Все к одному

— Всего доброго, мсье, — легкий кивок головы и сдержанное прощание, когда хочется сказать так много. — Всего хорошего, Натали, — отстранено доносится в спину уже у самой двери. В кабинете стоит полумрак, собирающий по углам глубокие тени, и мсье Агрест не поднимает головы от рабочего экрана. Портрет жены за его спиной будто бы смотрит пугающе проницательным взглядом. Натали прилагает усилие, чтобы не передернуть плечами, и закрывает за собой дверь. Сегодня один из тех редких вечеров, когда Натали возвращается домой: обычно она оставалась ночевать в гостевой комнате у Агрестов, чтобы всегда быть в шаговой доступности, если Габриэлю понадобится помощь. В квартире на улице Рю Кардинэ ее никто не ждет, нет даже кошки, к которой можно было бы торопиться. Полное одиночество и абсолютная тишина. А ведь так было не всегда: еще каких-то три года назад у Натали была семья, друзья и свой маленький надежный бизнес, приносящий неплохой доход. Но счастье решило не задерживаться надолго: по врачебным показаниям они с мужем не могли иметь детей, и тот с легкостью порвал, как ей казалось, их крепкую связь, выбрав другую женщину. Натали, потерянная и уставшая, но так и не опустившая рук, не откладывая решения в долгий ящик, продала свой бизнес и все, что с ним связано, не оставив никаких воспоминаний о прошлом. Полностью порвав со всеми прежними связями, она осталась одна, готовая начать новую жизнь. Кое-как сбросив обувь при входе, сорвав заколку с волос и оставив сумочку в коридоре на полке вместе с ключами и очками, Натали идет прямиком в ванную комнату: нужно смыть накопившиеся за последнюю неделю усталость, печаль и напряжение. Она не замечает, как остается полностью обнаженной и, выбираясь из вороха одежды в ногах, не оглядываясь на свое отражение в зеркале, залезает под душ. Закрывает глаза и с удовольствием чувствует, как тяжелые струи воды обволакивают ее с головы до ног. Расслабляющее тепло разливается от макушки до кончиков пальцев — спадают первые внутренние оковы усталости. Кажется, Натали смогла бы вечность стоять так, но очень скоро она позволяет себе еще бóльшую роскошь: до самого верха наполняет ванну пушистой ароматной пеной и какое-то время в полудреме лежит в розовых мыльных облаках, блаженно вдыхая сладкий аромат. Телефон, что всегда под рукой, и сейчас лежит рядом, и Натали включает чувственную музыку, проникающую в самую душу. Гитарные переливы ласкают слух и ненадолго освобождают голову от ненужной чепухи. Ее мысли не спеша перетекают с домашних дел на рабочие, вновь и вновь возвращаясь к Агрестам. Натали работает в их доме около года, но уже успела полюбить их семью преданно, всецело. Она пришла на должность помощницы к именитому модельеру и в скором времени поняла, что не заметила, как захотела остаться с ними навсегда. Натали не уловила того момента, когда эти незнакомые ей люди заняли все свободное пространство в ее сердце, и всю свою нерастраченную любовь она была готова отдать им. Она полюбила Габриэля безответно и нежно, тайком наблюдая, как этот сильный красивый мужчина тяжело переживал уход любимой жены. Натали и в голову не приходило встать на место мадам Агрест или заменить ее собой. Нет, чувство было всеобъемлющим и не требующим ничего взамен: Натали едва с ним справлялась, тратя уйму сил, чтобы Габриэль ничего не заподозрил. За безграничную преданность она была посвящена в тайную жизнь своего начальника, что позволило ей стать еще ближе к нему и временами оказывать неоценимую помощь. Случались моменты, когда Натали более пристально, чем того требовала ее работа, наблюдала и за Адрианом. Ее сердце за маской холодной учтивости разрывалось от переживаний за одинокого мальчика, растущего без материнского участия. Иной раз Натали очень хотелось крепко обнять его, пообещать, что скоро все закончится, и рассказать всю правду: что мама не пропала без вести, что пусть и без сознания, но она здесь, в их большом доме, что ее может спасти только чудо… Но Натали, как бы ей не хотелось, даже под страхом смерти не могла нарушить обещание, данное мсье Агресту. Мир этой семьи очень важен для нее, и Натали будет делать все возможное, чтобы поддерживать его. Оковы печали исчезают незаметно, постепенно растворяясь в мыльной воде. Остается только напряжение, которое Натали может снять хорошо знакомым способом, давно не позволяя себе других. Для таких мелочей она не ищет лишних связей, пустых знакомств: все, что ей нужно, есть под рукой. Она вновь прислушивается к музыке и, в предвкушении набирая полную грудь воздуха, через несколько секунд долго выдыхает. Закрывая глаза, представляет лицо Габриэля: чистый высокий лоб, голубые холодные глаза за дизайнерскими очками, прямой нос, тонкие губы, на которых играет редкая, но такая теплая улыбка, адресованная ей и больше никому. По телу откуда-то из глубин поднимается первая волна возбуждения. Спустив воду до середины, Натали какое-то время сидит неподвижно, будто прислушиваясь, а затем мягко касается себя: ведет тыльной стороной ладони по лицу, несколько раз обводя скулы и спускаясь по шее к груди. Грудь отзывается на ласки приятной тяжестью, соски твердеют, а внизу живота скручивается, стягивается знакомый комок. Мысли размываются, теряют свою ясность. Другая рука опускается все ниже и ниже по гладкой, почти прозрачной коже и невесомо проходится пальцами по полоске темных волос, но не спешит сразу искать ту самую точку. Натали не спешит. Несколько игривых движений вокруг — и словно бы невзначай пальцы оказываются у того самого места. С губ срывается первый легкий стон: мсье Агрест в ее воображении улыбается все шире, его глаза темнеют, он полон опасности и… И ритмичные поглаживания становятся немного настойчивее: один палец проникает внутрь и начинает там неспешную ласку, то набирая ритм, то сбавляя его. Большой палец мягко касается нежных складочек вокруг. Другой рукой Натали поглаживает и массирует грудь, иногда задевая соски. Удовольствие не заставляет себя долго ждать, накатывает, словно волны на пустой берег, и вторая рука спешит помочь первой, направляя заведомо подготовленный поток воды из душевой лейки на возбужденную плоть. Дыхание срывается, становясь тяжелым; Натали закусывает губу, чтобы избежать громких вскриков, но сладкие короткие стоны все же прорываются сквозь сжатые зубы. Она всем телом подается навстречу горячим струям и собственным мягким прикосновениям, мысленно прося еще и еще и теряясь в ощущениях. Перед закрытыми глазами плывут цветные круги, и тело — пальцы ног отчаянно поджимаются, — сводит короткой яркой судорогой экстаза, когда Натали вспоминает об улыбающемся Адриане, его таких глубоких зеленых, почти всегда печальных глазах. Она тут же обмякает, выжатая, но довольная, и вновь чувствует себя сильной, готовой на все. Вот и напряжение удалось побороть, сняв с себя его тяжесть…