***
В мире, где Амами помнит про себя всё, парень видит себя в роли старшего брата. Постепенно он обнаруживает, что стал столпом спокойствия, готовым уладить разногласия между его неукротимыми одноклассниками. Кайто также играет роль старшего брата, но когда передразнивания Омы слишком давят на Сайхару, или шутки Ирумы становятся чересчур злобными, Момота в первую очередь начинает кричать. Он только что высказал одно такое громкое замечание, и Кокичи весело выскальзывает из класса, скрестив руки за головой. Лицо Шуичи залито красной краской, когда он спешно мямлит Момоте, что увидится с ним позже, прежде чем стремительно выскользнуть из кабинета. Рантаро остаётся наедине с астронавтом и, заканчивая складываться, буднично произносит: — Как-то нехорошо вышло. Кайто шлёпает себя по лицу. — Агх, это я виноват. Я слишком смутил Шуичи. — Может, — отвечает Амами. — Хотя, честно говоря, сделать это проще простого. — Возможно. — Парень откидывается на стуле. — Но от этого мне не лучше. Господи, эта маленькая паскуда иногда так выводит из себя. — Думаю, что в том-то и дело. Он дразнил Сайхару-куна, только чтобы получить твою реакцию. Это на него похоже. Момота моргает от его слов. — Откуда ты это знаешь? Рантаро пожимает плечами. — Без понятия. Мне кажется, Ома-кун более хитрый в этом плане, и даже даёт Сайхаре-куну подыгрывать, когда тебя нет рядом. — Астронавт уставился на Амами, разинув рот, поэтому парень добавляет: — Просто замечал такое время от времени. Момота трясёт головой. — Значит, всё же виноват я. — Он снова вздыхает, и Амами застаёт врасплох одна откровенность: Рантаро — старший брат, который поддерживает мир и дружбу, а Кайто — старший брат, который принимает каждую неудачу и ссору близко к сердцу, которое носит на рукаве. — Прости, Момота-кун, — уже тише говорит парень. — Если хочешь, я могу поговорить с Омой-куном. — Не. Я должен сам расхлёбывать своё дерьмо, но, Господи. — Астронавт глядит другу прямо в глаза. — Я просто не понимаю, как ты всегда остаёшься таким спокойным, чувак. Амами надевает сумку на плечо, прерывая слишком уж искренний зрительный контакт. — Тебе не стоит завидовать подобному, — буднично отвечает парень. Он решает не добавлять "я не слишком парюсь", вместо этого выбрав слова: — Если честно, я завидую твоей пылкости. Кайто вскидывает брови. — Серьёзно? — Серьёзно. — Рантаро уходит, добавляя: — Так что не завидуй такому, как я, ладно? Момота вновь улыбается. — Ты просишь не завидовать, но, — он вскакивает со стула, — я известный на весь космос Момота Кайто. Ты крутой, Амами, но... Парень улыбается в ответ. — Мне тебя не одолеть. В мире, где у Амами бардак в голове, Момота приглашает его на стратегическое совещание, потому что верит, что они способны работать вместе и предотвратить надвигающуюся гибель. Рантаро уходит, потому что не может доверить остальным тот груз, что носит на своих плечах. Момота собирает всех, но Амами пытается разгрести всё в одиночку. Он не успеет дожить до осознания, как же сильно он завидовал.***
В мире, где Хоши отправляется в старшую школу, а не в тюрьму, парень чересчур долго таращится на теннисные корты. Он много раз заявлял, что спорт остался для него в прошлом, но когда он остаётся один, ему слегка больно смотреть на корты, пока его голос эхом в голове замечает, насколько жалко он выглядит. Он думает, что мог бы пойти и попрактиковать несколько подач, просто чтобы не запустить себя ещё больше, но часть его послушно вмешивается и говорит, что он этого не заслуживает. Рёма возится с сигаретой, что держит между пальцами. Он собирается вернуться обратно и отдаться полному уединению в своей комнате, но замечает громкую, фиолетовую, энергичную фигуру Момоты на одном из кортов. Сайхара покорно следует за ним, таская, по-видимому, их рюкзаки. Рёма слегка поддаётся вперёд. Шуичи оставляет их вещи рядом с одной из сеток, а Кайто уже взялся за ракетку, делая несколько испытательных ударов. Даже на расстоянии Хоши слышит слова Момоты. — Чёрт возьми, как же давно я играл в последний раз. — Астронавт показывает на Сайхару ракеткой. — Шуичи, хоть ты и мой ассистент, тебе стоит готовиться к сокрушительному проигрышу. Детектив отвечает чересчур тихо, но всё равно внимание Рёмы захватывает мяч в руках Кайто. Он выпускает смешок, наблюдая за одной из самых нелепых подач в его жизни. Детектив, наверное, говорит что-то обнадёживающе, потому что Момота от уха до уха сияет своему жалкому исполнению. Хоши видит, насколько это ничтожно, и его ноги несут его к корту прежде, чем Рёма успевает отдать себе отчёт о том, что делает. Святость тенниса под угрозой, и Хоши понимает, где он нужен. Теннисист слышит обрывок фразы Шуичи: — Обязательно бить так сильно? Рёма отвечает за астронавта: — Нет. По правде говоря, тебе вообще не стоит так делать. Оба парня поворачиваются к нему. Улыбка астронавта становится ещё шире. — Хоши! Я надеялся, что однажды смогу сыграть с тобой. Теннисист трясёт головой. — Я здесь не для этого. Просто, — он обдумывает то, что делает, — даю советы. — Рукой с сигаретой он указывает на позу астронавта. — Во-первых, у тебя ужасная позиция. Так ты не сможешь перенести вес. — Так лучше? — спрашивает Кайто и переходит в более правильную, но всё ещё не лучшую позицию. Рёма подходит, становится в позу и говорит: — Вот так. — Мне дать тебе ракетку, Хоши-кун? — спрашивает детектив. — Да! — кричит Момота в ответ. Теннисист поворачивается и вскидывает взгляд на астронавта, уже собираясь напомнить о том, что теннис для него в прошлом. — Так ты сможешь показать мне, что делать. Так, а хватка у меня