил: — Кольтира, я не спал пять дней, половину этого времени провёл в седле, а половину — обсуждая то с одними, то с другими планы операции, я сейчас, наверное, даже Артасу бы согласился обратно служить, если б он предложил мне отдохнуть. А тебя потянуло на философские вопросы? — А я спал, — беззаботно ответил Кольтира, роясь в седельной сумке. — Преимущества дурного характера, знаешь ли. Когда тебя все хотят видеть на всех военных советах, меня туда предпочитают лишний раз не звать. Тассариан беззвучно выругался себе под нос. Кольтира наконец выудил из сумки мятый кулёк и принялся его разворачивать. — Это что, письмо от моей сестры? — угрюмо спросил Тассариан, разглядывая кулёк. — Ты его уже прочитал. А мне нужна была бумажка, — хладнокровно ответил Кольтира и закинул в рот пару орехов из кулька. Тассариан смотрел на него выжидающе. Кольтира жевал. Тассариан продолжал смотреть. Наконец Кольтира обернулся к нему и спросил: — Что? То, что я делю с тобой постель и вечное проклятие, вообще не значит, что я буду делиться с тобой едой. Тассариан покачал головой. Кольтира озадаченно сдвинул брови. — Что? Ты не орешков хотел попросить? — Нет. — Ох, Тассариан… да отдам я тебе твоё письмо. Когда доем. Тассариан вздохнул, снова потёр пальцами переносицу и тряхнул головой. — Да уж оставь себе, вдруг рыбу завернуть пригодится. Сзади приглушённо хихикнули. — Рен! — тут же переключился Кольтира. — Ммм? — отозвался Рен, следовавший за Тассарианом. — Ты в курсе, что у тебя чё-то очень весёлый паладин? — Да, я заметил. Кольтира извернулся в седле и посмотрел на Тейриса, ехавшего прямо за ним. Тейрис помахал ему рукой. — Оххх, — презрительно вздохнул Кольтира и отвернулся. — Аж тошнит. Кейрен, сделай с этим что-нибудь. — Он старается, — отозвался Тейрис, — но сила Света во мне сильна. — Херово старается, — пробурчал себе под нос Кольтира, — раз ты на своей силе Света ещё сидеть можешь. Тассариан хмыкнул. — А? — переспросил, не расслышав, Тейрис. — Искупление, — возвестил Кольтира. — Каково твоё мнение, паладин? Тассариан и Рен синхронно вздохнули. — Вот тянет его к дк, а, — добродушно сказал Эрен. Они с Теланом ехали чуть позади Рена и Тейриса, Зендари замыкала процессию. Тейрис впереди проповедовал Кольтире. — Может, это что-то вроде притягивающихся противоположностей, света и тьмы, всё такое, — ответил Телан. — Или, может, он просто уже давно в майнд-контроле, — предположил Эрен. Телан подумал и возразил: — Разве им не надо его для этого сначала убить? — Может, он умер, а мы не заметили. — Если бы Рен его контролировал, он бы в первую очередь запретил ему с собой спорить. — Ты уверен? — Хммм… — То-то же, хе-хе. Тассариан и Кольтира приехали в лагерь за сутки до этого. На самом деле лагерь давным-давно уже был не лагерем, а небольшой крепостью. Когда-то, лет десять назад, паладины укрепились в полуразрушенной и опустошённой Плетью деревне. Позиция оказалась настолько хорошей, что со временем деревню частично восстановили, построили небольшую крепость, и теперь это был постоянный и хорошо укреплённый форпост в Драконьем Погосте. Официально он оставался под командованием Серебряного Авангарда, и высшим офицером здесь всегда был паладин ордена, но поскольку место было удобным перевалочным пунктом и базой для мобильных отрядов, а лорд Тирион Фордринг придерживался своей политики единства всех, кто сражается с Плетью, лагерь, как его все по привычке продолжали называть, много лет был домом и местом службы множества солдат из всех родов войск. Несколько таких же отрядов, как группа Тейриса, Рена, Эрена, Телана и Зендари, квартировали здесь и отсюда планировали свои операции. Зачастую приказы поступали из Даларана, с Ристалища Серебряного Турнира, Оплота Серебряного Авангарда и других командных центров. Иногда, как в этот раз, вместе с приказами прибывали офицеры высших чинов, и в особо важных случаях, как в этот раз, они брали командование над выбранной группой. Совместные операции орденов Чёрного Клинка и Серебряного Авангарда уже не были чем-то необычным, но всё же появление сразу и Тассариана, и Кольтиры произвело сильный эффект. — Ни фига себе, два палача Азерота сразу, — с уважением сказал Тейрис, провожая их взглядом с крыльца таверны. — В лицо им это скажи, — отозвался Рен. — Тассариан отличный мужик, он поржёт, — отмахнулся Тейрис. — Кольтира тоже поржёт, а потом ты моргнёшь и проснёшься вурдалаком. — Да хорош пугать меня вашими зомбацкими пугалками, не первый день замужем. Рен хмыкнул. — С Кольтирой я тебе даже на свидание ходить не советую. Тейрис окинул его благосклонным взглядом. — Нет, спасибо, мне хватает одного дк пока что. — Вот и хорошо, — грубовато ответил Рен и Тейрис презрительно фыркнул. — О ну всё, включил брутальность. Успокойся, ты не мой парень, ты мой танк. — На имеющихся условиях — я не против, — пожал плечами Рен. — Вот и молодец. Хороший зомбак. Так, ладно, чего ж это у нас за новости такие, что их Тассариан с Кольтирой привезли? Новости палачи Азерота привезли такие сложные, по всей видимости, что никому нельзя было о них знать, даже тем, кто должен был принять непосредственное участие в операции. Лестейн просто вызвал их к себе и сказал: вы поступаете под командование Тассариана и Кольтиры, вперёд, и да хранит вас Свет. — Даже его? — спросил Тейрис, кивнув на Рена. — Вон, — ответил Лестейн, кивнув на дверь. Тассариан и Кольтира тоже ничего не сказали, потому что первый почти всё время провёл, совещаясь с Лестейном и другим начальством, а второй спал. «Выступаем после рассвета» — вот и вся информация. «Фу ты ну ты, руны гнуты», прокомментировал ситуацию Тейрис, однако на рассвете был готов, как и все, хоть и прихватил с собой критическое выражение лица. На которое, как выяснилось, Кольтире с Тассарианом было глубоко начхать, поэтому Тейрису пришлось спросить прямо. — По пути объясню, — бросил ему Тассариан. — Тебе что, совсем не интересно?! — прошипел Тейрис Рену, когда в пути они уже были несколько часов, а ничего так и не прояснилось. — Интересно. — И?! — Он сказал, что объяснит. Тейрис сдался. На второй день они начали подниматься в горы, тут вперёд выступил Кольтира, и, судя по всему, он отлично знал эти места. Тассариан, наконец выспавшийся во время первой ночной стоянки, заметно взбодрился и то и дело болтал, но о планах так и не распространялся. Они заночевали в заброшенной охотничьей хижине, а в сумерках третьего дня Кольтира вывел их к небольшой пещере, указал на неё рукой и кивнул Тассариану. — Здесь, — сказал Тассариан. — Скидывайте вещи, займитесь лошадьми, и быстро. До темноты ещё часа два, мне надо успеть вам всё показать. Через полчаса они лежали в