Во власти опасных чувств

Сладкие волны на пике чувственной эйфории не могут быть бесконечными. Но ведь так хочется каждый раз продолжения, а иначе зачем люди снова и снова проходят эту чувственную дорожку от первой ласки до накрывающего экстаза? Тэмин, впервые испытавший такое всеобъемлюще сладкое чувство, подаренное ласками другого человека, был в полной чувственной прострации. После медового, острого пика наслаждения, он продолжал чувствовать, как мягкие и сладкие волны расходятся по телу, его тело продолжало чуть подрагивать, а мышцы промежности периодически сладко сокращались. Но постепенно эти волны уменьшались и замедлялись, приводя за собой ощущение неги и покоя. Не хотелось двигаться, хотелось просто плыть, захватывая остатки эйфории, и даже губы, сильно припухнув от ласк, не слушались его. Тэмин хотел что-то сказать, но даже не знал, что конкретно. Поблагодарить? Сказать, что такое с ним впервые? Сказать, что он смущен тем, что Джонхён видит его сейчас обнаженным именно в самых интимных местах? Или, что он переживает, и ему неудобно, что Джонг так чувственно касался его, а Тэ позволил это всё с собой сделать, и даже не сопротивлялся? Мыслей было так много, и все они очень смущали Тэмина. А еще его смущало, что он по прежнему в своей наготе открыт взору Джонга, который сейчас был рядом, обнимая и нежно гладя Тэ, как бы успокаивая его. Да, надо было что-то сказать, что-то сделать, может прикрыться, повернуться, но теплота рук Джонга, которые обнимали и поглаживали Тэмина, была такая комфортная, прекращать всё это совсем не хотелось, поглаживания руки и остаточные волны сладости так расслабляли... И Тэмин, так ничего не сказав, и не сделав, просто постепенно провалился в сон... Джонхён понимал, как хорошо сейчас Тэмину, хотя и ему самому было хорошо, но только эмоционально. Физически же чувствовался определенный дискомфорт, избавиться от которого, к сожалению, Тэмин сейчас помочь не мог. Джонг убрал прядку волос с лица Тэмина, и увидел, что глаза малыша закрыты. Прислушался, - дыхание Тэ ровное. Он спал, был во власти расслабляющего сна, который довольно часто наступает после чувственной разрядки. Джонхён вздохнул, чуть улыбнулся уголками губ, наклонился, и поцеловал Тэмина в приоткрытые губки легким поцелуем. Малыш что-то пробормотал, смешно почмокал губами, но не проснулся. Ну что ж, сегодня было положено начало чувственному, ласковому обучению Тэмина, но Джонг прекрасно понимал, что сразу Тэмин не будет готов так же отвечать ему на ласки. Поэтому, уложив Тэ чуть поудобнее на тахте, и прикрыв его нежную наготу простынёй, сам Джонхён сначала отправился в ванную, где пробыл некоторое время, помогая себе достигнуть сладкой разрядки, воссоздавая при этом перед глазами сладкий образ Тэмина. Затем Джонг вернулся в спальню, и откинув простыню снял со спящего Тэмина остатки одежды, и освежил его тело влажной салфеткой, очищая от сладких следов эйфории. При этом, Джонхёну пришлось в срочном порядке, еще один раз скрыться в ванной комнате на какое-то время, ведь вид расслабленного, спящего, полностью раскрытого и обнаженного Тэмина, отозвался в теле Джонга острой реакцией. Конечно, может каждый раз делать всё самому не было так удобно, но Джонхёна согревала мысль, что он обязательно научит Тэ, всё подскажет и покажет. А с такой чувственностью, которая начала просыпаться в Тэмине, оставалось только сладко фантазировать, и предвкушать, насколько великолепными буду чувственные часы, проведенные вдвоём. Закончив все влажные процедуры, и справившись с собственным возбуждением, Джонхён осторожно перенес чистенького, обнаженного и спящего Тэмина в кровать. Затем, полностью раздевшись сам, тоже лёг рядом, и накрыл обоих мягким, легким одеялом. Джонг нежно обнял Тэ, а тот, видимо сквозь сон почувствовав тепло его тела, доверчиво прижался к Джонгу, улыбнувшись во сне. Джонхён ощутил от этого действия такое тепло и внутреннюю радость, что прилив нежности буквально затопил его, и он, мягко поцеловав спящего Тэмина в лоб, позволил и себе провалиться в сон... ............................................................................... ...