правильная? Рёма смотрит на астронавта, зная, что он пытается сделать. Но Момота невинно улыбается ему, а его хватка приносит Хоши боль. Теннисист вздыхает и тратит слишком много времени за один день, объясняя правила тенниса, рассказывая истории и вспоминая, как же он любит этот вид спорта. Когда детектив убегает за бутылками с водой, Кайто говорит: — Однажды мы с тобой сыграем, и, — его глаза сияют, — я выиграю. Хоши смеётся. — Мечтай дальше, мальчишка. Кайто показывает ему пальцы вверх. — Я и так! В мире, где Рёма — заключённый в старшей школе, Момота не тратит время, объясняя, что жизнь стоит прожить. Он стоит прямо и говорит, что каждая жизнь имеет смысл: сама её наличность уже является достаточной причиной, чтобы идти дальше. Хоши качает головой. Он считает, что астронавт просто не может этого понять, но ночью он думает, что, может быть, в его словах есть что-то кроме пустоты и показухи. Может быть.***
В мире, где Тоджо — ученица, а не премьер-министр, девушка берёт дополнительную смену для уборки класса, когда его распустили на целый день. Момота и Сайхара вызвались помочь, так что Кируми послала Шуичи за новым тазом с мыльной водой после того, как Кайто нечаянно спотыкается о старый. Когда детектив выходит из кабинета, астронавт произносит: — Ещё раз прости, Тоджо. Я не смотрел, куда шёл. — Он виновато чешет затылок. Горничная кратко кивает. — Ничего. Не поможешь вытереть тут всё, Момота-кун? Он трясёт головой. — Хей, давай я сам: это ведь моих рук дело. — Мы уберёмся вместе, — просто решает Тоджо, вставая на колени перед лужей. — В конце концов, убираться — это мой талант. — Всё ещё нечестно. — Кайто опускается рядом со стопкой полотенец в руках. Астронавт хмурится. — Или тебя раздражает, когда люди так говорят? Она вскидывает на Момоту взгляд. — Как это понимать? — Ох, я, может, ничего в этом не смыслю, но всё же. — Он пожимает плечами. — Тебя раздражает, что все жалеют тебя, когда ты делаешь всякие горничные штуки, в то время как ты и есть, ну, — он машет руками, — горничная? Кируми улыбается, её взгляд падает на лужу перед ней. — Полагаю, объясняться снова и снова бывает слегка утомительно, но я понимаю, что люди делают это из благих побуждений. — Наверное. — Астронавт кладёт одно полотенце на лужу. — В смысле, меня бы задолбало, если б люди жалели меня из-за космических тренировок. — Я считаю, легче увидеть наслаждение самого человека от подобных занятий, — отвечает горничная, берёт другое полотенце и кладёт на другой стороне лужи. — Я нахожу радость в своей работе, но понимаю, что многим неприятно этим заниматься. Я не пытаюсь сказать, что предпочитаю убирать огромные месива. — Момота застенчиво улыбается. — Но это не так хлопотно, как многие думают. Астронавт кивает. — Это имеет смысл. Но всё ещё нечестно. — Он тянется, чтобы выпрямить спину. — Быть горничной кажется очень сложно, как и быть космонавтом временами. — Это очень добрые слова, Момота-кун. Но, по правде говоря, — девушка тянется за другим полотенцем, — мне нравится ответственность. Знать, что другие рассчитывают на тебя... — Она делает паузу. — Если быть откровенной, это довольно приятно. Кайто берёт первое полотенце, ещё не успевшее пропитаться водой. — Я понял. Ты прямо как всеобщая мама, Тоджо, ты знала? Горничная смеётся. — Я слышу это время от времени. Пока меня не стали называть мамой, для меня это не проблема. — Хм-м. — Момота откидывается назад. — Хей, если ты мама, — кто тогда папа? — Хороший вопрос, — Тоджо кладёт палец в перчатке на подбородок. — Шингуджи-кун, может? — Боже, нет, — выдыхает парень. — Шингуджи — криповый дядя. Кируми понимает, что снова смеётся. — Как грубо, Момота-кун. — Эх, — произносит астронавт. — Я перестану так говорить, когда это перестанет быть правдой. Шуичи возвращается с новым ведром и видит, что его друзья смеются и улыбаются над беспорядком, который устроил Кайто. В мире, где Тоджо думает, что каждый рассчитывает на неё, она доказывает, что её жизнь в десять, в сто раз важнее жизней всех остальных. Момота смотрит ей прямо в глаза и видит — зная, кто на самом деле рассчитывает на него, — сквозь горничную. Он поддерживает её попытку сбежать, крича ей не сдаваться, даже когда лоза такая длинная, и её раны так болят, и почти все понимают, что это бесполезно. Она продолжает подниматься, а остальные продолжают кричать ей не опускать рук. Один голос кричит громче и говорит, что невозможное невозможно, пока она не сделает этого.***
В мире, где Анджи делает статуи своих друзей ради веселья, а не ради их воскрешения, ей поручено обустроить дом с привидениями на школьном фестивале культуры. Многие, кто проходят мимо, учатся в других классах, и девушка радостно машет им, но когда жрица замечает своего одноклассника среди толпы, она встаёт и машет обеими руками. Тоджо и Амами вежливо машут в ответ, но не замедляют шаг, когда проходят мимо. Юмено и Тенко говорят ей: «Привет!» — и угощают едой с другого стенда, но они тоже не задерживаются надолго, наслаждаясь времяпрепровождением вдвоём. Йонага держит ухо востро и не забывает махать каждому прохожему. Сквозь толпы студентов, Сайхара замечает художницу и тянет Момоту за рукав куртки. Астронавт поворачивается на пятках и машет в ответ во всю длину своей руки, уже подходя к стенду Анджи, и Шуичи следует за ним. — Хей, что тут у тебя? — спрашивает Кайто, улыбаясь девушке. — Аха, Анджи видит, что Бог выбрал тебя, — отвечает она. — Столько людей прошло мимо, но Бог выбирал не шибко многих. Лицо Момоты тронуло презрение, но он кивнул. — Да, похоже на то. Так что-о-о-о, — он глядит на