снегу у гребня скалы чуть выше пещеры и Тассариан указывал на ближайшую гору. — На той стороне склона лагерь рыцарей смерти. Тут всё просматривается, так что дальше пойдёте втроём — Рен, паладин и маг. — Что? — переспросил Тейрис. — Мы не можем, — продолжил Тассариан, проигнорировав вопрос, — нас все знают, а Рен числится погибшим. — Что? — хором переспросили Тейрис и Рен. Тассариан и ухом не повёл. — Они видели, как тот паладин тебя ранил и решили, что ты умер, не пытались тебя забрать, когда им пришлось уходить. Собственно, все решили, что ты умер, но потом один хил, подбирая своего, заметил, что ты вроде как не до конца окочурился. С момента освобождения ты не принимал участия в операциях против рыцарей смерти, не был на виду, поэтому ты тот, кто нам нужен — никто не знает, что ты жив и, что важнее, что ты освободился. Поэтому ты приведёшь паладина и мага под видом пленников. — Что? — переспросили Тейрис и Эрен. — Так, — встрял Кольтира, — вы ещё что-нибудь говорить умеете вообще? — Да, — кивнул Тейрис. — Какого хера и что здесь происходит? Тассариан повернулся к нему. — В этом лагере двое наших: рыцарь смерти под прикрытием и пленник — жрец. Дк, Селия, смогла сообщить нам о пленнике, но у неё нет возможности освободить его, не раскрыв себя. Нападать на лагерь в открытую тоже не вариант, нам нужно, чтобы всё пока шло там своим чередом. Но жреца надо вытащить, и у нас мало времени. Поэтому Рен придёт с историей, как он чуть не умер, но выкарабкался, а встав на ноги — начал пытаться пробраться к своим. Он один, ослаблен, на территории врага, так что история в принципе укладывается во временные рамки, тем более что и выздоравливал бы он сам гораздо дольше, чем было на самом деле, когда его лечили паладины. По пути он удачно встретил паладина и мага, у которых очень кстати раздобыл припасы и самих их взял в плен, а не убил, потому что понимал, что уже недалеко от своих. К тому же обстановка ему неизвестна, заодно и расспросил их о ходе войны, и пришёл к выводу, что они могут ещё чем-нибудь быть полезны. — А мы можем? — вкрадчиво уточнил Эрен. — Я просто пытаюсь понять, зачем мы туда идём. Тассариан вздохнул. — Вам нужен доступ туда, где держат жреца. Наша разведка благодаря Барону Раздору неплохо поработала в последние годы, и рыцари смерти стали ещё подозрительнее чем были, а они, чтоб ты знал, в большинстве своём вообще не дураки. Поэтому мы должны действовать наверняка, учитывая, что мы всё равно рискуем, отправляя туда Рена. — А Эрена с Тейрисом, значит, норм туда отправлять, этот риск вас не особо волнует, — пробурчал себе под нос Телан, однако так, чтоб его было слышно. — Слышь, ты, — резко ответил ему Кольтира, — член общества защиты живых от мёртвых! Мы рискуем, отправляя туда их всех, потому что если там будет кто самый умный, он может не поверить Рену, и потому что вообще-то у них есть способ проверить, говорит ли он правду. — Есть? — подала голос Зендари. — Да. На преданных королю не действует исцеляющая магия Света. Свет может только ранить их. Так что молитесь, чтобы они ещё не сломали жреца и не могли с его помощью проверить Рена, а если смогут — молитесь, чтоб в вашем дк оказалось не так много света, как вам бы хотелось. В теории он может их обмануть. Но чем дольше он среди живых и чем он… — Кольтира запнулся, подбирая слова, и выговорил с неохотой: — ближе к Свету, тем меньше шансов. — Это же безумие, — ошарашенно сказал Тейрис. — Весь этот план… он же на волоске висит. Он весь построен на предположениях. Нас же просто могут убить через пять минут после того, как мы туда зайдём. — В теории — могут, — легко согласился Кольтира. — Но если будет совсем плохо, — добавил Тассариан, — есть шанс, что Селия пожертвует своим прикрытием, чтобы вас вытащить. — Есть шанс?! — Небольшой. Тейрис открыл рот, но не нашёлся, что ответить, и закрыл. Телан покачал головой, но тоже ничего не сказал. Эрен прищурившись смотрел на горы. Рен опустил голову и внимательно разглядывал снег, ковыряя его пальцем. Зендари переводила взгляд с Тассариана на Кольтиру и обратно. — Мы вас прикроем, — наконец прервал тишину Тассариан, стараясь, чтобы его голос звучал успокаивающе. — Мы здесь не только для того, чтобы отправить вас на возможную смерть. В темноте мы сможем подобраться поближе и занять позицию недалеко. И выбор Тейриса и Эрена не случаен. Мы оставляем друида и ханта из-за их маскировки, они смогут прокрасться к самому лагерю и следить за тем, что происходит. И когда придёт время вам выбираться — именно они тихо уберут охрану. А если мы поймём, что других вариантов больше нет, мы вытащим вас, попытавшись не раскрыть Селию. И мы отправляем вас двоих с Реном на случай если всё пойдёт именно по этому сценарию — втроём у вас будет больше шансов выжить. И там вам как раз пригодятся способности мага и паладина. Мы не такие ублюдки, как ты думаешь, Телан. — Я именно такой, — добавил Кольтира, — но это был план Тассариана. — Он врёт, — мягко возразил Тассариан, глядя на Телана. — Если придётся их вытаскивать, он первым полезет на амбразуру. — Охх, — скривился Кольтира, — меня щас стошнит. — Что конкретно нам делать, когда будем внутри? — спросил Рен. Чем дольше мы здесь, тем больше шансов быть раскрытыми, поэтому вы отправляетесь, как стемнеет, сказал Тассарин. Измождённый вид после трёхдневного перехода будет очень кстати. Извините, ребята, но вам придётся связать руки и заткнуть рты. Эрен хехекнул и Тейрис сверкнул на него глазами. Кольтира отвёл Рена в сторону и там что-то негромко ему говорил, Рен внимательно слушал, опустив голову, и иногда кивал. — А никому вообще не пришло в голову спросить, справится ли с этим Рен? — зло проговорила Зендари, глядя на них. — Может, он был рогой, — уныло предположил Телан. — Хуёгой. Если он облажается, они все сдохнут. И вся эта херня с прикрытием не поможет. — Вообще-то более вероятно, что их оставят в живых, чтобы пытать, так что… — Утешает. Телан легонько толкнул её плечом, и она глянула на него из-под чёлки, оскалившись. — Зендари. Мне сложно это говорить, но возможно этот тот случай, когда они лучше знают, что делают. Давай просто постараемся не умереть сами и не дать умереть остальным? Зендари помолчала, а потом тихо сказала, не обращаясь ни к кому: — Когда всё это закончится я уйду в Кенарийскую экспедицию крутить хвосты белочкам и вправлять лапки кроликам. До лагеря оказалось около часа пути, и когда они уже подходили, началась метель. Это хорошо, подумал Тейрис, это на руку остальным. Рен сделал знак рукой, и они остановились. — Мы почти пришли, пора. Сначала он завязал рот Эрену, потом подошёл к Тейрису и взглянул ему в глаза. — Есть что