Во власти опасных чувств

- Давай малыш, подари мне наслаждение, - проговорил Джонхён, поглаживая Тэ по волосам. Тэмин дрожащими губками, начал мягко скользить по головке, обхватывая, и лаская горячую кожу. Ощущение было приятным, кожа плоти, казалась, и горячей, и мягкой, и Тэ, с каждым мгновением становясь более смелым, ласкал уже не только губками, но и язычком. Он интуитивно находил самые чувствительные места, заставляя Джонхёна, вздрагивать, и постанывать от удовольствия. Наливаясь, орудие становилось твердым, и большим, но Тэмин пытался потрогать язычком везде, лаская горячую кожу. Ему понравилось это действие, и Тэ очень старался, ведь видел, и чувствовал, как приятны Джонгу его ласки. А еще ему хотелось погладить руками, но перевязанной рукой он этого сделать не мог, а вот второй рукой, он дотронулся до бедра Джонга, и погладил его. А затем, Тэмин стал мягко поглаживать рукой, кожу всей промежности Джонхёна, продолжая язычком, и губками сладко ласкать возбуждённую плоть любимого. Джонг уже чувственно выдыхал, иногда издавая тихие стоны, видя, как его мальчик, так нежно его ласкает. Он нажал на пульте первую кнопку, и Тэ сладко застонал, сжимая ножки, и продолжая посасывать бархатную головку его орудия. Сладкая вибрация внутри рассылала волны удовольствия по всему телу Тэмина, и кружила его голову, а бархат горячей кожи возбуждённой плоти Джонга, просто сводил с ума, заставляя совершать более амплитудные движения, скользя губками по твердому, увеличившемуся стволу. Тэмин так хотел доставить удовольствие любимому, такое же, удовольствие, какое получал он сам. единственное, что его смущало, так это вдруг возникшее желание, попробовать язычком и губами, не только орудие Джонга, но и другие его сладкие местечки. Тэмин немного опасался, что Джонхён может рассердиться, если Тэ его ослушается, и, перестав ласкать кожу плоти, поцелует, и приласкает ниже. Но когда Джонхён, будто вознаграждая малыша за сладкие ласки, нажал на пульте вторую кнопку, Тэмин выгнулся в сладкой истоме, и решился на нарушение указания. Он, еле справляясь со своим возбуждением, которое не могло найти выхода из-за латексного колечка, выпустил из ротика возбужденный орган Джонга, и, приподняв его рукой, припал губками к коже под ним, начиная целовать, и гладить язычком набухшие шарики, и кожу вокруг. Джонхён, не ожидавший такого самовольства, чуть дернулся, но потом улыбнулся, запрокинув голову, и чуть прижимая голову Тэ к своему паху. - О котёнок, какой ты сладкий безобразник, и твое наказание может быть еще сильнее, - со стоном выдохнул Джонг, - Но мне нравится, продолжай так делать, приласкай языком везде, где сможешь, но не забывай быть усердным, - и Джонхён поставил одну ногу на стул, стоящий сбоку, давая возможность Тэмину добраться до потаённых мест своей промежности. Тэмин плавился от ярких ощущений, а его язычок, и губки с наслаждением облизывали, и целовали бархатную кожу Джонга внизу. Тэ действительно старался, получая от этого сладкого процесса какое-то странное удовольствие. Странность была в том, что он почувствовал власть своих ласк над Джонхёном, видя, как ему приятно, и укрепился в мысли, что всё, что он делает сейчас, - правильно, необходимо, и сладостно для его любимого, ведь наслаждение - это сладко, и очень желанно, поэтому надо сделать всё, чтобы Джонгу было приятно, чтобы он чувствовал, что Тэ его любит. И Тэмин старался, выцеловывая каждую складочку, облизывая возбужденную плоть со всех сторон, терся щечкой, помогал себе рукой, погружал горячее орудие во влажную глубину своего ротика, жадно лаская, вырывая из горла Джонга стоны, погружая любимого в водоворот наслаждения, и наслаждаясь этим процессом сам. Будто прочитав мысли Тэмина, Джонхён, уже еле сдерживаясь, нажал третью кнопку на пульте, и Тэмин глухо простонав, быстрее заскользил губками, и язычком по всему стволу Джонга, а его собственное тело стало сильнее выгибаться, дрожать, передавая сладкую дрожь и самому Джонхёну. И Джонг, отпустив себя, начал