проход, украшенный скелетами, — для чего, ам, Бог выбрал нас? — Только для того, чтобы исследовать кое-какие дива свыше! — отвечает Йонага. Она указывает на таблицу цен рядом с ней. — За обоснованную цену. Детектив нервно смеётся. — Ах, думаю, в этом есть смысл. — Он смотрит на Момоту. — Хочешь взглянуть? Кайто пристально уставился на лестничную площадку. — Ам, знаешь, Шуичи, как бы мне не хотелось, может, нам не стоит... — Ох, вам точно стоит! — поддерживает жрица. — Анджи бы тоже хотелось пойти, но Бог говорит, что кто-то другой должен попробовать. — Ам, ну, — говорит Сайхара, — если вы хотите пойти вдвоём, я могу присмотреть тут немного, Анджи-сан. Художница хлопает в ладоши. — Шуичи, ты лучший! Кайто бледнеет. — Тебе вовсе не обязательно делать это, дружище. — Ав, Бог говорит, мы должны дать ему сделать это, раз он хочет! — настаивает Йонага. — Так что вперёд! Вперёд! Художница оббегает свою будку, чтобы потянуть парня за руку. Момота смиренно вздыхает. — Ладно, ладно, — он копается в кармане, достаёт деньги и протягивает их Сайхаре. — Плати, сколько там написано, а остальное забирай себе. Детектив вскидывает брови. — Ты отдаёшь это всё мне? — Да. Послушай, Шуичи, — говорит Кайто с нарастающей паникой, пока жрица тянет его в тёмный проход, — если я не вернусь, — знай... — Погнали! — кричит Анджи. Последнее, что они видят — это смятение на лице Шуичи, прежде чем мир пожирает беспросветная темнота. — Вау, — произносит Йонага. — Даже Бог впечатлён проделанной работой! Голос Момоты скулит рядом с ней: — Д-да. Реально очуменная работа. — Йонага отпускает его руку, но парень немедленно цепляется за жрицу. — Х-хей, мы же вместе пойдём, да? Несколько огоньков, напоминающие свечи, с шипением щёлкают впереди. Кайто подпрыгивает, а Йонага хихикает. — Конечно! Анджи супер взволнована. — Художница начинает идти вперёд, но в медленном темпе, чтобы Момота волочил ноги впереди неё. — Она очень переживала, что не успеет посмотреть сама. — Ага, это, ам, было бы досадно. Над головой вспыхивают колыхающиеся огни. Кайто тихонько хнычет. Художница радостно сияет. — Ах, скоро наступит часть, с которой помогала Анджи! — девушка вскидывает взгляд на ужаснувшееся лицо парня с сияющей улыбкой. — Не забудь взглянуть на текстуру на ступеньках! Анджи работала над ней супер усердно! — Само собой, — заикается Момота. Он отчаянно пытается завязать разговор, когда несколько полупрозрачных призраков проплывают в воздухе мимо них. — Ты, ам, вложила много труда в это, Анджи. — Да! Бог был очень придирчив, выбирая тех, кто сможет увидеть работу Анджи, так что она очень рада, что ты пришёл. — Ам, ну, тогда рад быть... Что это был за пиздец?! Они медленно добираются до конца. Кайто цепляется за Шуичи, когда возвращается в будку. Художница улыбается ещё ярче, чем прежде. — Аха! Это было так весело, верно, Кайто? — Веселье бьёт ключом, — говорит он в плечо Сайхары. — Хей, Анджи, если захочешь показать мне ещё своего творчества, могу я попросить кое-что? — Ты в порядке, Момота-кун? — тихонько спрашивает Сайхара. — Всё, что угодно для моего призрачного друга! — радостно произносит жрица. — Никаких призраков. Молю, никаких блядских призраков. — Хм-м-м, Анджи подумает, но ничего не обещает! Парень мямлит что-то в подтверждение, утаскивая Сайхару прочь и махая девушке на прощание с заметно меньшим энтузиазмом, чем раньше. Йонага скачет, махая двумя руками, рисуя в воздухе дуги от головы до талии. В мире, где Анджи пробует воскресить мёртвых, Момота сражается вместе с ней. Астронавт боится веры, но показывает жрице палец вверх со словами, что лучше не идти у мотивов Монокумы на поводу. Йонага не слушает и поступает так, как захочет. Художница заядло работает над восковыми скульптурами и читает книгу из лаборатории Шингуджи. Анджи ни на секунду не сомневается в правильности своих действий. Жрица думает, что, когда она сумеет призвать одного друга, все смогут жить в мире, и Момота наконец осознает.***
В мире, где Тенко волнуется лишь о том, чтобы защищать своих одноклассниц от отвратительных мальчиков, Чабашира мчится на школьный стадион. Девушка не уверена насчёт своих ощущений по поводу физкультуры вместе с парнями, но опыт настраивает её на ещё более сопернический лад, и она находит что-то стоящее в воспоминаниях о тренировках с Гонтой, или о том, как валила Кайто на землю. Теперь Чабашире достаточно простой гонки вместе с ними. — Пятый круг! — поворачивается и кричит Момота в сторону дерева, в чьей тени сидят Сайхара и Юмено. Тенко не теряет возможности пробежать несколько шагов и оказывается впереди Кайто, пока он отвлёкся и ухмыляется от сдержанной поддержки Шуичи. Гокухара улавливает намёк Тенко и принимается догонять девушку. Момота оборачивается к ним и с криком: "Хей!" — несётся вдогонку. — Не моя работа говорить тебе, когда мы ускоряемся. — Уверена, что долго так продержишься, Чабашира? — смеётся Кайто. — Конечно, — выпаливает девушка. — Тенко не проиграет мальчику. Гонта улыбается, изо всех сил стараясь не отставать, хоть и не разделяет их сопернического духа. На восьмом круге одноклассники уходят с дорожки, готовые двигаться к следующему этапу дня. Тенко с Кайто продолжают соревноваться, а Гонта бежит рядом. Чабашира уверена, что Юмено успела уснуть, когда бегло осматривалась и заметила, как злобно девочка смотрела на Сайхару за то, что последний разбудил её самым застенчивым хлопком из всех, что слышала Тенко. Когда Чабашира оборачивается, Момота обогнал её на несколько шагов, Гокухара растерянно бежит с ним. Когда Тенко бросается вдогонку, Кайто говорит: — Не