механический романс

Завала целует его с неожиданной, пылающей страстью — взяв его лицо в ладони, поглаживая большими пальцами пластины под глазами (или тем, что раньше было глазами); он не раз и не два ранился о губы Кейда, об острый металл краев, но уже давно привык. Теперь он аккуратен — насколько вообще можно быть аккуратным, когда целуешь кого-то вот так. Когда тебе отвечают. Когда Кейд притягивает его ближе, кладет металлическую ладонь на затылок — теплую, хоть и не как у человека или Пробужденного, и Завала все равно вздрагивает, — когда Кейд позволяет прижать себя к стене, когда стонет в его губы, и звук оборачивается шипением статики; он не чувствует боли, только неожиданный привкус крови во рту. Кажется, рассек губу о пластину. Снова. Кейд, кажется, чувствует его тоже — он отстраняется, мерцает оптикой, приходя в себя (будто моргает, думает Завала); пальцы медленно скользят по чужому затылку, поглаживая. Привычное, успокаивающее чувство. Про себя Завала надеется, что оно успокаивает Кейда так же, как его. — Ты слишком волнуешься, — говорит Кейд негромко, и его голос полон статики. — Перестань. Это всего лишь Тюрьма Старейшин. Перестань, повторяет Завала про себя и почти качает головой; если бы все было так просто. В его груди слишком много эмоций, чтобы он мог выразить их все, чтобы он мог выразить хоть что-то. Я беспокоюсь, думает он; что, если что-то пойдет не так; я не хочу потерять тебя; пожалуйста, будь осторожен. — Городу нужен объединенный Авангард, — говорит он вместо этого. Кейд хмыкает, и его ладонь незаметно переползает с затылка на наплечник, все еще не дает отстраниться. Только экзо может в точности понять эмоции другого экзо, но Завала знает Кейда уже много лет и видит — его глаза смеются. Никакого "я нужен только Городу или еще и тебе", или чего-то в таком духе. Завала всегда ужасно управлялся со словами, когда дело доходило до его собственных чувств; Кейд знает об этом, и Завала знает, что Кейд знает. Им не нужно говорить ничего вслух. Для этого они слишком долго знакомы. Подавшись вперед, Кейд на мгновение прижимается своими губами к его — быстрый, почти невинный поцелуй. — Вылет через пять минут, — говорит он, — а я еще даже не в ангаре. Стоит поторопиться, а то наш любимый Страж начнет беспокоиться и пойдет проверять, не потерялся ли я по дороге. Я бы и рад задержаться, но... (но Кейд был здесь слишком долго, и он устал — от долга, обязанностей, ожиданий; выйти в поле, немного пострелять — для него это будет хороший отдых) — Иди, — Завала делает шаг назад, и Кейд следует за ним, позабыв отпустить наплечник. — И... будь храбр, Кейд. Тот только хмыкает и коротко дергает плечом, наконец разжимая пальцы. — Ага, здоровяк. И тебе того же. Завала смотрит ему в спину, и клокочущая, нарастающая тревога в его груди шепчет — ты сделал ужасную ошибку.