О любви

*** Сара верила в чудеса, с самого детства, когда все вокруг было плохо и, казалось, сама жизнь теряет смысл, даже тогда – она верила. Майкл дразнил ее, подшучивал, но никогда не мешал. Родителей они потеряли, когда она была маленькой, Сара плохо их помнила, у нее был только брат. Пока она росла, Майкл работал, пытаясь дать ей все необходимое, чтобы она не чувствовала, что у них нет родных. Была семья – маленькая, всего из двух человек, и они очень дорожили друг другом. Саре не казалось странным то, что она должна носить мобильный телефон с собой, ВСЕГДА, и связываться с братом хотя бы два раза в день. Ее удивляли те недоуменные взгляды, что бросали на нее подруги в школе, а после и в колледже, когда на приглашение завалиться на очередную вечеринку она отвечала, что должна предупредить брата – до скольки там задержится. Чем старше она становилась, тем меньше подруг у нее было, парни не то, чтобы стороной обходили, но считали ее немного странной. Но, не смотря на это, ее вера в Чудо, в то – что рано или поздно появится Он, оставалась неизменной. В университет Сара не пошла, их маленькой семье нужны были деньги. У Майкла начались эти необъяснимые приступы агрессии, поначалу выражавшиеся в навязчивом желании знать, где и с кем она проводит время, потом – в постоянных и выматывающих обвинениях и ссорах, а когда Майкл поднял на нее руку, стало ясно, что все это слишком далеко зашло. Ей пришлось оставить его в лечебнице, а самой устраиваться на работу. Начав простой референткой в каком-то захудалом офисе, несколько лет спустя, Сара оказалась в просторном холле крупной рекламно-издательской компании, с бланками приема на работу в руках. Первое, что замечаю – пристальный взгляд. И лишь потом – его обладателя… Чужое внимание всегда приводит в замешательство, а тут еще все усугубляется его внешностью. Таких красивых мужчин просто не бывает в жизни, во всяком случае, они не обращают внимания на такую как я. Но, отчего-то мы не можем отвести глаз друг от друга…. Собеседование они прошли оба и вот уже больше пяти лет они сидят друг напротив друга, продолжая игру в «гляделки», начатую в приемной отдела кадров. Их с Карлом общение сводится к взаимным приветствиям в начале рабочего дня, прощаниям – в конце и нескольким разговорам по работе. - Выключи телефон и ответь точно – сколько ты здесь проработала? – мой босс, Гарри, смотрит внимательно, под его испытующим взглядом я начинаю ежиться. - Два года, семь месяцев, три дня и, наверное, часа два? – нервно уточняю, не совсем понимая, куда он клонит. - А сколько ты влюблена в Карла, - я вздрагиваю при звуке этого имени, что не ускользает от цепкого взгляда Гарри, – нашего таинственного главного дизайнера? - Два года, семь месяцев, три дня и, наверное, часа полтора? – невнятно лепечу, уже почти совсем втянув голову в плечи. - Я так и думал, - удовлетворенно заявляет он - А что – все знают? – осеняет вдруг меня, - И – Карл? - Угу, - Гарри обходит стол, присаживаясь на его край, - вот я и подумал, может тебе стоит что-нибудь предпринять? Тупо уставившись на босса, вопрошаю, - Например? - Пригласить выпить, - выдает тот самый простой рецепт, - а через минут двадцать невзначай упомянуть, что хочешь выйти за него замуж и нарожать ему кучу детишек - Ты и это знаешь?! - Да, и Карл тоже. Подумай об этом, Сара, ведь скоро – Рождество… Рождество – самый волшебный из всех волшебных дней в году, тут возможно все. Даже те, кто совсем-совсем не верит в чудеса, позволяют себе в этот день немного помечтать. И какая-то часть ее каждый год надеется, что Чудо произойдет… Она и Карл ежедневно допоздна засиживаются на работе, пока охранники не начинают многозначительно позвякивать ключами и повсюду включать сигнализацию. Пусто и темно в офисе, только над двумя их столами горят лампы – два островка света. Сара бросает осторожные взгляды на «тот берег», чтобы не пропустить заветный миг – Карл собирается, чуть помедлив у ее стола, все-таки прощается, - До