отвлекаться, Чабашира. Девушка скрежет зубами, и решимость разжигает в ней пламя. — Тенко сотрёт тебя в порошок. Гонта сдаётся на девятом круге, его впечатляющая масса и возможность не иметь ничего с чистой гордости двигают Чабаширу и Момоту вперёд. Гокухара сгибается в траве рядом с Сайхарой и спящей Юмено. После того, как восстановить дыхание и осушить бутылку с водой Шуичи, ему удаётся сказать: — Гонта впечатлён выносливостью Чабаширы-сан и Момоты-куна. Гонте определённо есть, чему у них учиться. — Я... научу тебя... всему, что надо... знать... здоровяк! — кричит Кайто между вымученными вздохами. — Не слушай... его... Гонта-сан! Тенко... научит тебя... лучше! Дальше им приходится бежать в молчании, так как единственное, что они способны выпустить — это тяжёлые вздохи из-за бега спринтом, уже достигшего дистанции в пять миль. Шуичи, готовый убедить их сдаться, стоит на финишной линии, когда они бегут двадцатый круг. Он открывает рот, и Чабашира с Момотой находят силы прокричать: "Последний!", когда пробегают мимо. Сайхара остался моргать в шоке от их синхронности. Они наконец сдаются на двадцать пятом круге после того, как Кайто прикинулся, что сбавил скорость у обещанного финиша, но затем снова помчался вперёд. У Тенко горят ноги, она наклоняется, чтобы схватиться за колени, а Кайто ложится на спину рядом с соперницей. Они ловят ртом воздух и пьют воду, которую им дали полусонная Юмено и Сайхара, с беспокойством нависшие над истощёнными одноклассниками, пока Момота не нарушает тишину, выдавливая: — Неплохо... Чабашира... ты почти... уделала меня. Тенко лишь качает головой и, даже не поднимая взгляда, произносит: — Как похоже... на ужасных мальчиков... не принимать... поражения. Шуичи сумбурно произносит, что ребята выложились на полную, чтобы не дать им повода бегать ещё больше. Он не замечает, как Чабашира и Кайто ухмыляются друг другу. В мире, где Тенко жертвует собой, чтобы защитить свою любовь, она мчится по коридорам в подвале вместе с Момотой для стратегического совещания, чтобы защитить всех. Она стоит рядом с ним, готовая сразиться с гигантскими роботами, с Монокумой, и с любым другим препятствием в этой убийственной игре. Но когда Тенко больше не может противостоять игре, Кайто кричит, что никогда не перестанет бороться, пока другие не осознают, что её смерть имела значение.***
В мире, где друзья Юмено не погибают у неё на глазах, девочка валяется на травянистом холме у своей школы и смотрит на облака. В любой другой раз она бы дремала, если бы не Кайто, лежащий рядом, подпирая одной рукой голову, а другой указывая в небо. Сейчас середина дня, так что вместо того, чтобы показывать на звёзды, Момота говорит: — Это облако похоже на ракету. Химико щурится и смотрит в направлении его пальца. — Ну не знаю. Как по мне, это кролик. — Кролик? — Астронавт поворачивает голову в сторону. — Ну, возможно. — Он потирает подбородок, прежде чем ткнуть пальцем в другом направлении. — Теперь это больше похоже на кролика. — Я не вижу, — отвечает Юмено, зевая. — Профиль кролика, — исправляется он. — Но всё равно оно на кролика сильнее похоже. Девочка хмурится. — Косоглазый, что ли? Твоя ракета — явно кролик. А это облако, — девочка щурится. — Это облако — бугристая картошка. Кайто привстаёт, опираясь на локти, и смотрит на Химико. — Бугристая картошка? — он выглядит чуть ли не обиженным. — Да? А что не так? — Ты можешь сказать так же про любое облако, — фыркает Момота. Юмено лёжа пожимает плечами. — Чего ты от меня ждёшь? Я особо не наблюдаю за облаками. Кайто спрашивает с искренним недоумением: — Тогда какого хрена ты тут делаешь? — Сплю. — Она кладёт шляпу на своё лицо. — По крайней мере, пытаюсь. Они молчат некоторое время, поскольку Химико не ожидает того, что Момота станет обдумывать её слова. Тогда девочка слышит шелест травы рядом с ней. Юмено бросает взгляд в сторону и видит, как Момота лежит с закрытыми глазами, положив руки на живот. — Ты... спишь? — Ага. Подумал, что мне тоже не помешает. Тебе, видимо, помогает иногда вздремнуть, и — он вытаскивает телефон из кармана, — мы с Шуичи встретимся только через час. Юмено хмыкает, убирает шляпу с лица и вновь кладёт рядом. — Тенко придёт в следующем часу. Может, они встретятся. — Может, — отвечает Кайто, вытягивая руки перед собой. — Было бы здорово, стань они друзьями. Химико оставляет его слова висеть в воздухе и смотрит на облако в виде ракеты-зайца-картошки. После долгих попыток уснуть, девочка указывает в небо своей маленькой ручкой и произносит: — Это похоже на вертушку. Ей не нужно поворачивать голову, чтобы понять, что Кайто улыбается, когда говорит: — А то, что рядом, похоже на увеличительное стекло. Наступает тишина, пока не приходит Тенко вместе с Шуичи позади. Чабашира возится с травой под спиной Юмено, а Момота валит Сайхару на землю, когда последний вытягивает руку, помогая встать. Шуичи издаёт удивлённый вздох, и Тенко кричит на них за то, что мешают её девушке спать. Момота глядит на Химико краем глаза, девочка смотрит в ответ, и на секунду они полностью понимают друг друга. В мире, где Юмено неотступно борется, Момота клянётся, что верит в неё и будет помогать девочке до самого конца. Он падает, и острая мотивация заставляет Химико помочь ему. Кайто произносит последние слова и умирает у девочки на глазах, но его дух не оставляет её, когда Юмено сталкивается с ужасающим выбором между надеждой и отчаянием.***
