Мой

Тецутецу нервничал. И не потому, что он и еще несколько ребят из класса Б тайком пробирались в общежитие класса А. Это как раз было охрененной идеей. Дело в Кендо. Пару дней назад Киришима зазвал всех на ночные посиделки — смотреть ужастик. Тецутецу был только за. Как ни странно, Кендо тоже быстро согласилась. И даже больше — составила план вылазки с подробным инструктажем. Он был максимально прост, но если они попадутся, то влетит в первую очередь ей, а потом уже всем остальным. Тецутецу был уверен: всю ответственность Кендо возьмет на себя. Она по-другому не умеет. Поэтому всю дорогу он нервничал и не мог сосредоточиться на предстоящем веселье. Монома подошел неожиданно тихо: — Куда делся твой энтузиазм? Ты же сам подбивал всех на эту затею. Передумал, что ли? — Дело не в этом. Монома многозначительно посмотрел в сторону Кендо, а потом перевел взгляд обратно на Тецутецу. — Из-за нее, что ли? Тецутецу промолчал, только сильнее сжал кулаки в карманах и ускорил шаг. Они дошли до условного места, и Монома костяшками пальцев отбил по двери заранее придуманный шифр. Открыл им какой-то парень. Кажется, Киришима звал его Каминари. — Все схвачено, — тот поднял палец вверх, подкрепляя слова. — Идите за мной. Кендо повторила жест и обернулась, проверяя, все ли на месте. Тецутецу поймал ее взгляд последним и улыбнулся. Она кивнула, задержавшись чуть дольше, чем нужно. По крайней мере, ему так показалось. Кендо исчезла за дверью первой, и за ней по очереди двинулись остальные. Тецутецу шел последним — контролировал, чтобы все шло по плану. Он аккуратно закрыл за собой дверь, стараясь не шуметь. Пока они поднимались на четвертый этаж, Тецутецу не мог отвести от Кендо взгляд. Каминари, шагавший рядом, не затыкался, ему вторил Монома. Они несли какую-то фигню про подкаты с помощью причуд. Полный бред. Зачем вообще рассказывать об этом девушке? Кендо тем временем пыталась заставить их говорить потише. Они вообще ее слушали? Походу, они только смотрели, но их можно было понять. Кендо надела сегодня охренительно короткую юбку, отчего ее ноги казались еще длиннее и красивее. Хоть Тецутецу и не мог представить, как это вообще возможно. А еще громче всех кричала про теплую одежду. Он очень хотел стянуть с себя куртку и повязать Кендо на пояс, потому как рука Каминари, едва не касающаяся края юбки, невероятно бесила. Был и другой вариант: отфигачить Каминари руку, тогда и размахивать будет нечем. Тецутецу улыбнулся своим мыслям. Кендо вряд ли оценила бы идею, но если чертов придурок не прекратит, то он за себя не отвечает. Из-за одной из дверей высунулся Киришима и замахал в знак приветствия. Тецутецу ответил с тем же энтузиазмом. Рядом с Киришимой стояли еще розововолосая и круглолицая. Имен он их не помнил, но широко улыбнулся. В комнате оказались еще трое: недовольный жизнью Бакуго, Тодороки и, кажется, Мидория. Они просто сидели, но Тецутецу зуб отдал бы, что их появление нехило так разрядило обстановку. Стоило закрыть дверь, как стало шумно — заговорили все разом. Тецутецу скинул куртку в общую кучу и оглянулся на Кендо. Она, расстегивая свою, все еще стояла рядом с Каминари. Тот шепнул ей что-то на ухо и громко заржал. Его смех реально раздражал. Подошедший Киришима закинул руку на плечо и этим, возможно, спас придурку жизнь. — Круто, что пришли, будьте как дома. Сегодня в программе «Ночь под причудливой луной-4». И там на столе есть чипсы. — Киришима повернулся к Тецутецу и добавил тише: — Расслабься, чувак. — Ага. Остальные устраивались кто где, и, бросив еще один взгляд на Кендо, Тецутецу решил сесть на полу у края кровати, уступая девушкам место на ней. Так даже удобней было. Кто-то протянул подушку, но ему и без неё было отлично. У задницы из стали есть свои плюсы. Рядом упал Киришима, одной рукой он приобнял Тодороки, другой — Бакуго; оба собирались свалить. Бакуго вопил что-то про ублюдков и что его заставили, но никто не обращал внимания. Каминари выключил свет. Девушки тем временем устроились на кровати. Звуки возни прекратились, а рядом оказались знакомые ноги. Тецутецу тут же смутился— и как теперь сосредоточиться на фильме? Да какой нафиг фильм, когда рядом ноги Кендо? Стройные и изящные даже после стольких тренировок. Очень хотелось провести пальцами — убедиться, что они такие же нежные, какими кажутся. Сердце заколотилось быстрее, и он изо всех сил сдерживался, чтобы