изливаться, выплёскивая горячую влагу, которую Тэмин с упоением ловил, продолжая посасывать головку, и ласкать её кончиком язычка снизу. Тэ не дал ни одной капельке шанса убежать, ведь его любимый господин был таким вкусным. Джонхён гладил малыша по голове, и шейке, наслаждаясь его нежностью и покорностью, но также понимал что сам Тэ сдерживается из последних сил. И действительно, Тэмин начал сильнее дрожать от получаемого наслаждения, пытаясь то сжимать, то разжимать ножки, но не смел прикоснуться к себе, ведь Джонг же запретил. Он поднял голову, смотря на своего любимого господина блестящими от наслаждения глазками, и хватал ртом воздух, а его стоны постепенно превращались в жалобные всхлипывания. Ему было очень хорошо, но наслаждение искало выхода, и не находило. - Котенок, ты хорошо постарался, я очень доволен тобой, и тебе тоже хорошо сейчас, правда? - ласково проговорил Джонг, опускаясь на колени, рядом с Тэмином, - И я хочу сделать тебе еще более приятно, - и Джонхён стал нежно гладить Тэ по уже очень возбужденной плоти, постепенно снимая сдерживающее колечко, - Поцелуй меня, малыш. Тэмин потянулся к губам Джонга, нежно прикоснулся к ним своими сладкими губками, а Джонхён тут же мягко взял эти губки в плен своего жадного рта, и погрузил язычок в горячую глубину, продолжая рукой гладить возбужденную плоть Тэ, уже свободную от сдерживающего латекса. И буквально через несколько мгновений, Тэмин очень громко застонал в поцелуй, и погрузился в нирвану наслаждения, сладко вздрагивая от каждой накрывающей огненной волны удовольствия, и изливаясь прямо в руку Джонга. А тот придерживал своего любимого малыша, чтобы Тэмин не упал, ведь его наслаждение продлевала, пока еще продолжающаяся искусственная вибрация внутри. А потом, когда малыш затих, и только продолжал периодически вздрагивать от сладкого сокращения мышц, Джонхён выключил кнопки на пульте, отложил его в сторону, и, удерживая Тэ, от движений, очень медленно вытянул за ленточку вибрационный шарик, тоже убрав в сторону. Потом он обнял трепещущего от остаточных вол наслаждения Тэмина, и нежно стал целовать его в лобик, щечки, глазки, и нежные губки, а Тэ, разомлевший от ласк и наслаждения, улыбался, и тихонько постанывал. Но тут Тэмин заметил влажную руку Джонхёна, и взяв её за запястье, приблизил к себе, начав ласкать её своим язычком. Джонг буквально затаил дыхание от восторга, смотря как Тэ, будто котенок, слизывает горьковатые капельки с его ладони. Это было неожиданно, очень интимно, и откровенно. А Тэ, закончив это действие, облизал губки, и ласково потерся щекой о ладонь Джонхёна, будто ласкаясь, как котенок к хозяину, и поднял на него свои счастливые глаза: - Спасибо, - еле слышно прошептал он, - Спасибо за такое наказание, я люблю тебя... И Джонхён осознал в этот момент, что Тэмин - это его самое сладкое наслаждение, и самое удивительное счастье. ................................ От неожиданного поцелуя Хичоля, Минхо сначала впал в ступор, и Хичоль успел даже пару раз скользнуть язычком в его рот, но потом, опомнившись, разорвал поцелуй, отстранив его от себя. Почти минуту Минхо внимательно вглядывался в судорожно дышащего, и замеревшего в его руках Хичоля, а потом разразился громким смехом: - Хичоль, тебя что, таблетками перекормили?? Пора тебе выписываться, а то залечат совсем, - смеясь сказал Минхо, а потом похлопал обалдевшего Хичоля по плечу, и со смесью сожаления и юмора произнёс, - Ты конечно очень симпатичный, правда, но не в моем вкусе, извини, - и оставив обескураженного Хичоля стоять столбом на дороге, направился к крыльцу больницы. Однако, сделав несколько шагов, он обернулся, и хитро улыбнулся Хичолю, - Но целуешься ты конечно классно, я подумаю, - и подмигнул оторопевшему другу. Подходя к крыльцу, Минхо увидел замеревшего Чимина: - О, привет, ты Хичоля охраняешь? Смотри за ним внимательнее, а то видимо у его лечения появился побочный эффект, - и хохотнув, Минхо скрылся в дверях больницы, оставив в ступоре и Чимина.