В мире, где Шингуджи не серийный убийца, парень проводит большую часть времени в школьной библиотеке или в комнате отдыха в общежитии с блокнотом и ручкой в перебинтованных руках. Комната отдыха с телевизором в углу часто является — как заметил Корекиё, — источником особенно интересных человеческих взаимодействий. Момота и Сайхара сидят на полу и играют в игру, требующая двигаться в реальности, пока их аватары прыгают с платформы на платформу. Кайто поднимает плечи и наклоняется вперёд, крича: — Двойной прыжок, двойной прыжок, ну же, давай, давай! Его аватар падает в бездонную яму, вызывая особо яркую вспышку тоски. Сидящий на диване позади них Шингуджи улыбается под своей маской и делает несколько быстрых заметок. Аватар Шуичи вскоре разделяет ту же судьбу, и Кайто вновь стонет. — Мы где-то проебались, — говорит. — Мы пропустили экстра, — Момота машет руками, — невидимую платформу или что? — Ам, — произносит Сайхара намного спокойнее, — ну, нам придётся начать сначала, так что может быть. — Он кусает губу. — Кстати, у меня скоро встреча. Игра начинается заново. — Шуичи, ты же не собираешься оставить меня страдать в одиночку, а? — Ты можешь перестать играть, — смеётся Сайхара. Он трясёт головой. — Но я продолжу. Корекиё вскидывает брови и торопливо что-то записывает. Шарканье ручки привлекает внимание Кайто. Не отрываясь от экрана, он говорит: — Хей, Шингуджи, когда Шуичи уйдёт, ты следующий. И Сайхара, и Корекиё захвачены врасплох. Антрополог опомнился первым. — Это заманчивое предложение, Момота-кун, но, боюсь, я не играю в видеоигры. Кайто фыркает. — Все могут играть в видеоигры, — громкость его голоса увеличивается, когда он уворачивается вместе со своим аватаром, — некоторые люди хероваты в этом, но играть могут все, так что иди и поимей эту игру! Шуичи кладёт свой контроллер. — Прости, Момота-кун, мне пора. — Парень кусает губу, замечая, как Момота скрежет зубами. — И, может, тебе стоит взять перерыв. — Нет, никаких перерывов. — Кайто хватает контроллер Сайхары и суёт в перевязанные руки Корекиё, откладывая его блокнот в сторону. — Я уделаю эту хрень. Шуичи с сочувствием глядит на Шингуджи и молча выскальзывает из комнаты. Недоумённый взгляд Корекиё падает на контроллер, когда голос Кайто возвращает его в реальность. Игра перезапускается, пока он объясняет: — Джойстик — движение вперёд, треугольник — прыжок, кружок — стрельба огненными шарами. Это всё, что тебе надо знать. Аватар Кайто прыгает в предвкушении. — Камон, нам надо пройти этот адский уровень и уделать финального босса. Шингуджи нерешительно толкает джойстик вперёд, и лицо Момоты трогает ухмылка. — Я... — антрополог не помнит, когда в последний раз чувствовал себя настолько не в своей тарелке, но... — попробую. — Предоставь мне всю тяжёлую работу. Я практически эксперт в этой игре. Несмотря на то, что Корекиё смотрит в экран перед ним, ему удаётся наблюдать всё пиршество эмоций Кайто во время их странного приключения. Пылкая агония, когда Момота сталкивается с теми же препятствиями, что и раньше вместе с Шуичи, или его восхищённые глаза с раскрытым ртом, когда Шингуджи запросто разгадывает решение головоломки, так же интригуют антрополога. Спустя солидное количество часов босс неподвижно лежит перед двумя аватарами, и Кайто вскакивает на ноги, крича от радости. То, как Момота стаскивает Шингуджи с дивана и заключает в слепые объятия от искреннего восторга, признаться, уже слегка чересчур для задачи антрополога изучать людей. По правде, он думает, что, может, это что-то совершенно другое. В мире, где Шингуджи хладнокровно убивает двух девушек, Кайто не хочет иметь с ним ничего общего. Астронавт чувствует себя напуганным во время обсуждения оккульта и называет преследуемые антропологом цели отвратительными. Корекиё плевать, ведь Момота, будучи мальчиком, никогда не сможет стать другом его сестры. На групповых встречах Кайто почти что с юмором начинает свои речи о вере и о том, как никогда не сдаваться. Другие сосредоточенно внимают ему, и Шингуджи не может не увидеть в этом нечто весьма интересное.***
В мире, где Ирума уверена, что мир снаружи в полном порядке, Миу занимается изобретениями для совершенствования человечества. Она упирает руки в боки и говорит перед всем классом, что великая Миу Ирума не станет тратить много времени на вопрос об изобретениях, которые улучшат их жалкие, девственные жизни. Киибо, кто загодя нуждался в улучшениях, единственный, кто подходит к ней после. Изобретательница, должно быть, не сумела проглотить своё разочарование, и робот, наклонив голову, спрашивает: — Ирума-сан? С вами всё... Миу заявляет, что всё замечательно, и советует ему прекратить посещать физ-ру, чтобы соответствовать остальным ученикам. Одного замечания достаточно, чтобы она отправилась в свою комнату, где остаётся в одиночестве. В коридоре общежития Момота и Сайхара стоят у двери в комнату астронавта. Шуичи нервно прижимает руки к груди, пока Кайто держит дверную ручку обеими руками и толкает дверь всем своим весом. Ирума вскидывает бровь и объявляет своё присутствие со словами: — Какого рожна два девственника тут делают? Момота произносит каждое слово, ударяя плечом по двери: — Пытаюсь. Открыть. Мою. Блядскую. Дверь. — Астронавт громко вздыхает и отходит от двери. — Шуичи, это бесполезно. Мне придётся снова ночевать у тебя. Лицо Сайхары заливается красным, когда он объясняет: — Ключ Момоты-куна вчера сломался в замке, и мы не знаем, как быть. — Как же блядски удобно иметь такого покорного под боком, а? — Ирума фыркает. Девушка крутит прядь волос в пальцах. — Вы кого-то просили что-то сделать с этим дерьмом? Кайто крутит головой. — Не-а. Стены в классе постоянно рвутся по какой-то блядской причине, так что с моей комнатой вряд ли