сказать? — Да. Не облажайся, пожалуйста, и не забудь что-нибудь важное, как это обычно с тобой.. э! Я не догово… мммм!!! — Тейрис. — Ммм?! — Не умри. — Мммм… — Хм-хм, — сказал маг. С той стороны, откуда они поднимались, к лагерю вела довольно широкая тропа. Наверху с двух сторон её ограничивал невысокий частокол, окружавший лагерь там, где его не защищали скалы. Жаровни у ворот, горевшие синим мертвецким огнём, высвечивали кости и черепа на развевавшихся полотнах знамён Плети. — Стой, — окликнул их из темноты стражник. — Кто ты? — Свой, — ответил Рен и сделал ещё пару шагов вперёд. Стражник протянул руку к жаровне и пламя взметнулось вверх, осветив Рена и его спутников. — Кто с тобой? Теперь Тейрис и Эрен, видевшие в темноте не так хорошо, как дк, тоже могли рассмотреть охранявшего ворота рыцаря смерти — высокий и крепкий орк с длинными седыми косами, свисавшими почти до пояса. — Двое пленников, я захватил их по пути сюда. Моё имя Рен. Второй рыцарь смерти, человек, выступил из тени и вгляделся в лицо Рена. — Кровопийца? — удивлённо спросил он. Рен поморщился, внимательно посмотрел на него и вздохнул, узнав. — Ты знаешь, что я терпеть не могу это имя, Варт. — Я видел, как ты умер, — сказал Варт уже без всякого удивления. — Ты видел, как я чуть не умер, — поправил его Рен так же холодно. — Тебя насквозь проткнули мечом, пропитанным магией Света. — Поверь мне, я помню. А вы бросили меня там. — Мы не могли тебя забрать, — объяснил Варт без всякого сожаления, не извиняясь, просто констатируя факт. — Я знаю, — равнодушно ответил Рен. — Теперь я могу войти? Варт не ответил, только молча смотрел на Рена. Орк по-прежнему стоял, протянув руку к жаровне и поддерживая пламя. Знамёна Плети глухо хлопали на ветру, ударяясь о древки, Эрен с Тейрисом стояли не шелохнувшись, где-то в лагере послышался звон металла, окрик и ржание неживых лошадей, Эрен, не удержавшись, бросил быстрый взгляд на Тейриса, и паладин едва заметно кивнул. Узлы на верёвках не были затянуты: если будет необходимость, Рен затянет их, сделав вид, что проверяет, но если что-то сразу пойдёт не так — они ещё могут освободиться и дать бой, Рен только должен подать знак. — Так как ты выжил? — спросил наконец Варт. Тейрис прихватил пальцами верёвку, едва державшуюся на запястьях, и прикидывал шансы. Не то чтоб его прельщала идея драться рунным клинком, но своего меча он взять не мог, придётся добыть то, что есть. Ощущения не из приятных, но всё лучше, чем ничего. Он видел, что Эрен тоже готов, но знака не было. Вместо этого Рен медленно подошёл к Варту и заговорил, встав почти вплотную к нему. — Как я выжил? — с издёвкой спросил он. Варт чуть склонил голову на бок и положил ладони на рукояти своих мечей, но Рен будто не обратил на это внимания. — Свет сжигал меня изнутри много дней, ты знаешь, что это такое, Варт? Рассказать тебе о милосердии Света, живьём разрывающем тебя на куски? О праведности, выжигающей твои слёзы раньше, чем они потекут из глаз, если у тебя ещё есть силы плакать от боли? — Чем дольше он говорил, тем резче и яростнее звучал его голос и под конец Тейрис понял, что больше не узнаёт его. — Рассказать тебе о правосудии Света, Варт? Я видел его и вернулся. Уйди с моей дороги. Свет бережёт праведников. Но чем измерить праведность? Если хоть раз, увидев чужие страдания, ты испытал сомнения, если хоть раз ты ощутил благодарность к тому, кто был добр к тебе, разве свет праведности не коснулся тебя? Если из самой беспросветной тьмы ты смог увидеть едва различимый свет и на мгновение потянуться к нему, прежде чем снова опуститься в самую бездну, разве нет для тебя надежды? Милосердие не конечно, и правосудие не беспощадно. *** За много лет на этой войне Тейрис много чего повидал, но вот такое было с ним впервые. Ему, конечно, было интересно, что за жизнь такая была у Эрена, что в этих обстоятельствах он был совершенно спокоен, только задумчиво пожёвывал тряпочку, которой ему завязали рот. Тейриса вот вообще больше всего нервировало то, что он не мог говорить. Ну и ещё немного тот факт, что он шёл по лагерю рыцарей смерти со связанными руками и без оружия, его слегка подташнивало от переизбытка тёмной магии в воздухе, вокруг были сплошные черепа, руны, мертвецы, провожавшие его ледяными бездушными взглядами, и то, что он смотрел в спину Рену и не был уверен, тот ли это, кого он знает. Конечно тот, что за глупость. В этом и смысл, что он должен выглядеть одним из них. И Тейрис повторял себе это снова и снова, пытаясь заглушить страх и голос, продолжавший звучать в его голове, этот жуткий тяжёлый резонирующий голос, которым говорил Рен у ворот, тот же самый, что он слышал тысячу раз, и совсем другой. Рен никогда не рассказывал, как он освободился, а Тейрис никогда всерьёз не спрашивал, и теперь не мог понять, как так вышло? Это ж просто призовой вопрос в викторине. Он вообще столько всего не спросил и не узнал. Какой бред, думать об этом сейчас. Рен, словно услышав его мысли, на мгновение обернулся и бросил на него быстрый взгляд. Тейрис чуть не улыбнулся в ответ, но вовремя спохватился, а Рен уже не смотрел на него, шёл по этому жуткому месту, будто это был его дом. А ведь так оно и было. Может, здесь он чувствует себя больше дома, чем где-либо ещё. Какой-то жуткий звук раздался слева — не то рёв, не то крик, а вместе с ним свист, скрежет, резкий порыв ветра, и Эрен, отшатнувшись, чуть не сбил Тейриса с ног — прямо рядом с ними, раскинув костяные крылья и едва не задев мага, опустился на землю ледяной змей. Рыцарь смерти соскочил с его спины и, искоса глянув на пленников, быстро прошёл мимо, ко входу в пещеру, где, как догадывался Тейрис, был штаб. Кто-то схватил паладина за руку и грубо дёрнул на себя. — Шевелитесь, — рявкнул Рен. «Пошёл в жопу», — мысленно ответил Тейрис, и ему слегка полегчало. «Думай о хорошем, — мысленно повторял себе Эрен. — Цветущие сады Луносвета, сладкое даларанское вино, горячая сауна, булочки из маны, слава и почести, когда гроб с моим телом отдадут родным. Как же мне здесь не нравится, мне здесь не нравится, неприятное место, худшее из всех, где я бывал. Ну, может, только в гнезде нерубов было хуже. И в плену у Амани. И когда меня заставили собирать личинок с полуразложившихся медведей. И когда Телан провалился в болото, и я провалился, когда пытался его вытащить, и нас спасал его кот, и тоже провалился, и нас всех вытащил кодо, которого Телан приручил прямо из болота. Правильно, Эрен, молодец, думай о том, что это не самое худшее место из тех, в которых ты бывал. И в которых ещё побываешь. Тебя ждёт много отвратительных, ужасных, мерзких, грязных и страшных мест, по сравнению с