***
— Простите меня великодушно, пробки — это что-то страшное! — когда я зашла в малюсенькую квартиру, оборудованную под мою личную студию, на которой я, буквально, живу, меня встречала включенная камера в руках высокого оператора, улыбающийся Анатолич с чашкой кофе в руке и перепуганный Антон, который вообще впервые тут. Раньше на студии у меня были только Мэл, папа, Ксюха и Даня, и то, он даже не понял для чего это количество проводов тут. Если мне и нужна была помощь Антона в записи, я ездила к нему. А у меня он ни разу не был. — О, а вот и наша Золушка, — рассмеялся в камеру Анатолич, давая мне возможность скинуть куртку и разуться. — Ага, карету по дороге кинула в пробке, а сама чуть хрустальными туфельками не натёрла ножки, — я зашла в ванную, чтобы помыть руки и заметила фонарь камеры в отражении зеркала. Чокнутые, реальность они снимают! — Ты такая чистоплотная? — интервьюер сделал глоток кофе, заглядывая в ванную комнату, проскальзывая под рукой своего оператора. В силу роста. Ах, как трудно не шутить о низких мужчинах! — У меня вообще стерильные условия, даже на студии. Потому вы в тапочках! — я стряхнула воду с рук и прошла мимо мини съёмочной группы.***
— Давай, наверное, начнём с самого интересного: как ты вообще пришла к тому, что ты будешь певицей? — Боже, я не была готова к такому вопросу. — Ты знаешь, я не могу точно ответить на этот вопрос. Пока. Но со временем я найду ответ и обязательно тебе скину смс-кой, — улыбнулась я и закинула ногу на ногу, сидя в своём любимом кресле перед камерой. — А как поняла, что хочешь быть популярной? — схитрил мужчина. — Ох, хороший вопрос. — задумалась я. — Наверное, это зависть. Определённо, зависть и желание превзойти. По отношению к известным артистам. Мной вообще правит зависть. Только она меня заставляет двигаться вперёд и работать, а не делать гадости другим. В голове сразу всплыли воспоминания полуторагодичной давности, когда я обозлёнными глазами смотрела на Мэла, но при этом восхищалась где-то внутри. При чём явная зависть меня брала только в случае с Мэлом.***
— Я. Ненавижу. Этого. Козла! — закричала я, хлопая входной дверью. На улице зима, собачий холод, да ещё и корпоратив у этого мудака. Из Таиланда он приехал. Отдохнул он, сука. А я нет! — Алис, ты яйца купила? — Ксюша вышла из комнаты, жуя яблоко, с уставшим выражением лица. Хотя, не удивительно. Каждый день — одно и то же. Я прихожу, хлопаю дверью и жалуюсь на этого самодовольного индюка! — Нет, но с удовольствием сейчас кое-кому их бы оторвала, — зло процедила я и ушла в ванную. Успокаиваться. — Достали, — выдохнула Ксюха и снова, видимо, ушла на кухню. Состояние — похороните меня рояле! Даже Тёма заметил, что последнее время я стала ещё язвительней и злее по отношению к Мэлу. Ну я шо, виновата, шо он целоваться ко мне бухой лезет?***
Я улыбнулась и покрылась румянцем, как по ощущениям, ибо стало жарковато. — Лис, я не я, если сейчас не спрошу о твоей личной жизни, — хитро растянул губы в улыбке, как тот кот из Чешира, Анатолич. В голове уже созрело дохрена версий моего ответа, ибо раскрывать свои отношения с артистом я не собираюсь вообще никак и никаким образом. Я жить хочу, да и портить его образ одинокого волка не особо хочется. — У меня есть молодой человек, но о нём я не расскажу, — просто и коротко ответила я. Бля, молодец, Алиса. Сообразительность — пять с плюсом! — Да и не надо, сами всё знаем! — как-то таинственно протянул Анатолич. — Ой, не блеффуй! — рассмеялась я. ПФ, думаешь, я так просто расколюсь?***
— Говорят, что о людях можно узнать много, узнавая о их вкусах и предпочтениях в еде! — начал Анатолича, крутя в руках чашку в небольшой кафешке в центре. — Да, знаю такое. — рассмеялась я. — Я обожаю мясо, но не такая агрессивная и не холерик. — А что любит твой молодой человек? — ехидно спросил ведущий. — Морепродукты. Я тоже их люблю, — я отпила немного кофе и тепло улыбнулась, вдруг вспоминая, что меня снимает камера и мои розовые щёчки не увидеть очень трудно. — Ну, а на этом мы закончим! — рассмеялся интервьюер и встал с места, затем быстро вернувшись.***
Ещё немного посмеялись, поговорив о моде и о погоде, пришёл момент расписываться на куртке. — Я хочу где-то на сердце! — воскликнула я, размахивая фломастером в руках — Это уже сделал Мэловин два года назад, — Анатолич указал пальцем на автограф парня и я еле улыбнулась, проводя ладонью по знакомому почерку. — Ничего, подвинется! — хохотнула я, с характерным звуком открывая маркер и ставя автограф под автографом Кости. — Ты так всегда ему говоришь? — зная о наших отношениях, ведущий не раз себя выдавал во время интервью и каждый раз я как-то «съезжала» с темы. — Да, когда охриневает сильно! — я закрыла фломастер и громко положила его на стол.***
— Плутон, Блять, ты вообще адекватный? — заорала я, стоило мне зайти в квартиру и быть поваленной на пол огромным лабрадором. Знает же, зараза, что я его побаиваюсь. И всё равно липнет! — Не ори на мою собаку в моём доме! — Мэл вышел с кухни и протянул Плутону какое-то лакомство. — Так уйми свою собаку, умник! — я устало скинула с себя кроссовки и облокотилась на стену, громко выдыхая. — Шо, трудно быть артисткой? — саркастично спросил молодой человек, медленно подходя ко мне. — Я не знала, что задумаюсь о суециде! — завыла я и уткнулась в парня, обнимая за плечи. — Спокойно, это ты ещё татуху не сделала! — я вмиг покраснела. Раз в десятый за сегодня, наверно. — Ой, — пиликнула я. — Уже? — спросил настороженно Бочаров. — Хочу! — улыбнулась я и сильнее вжалась в родную грудь, вдыхая запах любимого… — Паршивка! — прошептал парень на ухо и звонко ударил меня по попе. Романтики блин…