не напортачить. Он же не Каминари, черт его дери. — Тецу, ты в порядке? — перегнувшийся через Тодороки Киришима смотрел на него с беспокойством. — Зашибись. Но жарковато. — Один момент. Он подмигнул и вскочил, чтобы открыть окно. Стало легче. По крайней мере, хотелось так думать. Он же каждый день видел ее ноги, что с ним творилось сейчас? Тецутецу удобно устроил голову на кровати и прикрыл глаза, пока не включили фильм. — Поехали? Каминари развернул плеер на весь экран, и пошли титры. — Руки нахер убрал, я спать буду. Все равно фильм говно. — Ты же не смотрел, откуда знаешь? — Такой херней не увлекаюсь. — Тш-ш. Половина фильма прошла довольно бодро: сюжет оказался динамичным и не таким уж предсказуемым. Конечно, было совсем не страшно, хотя Тодороки периодически вздрагивал, делая вид, что нифига не случилось. — Ребят, прикройте окно, у меня мурашки по коже — попросила розоволосая. — Не от холода они у тебя. Раздался дружный ржач, прозвучала еще пара комментариев, но Тецутецу их прослушал. Кендо вскочила первой — она ближе всех сидела к окну. В два шага преодолев расстояние, она встала на носочки и повернула ручку. «Чертова короткая юбка», — подумал Тецутецу, не позволяя себе пялится. Фильм. Он его смотрел очень внимательно. Кажется, сейчас должны были убить главного героя. Возвращаясь на свое место, Кендо задела его ногой. Холодная. Тецутецу неожиданно даже для себя прикоснулся к правой ноге Кендо, проведя ладонью до ступни. Он просто согреет. Это ведь все еще по-дружески. Тецутецу легонько прижался плечом к ее ноге и облизнул губы. Дыхание вновь сбилось, и он постарался его выровнять. Герои на экране замерли, оставляя комнату в полной тишине. Тецутецу, едва касаясь, провел пальцами вверх и вернул их обратно. Второй ногой Кендо коснулась его левого плеча, большим пальцем очерчивая край футболки. Происходящее на экране перестало его занимать. Из динамиков раздался оглушительный вопль, а вместе с тем закричали и в комнате. Кендо сильнее прижала ноги. Мир схлопнулся до этого самого момента. Холодные пальчики касались рук, забирая тепло, и Тецутецу готов был делиться. Сколько угодно. Он обхватил свободной ладонью вторую ступню, стараясь не задумываться, как они сейчас выглядят, а то так и сорваться можно. Он стальной, но не железный. И вряд ли ей понравится — она ведь просто замерзла. Он чуть сильнее сжал ступни, растирая их. Она вздрогнула и резко вывернулась из хватки, опустив ноги на пол. Тецутецу обернулся. И тут же понял, что зря. Вид открывался просто потрясающий, но это же Кендо. Перед глазами маячила чертова юбка. «Пусть больше таких коротких не надевает», — сглотнув подумал Тецутецу и поднял голову. Никогда. Кендо покраснела до кончиков ушей, да и сам он, наверняка, не меньше. Кендо резко подалась вперед и пробормотала на ухо: — Давай уйдем. Почему-то шепот оказался громче криков на фоне. Тецутецу не смог бы сейчас ответить, даже если бы захотел. Ему же не послышалось? Вот она, прямо здесь и сейчас, предлагает ему уйти. Он коротко кивнул ей, отводя взгляд. Какого-то парня на экране разрезали бензопилой. Море крови, грязи и фальшивого смеха Мономы. А он наклонился к Киришиме, чтобы предупредить. — Мы уходим. В ответ тот глянул одобрительно и дружески хлопнул по колену. Кажется тут сидел Тодороки, но его, как и Бакуго, след простыл. Ну и пофиг. Тем временем Кендо уже вытянула их куртки из общей кучи. Тецутецу присел, уверенно схватил ноги Кендо и забросил себе на плечи. Та от неожиданности охнула и вцепилась в его руки. — Держись, — сказал он, поднявшись, усадил ее поудобнее и рванул к двери. Кендо схватилась крепче и заливисто засмеялась. Кажется, сейчас уже было неважно, услышат их или нет. Они выбежали на улицу, громко смеясь. Холодный воздух ударил в лицо, остужая разошедшийся пыл, но странное, пьянящее чувство все равно никуда не делось. Кендо зарылась пальцами в волосы Тецутецу, несильно сжимая. Он замер, полностью отдаваясь ощущениям. Мягкие, уверенные движения могли свести с ума. Как и она сама. Тецутецу спустил ее с плеч, поставив перед собой на землю. Он не устал — хотелось не только чувствовать, но и видеть Кендо. Их взгляды пересеклись, и она, смутившись, посмотрела в сторону. Тецутецу притянул Кендо ближе, касаясь ее лба своим и заставляя смотреть прямо в глаза. Вот она, совсем близко и такая красивая. Такая… — Моя. И он губами ощутил ее улыбку.