которыми это покажется тебе раем.» «Потрясающее всё-таки самообладание», — думал Тейрис, с уважением поглядывая на Эрена. Пленников держали в маленькой пещере на краю лагеря. Узкий проход через несколько метров расширялся, открывая помещение, разделённое надвое грубой металлической решёткой. Двое рыцарей, сидевших за столом, подняли головы и взглянули на вошедших. — Прах к праху, — бросил им Рен, и Тейрис готов был поклясться, что это был сарказм, и мысленно обругал дк за так внезапно и неуместно проснувшееся чувство юмора, но одна из стражниц, орчиха, криво усмехнулась и кивнула в ответ. — Вечных страданий, брат. Другая, ночная эльфийка, молча сняла с крючка на стене ключ от камеры. — Маг и паладин, — сказал Рен. — Антимагический барьер у вас тут есть же? Эльфийка вместо ответа бросила ему ключ и кивнула куда-то в сторону. — У него спроси. Все трое обернулись. В противоположном углу камеры, прижавшись к прутьям решётки, чтобы быть как можно ближе к жаровне, дававшей тепла достаточно для выживания, но не больше, сжавшись в комок и обхватив голову руками, неподвижно сидел человек — тот, за кем они пришли. Его тканевое одеяние было местами порвано, местами забрызгано кровью, длинные, до плеч, светлые волосы слиплись и спутались, но почему-то невыносимей всего Тейрису было смотреть на рукавицу, обычную шерстяную рукавицу с каким-то глупым геометрическим узором, вторую видимо пленник уже потерял, а эту сберёг, и теперь рукой в этой рукавице бережно прикрывал голые пальцы другой руки. Рен открыл решётку, втолкнул мага и паладина внутрь, разрезал путы на руках и снял повязки, не дававшие им говорить. Тейрис, потирая запястья, смотрел, как дк снова запирает дверь и кидает ключ обратно эльфийке. Эрен уже склонился над жрецом и что-то тихо ему говорил. — Не трогать их, — сказал Рен. — Они мои, я сам с ними разберусь. — Как скажешь, — пожала плечами эльфийка и Рен вышел, не обернувшись. Тейрис вздохнул и обернулся к жрецу. Ветер ослаб, но снег всё ещё падал тяжёлыми крупными хлопьями и небо было затянуто тучами. В лагере стало тихо, но Рен знал, что это ничего не значит. Надо найти Селию, и он сделает это через минуту, минута ничего не решит. Он отошёл в самую тень, прислонился спиной к ледяному камню скалы, снял шлем и подставил лицо холодному ветру и снегу. Он не хотел быть здесь и одновременно испытывал почти непреодолимое желание остаться, вернуться сюда по-настоящему, не чужим среди тех, кто считает его своим, а одним из них. И он ненавидел саму мысль об этом, и ненавидел их всех. Всё просто: ты либо на одной стороне, либо на другой. Освободившиеся — твои братья, служащие королю — твои враги. Неважно, знал ли ты их до этого, кем они были для тебя, грань, отделяющая тебя от власти Ледяной Скорби разделяет вас, и ты не можешь сомневаться. Так же, как не мог сомневаться раньше. Всё просто, так же просто, как было тогда. Не первый раз замужем, как говорил Тейрис. Всё это уже было. Ты уже менял сторону. Только в этот раз ты сам принимаешь решение. И в этот раз ты решаешь быть своим среди тех, кто всегда будет считать тебя чужим, что в некотором роде довольно иронично для правильного решения. В ночь перед отъездом, когда у Тассариана была пара свободных часов, Рен зашёл к ним с Кольтирой узнать новости и просто поговорить. — Лажа это, все эти твои шуры-муры с паладином, — заявил Кольтира ни с того ни с сего в какой-то момент. Конечно, он всегда всё знал, у него это называлось «я слышал слухи». — И сейчас ты расскажешь мне, почему, — вздохнув, ответил Рен. — Конечно расскажет, — кивнул Тассариан. Кольтира побарабанил пальцами по столу, переводя взгляд с одного на другого. Тассариан усмехнулся и хлебнул из кружки. Кольтира поморщился. Он был из тех несчастных рыцарей смерти, которым смерть не отбила вкус. В большинстве своём они либо вообще не чувствовали вкус еды, либо ощущали его совсем слабо, но именно на Кольтире, видимо за грехи его, как утверждал Тассариан, система дала сбой. Всю «личовщину», как опять же называл это Тассариан, Кольтира невероятно страдал и первым делом в любом смертоносном налёте искал погреб с едой и рассовывал по карманам объедки со столов перебитых врагов, прежде чем предать их дома разорению и сожжению. Надо сказать, что зажатый в зубах кусок жареной курицы только добавлял образу Кольтиры Ткача Смерти инфернальности. Тассариан же, как нормальный мертвец, вкуса почти не чувствовал, поэтому без конца жрал какую-то, на взгляд Кольтиры, дрянь и пил невероятно отвратительное пойло, утверждая, что это «вкус дома». Кольтира иногда пробовал, выплёвывал, и говорил, что будь у него такой дом, он бы тоже сбежал в Нордскол и умер бы при первой возможности. — Конечно расскажу, — согласился Кольтира. — Потому что мёртвым не место среди живых. — Ты половину времени проводишь среди живых, — возразил Рен. — Но я не ебусь с живыми паладинами и не воображаю себе невесть что. — Это что например? — мрачно спросил Рен. Кольтира неопределённо помахал в воздухе рукой и сделал презрительное лицо. — Вот это всё, что ты себе воображаешь. Что это что-то значит. — Ты понятия не имеешь, что я себе «воображаю» и что это значит, — зло ответил Рен. Кольтира улыбнулся так радостно, что Рен немедленно пожалел о своей злости. Чёртов маньяк, при нём даже мёртвым не стоит забываться. Даже если он не может ничего получить, как получает от живых, ему всё равно хорошо, когда всем вокруг плохо. — Ты кому мозги канифолишь… Тассариан, я правильно сказал? — Угу. Кольтира кивнул на Тассариана и пояснил: — Эт так у них городские говорили. У них-то в деревне канифолить было нечего. Ха. Во всех смыслах, кстати. О чём я? А да. Не ври мне, Кейрен. Не ври дядюшке Кольтире. Он этого не любит. — Не любит, правда, — встрял Тассариан. — Я всё время ему вру, и ему всё время это не нравится. — Ты всё время мне врёшь? — Постоянно. — Мне это не нравится. — Извини, больше не буду. — Врёшь? — Вру. — Мне снова не нравится. — Извини. — Блядь, прекратите, — рявкнул Рен. — Ах да, — мгновенно переключился Кольтира, — о твоих иллюзиях. — Нет у меня иллюзий! Кольтира отозвался самым мерзким своим язвительным тоном, а их у него было много: — Да что ты? То есть ты прекрасно понимаешь, что всё это херня полная, и ничего не значит, кроме того, что ему нравится дёргать смерть за усы, образно выражаясь, и, выражаясь прямо — дёргать тебя за хуй и наслаждаться тем, как тебя трясёт, как какого-нибудь Корна-Любителя-Эльфов… — Кольтира, — негромко окликнул Тассариан, и Кольтира со скоростью змеи обернулся к нему. — Что? Его здесь нет. И как будто кто-то из нас не знает, что он делал. И о да, конечно, если такой, как Корн смог зажить