станут возиться в первую очередь. Миу смотрит на кончики волос, которые трёт об подушечку пальца. — Содержание школы достаточно херовое, но разве нет того, кого можно попросить? — Момота выглядит растерянно. Ирума топает ногой. — Того, кто буквально предложил вам помощь секунду назад?! Кайто вскидывает брови. — Ты предлагаешь починить мою дверь? — Да! — вопит изобретательница и пугается собственного голоса. — В-в смысле, я могла бы одолжить лузерам вроде вас немного своего таланта. — Ирума пытается выглядеть пылкой со словами: — Если только убедишь меня, что это стоит моего времени. Я уверена, что вы двое сможете что-нибудь придумать. Момота не замечает её страстности и показывает большой палец вверх. — Я знаю! Шуичи, — Сайхара оживляется, услышав собственное имя. — Достань фильм, который Харумаки дала тебе на той неделе. С пылающим красным лицом Шуичи с охотой использует предлог и проходит мимо девушки по коридору в свою комнату. Оставшись наедине с астронавтом, Миу хмурится. — Ты хочешь дать мне блядский фильм? — Да. Я помню, как Киибо говорил о том, что вы вместе смотрите, когда ты чинишь его и прочее. — Он пожимает плечами. — Я подумал, что фильм Харумаки подойдёт. Ирума переступает с ноги на ногу. — Но я не хочу... — Она отворачивается. — Я чуть ли не прямо предложила... Момота наклоняется, чтобы вновь быть в поле зрения изобретательницы. — Эй, Ирума, что-то не так? Ты хочешь что-то другое? — Он осторожно улыбается девушке. — Фильм Харумаки не так плох, я обещаю. Миу трясёт головой. — Нет, всё нормально... Я просто... хотела предложить кое-что. — Ирума вытирает глаза рукавом рубашки. Кайто смотрит на неё чересчур тревожно, отчего девушка выпаливает: — И лучше этому фильму быть охеренным за мою тебе услугу! — Он правда... Хей, Шуичи! — астронавт обращается к кому-то позади Миу. Девушка поворачивается на каблуках и видит, как другой парень тихонько закрывает дверь своей комнаты с диском под рукой. — Ночь кино с Ирумой после того, как она починит мою дверь! Ты с нами? Сайхара моргает, но кротко кивает, подходя ближе. Миу едва проглатывает явное удивление от того, что согласилась чинить дверь быстрее, чем самая оперативная команда Пика Надежды, и перед ней даже не спешат вставать на колени. Изобретательница трудится даже быстрее, чем обычно, поскольку часть её действительно хочет провести с ними ночь кино. В мире, где Ирума отчаивается и пытается совершить убийство, Момота — несменяемый лидер. Он носится, кричит важные вещи и посылает Миу всякий раз, когда её оскорбления адресованы таким же неуверенным, как и она сама. Изобретательница входит в виртуальный мир с планом убить, подставить и уйти сухой из воды. Даже после этого Кайто доказывает, что она не достойна смерти, пусть её последний план состоял в том, что он должен был понести ответственность вместо неё.***
В мире, где Киибо — Абсолютный Робот, он посещает занятия, сдаёт тесты, учится и пытается быть, как все. Обычно он проводит время, раздумывая над последним, но с ним случается вот что: встревоженный Момота с пачкой тетрадей в руках посреди ночи объявляется у его двери, разговаривая достаточно громко, чтобы разбудить весь коридор. — Киибо, — зовёт. — Сайхара уснул, так что я, ты, библиотека. Робот едва успевает возразить, прежде чем Кайто вновь несётся по коридору. Киибо высовывается из-за двери и видит, как астронавт бежит назад со словами: — Давай, бери свои вещи и пойдём! Отчего-то робот немедленно подчиняется. Только когда они оказываются в библиотеке, вопрос о том, что они собираются здесь делать, проносится у робота в голове. — Момота-кун... — И наблюдает, как астронавт суматошливо распределяет свои тетради на тяжёлом столе, за которым они сидят. Робот пробует угадать самому: — Ты хочешь, чтобы я помог тебе с учёбой? С измученным лицом Кайто кивает. — Ага. Ам, — он делает паузу и наугад листает одну из тетрадей, — можешь прочитать моё эссе? Мне легко даются математика и прочие точные науки, без проблем, но, блять. — Он плюхается на стул, этим самым показывая всё без слов. Робот понимающе кивает. — Мне тоже тяжело даётся писать эссе. По правде, с этим предметом у меня обычно дела обстоят хуже всего... — но оттого, с какой надеждой Кайто смотрит на него, Киибо говорит: — Но я постараюсь помочь. — Ты лучший, приятель, — отвечает Момота и через весь стол пододвигает тетрадь ближе к роботу. — И ещё, — он поворачивается к одному из учебников, что принёс с собой, — ты сделал чтение на завтра? — Да. Я всегда ставлю перед собой задачу выполнять чтение сразу после занятий, — гордо произносит Киибо. Заметив застенчивое лицо Момоты, он медленно спрашивает: — А ты? Кайто чешет затылок. — Ам, ну, ты ведь знаешь, что иногда случается всякое дерьмо? — астронавт откидывается на стуле. — Ты бы мог дать мне описание? Киибо хмурится. — Полагаю, я могу попробовать. Но, Момота-кун, если тебе нужна помощь, — отчитывает робот, — я был бы рад помочь тебе в более приемлимое время суток. К его удивлению, Момота смеётся. — Да, но разве нет чего-то забавного в таких внеплановых ночных занятиях? — Астронавт улыбается. — В смысле, есть в этом что-то, — он смазанно машет руками, — школьническое. — Это, — взгляд Киибо медленно опускается на тетрадь перед ним, — то, что делают обычные старшеклассники? Кайто хлопает его по спине сильнее, чем робот ожидал. — Чёрт возьми, да. Так что слушай. — Он заговорщически склоняется, и Киибо неосознанно повторяет за ним. — Можешь вернуть это обратно. Если ты когда-нибудь захочешь постучать ко мне в четыре утра и делать уроки, — я к твоим услугам. Робот кивает, обдумывая