Однако, не для всех эта ночь была наполнена сладостью и эйфорией. Кибом ехал сейчас по ночному городу, по направлению к клубу. В душе у него была только пустота, а в эмоциях - злость и горечь вперемешку. Он конечно знал, что люди могут обманывать, нарушать обещания, но Ки верил в добро, и поэтому каждый раз оказывался не готов до конца к человеческому злу и коварству. Несмотря на сложную жизнь, на боль, которую он испытал, будучи еще совсем молодым, он не разучился верить в светлое и доброе. А жизнь периодически ему показывала тёмные стороны, но он, всё же, продолжал сопротивляться этой злобе мира. Тэмин, появившийся неожиданно в их с друзьями жизни, полностью перевернул её. Причём, если в жизнь Джонга Тэмин ворвался как страсть, нежность, и, как Кибом подозревал, даже любовь, то Кибому Тэмин своим появлением показал, что чистота мира есть в конкретных людях. Но они же сами могут быть перед этим самым миром беззащитны. И вот тогда надо другим людям их оберегать. И Ки был как раз один из этих людей, кто всегда оберегает и защищает светлых, но беззащитных перед черствым и жестоким миром, людей. И вот сейчас Ки ехал в клуб с полным намерением разобраться с человеком, который, по его мнению, предал доброту и красоту мира, посягнув на Тэмина, и на чистоту и нежность в его лице. Ки переполняли эмоции, он ехал и вспоминал, как буквально несколько минут назад, находясь в полицейском участке, услышал циничную и шокирующую правду о человеке, с которым пытался быть в хороших отношениях... .... На допросе один из задержанных бандитов, отказался говорить со всеми, кроме Кибома. Когда Ки наконец пришел, то бандит улыбаясь рассказал, что на Тэмина есть заказ от его хозяина, и он должен за долги брата отработать положенный срок, и что его ждёт не только танцевальная работа, но и работа в интимном эскорте богатых клиентов. Долг брата большой, поэтому и поработать Тэмину придётся усердно, тем более, что после его феерического танцевального выступления в ночном клубе, нужные люди уже практически выстроились в очередь, желая заполучить во временное пользование такого лакомого мальчика. И что это просто вопрос времени, когда Тэмин приступит к отработке долга. Кибом долго сдерживался, слушая, как издевательски говорит о Тэмине бандит, какая противная улыбка при этом была на его лице. Но когда бандит стал издевательски фантазировать на тему чувственных способностей Тэмина, Кибом не выдержал, и стёр улыбку с лица бандита, прокатив его этим "милым личиком" по столу, и сшибая при этом все находившиеся на нём предметы. Бандит заорал, пытаясь сопротивляться, но Ки точным ударом в челюсть свалил бандита на пол. Странно, но никто не отреагировал на крик бандита, никто не ворвался в кабинет, никто не призвал Кибома к порядку. Возможно не слышали, а возможно, и это скорее всего, не стали вмешиваться, ведь Ки, будучи изобретательным по натуре, часто мог очень быстро расколоть преступников, и получить нужную информацию. Конечно, всё всегда было законным способом, и никогда Ки не допускал рукоприкладства. Никогда, до сегодняшнего дня... Когда сегодня он увидел травмированного Тэмина на дороге, а потом израненного Джонга, умудряющегося отбиваться от такого количества бандитов, да еще и вырубить некоторых из них, то что-то в Ки перевернулось. И уже тогда в нём стала копиться холодная агрессия. А когда он сейчас услышал циничный рассказ бандита, то уверился в своём решении, любым путём узнать правду, и разобраться со всем этим делом. Поэтому крики и возня бандита сейчас Ки абсолютно не трогали. Он хладнокровно подошел к лежащему на полу бандиту и сапогом придавил ему горло. Бандит стал кряхтеть, пытаясь вдохнуть воздух, и силясь спихнуть ногу Ки, но руки в наручниках мало чем могли ему помочь, а Ки стал давить еще сильнее, и бандит сипел, и почти терял сознание. А Кибом спокойно сказал: - Я сейчас ослаблю давление на твоё горло, а ты скажешь мне имя твоего хозяина, и место, где его можно найти. Ты понял? Бандит кивнул, но когда Ки ослабил давление, выругался, и грязно его послал. Кибом на это отреагировал абсолютно спокойно. Он снова сильно надавил сапогом на горло бандита, при этом достав пистолет. А потом сделал странную на первый взгляд вещь - он отстегнул наручники, освободив руки бандита. Но тот не долго радовался, так как тут же получил пулю в плечо. Бандит взвыл, а Кибом, не повышая голоса, спокойно сказал: - Следующий выстрел либо на поражение, либо в жизненно важный орган, например, сюда, - и он показал на пах бандита, - Скажу, что ты пытался сбежать, вон, даже наручники умудрился как то снять, - и Кибом опасно улыбнулся, - Ну что, выбирай, либо ты сейчас всё говоришь, либо...., - и Ки навёл пистолет на бандита. Может в другой ситуации, бандит и не поверил бы в такое, но сейчас смотря в глаза Кибома, он видел там только спокойствие и холод. А от таких людей, можно ожидать чего угодно. И бандит, возможно, просто испугался за свою шкуру. Ки же промедление бандита посчитал за отказ, и приготовился выстрелить в пах, но тут бандит сказал только одно слово, которое зажгло взгляд Кибома опасным огнём холодной ярости: - Хичоль, - быстро сказал бандит, и опустил голову, и Кибом, осознавая эту информацию, не увидел, как бандит пытался скрыть улыбку.