прекрасной-почти-живой жизнью и его может кто-то любить, да не кто-то, а эльф, который закрывает глаза на то, скольких Корн изнасиловал и убил, то тебе-то уж, Рен, это будет несложно, да? — Придержи язык, — прорычал Рен, уже забыв о своих недавних намерениях не давать Кольтире того, чего он добивается. Кольтира всплеснул руками. — Ой, я тебя задел? Вот блин, а я-то не хотел, — и подался вперёд, Рен отпрянул от него, уперевшись спиной в спинку стула. Кольтира оскалился. — Ничего не будет. И ничего нет. — Мне ничего и не нужно, — огрызнулся Рен. — Мне и так вполне норм. — Нужно, — проникновенно сказал Кольтира и его глаза загорелись ярче. — Тебе нужно, чтобы он продолжал, не останавливался ни на секунду, смотрел на тебя и думал о тебе, и ты сам уверен, что в какой-то момент ему это надоест. Валяй, возьми всё, что можешь, пока это не случилось. Потом найдёшь кого-нибудь ещё. Тут полно сумасшедших. Только не морочь себе голову. Рен моргнул и тряхнул головой. Нельзя позволять этому ублюдку влезать в твои мысли и переворачивать всё, как ему захочется. Кольтира по-прежнему сидел, подавшись вперёд и глядя на него внимательным, цепким взглядом, Рен наклонился ему навстречу и так же, не отрываясь, глядя ему в глаза медленно произнёс: — Занимайся своими делами, Кольтира. Пугай крестьян. Поднимай мёртвых крыс. Дай Тассариану себя трахнуть. И не лезь в то, что тебя не касается. Не говори мне, чего я хочу и что я получу. Глаза Кольтиры сузились, лицо заострилось, он снова оскалился и так же медленно ответил: — Не говори Кольтире, что ему говорить, а что нет. — Хватит, — рявкнул Тассариан. Кольтира не шевельнулся, но Рен обернулся, несколько мгновений молча смотрел на Тассариана, а потом рывком поднялся и вышел. Кольтира проводил его взглядом и расслабленно откинулся на спинку стула. — Какая ж ты злобная паскуда, — устало сказал Тассариан. Кольтира потянулся, хлебнул из его кружки и как всегда скривился. — Мы прах, Тассариан. Соль этой земли, но здесь соль — это прах. Он хочет получить всё, как каждый из нас. И не получит ничего. Как каждый из нас. Выпьем за это. — Рен? Он вздрогнул и открыл глаза. — Селия, — коротко представилась невысокая эльфийка в изящных, тонкой работы чёрных латах, больше напоминавших кожаный доспех. Рен уже видел такие у барона Раздора, ну конечно, она, как и он, скорее всего была рогой при жизни, они не любят отказываться от своих привычек. По крайней мере тех, что могут сохранить. В любом случае это хорошо характеризует её для такой работы. — Не стоит расслабляться, — холодно заметила она. Рен вздохнул. Проводя много времени с живыми действительно отвыкаешь от того, что все вокруг могут говорить с тобой так же грубо, как ты сам. Чёртов паладин, это всё его мысли. — Какой план? — Вам надо уходить как можно скорее, — быстро заговорила она. — Вы пришли слишком поздно, времени совсем нет, леди Сервилия собирается заняться жрецом сегодня, и сегодня она его сломает, нельзя этого допустить. Он знает слишком много. Я бы убила его, но… ох. — Она досадливо поморщилась. — Когда связываешься с Серебряным Авангардом, всё становится сложнее. Он очень ценен для них. — И тебя это остановило? — с сомнением спросил Рен. Она бросила на него цепкий взгляд исподлобья. — Он сказал, что у него есть что-то очень важное для победы над Артасом. Я сама велела ему не говорить мне, раз всё равно мы будем пытаться его вытащить. Короче, времени нет, вы уходите сегодня же до того, как станет светло. — И как ты себе это представляешь?! — раздражённо зашипел Рен. — Как мы успеем сообщить остальным, что мы уходим? Селия пожала плечами. — По всей видимости, никак. Ну кого-то там, наверное, вы оставили следить на всякий случай? Вы же не настолько тупы, чтобы не понимать, что всё может пойти не по плану. Рен смерил её взглядом. Она бесила. — По идее друид должен следить, — с неохотой признал он. Она кивнула. — Если всё сделаете как надо — успеете уйти. Тебе надо убить тех, кто охраняет пленников, и увести всех через проход за стойлами. — Если я начну драку — это будет слышно. — Нет, если в этот момент ледяной змей съедет с катушек. Рен глянул на неё с недоверием. — И как ты это устроишь? Она усмехнулась. — Это уже моё дело. Твоё дело — вытащить их и незаметно провести вдоль стен к тропе. С парой стражников там вы справитесь без проблем, я надеюсь? — Да, — сквозь зубы ответил Рен, начиная понимать живых. Она расспросила об изначальном плане, уточнила, где Тассариан собирался ждать, и объяснила, куда им двигаться, выйдя из лагеря, если друид прозевает и никто их не встретит. — Я дам вам столько времени, сколько смогу. Не попадайся на глаза леди Сервилии, она может тебя раскусить. Я постараюсь занять её на какое-то время, чтоб она о тебе забыла. И запомни: если станет понятно, что все не уйдут, ваш приоритет — жрец. — Я знаю. — Молодец. Ладно, прах к праху, дружище, — и она хлопнула его по плечу. — Как услышишь змея — действуй. — Как тебя зовут? — мягко спросил Тейрис. — Мы пришли за тобой, — прошептал Эрен, — мы вытащим тебя, слышишь? Тейрис снял плащ и накинул его на жреца, а потом попытался аккуратно отнять его руки от головы. Жрец издал тихий протестующий звук. — Всё в порядке, всё хорошо, — зашептал Тейрис, — мы свои, мы поможем. — И снова спросил: — Как тебя зовут? Не звать же нам тебя жрецом. Жрец расцепил руки, приподнял голову и неуверенно глянул на них. Он был совсем молодой, Тейрис почему-то не ожидал этого, ему было на вид лет двадцать, а то и меньше. Они ожидали встретить какого-то закалённого ветерана или вроде того, а тут сидел мальчишка, который вообще непонятно как продержался всё это время. — Мартин, — тихо сказал жрец. — Слушай, Мартин, всё будет хорошо, — улыбнулся Тейрис. — Мы пришли за тобой. — Смотри-ка, Мартин, — бодро сообщил Эрен, — у меня тут булочка из маны завалялась. Он сел рядом со жрецом, поплотней укутал его в плащ Тейриса, обнял рукой за плечи и протянул булку. Мартин доверчиво привалился к нему и послушно стал грызть булку, бережно держа её двумя руками — одной в варежке, другой без. Эрен поднял голову и молча глянул на Тейриса, паладин кивнул. — Всё будет хорошо, — едва слышно повторил он. Есть только одна правда — смерть, и только она покажет, кто чего стоит. Мы сражаемся, потому что нет ничего, кроме войны, и нет воли, кроме воли нашего короля. Так же делают и они, разве не так? Или те, кто предал нас, могут стать чем-то иным, кроме как орудием смерти? Вы призвали их на службу Свету, и они убивают во имя его. Таковы ваши праведники? В конечном итоге всё служит нашей цели. *** Телан зевнул, тщательно обернул вокруг себя меховой плащ, осмотрелся, сделал пару шагов