слова Момоты со всей серьёзностью. — Понял. Он принимается читать нацарапанное эссе, чей автор охотно комментирует свою работу, и Киибо задумывается о возможных причинах, из-за которых ему придётся учиться посреди ночи. Киибо переворачивает страницу. Кайто тянется к нему, чтобы указать место бумаге. Часы тикают, и робот улыбается, мысленно разрабатывая план сделать кое-что человеческое. В мире, где Киибо на одно яркое мгновение становится Абсолютной Надеждой, Кайто — лидер. Он заступается за него, призывает всех верить в себя и взять на себя всё бремя, если это означает, что остальные смогут спать спокойно. Момота с улыбкой принимает свою судьбу, как последняя жертва ради того, чтобы остановить убийственную игру. Киибо взлетает высоко над академией, его ракеты взрываются, джетпак зажигается, и робот понимает, что тоже улыбается, когда нажимает кнопку на груди и приносит себя в — последнюю на этот раз — жертву.***
В мире, где у Гонты есть шанс прожить дольше, чтобы стать джентельменом, он идёт в торговый центр со своими друзьями. Почти все немедленно разбегаются в разных направлениях, а Гокухара остаётся стоять на входе, словно олень в свете фар. Он лишь оглядывается, улавливая каждый луч света и каждый звук, и тогда он замечает, как Момота машет перед его лицом. — Эй, Гонта. Ты ведь разбираешься в походах? Я с Шуичи хотим попробовать и закупаемся. Поможешь? Гокухара моргает от его слов и, заикнувшись, отвечает: — А, да! Гонта рад помочь! Сайхара молчит и пытается придерживаться списка, который он приготовил загодя. Кайто возбуждённо расхаживает туда-сюда. Он кладёт чересчур маленькую ракетку в чересчур большие руки Гонты, а другую берёт себе. Он запускает волан в воздух с криком: «Защищайся, Гонта!» — и откидывает волан в сторону Гокухары. Энтомолог отбивает его, и волан замедляется в проходе, где стоит Сайхара. Долгий мучительный вздох заставляет Кайто неловко посмеяться и согласиться вернуть ракетки на место. — Стоит ли извиниться перед Сайхарой-куном? Астронавт качает головой и чересчур радостно отвечает: — Не, он уже привык к тому, что со мной сложно. Да, Шуичи? Сайхара вздыхает. — Момота-кун, может, вы с Гонтой-куном посмотрите куртки и... — детектив решает, стоит ли говорить резко, — и выйдете из спортивного отдела? Момота отдаёт ему честь. — Без проблем! Гокухара повторяет жест астронавта. — Гонта поможет! Шуичи натянуто им улыбается, и Кайто трепет Гонту по плечу. — Пойдём, здоровяк, присмотрим тебе что-нибудь. Наружный раздел с одеждой заполонён куртками, шляпами, перчатками и другими вещами, о которых Гокухара редко задумывался. Момота сразу ставит перед собой задачу найти головной убор, который не испоганит его причёску, но Гонту привлекает кое-что другое. Энтомолог подходит к стойке с очками и со всей аккуратно берёт глянцевые чёрные очки от солнца. Он бережно снимает собственные и надевает новую пару. Мир окрашивается в тёмный, и яркий свет, отвлёкший его раннее, тускнеет. Фильтр процеживает мир вокруг именно так, как надо. Позади звучит голос Кайто. Энтомолог едва виновато поворачивается и видит Момоту с шапками в каждой руке. — Хей, Гонта, как тебе... — Астронавт замолкает. Гокухара уже было посыпался извинениями, когда на лице Момоты появляется ухмылка. — Охеренно выглядишь, чувак. — Он кладёт две шапки в одну руку. — Никогда раньше не замечал в тебе крутого парня, который расхаживает в солнечных очках по помещению. Энтомолог моргает за оттенками стёклышек. — Гонта круто выглядит? — Да, чёрт возьми. — Астронавт проходит к стойке мимо Гокухары и берёт очки уже для себя. Он нацепляет их становится в позу. — Как я тебе? Круто? — Момота-кун выглядит очень круто! Но, ам, Момота-кун, что делают крутые парни? Гонта знает только о джентльменах... Кайто выпячивает грудь. — Ты обратился по адресу, мой друг. — Он тянется, чтобы положить руку на широкое плечо Гокухары, и две шапки Кайто свисают вдоль руки энтомолога. — Во-первых, тебе нужен псевдоним. Я Момота Кайто: Звезда среди Звёзд. А ты? Гокухара хмурит брови. — Гонта... Гокухара Гонта... звезда среди жуков? Момота показывает ему большой палец вверх. — Идеально. Ребята не снимают очки до тех пор, когда к ним возвращается Сайхара и вопросительно смотрит на них. — Момота-кун, Гонта-кун, что вы... — Эй, Шуичи, гляди: Я Момота Кайто: Звезда среди Звёзд! Затем астронавт выжидающе смотрит на Гонту, и последний подхватывает за ним. Энтомолог пытается повторить позу Момоты, которую он состроил раньше. — А Гонта — Гокухара Гонта: Звезда среди Жуков! Сайхара моргает, и когда парни выжидающе смотрят на него, детектив тихо аплодирует. Энтомолог улыбается. Его улыбка становится ещё шире, когда Кайто убеждает Шуичи взять очки насовсем. В мире, где Гонта казнён за преступление, которого он не может вспомнить, Момота зовёт его и помогает уберечь остальных. Он вкладывает в Гокухару свою веру в усердие и говорит, что все препятствия на своём пути человек ставит себе сам. Когда приходит время отправлять Гонту на смерть, Кайто пытается защитить его, сражаясь не на жизнь, а на смерть, даже если с каждым разом становится всё больнее.***