завтра, Сара… - До завтра, Карл, - улыбается ему она. Вот и весь разговор… Обозвав себя дурой никчемной несколько раз, она медленно приходит в себя, и тут же звонит мобильный – это Майкл. Ему опять понадобилось что-то ей рассказать или попросить, или потребовать. За минувшие два года его состояние только ухудшилось, теперь ей стоило невероятных усилий пробиться сквозь завесу мрака, скрывающую от Майкла мир. Этого никому не объяснишь – почему она стоически сносит все его оскорбления, претензии и невыполнимые пожелания, даже сейчас, когда он под присмотром в хорошей клинике, и можно не тревожиться о нем. Мобильный телефон должен быть всегда при тебе, Сара, чтобы я мог всегда найти тебя. И этого тоже никому не объяснишь. Пусть уж лучше считают ее «не от мира сего», так проще – свои тараканы есть у каждого, как и скелеты в шкафу… - Серьезно? Ты так и не поговорила с ним? – я привычно втягиваю голову в плечи, выслушивая очередную отповедь обо мне. Джулиет, пожалуй, единственная из оставшихся у меня со времен колледжа приятельниц. - Возможности не представилось, - это отмазка – дежурная и Джулиет прекрасно об этом знает. - Не морочь мне голову, дорогая, - она не церемонясь, отчитывает меня перед официантом, расставляющим заказанный нами кофе и десерт на столе, - Ты просто не хочешь ничего менять. Ты инертная и всегда такой была. Думаешь, мне кто-то что-то дал за «просто так»? Пришлось очень потрудиться… - Она умолкает, задумавшись о чем-то своем - Как у тебя – медовый месяц еще в разгаре? – пытаюсь сменить тему я, - Как Питер? - Как обычно, - невнятно отвечает она, в явном нежелании эту тему развивать, - Представляешь, вся пленка со свадьбы оказалась испорченной, и где мне теперь хотя бы кадр в белом платье отыскать, ума не приложу. - Марк, мне кажется, снимал, - восстанавливаю в памяти я картину ее бракосочетания, - шафер твоего Питера, такой немногословный… - Марк… - Джулиет откровенно не радует перспектива о чем-то его просить, - пусть Питер с ним поговорит. Кстати, почему ты не взялась за Марка – он нелюдим и производит странное впечатление, но – поверь, вполне адекватен. Мы опять вернулись к моей персоне, - Джули, я пыталась поговорить с ним, но, - я осторожно поднимаю на нее глаза, - ты говорила – они учились вместе с Питером в Оксфорде? - Да, а до этого в частной школе, с детства друг друга знают…- Я пристально смотрю на нее, пока до нее не начинает доходить смысл моего взгляда, - Думаешь, что он… Нет! Я бы знала, Питер… - Твой муж может и не подозревать, да и для любви совсем не обязательно, чтобы объект был в курсе. – Это я уже о себе. Но Джулиет понимает по-своему, - Глупости! Вечно тебе мерещится то, чего на самом деле нет. Марка трудно расшевелить, сам он никогда первый шаг не сделает, прямо как ты, - добавляет она, бросив беглый взгляд на изящные часы, - Ох, мне пора, Сара, дорогая, прости, что так убегаю! – поцелуй в щечку на прощание, - Увидимся на Рождество. Наша рождественская вечеринка в полном разгаре, галерея, где, оказывается, работает Марк, самая удачная из идей Мии. Гарри, вернее, его жена – Карен, обходят гостей, музыка почти не прерывается, народ танцует, а Сара все делает вид, что увлечена экспозицией. - Могу я пригласить тебя, пока музыка еще не кончилась? – звучит за спиной и Сара замирает, потому что – только этот голос заставляет ее сердце пропускать удары. Карен перенимает из ее дрожащих рук бокал с какой-то выпивкой, и они с Карлом вдруг оказываются посреди танцующих один на один. Неловкие движения, желание попасть в ритм – все это есть у них обоих, они танцуют на расстоянии, не касаясь друг друга, но тут музыка меняется, превращаясь в мелодичный медленный танец. Растерявшись, Сара просто стоит, не решаясь уйти, но и сделать шаг ему навстречу тоже не в силах – Карл делает его за нее. Его руки, наконец, обнимают ее, несмело поначалу, она открывается – прижимаясь к нему, Карл, легко касаясь пряди ее волос, как бы невзначай проводит