назад, поближе к огромному чёрному камню, нависавшему над склоном, аккуратно сел в снег и достал из кармана сухарь. — Ну чё? — раздался у него над ухом голос Зендари. — Ёпт! — выдохнул Телан, роняя сухарь в снег. — Да чтоб тебя… Призрачная кошка довольно клацнула челюстью. — Чё? — спросила она голосом Зендари. — Ты ж знал, что я здесь, просто обходила с той стороны. Чё ссышь? — Ты специально, да? — с укором спросил Телан, выковыривая сухарь из снега. — Мне мой наставник говорил: всё свободное время — тренируйся… — …пугать друзей? — закончил за неё Телан. — Это тоже. Ну так чё тут у тебя? — Пока всё тихо. Зендари села рядом, обернув лапы хвостом. В кошке она говорила чуть невнятней и глотала некоторые буквы, но Телан привык и всё понимал. — Больше всего похоже на то, что уходить они будут по той тропе, где рядом вроде стойла, или чё-то типа. Может, гостевой дом для вурдалаков. Но похоже на стойла. — Да, я тоже так подумал. — Как думаешь, надолго они там? Телан пожал плечами и надкусил сухарь. — Ладно, — сказала Зендари, поднимаясь. — Я пошла к дк, посплю, сменю тебя на рассвете, как договаривались. — Ага, — кивнул Телан. Зендари уже прыгнула, и в этот момент жуткий оглушительный крик прорезал тишину, хриплый резонирующий вой, будто сразу несколько голосов, кричащих на разной частоте, слились в один вибрирующий и сотрясающий воздух вопль. Зендари развернулась, взметая лапами снег, и прыгнула обратно к Телану. — Это что на хрен такое?! — Это ледяной змей, — потрясённо ответил Телан. — У них есть ледяной змей? — Ну если верить тебе, то есть! Да что там такое?! Из лагеря послышался грохот, ржание коней, что-то обрушилось, кто-то кричал, и снова чудовищный, на этот раз — визг разорвал пространство с такой силой, что Телан инстинктивно зажал уши руками. — Пошли, — скомандовала Зендари, — надо подойти ближе, мне это не нравится. Они прокрались почти к самому частоколу. Вид на центр лагеря закрывали тянувшиеся вдоль ограды постройки, Телан с Зендари пристально вглядывались в темноту над крышами, и тут синее пламя нескольких жаровен на том конце лагеря взметнулось вверх и на мгновение вспышками высветило контур гигантских, раскинувшихся на фоне чёрного неба костяных крыльев. Послышался скрежет когтей по камню и льду, крылья дёрнулись, и новая вспышка осветила раскрытую пасть, мёртвый дракон повернулся в их сторону и третий крик оглушил их. — Твою мать! — забывшись, заорал Телан, вместе с Зендари пригибаясь к земле, но даже сам не услышал своего голоса. Зендари ткнулась мокрым холодным носом ему в ухо, сдвигая шлем, и пробубнила: — Эта херня костяная может там всё к едрёне матери разнести. — Я знаю! — раздражённо ответил Телан, отпихивая её морду от своего лица. Земля под ними дрогнула, когда костяной змей, поднявшись невысоко в воздух, со всей силы опустился обратно, взметнув облако снега и зарываясь когтями в лёд. — Чё будем делать? — спросил Телан. — Наблюдать, блядь, — ответила Зендари. — Мы ж для этого здесь. Через некоторое время показалось, что всё немного затихло, и они осторожно выглянули из-за частокола, но только для того, чтобы снова упасть в снег, когда костяное крыло вихрем пронеслось над крышами построек прямо перед ними, срывая загнутыми остриями шипов дощатые настилы. Зендари фыркала, пытаясь отчихаться от попавшего в нос снега, когда Телан дёрнул её за лапу. — Поднимись! Посмотри туда! И он показал ей то, что успел увидеть. От скалы слева, к тому частоколу, за которым они скрывались, пригнувшись двигались четыре фигуры. — Едрён батон, — проворчала Зендари. — Они уходят сейчас! — объяснил очевидное Телан. — Я вижу! — огрызнулась Зендари, лихорадочно соображая, что им делать. Телан снова схватил её за лапу и сказал: — Ты быстрее. — Да, да, — быстро заговорила Зендари, глотая половину букв, но они думали об одном и том же, поэтому Телан только кивал, — я за дк, ты поможешь им тут. Да? — Да, — наугад ответил Телан. — Беги! Зендари на мгновение присела, напряглась и гигантским прыжком ушла в темноту. Телан, пригнувшись, побежал к тропе, которая теперь очевидно была единственным выходом для Рена и остальных. Ледяной змей встал на дыбы, вытянул шею, и заревел, содрогаясь всем телом. Рен ждал почти два часа и за это время чётко продумал план. Он зайдёт, скажет, что ему надо поговорить с пленниками, откроет камеру, и втроём они легко и быстро справятся со стражницами. Почти наверняка он справится с ними один, но если что-то пойдёт не так и он не сможет открыть камеру, то Тейрису с Эреном конец. Поэтому в первую очередь надо сделать именно это. Потом главное быстро проскочить через небольшое открытое пространство между скалой и складом, и дальше они пройдут между частоколом и бараками со стойлами. Там надо будет выбрать момент и убрать охраняющих тропу так, чтобы не привлечь внимания, и бежать. Интересно, в каком состоянии жрец, если не может идти — пусть Тейрис его тащит, свет к свету в конце концов. В какой-то момент он увидел леди Сервилию, она быстрым шагом прошла на другой конец лагеря, не заметив его. Они знали друг друга, Сервилия была из знатного лордеронского рода, второй ребёнок, кажется её отец до сих пор жив, он даже искал её одно время, и даже нашёл, на поле боя, лет десять назад. Старый лорд снял шлем, чтобы она его узнала, и звал её по имени, снова и снова, вокруг шёл бой, а он пытался пробиться поближе к ней, не обращая внимания ни на что, и каким-то чудом весь окружавший его хаос словно расступался перед ним, не касаясь, и ни один удар не пришёлся в него или его коня. В конце концов она услышала, мгновение смотрела на него, а потом развернула коня и стала пробираться навстречу. Лорд ещё громче выкрикнул её имя, одновременно радостно и удивлённо, но Рен знал, что она идёт, чтобы убить его, все знали это, кроме старого лорда, он в своём отчаянии поверил, что его дочь возвращается домой. У него были верные слуги или друзья, кто-то силой потащил его назад, вырвав поводья из рук, а он сопротивлялся, горячо пытался что-то объяснить, а потом снова, спохватившись, оборачивался, находил её глазами и выкрикивал её имя, словно боялся, что она забудет, если перестанет слышать его голос. Она тогда добралась-таки до него, Рен помнил, что его заинтересовало, чем кончится дело, поэтому он поглядывал в их сторону и успел увидеть, как она подняла меч, а старый лорд протягивал к ней руки и что-то говорил, Рен не разобрал слов. Кто-то из верных лорду людей принял на себя удар, несколько всадников оттеснили его от дочери, он ещё несколько раз позвал её, с каждым разом всё слабей и горестней, а дальше Рен не видел, у него было полно своих дел. Сервилия была верна Артасу в смерти