Было тошно. Очень. Слишком.
Самые опасные моменты — те, которые отбивают у нас желание жить.
Где-то в груди обрывалась последняя нить, связывающая меня с тобой. Один вопрос — зачем?
Ворвалась в комнату так же внезапно, как когда-то ворвалась в мою жизнь:
— Если ты сейчас уедешь, то обратно можешь не возвращаться! — крик оглушил мое сердце.
Мне сразу захотелось уехать. Взглянул на тебя — сбитое дыхание выдавало твое волнение.
— Отлично, тогда уеду и не вернусь, — мне захотелось уколоть, зацепить, сделать больно.
Ухмыльнулась. Нахмурила брови:
— Да уж, Меладзе. Я просто прошу тебя не ехать на мероприятие, где будет твоя бывшая жена в компании ваших друзей. Это что-то сверхъестественное для тебя, видимо.
— Альбин, вот именно, там будут мои друзья. Мы можем поехать вместе, — заглянул в твои голубые глаза, в которых давно утонул.
Улыбнулась, словно оскорбилась:
— Да конечно. Вот прям взяла и поехала к людям, которые меня ненавидят.
— Ну видишь, это твой выбор.
В твоем взгляде я видел разочарование и холод, что давно поселился в нашем доме. Между нами. Между тобой и мной. Когда все успело закончиться? Когда мы успели все потерять?
Еще недавно, пройдя через трудности — через измены и разочарования, мы были рядом даже на расстоянии. А сейчас держим дистанцию, даже когда рядом. Ты изменилась. Я изменился. И сейчас ты смотришь мне в глаза, хватаясь за последнее — за то, что называешь любовью.
— Не уезжай, — шепотом, — Пожалуйста. Не уезжай.
Твои сухие губы скучали по мне, но внутри меня что-то давно перегорело.
— Ложись спать без меня. Детей только уложи, — дал указания и вышел из комнаты.
Оставил тебя одну. Оставил тебя без себя. Что-то внутри сжалось, мешая вдохнуть. Я остыл, но мне больно. Так бывает.
***
Вечер был скучным, скрасить его мог лишь алкоголь — в больших количествах, разумеется.
Ира — моя бывшая жена — не смотрела в мою сторону. Прошло много лет, а она всё обижается на мой уход
побег к Альбине.
— Потанцуем? — я подошел к ней, попытавшись улыбнуться.
Ее острый взгляд порезал мне сердце, но я выстоял эту битву.
— А жена твоя против не будет? — ухмыльнувшись, Ира приподнялась, положив свою тонкую ладонь на мою.
Наши друзья с улыбками и откровенным любопытством следили за нами.
Я притянул когда-то знакомое тело к своему, попытавшись найти в ней то, что цепляло раньше.
Когда-то и с ней все рухнуло внезапно. Нить оборвалась, разделив что-то целое на две равные половины.
Поддавшись настойчивой музыке, мы закружились в танце.
Она слегка улыбнулась и в этой улыбке я разглядел то самое прошлое, в котором я был еще юн и беззаботен.
— Можно я заеду сегодня к девочкам после ресторана? — зачем-то прошептал я.
Ира положительно помахала головой, а после растворилась в нашем с ней танце.
Мы доехали вместе на такси. Сидели по разные стороны, смотрели в разные окна, но видели одно и то же — воспоминания.
Я и не пьяный, и не трезвый вышел из машины и помог выйти когда-то любимой жене.
Зашли молча. Свет не горел, а звуки слились с тишиной, не издавая ровным счетом ничего.
— Девочки уже легли, видимо, — прошептала она, пытаясь найти мой взгляд сквозь темноту.
— Может выпьем кофе? Домой совсем не хочется…
Ира включила свет, посмотрев мне в глаза:
— Да уж. Быстро ты перегорел. Пойдем на кухню.
Меня здесь давно не было, и, оглядывая знакомые пространства, я шел следом за ней.
Мы сели друг напротив друга, сменив режим «вражды» на «дружбу». Начали разговаривать. Обо всём. Она смеялась и рассказывала истории, связанные с дочками, будто ничего не произошло — будто тех лет, что мы уже не вместе, и не было вовсе. Она смеялась, как раньше и манила в свою странность своими зелеными глазами. Да, она странная. Она непонятная. Но такая знакомая, что от мысли насколько же мы были близки — пробрало на мурашки.
Её улыбка не сходила с её лица, а потом она встала, подошла ко мне и коснулась моих губ своими гладкими губами.
Я растерялся, ответив на поцелуй. По мне пустили ток, а потом облили кипятком. В одну секунду все снова рухнуло, и снова встало на свои места.
***
Ты не спала, когда я пришел. Еще не утро, но уже и не ночь обязали тебя лежать в кровати. Закрытые глаза и ровное дыхание не выдавали твоей бессонницы, но я слишком хорошо тебя знаю. Разделся и лег, отодвинувшись от тебя так же далеко, как отодвинулась ты от моей стороны. Отвернулся. Лежали друг к другу спиной. Дураки.
Секундный поцелуй с Ирой заставил меня вспомнить о тебе — сравнить вас, можно сказать, на ощупь. Ты слаще. Ты вкуснее.
Я закрыл глаза. Кому был нужен этот поцелуй? Кому от него легче? Твое имя азбукой морзе пульсировало в моих висках. А.Л.Ь.Б.И.Н.А.
Попытка заснуть — и вот я уже вне этих забот.
Обманчивые лучи разбудили меня. На улице холодно, а они светят слишком по-летнему.
Мы лежали рядом, почти в обнимку — приблизившись друг к другу во сне, потеряли контроль над этой обидой.
Ты сладко сопела прямо мне в шею, отчего улыбка посетила мое лицо. Попытался рассмотреть тебя — поймал себя на мысли, что мне не нужно вспоминать почему я в тебя влюбился. Мне достаточно на тебя посмотреть. Красивая.
Слишком.
Нельзя. Нельзя. Нельзя.
Нельзя так сильно любить тебя и мучить одновременно. Но у меня получается. Талантливый человек талантлив во всём.
Аристократичная горбинка твоего носа склоняла меня к поцелую. Я едва коснулся его, как ты открыла глаза.
— Ты чего?
— Доброе утро, — прошептал я, прижав тебя к себе.
— Сегодня что, метеорит на землю упал? Ты вдруг захотел меня поцеловать?
Глупая. Я всегда этого хочу.
— Прости меня за вчерашнее.
Ты с недоверием посмотрела мне в глаза:
— Что все это значит?
— Просто люблю тебя. Так же, как и много лет назад.
Нахмурилась, надулась — не поняла, что происходит, но приняла мои слова о любви. Примерила их. Поверила им. Закрыла глаза, позволив мне поцеловать себя. Я улыбнулся.
Нет, я не остыл. К тебе остыть невозможно.