ладонью по щеке, заставляя ее глаза закрыть. Ее голова сама опускается на его плечо и вот уже совсем не важно – будет ли еще звучать музыка, потому что – взаимное притяжение их достигло пика… - Хватай и вези его домой, - тихо советует Миа, дефилирующая мимо, под руку с Гарри, - скажи, что тебя некому отвезти! - Но ведь, - начинает лепетать Сара, - Карен сказала, что – специальный автобус всех развезет… - Карл! – повышает голос Миа, перекрикивая музыку, - подойди к нам, пожалуйста. Дорогой, тебя не затруднит закинуть Сару домой, здесь совсем рядом, - не обращая внимание на попытки той вмешаться и что-то объяснить, Миа подталкивает их обоих к выходу, - вот и чудесно, спасибо тебе огромное, ты наш спаситель! В автомобиле, а потом и на лестнице к ее квартире они молчат. Сара пытается придумать хоть какой-нибудь предлог, чтобы попросить его задержаться. Вернее, она просто тихо млеет от осознания его присутствия рядом, прекрасно понимая, что вот сейчас все и закончится. - Я, пожалуй, пойду, - не слишком уверенно произносит он, дождавшись, пока я открою дверь квартиры. - Ладно, доброй ночи… - лепечу я, невозможно желая обратного. Он склоняется – поцеловать в щечку на прощание, неловкое движение и неожиданно наши губы встречаются, и кажется, уже ничего на свете не сможет разъединить нас. - Вообще-то мне некуда торопиться… - Карл, не выпуская меня из рук, смотрит чуть вопросительно - Очень хорошо, правда.. Извини, я на секунду… - спрятавшись за угол, выпускаю пар, эмоции просто бьют через край – не может быть, чтобы ЭТО происходило со мной! – Поднимись, пожалуйста, наверх секунд через десять. - Десять секунд, - уточняет он, и я уверена, начинает обратный отсчет, как и я… Моментальный шмон по комнате – все лишнее с глаз долой… шаги по ступенькам… вот и ОН… в МОЕЙ спальне! У меня внутри все дрожит, сама я – как натянутая струна, в его движениях тоже чувствуется скованность, отсюда эта медлительность и педантичность – пальто он аккуратно сложил и повесил на перила, чтобы не помялось… А потом… При всем том немыслимом притяжении, что мы друг к другу испытываем, наши объятия и поцелуи – не ураган, а долгожданное утоление жажды. Карл не спешит, рассматривая меня всю – с головы до ног, - Ты – красивая, - шепчет он между поцелуями, ладонями по моим волосам проводя, - невероятно красивая… Господи, как давно мне не говорили таких слов! Да о чем я – мне их никогда не говорили! Я таю от одного лишь его взгляда, а сейчас просто не чувствую саму себя, будто тело стало невесомым, я, словно воск в его руках – податлива и пластична…Его пальцы нащупали застежку и лифчик легко соскальзывает вниз, и я слышу вздох восхищения… Телефон. Звонит телефон. Майкл. – Прости, я должна ответить… Вот так все и закончилось – не начавшись. Он просто ушел. Нет, Сара не винит его, она – понимает и «входит в положение». Просто от этого легче не становится. И горький комок никак не хочет проваливаться туда, где ему место. А привычное свидание с братом так и не приносит желаемого облегчения – он снова агрессивен и ей не сразу удается заставить его – вспомнить…Но, зато не остается времени на то, чтобы себя жалеть, для этого у нее вся ночь впереди. Длинная, темная ночь в пустой постели с постоянно звонящим мобильником… *** Впервые заметив ее – он улыбнулся. Нет, ничего смешного в ней не было, только предельная сосредоточенность на анкете о приеме на работу. Тем не менее, Карл уверен был, что стоит ей улыбнуться в ответ – и день станет светлее. Он даже поспорил с самим собой – какого цвета ее глаза и все пытался выяснить – выиграл он или проиграл. А потом – она заметила его явный интерес и очень мило смутилась, и волноваться стала еще больше. Ему хотелось как-то ее подбодрить, но что-то мешало просто подойти и представиться. А потом – его вызвали на собеседование, а когда он вернулся, ее в холле уже не было. К его радости на работу их приняли обоих, правда, это мало что изменило между ними – он все так и не мог решиться