так же, как была верна ему в жизни. Сомневается ли она когда-нибудь, и имеет ли это вообще значение, думал Рен. Возможно ли сомнение? Зависит ли что-то от нашей воли? Ты служишь ему пятнадцать лет, но, может быть, все эти годы, с первого дня, ты мог освободиться, если бы сопротивлялся сильнее, каждую минуту продолжал сражаться, а не сдался и не принял его волю? Как определить меру своей вины? Разве за пятнадцать лет у меня могло не быть ни единого шанса? Разве в конечном итоге моя несвобода и всё, что я делал, согласившись с ней, не моя вина? И разве то, что я есть сейчас, не является тому доказательством? Какой-то новый звук, похожий на глухое ворчание, заставил его насторожиться. Минуту ворчание продолжалось, становясь то сильнее, то слабее, а потом превратилось в рёв, что-то треснуло, с тяжёлым стуком ударилось о скалы и Рен понял: началось, Селия взялась за ледяного змея. Через пару минут шум стоял такой, что пленников можно было бы выводить с оркестром, и никто бы не хватился. Он нацепил шлем, подождал, пока несколько рыцарей пробежали мимо него в сторону бушующего дракона, убедился, что никого поблизости нет и быстро пошёл к пещере, держась в самой тени. — Что там? — сходу спросила его орчиха. Рен безразлично пожал плечами. — Что-то с ледяным змеем. Орчиха двинулась у выходу. — Стой, — резко окликнул её Рен. Этого не было в плане, никто из них не должен выйти, чтобы через пять минут вернуться и увидеть, что клетка пуста. — Им уже занимаются, ты там не нужна. — Да я и тут особо не нужна, — ответила орчиха, но остановилась и посмотрела на Рена с подозрением. Он обернулся к ночной эльфийке и протянул руку. — Ключ. — Приказ, — отозвалась та. — Серьёзно? — холодно спросил Рен. Эльфийка кивнула. — Леди Сервилия чётко распорядилась никого не пускать к жрецу без её приказа. «О, это на неё похоже, да», — подумал Рен. — Там мои пленники, мне плевать на жреца, мне нужны они. Теперь эльфийка пожала плечами. — А мне плевать на то, что тебе нужно. Пока у тебя нет приказа. Краем глаза Рен заметил, что орчиха встала, перегородив вход. Эльфийка, казалось, не двинулась, но Рен помнил, что когда он вошёл, её рука ещё не лежала на рукояти топора, а вот теперь да, именно там она и есть. Похоже, Тассариан не преувеличивал их подозрительность. А из самого Рена, похоже, не лучший шпион. Он повернул голову и встретился глазами с Тейрисом. «Херовый план тоже план, да?» — прозвучал в его голове голос паладина. И Рен улыбнулся, потому что всё стало просто, когда осталось только драться. Наконец-то впервые за эти бесконечные несколько часов всё стало действительно просто. И он со всей силы бросился на эльфийку, сшибая её со стула раньше, чем она успеет ухватить лежавший на столе топор и замахнуться. Расчёт сработал, они вместе ударились о стену и в падении Рен успел сорвать с крюка на стене ключ, но это движение дало эльфийке возможность извернуться так, чтобы не оказаться придавленной им. Он ударил её в лицо, не давая подняться, повернулся, чтобы бросить ключ сквозь прутья решётки, и увидел, что орчиха уже заносит меч для удара, услышал, как Эрен что-то крикнул, не разобрал что, швырнул ключ и рванулся за топором, зная, что не успеет достать свой меч. Ему едва хватило времени только чтобы выставить топор перед лицом, и вместо того, чтобы раскроить шлем, рунный клинок ударил по древку. Оно защитило от лезвия, но не от самого удара, Рена толкнуло назад, в глазах потемнело, и тут эльфийка ударила в спину, его отбросило к прутьям решётки и благодаря этому второй выпад орчихи не попал в цель, меч только скользнул по латам. Эрен уже возился с замком, надо было дать им ещё чуть-чуть времени, Рен выпустил топор, вскинул руку и быстро выкрикнул плохо слушавшимся языком приказ на языке мёртвых в отчаянной надежде, что не попадает в поле действия антимагического барьера. Орчиха инстинктивно схватилась рукой за горло, пытаясь избавиться от удушья. Это остановит её на несколько секунд, но эльфийка уже поднималась, Рен оттолкнулся от решётки, схватил её обеими руками за ногу и что есть силы рванул на себя, и, мельком увидев её лицо, заметил, как она шевелит губами, проговаривая заклинание. Падая, она на секунду запнулась, не успев договорить, и Рен разбил ей губы локтём раньше, чем она закончила. Если Эрен с Тейрисом не откроют клетку в ближайшие пару секунд, ему это уже не поможет, одну он, может, убьёт, но не обеих, чёрт, надо было нападать сразу, как вошёл. Эльфийка двинула ему сапогом в голову, сбивая шлем, и он засомневался, что справится и с одной, но тут она потянулась за топором и дала ему наконец время вытащить меч. И всё-таки этого времени было слишком мало — направляя клинок ей в горло, он уже знал, что лезвие топора коснётся его шеи в тот же момент. Тейрис ударил по её руке раньше, топор пошёл вкось и оставил только борозду на латах. Выпад Рена попал в цель, и эльфийка умирала, обеими руками схватившись за меч, вошедший ей в горло. Рен, тяжело дыша, выдернул клинок, поднялся на одно колено, рванул застёжку на её нагруднике, сдвигая его, и со всей силы вонзил меч ей в сердце — самый надёжный способ убить рыцаря смерти наверняка. И после этого обернулся, вспомнив об орчихе — она лежала на полу рядом с Эреном и, судя по осколкам льда, маг принял в её смерти непосредственное участие. — Ты норм? — спросил Тейрис, наклонившись. — Ага, — сипло ответил Рен. — А вы? — Тоже ага. Мы что, уже уходим? Рен вздохнул и, схватившись за локоть Тейриса, поднялся на ноги. — И по каким признакам ты догадался? — Ты чуть не сдох, — ответил Тейрис, и бровью не поведя. — Обычно это означает, что пора что-то менять. Например, дислокацию. Или, собственно, тебя. — Было хорошо, когда у тебя рот был завязан. Эрен, а что ты кричал? — Хе-хе… «Осторожно». Тейрис сдавленно рассмеялся. — Спасибо, помогло, — ядовито отметил Рен, подбирая шлем. И наконец увидел жреца, стоявшего, привалившись к решётке. — Ты можешь идти? Мартин кивнул, но выглядел паршиво, и Рен снова посмотрел на Тейриса. — Если не сможет — ты его понесёшь. — Почему я?! — Хочешь вместо меня драться рунным мечом? — Нет. Рен удовлетворённо кивнул. — Но меч всё равно возьми. — И указал на орчиху, перешагивая через её труп: — У неё был неплохой. — Кстати, дк. Херовый был план! — проворчал Тейрис, беря меч. Первым шёл Рен, за ним — Тейрис, свободной рукой поддерживая Мартина, который слегка преувеличил свою способность к ходьбе в нынешнем состоянии, и последним — Эрен. Селия знала своё дело, в чём бы оно ни заключалось — весь лагерь был занят усмирением ледяного змея, и пока получалось не очень. — Пригнитесь! — крикнул Рен, они послушались — и в нескольких метрах от