Горный хрусталь на отшибе возле леса

      Он тяжело дышит, нависая над своей жертвой. Сегодня последняя ночь. Сегодня никакой пощады. И даже если он облажается, то постарается повторить попытку и замести следы. Его цель — молодой ученик чародея-зельевара, что толком ещё не овладел искусством. Как ни странно, для охотника этот юнец красив. Красив, как явление природы, как что-то юное и нежное. Вдох убийцы. Знакомый запах опаляет ноздри. Выдох холодный, как лёд.       — Д-джин? Джин Рито.       Жертва проснулась.       — Я ждал тебя. Но не сегодня. Сегодня мне нужно доделать зелье, а потом создать эликсир и использовать лунный кристалл. Это тот самый, что я нашёл в пещере. Хотя, это похоже на горный хрусталь, — беззаботно трещал юноша. Впрочем, он всегда такой.       Хищник лишь наблюдает за ним. Он всегда молчит, лишь изредка подаёт голос, принимая человеческую ипостась.       Мрак. Душно. И с каждой минутой всё тяжелее дышать. От духоты в глазах лёгкая расплывчатость и темень. Этот эффект «талант», как говорит подросток, действует на него. Монстр принимает форму человека, смотрит на парня. Юноша поднимается с кровати, подходит к столу, на котором стоят стакан и графин. Ему хочется пить. Он юный, с жаждой жизни, такой хрупкий, но выставляющий напоказ всю свою взрослость, которой толком ещё нет. О, как же заблуждается эта нежная, младая душа. В руке юноши графин. Хищник осторожно, почти беззвучно передвигается по постели, приближаясь к её краю, а затем спускается на пол. В стакан льётся вода, комнату наполняет её звук, когда жидкость встречается с керамикой. Охотник перевоплощается в кошку и тихо, подходит со спины. Прозрачное стекло у пересохших губ. Тело монстра превращается в чёрную смолу. Глоток, что сопровождается характерным звуком. Чёрная жижа поднимается за спиной парнишки. В сосуде кончилось содержимое, но жажда никуда не делась, даже наоборот, усилилась.       Смола накрывает, а затем обволакивает мальчишку. Часть её становится твёрдой, острой и длинной, такой, что походит на кинжал. Чёрный янтарь пронзает тело жертвы. Сдавленный крик. Открытый рот жертвы наполняется смолой. Распахнутые глаза юноши полны страха и слёз, волнение сотрясает его тело дрожью. Его бросает в жар, а затем в холод. Но тот момент, когда вместо воздуха он вдохнул смолу, не сравнится ни с чем. Кашель душит, изо рта и носа идут чёрные пузыри. Рука, что минуту назад тянулась за ещё одной порцией воды, тянется ко рту, к жиже, в надежде освободиться от неё, но она уже заполняет нос и глотку. Воздуха начинает не хватать, в глазах темнеет. В висках бьётся пульс. Вторая рука спускаются на горло, первую же полностью поглотила чёрная смола, так что та увязла окончательно. Лёгкие горят, словно их опаляет пламенем дракона — самым сильным огнём в мире. Новая попытка вдоха приводит лишь к новым спазмам и жжению. Со временем жжение в лёгких уступило место боли.       Хищник глубже вонзает янтарный «кинжал», разрывая плоть, заставляя живот и спину пронзится болью, от кишок и спины отдастся желудку, пояснице, отчасти грудной клетке. Юнец стал извиваться, захлёбываясь чёрной жижой и собственным криком. Воздух окончательно закончился. Крик иссяк. Мальчишка стал испытывать сильное головокружение, все ощущения притупились. Его сознание ускользает, окончательно растворившись во тьме. Смола заполнила желудок и почти полностью залила лёгкие. Она живая. Живая и чёрная, как мрак, как смерть. Высасывает жизнь из обмякшего тела, наполняясь чужой энергией, пополняя свои силы, залечивая раны. Тварь выпивает всё без остатка, так что остаётся только прах из костей, или даже пыли и отпустив то, что осталось от юнца, принимает форму полу-зверя. Теперь оно будет долго переваривать только что полученную душу.       Сытое, наполненное существо оставляет жертву, а точнее её остатки, в покое. Передвигаясь как можно бесшумнее и быстрее, чтобы его не заметили, монстр ныряет в окно и растворяется во тьме ночи. Лишь кровь, на мутно-зелёном от опытов зельеварения столе, напоминает о том, что здесь был кто-то живой. Кровь и оболочка, почти одна кожа, а точнее, плёнка.       Его тело было молодо, он сам был молод и постоянно говорил о своём дереве, которое подходит именно ему. Монстр так и звал его: Кедр. Существо звало его по прозвищу чаще в голове, чем вслух. Редко. Он обрёк себя. Других. Других на горе, если вспомнят, что был такой мальчишка. Теперь даже нет трупа. Холодного. Как могильная плита. Есть лишь тишина.