куда-нибудь позвать ее. Всегда что-то мешало, то любознательные девушки-коллеги, то не в меру приветливая секретарша… За свою жизнь Карл привык к повышенному вниманию противоположного пола, в силу своей внешности (хотя он себя красавчиком не считал), мирясь с этим, как с неприятной необходимостью. Все «девичьи грезы» разбивались в пух и прах, сталкиваясь с его неизменной вежливостью, любезностью и дружелюбием, но – и только. Дальше этого дело никогда не шло, и потенциальные невесты теряли интерес к красивому, но явно инертному мужчине, который, к тому же и к физиологии мало интереса проявлял. В итоге среди офисных сплетниц ему был вынесен вердикт «гей, не уверенный в том, что он гей» и его оставили в покое. Сара в этой эпопее участие не принимала, она вообще не особо вписывалась в стройные ряды офисных красавиц, хотя ему казалось, что красивее девушки он никогда не встречал. Не раз пытавшийся разобраться в себе, Карл пришел к невероятному, но вполне ясному заключению – он полюбил. Именно так – не легковесная влюбленность, способная пройти какое-то время спустя, а вполне серьезное и глубокое чувство. Но поймет и примет ли это Сара – он не знал. И хотя весь офис после очередного корпоратива, судачил о том, что Сара влюблена в красавчика-дизайнера и хочет от него детей, он не слишком верил в эти и подобные им сплетни – злобствующие люди есть везде. Между ними же все было так как и в первый день – теплое приветствие в начале дня, пара-тройка разговоров по рабочим проектам и пожелания доброй ночи перед уходом домой из давно опустевшего офиса. Все изменила вечеринка в преддверии Рождества. Музыка играет безостановочно, людей не так много, чтобы заполнить все пространство галереи. Эти странные фотоработы, будто фотограф работал в стиле «ню», но ему посоветовали этого не делать, а он просто стыдливо прикрыл «причинные места» рождественской атрибутикой Гарри отводит меня в сторонку, - Я не вмешиваюсь в личную жизнь своих сотрудников, обычно, - он многозначительно замолкает и я догадываюсь о чем сейчас пойдет речь, - Но не в этом случае. Сегодня я говорил с Сарой, скажу и тебе – прекращайте разыгрывать из себя детский сад. Да господи боже мой, в детском саду у детей все разрешается быстрее, чем у вас! – мне очень хочется объяснить, но Гарри не желает слушать, - Никаких возражение, Карл, считай это моим распоряжением – пойди и пригласи Сару танцевать, а дольше, надеюсь все, наконец, случится само собой. - Потанцуй со мной, - непослушными губами произношу я, встречая круглые от неожиданности моего предложения ее глаза, - пока музыка не кончилась… Эти десять секунд, которые она просит у меня – на передышку, кажутся мне столетиями. Наш поцелуй, как и наш танец полчаса назад, совершенно выбивает почву у меня из-под ног. Таких сильных чувств я никогда не испытывал, даже немного страшно… Ничего не вижу, кроме нее – персиковый удивительно идет к ее фарфорово-матовой коже, а ее рыжие волосы, будто жидкое пламя струится сквозь пальцы… - Ты красивая, - шепчу ей, не прерывая поцелуев, - очень красивая…- телефон звонит так некстати и, чуть помедлив, она сползает с меня, бормоча,- Я должна ответить… Брат, вырастивший ее, я вполне понимаю это, но ведь оттого, что она с ним говорит – ему не станет лучше. Может, просто игнорировать звонки, поставить на бесшумный режим и... . Чувство, что ты – лишний, очень неприятно, особенно от того, кого любишь… Я не обижаюсь, нет, потому что это – тоже любовь, только другая. Вот только как нам примирить мою и ее любовь – я не знаю… Рождественский Сочельник – время для настоящих Чудес, так всегда говорила мама. Ее не стало тоже в Рождество, два года назад, а он в это время был здесь, в Лондоне, куда его занесло в поисках хорошо оплачиваемой работы. С тех пор он не празднует Рождество, проводя Сочельник на работе. - Карл… - обернувшись, встречаю ее полный волнения и тревоги взгляд, - то, что случилось вчера… - она замолкает, пытаясь слова подобрать, я тоже