них пронеслось крыло ледяного змея. — Да что там творится-то?! — спросил Тейрис. — План Селии. — Вот ЭТО — хороший план, дк! — Заткнись и шевелись! Тейрис рывком поднял Мартина с земли, закинул его руку себе на плечи и практически поволок дальше. Эрен то и дело оглядывался назад, следя, не заметил ли их кто-нибудь. Они уже были за бараками, когда три вурдалака выскочили им навстречу и замерли в нерешительности. Рен мгновенно среагировал, и рунная вязь окружила их кольцом. В пещере близость антимагического барьера ослабляла его силы, но здесь он был свободен и чуть не засмеялся, чувствуя, как тёмная магия снова легко проходит сквозь него. Эрен за его спиной негромко проговорил заклинание, и белёсые магические знаки легли на снег поверх алых рун дк. Тейрис перехватил Мартина покрепче и поднял чёртов проклятый клинок. — Лучше похиль меня, — не глядя на него бросил Рен и побежал к вурдалакам, нелепо дёргавшимся, пытаясь сдвинуться с места. — Самый умный, — пробурчал Тейрис, — сам проживёшь. — Но заклинание всё-таки прочитал, голова у Рена должно быть раскалывалась после драки у камеры. Золотистые искры метнулись к дк, на мгновение окутали его туманом, словно поднятое в воздух облако пыли в луче солнечного света, и растворились. — Бегом, бегом! — скомандовал Рен, когда с вурдалаками было покончено. Ледяной змей взревел, эхом умножая свой крик, и они инстинктивно пригнулись ниже, не переставая двигаться вперёд. Мартин цеплялся за Тейриса и изо всех сил старался идти быстрее, но в результате паладин всё равно большую часть пути просто волоком тащил его за собой. За их спинами раздался треск — первый барак, мимо которого они пробегали перед стычкой с вурдалаками, смяла, как бумажный, огромная когтистая лапа ледяного змея. — Все дк психи, — резюмировал Тейрис. — Тебе же нравился этот план! — отозвался Рен. Тейрис что-то ответил, но рёв дракона всё заглушил. — Туда, к тому проходу, — велел Рен, махнув рукой с мечом в сторону узкой тропы за стойлами и двух дк, охранявших её. — Эрен, я займусь ближайшим, мне нужно, чтобы ты замедлил дальнего, он не должен уйти. Эрен взмахнул руками и через мгновение оказался рядом с Реном. — Понял, — кивнул он. Рен бросился к первому стражнику, а Эрен уже начал читать заклинание, как вдруг второй стражник замер, окружённый кольями хантовской ловушки. Эрен запнулся на полуслове, вглядываясь в темноту. — Здрасьте, — буднично сказал Телан, выходя из тени, и маг широко улыбнулся. Втроём они быстро расправились с обоими стражниками, под бдительным присмотром Тейриса, угрожающе размахивавшего рунным клинком и прижимавшего к себе полубесчувственного Мартина. В какой-то момент жрец поднял дрожащую руку и забормотал, но Тейрис тряхнул его и сказал: — С ума сошёл? Они без тебя справятся, не теряй силы. Этот парень удивлял Тейриса, паладин никак не мог понять, что в нём такое. Он выжил в чудовищном плену у рыцарей смерти, и когда смотрел на Рена, в его глазах не промелькнуло ни тени сомнения или страха, только… вера. Он отчаянно нуждался в помощи и не боялся её принять, не боялся казаться слабым и измученным, и вот, едва оставаясь в сознании, он пытался помочь, открывал свой разум, чтобы позволить чувствам дк коснуться его. Тейрис не был уверен, что сам бы смог так на его месте, но Мартин не раздумывал и не колебался и, что самое странное, казалось не испытывал никакого отвращения, что было бы вполне логично после всего, что он пережил. — Держись крепче, — мягко сказал Тейрис, Мартин опустил руку и глянул на него с благодарность и даже, страшно сказать, улыбнулся. «Ещё один псих, только в профиль», — подумал Тейрис. — Сюда, — махнул рукой Телан, указывая путь. Он пропустил Рена вперёд, а сам подбежал к Тейрису и подхватил Мартина с другой стороны. — Рен, вон туда, в проход между скалами! Дк и Зендари встретят нас по пути. За их спинами ледяной змей взмыл в воздух, крутанулся вокруг себя и с рёвом бросился вниз. На узкой тропе Тейрису снова пришлось тащить Мартина одному, втроём здесь было не пройти. Они двигались медленно, по щиколотку проваливаясь в снег, жрец стиснул зубы и одной рукой крепко держался за паладина, а другой опирался на отвесную стену скалы. Рен оторвался вперёд и скрылся за углом, потом вернулся и махнул рукой. — Ещё немного! — Легко тебе говорить, — пробурчал Тейрис. Наконец они вынырнули из-под навеса скал и оказались на открытом склоне. Снегопад снова усилился и ветер, от которого на тропе их закрывали скалы, теперь бил в лицо. — Куда дальше? — крикнул Рен, обернувшись к Телану, который помогал оступившемуся Эрену подняться. Хант махнул рукой, Рен оглянулся и прищурился: ещё едва различимые сквозь завесу снега к ним приближались три всадника. Тассариан подъехал первым и заговорил, не слезая с коня: — Мы не смогли провести здесь живых лошадей, придётся вернуться за ними, у нас есть время? И словно в ответ на его вопрос в лагере рыцарей смерти затрубили тревогу. — Нет, — мрачно заключил Рен. — Чёртово говно, — буркнула Зендари. Кольтира в сердцах сплюнул на землю. — Лошади не унесут всех, — с досадой сказал Тассариан. — Не надо всех, — быстро ответила Зендари, спрыгивая с коня и отдавая поводья Рену. — Мы с Теланом единственные, кто может уйти от них незаметно. Тассариан ещё с сомнением смотрел на неё, когда Рен скомандовал: — Тассариан, бери жреца, Кольтира — мага, Тейрис — ко мне. И, вскочив на коня, протянул руку паладину. Тассариан кивнул. — Вы сможете найти ту охотничью хижину, где мы останавливались на вторую ночь? — спросил Тассариан Зендари. — Да. — Будешь летать — осторожно… — Без сопливых знаю, что над деревьями меня отследить проще, чем на земле, валите отсюда! Тассариан усмехнулся. — Если не появитесь через две ночи, мы будем считать, что вы влипли. Телан помог Мартину забраться и сесть позади Тассариана, тот обхватил дк руками и привалился к его спине. Эрен уже устроился рядом с Кольтирой, слегка брезгливо обняв его за талию. — Там внизу река, — махнул рукой Кольтира, — я смогу увести нас от них. — Вперёд, — скомандовал Тассариан. В последний момент Эрен обернулся и махнул Телану рукой, хант махнул ему в ответ, шагнул к скале и растворился в тенях. Нет предателей среди тех, кого предали, нет непрощённых среди проклятых, и нет виновных среди жертв. Свет принимает всех, и правосудие его дарит надежду тем, кто превысил всю меру законов людских. Когда кажется, что нет надежды во тьме, она воссияет ярче тысячи солнц, освобождая души сломленных, ибо Свет не оставляет детей своих, даже если они отвернулись от него. Где и место его милосердию, если не там, где отчаяние и ненависть сильнее всего? ***Часть первая
11 марта 2019 г. в 16:12