не говорю ни слова, - вернее – не случилось… Это моя вина. Я знаю, со стороны это выглядит просто ужасно – постоянно звонящий телефон, я, не выпускающая его из рук даже в постели, мой брат в психушке… - начав нервничать, Сара накручивает рыжий локон на палец, не замечая этого. - То впечатление, что я произвожу на окружающих, отталкивает их, очень немногие решаются пройти глубже… - Мне хочется быть одним из них, - негромко прерываю ее я, с мягкой настойчивостью выпутывая ее пальцы из ее же волос. – Пойдем – посидим где-нибудь, сегодня Сочельник. - Мне нужно к брату, - сокрушенно вздыхает она, - Я просто хотела еще раз объясниться и…, - приподнявшись на цыпочки, она неожиданно целует меня так же как вчера и разбушевавшийся внутри ураган грозит и нас туда же перенести, - сказать, что мне очень-очень жаль… Все еще бормоча что-то и, то и дело, шмыгая носом, Сара возвращается к себе за стол, Карл еще пару мгновений стоит в нерешительности, пытаясь все-таки поймать ее взгляд, но – безрезультатно. За окном стремительно темнеет, в офисе – почти пусто, где-то внизу слышны шаги ночных охранников, но Сара все также сидит за компьютером напротив и Карл сдается первым, - С Рождеством, Сара… - Счастливого Рождества, Карл, - через силу улыбается она, помедлив еще немного, он кивает и выходит за дверь. Сара роняет голову на руки, плечи вздрагивают от судорожных рыданий, Карл, прислонившись к стеклу, наблюдает, не делая попыток что-либо исправить. Телефонный звонок резким диссонансом врывается в тишину темного офиса. - Да, дорогой, - старательно скрывая срывающийся голос, приветливо отвечает Сара, - и тебя – с Рождеством. Вы там празднуете… *** Предновогодняя суета капельку отличается от всех остальных зимних праздников. Здесь уже о подарках не думаешь – все вручены и получены, можно и про вечер в «кругу семьи» забыть – Новогодние вечеринки проводятся едва ли не в каждом клубе и ресторане, не говоря уже о многоквартирных домах. Завалиться можно на любую – никто не удивляется чужим лицам, потому что Новый Год… Новогодние праздники Карл не любит по инерции, заодно с Рождественскими, правда – здесь есть одно светлое пятно. Гарри предпочитает долгие рождественские каникулы, потому между Рождеством и Новым годом офис пустует. Но у Карла ключи есть, во время одного из авралов, когда проект даже не «тонул», а уже благополучно «на дне» пребывал, работать приходилось почти круглосуточно – с тех самых пор они у него и остались. Гарри не требовал их назад, зная многое из того, чем Карл не хотел бы делиться. Все два года, семь месяцев и двадцать три дня он приходит сюда с надеждой увидеть ее, целый день быть неподалеку и просто – наблюдать за ней. Особенно хорошо это бывает именно в новогодний сочельник – они одни целый день, иногда и позже, почти до самой полуночи, если она не спешит. И сегодня – придя сюда, Карл подспудно надеялся застать ее возле закрытых дверей офиса и ждал, что она войдет спустя каких-нибудь полчаса следом за ним, они кивнут друг другу с улыбкой и, может, обменяются парой ничего не значащих фраз… Но Сара так и не появилась… - Карл, вы давно здесь? – голос у дверей выводит того из задумчивости, Карен, жена босса, в некоторой нерешительности стоит в дверях, - Гарри упоминал, что вы часто работаете по выходным, но сегодня… - У меня нет планов на сегодняшнюю ночь, - пожимает он плечами. - С прошедшим Рождеством, кстати, и с наступающим вас. - О, да, благодарю и вас – также, - Карен, наконец, определившись, проходит прямиком в кабинет Гарри, - А вы совсем не празднуете, Карл, или вам просто некуда пойти? Потому что, если так, то можете прийти сегодня к нам на ужин, девочки будут рады. Гарри уехал, по делам, примерно на месяц. В замешательстве он проходит за ней, в дверях кабинета остановившись, - На месяц… А как же – контракты, обязательства по договорам и вообще, - обводя глазами помещение офиса, - все это? - Вы справитесь, я уверена, - Карен снова скрывается в кабинете, - Гарри тут должен был подарки для девочек оставить, еще несколько, на Новый Год. - Я?! – у него, кажется, начинается паника. - Но – почему…, ведь есть кто-то более…, заместитель, директор по продажам, Сара, наконец… - О! Сара… - Карен возвращается к его столу, - А вы ничего не знаете? Да. Миа ведь уволилась, поэтому… - вздохнув, она поясняет, - у Сары умер брат, неожиданно и скоропостижно, на второй день Рождества. Панихида состоялась два дня назад, она сейчас просто не в состоянии чем-то заниматься. - Где она?! – внимательный взгляд Карен проникает, кажется, в самую душу, улыбнувшись каким-то своим мыслям, она кивает. - У себя в коттедже, в двух с половиной часах езды от Лондона. Я вам сейчас объясню, как доехать, - и, видя его метания, добавляет, - и все здесь сама закрою и сигнализацию включу. Идите же! Я не помню, как добираюсь до коттеджа, последние сто метров пришлось идти пешком, машине негде было проехать. Дверь открывается не сразу – Сара застыла на пороге безмолвной тенью, только глаза и живут на лице – огромные, полные боли и безысходности. - Прости, - слова звучат неуклюже, - если бы я только знал… - Еще мгновение она словно не слышит меня и вдруг ее качает в мою сторону, и я едва успеваю подхватить ее, содрогающуюся от сухих рыданий. Вместе с ней вхожу в дом, внутри – не бардак, скорее, полное безразличие к окружающему тебя беспорядку. Я осторожно отцепляю от себя будто судорогой сведенные ее руки, и еще раз оглядевшись, возвращаюсь к ней. - Сара, ты давно ела? – она с усилием поднимает на меня взгляд и пожимает плечами, - Ясно. Побудь здесь, я приготовлю чай и вернусь, хорошо? – равнодушный кивок, конечно, не результат, но хоть какая-то реакция. Чайник почти горячий и я возвращаюсь к ней, - Выпей, станет легче. Когда умерла мама – меня не было рядом, на поминальную службу приехать я не сумел, отец так и не простил меня. – Ее пальцы достаточно несмело находят мои, сжимая их, - Расскажи, что случилось… - Не знаю, - тихо отвечает она, - я провела Сочельник с ним, приехала в Рождество, во второй половине дня, - у нее начинают дрожать губы, - а утром мне позвонили и… Слезы наконец-то прорываются сквозь плотину сдержанности, Сара рыдает навзрыд на моем плече, я вожу рукой по вздрагивающим плечам и спине – не успокаивая, просто поддерживая. Выплакаться сейчас ей просто необходимо, никак иначе от груза мифической вины не избавиться – только отпустить. Она засыпает в слезах и я отношу ее в спальню по узкой лестнице на второй этаж. Укрывая, наталкиваюсь на вполне осмысленный взгляд, она ловит меня за руку, - Не уходи, Карл. - Конечно, нет, - я ложусь рядом, она устраивается у меня на груди, прямо под рукой, - Я и не собирался. - Расскажи мне еще о своей семье… В полночь Сара смотрит на часы, - знаешь, когда я была маленькой, мне всегда казалось, что время – закончилось и завтра никогда не наступит. - И ты ждала, - подхватывает с мгновенным пониманием Карл, - затаив дыхание, сменится ли ноль на единицу или время так и застынет в неподвижности. Оба они снова переводят взгляд на часы, где на светящемся циферблате горят четыре нуля. - Иногда мне так хотелось, чтобы оно замерло, - откликается она, - вот как сейчас. – И, будто опровергая ее слова, ноль сменяя единицей – время пошло… Месяц спустя – аэропорт Хитроу Все рано или поздно налаживается, у всех, так или иначе. Возможно то, чего мы хотели – совсем нам не было нужно, потому мы и получаем что-то иное. Майкл любил меня, очень. Так сильно, что сам стал растворяться в этой любви, уводя за собой и меня. И, понимая это, я, тем не менее, шла следом, потому что он – моя семья. Карл любит меня, именно – меня, не изменяя и не переделывая под себя. Нам удалось найти тот единственно верный маршрут друг к другу, сходящийся в точке встречи. И неважно, кто из нас пришел туда раньше, потому что – это как здесь, в зале ожидания, сюда приезжают все – и те, кто встречает, и те, кого встречают. Главное – не опоздать к своему рейсу…