В мире, где Широгане занимается косплеем, а не обманом, время от времени она обнаруживает, что возвращается в кампус в одном из своих костюмов с фотосессии или съезда косплееров. Иногда, если она не слишком устала, и её макияж не слишком стёрся, девушка делает несколько дополнительных снимков на самых живописных местах школы. Косплеер позирует перед одним из школьных фонтанов. Девушка делает снимок, но когда подносит телефон к лицу, она замечает Момоту на заднем плане. Повернувшись на каблуках, Цумуги понимает, что Кайто пытался привлечь её внимание всю фотосессию. — Ах, Момота-кун! Я не заметила тебя! Почему ты ничего не сказал? — Ничего не сказал? А, эм, что ты тут делаешь, Широгане? — Астронавт направляет взгляд на закатное небо. — Уже поздно, и ты... — он оглядывает её костюм, — надела нечто очень интересное. Взгляд Цумуги падает на её тяжёлое розовое платье c оборками на рукавах. — Я только что вернулась с небольшой сходки, — отвечает косплеер. — Обычно мне удаётся прошмыгнуть в кампус незаметной, так что временами я забываю, как мои косплеи бросаются в глаза. Астронавт кивает. — Ясно, и, ам, — он чешет затылок, — кого ты косплеишь? Лицо девушки расцветает после его вопроса. — Ах! Не знаю, в курсе ли ты, но это аутфит потрясающей девушки-детектива, — хоть она и достаточно плохой человек, — которая хвалится тем, что начинает расследовать тайны прежде, чем они появляются! Кайто умудряется вставить слово посреди её бредней. — О, так ты детектив? — Он ухмыляется. — Можешь представить Шуичи в подобном костюме? Цумуги хихикает, прикрывая рот ладонью. — О, как по мне, это не самый лучший выбор для Сайхары-куна. Косплей также означает отыгрыш персонажа, и я не думаю, что он справится с таким характером. — Она кладёт руку на подбородок. — Но, знаешь, что ему подойдёт? — Девушка вздыхает. — А! Ты можешь сделать это вместе с ним! Астронавт моргает. — Ам, я не уверен, что подхожу для косплея. Косплеер делает шаг вперёд. — Нонсенс. Все могут заниматься косплеем, если понимают и любят персонажа. — Широгане смотрит на Момоту с ног до головы. — О, почему я раньше не подумала об этом? Да ты вылитый Камина! Кайто улыбается. — Звучит круто. Без понятия, что это значит, но круто. — Момота-кун, — спрашивает девушка с внезапной серьёзностью, — ты смог бы фотографироваться без верха? Он бледнеет. — Стоп, на что я только что подписался? Цумуги хихикает. — Можно сделать приватную фотосессию, если ты нервничаешь, или просто несколько снимков на телефон. Что, кстати, напомнило мне, что, — она хмурится, глядя на свой телефон, — ты испортил моё фото. — Правда? — Астронавт смотрит на экран. — О, похоже на то. — Он смеётся и выхватывает телефон у неё их рук. — Сфоткаемся вместе. — Что... Вместе? Момота уже вытянул руку с телефоном. Удивлённое лицо девушки оборачивается к камере, когда он нажимает на кнопку. Кайто подносит телефон обратно и хмурится. — Хей, ты не улыбнулась. — Момота-кун, ты должен был предупредить меня. — Лады, лады. — Он снова делает шаг к косплееру. — Попытка номер три. Скажи, ам... Широгане с улыбкой произносит: — Скажи: "Косплей Камина"! Кайто не понимает, но улыбается, и Цумуги выставляет фото с своём блоге, подписывая, что сделала снимок со своей моделью. В мире, где Широгане скрывает свою роль Абсолютного Подражателя, девушка смотрит на футаж с высоким, широкоплечим парнем с торчащими вверх волосами и вдохновляется создать ярчайшего, храбрейшего героя, на которого она способна. В игре Момота руководит группой, делает опромётчивые поступки и показывает широкие, героические жесты, которые даже косплеера застанут врасплох. Она думает, что астронавт играет именно поставленную для него роль, пока не опускается пресс, и не появляется Экзайл, и Широгане находит себя сбитой с толку своим собственным творением.***
В мире, где Ома может без страха устраивать шутки и игры, он мчится по коридорам мимо других учеников, смеясь настолько громко и безумно, насколько вообще способен. Ученики, проходящие мимо, едва ли успевают среагировать, поскольку как только парнишка скрывается за углом, исчезая из поля их зрения, громкие, свирепые шаги Момоты звучат с другого конца коридора. Ноги Кайто длиннее, что даёт его шагам преимущество перед короткими спешными шагами Кокичи. В противовес этому Ома бегает вокруг скученных учеников, сталкивая пачки бумаг и тетрадей на землю, и, конечно, не забывает подкалывать своего преследователя между хихиканьем, отвлекая Момоту его собственным разочарованием. Тем не менее, игра подходит к завершению, когда правитель находит себя загнанным в угол на крыше. Он случайно смотрит вниз с выступа, размышляя, стоит ли пытаться слезть с крыши ради шока на лице астронавта. Дверь на крышу гремит позади, и Кокичи скрещивает руки за головой, беспечно помахав разъярённому Кайто. Ома широко улыбается и говорит: — Похоже, ты поймал меня, Момота-чан! Отличная работа! Астронавта даёт себе передышку в дверном проходе, восстанавливая дыхание. — Мы... пробежали всю... чёртову школу... какого... хрена... ты не... устал? — Верховный лидер вроде меня имеет много практики в побегах, — спокойно отвечает он. — Момота-чан, тебе надо стараться лучше, если хочешь играть со мной. — Я нихера, — он делает глубокий вздох, — не играю. — Аввв, но мы только что так повеселились, разве нет? Кайто смотрит ему прямо в глаза. — Ты в самом деле попытался бросить в меня хомяка того животновода. Кокичи надувает щёки. — Это не ответ. Момота качает головой. — Если бы я мог пробыть у тебя в голове хоть на день, — говорит астронавт и жестом подзывает Ому к себе. — Эй, если мы будем трепать языками, то мне надо сесть. Правитель скачет к нему, пока Момота грохается на землю. — Ты так измотался, Момота-чан, — говорит низкорослый, присаживаясь рядом, и скрещивает ноги. — Уверен, что не начинаешь терять хватку? — Пошёл нахер. Единственное, что я теряю, так это терпение из-за твоей чертовщины. — Ну так чего ждать! Мы на крыше, Момота-чан! Мне некуда убегать, — произносит Ома с улыбкой. Момота поворачивает голову, чтобы посмотреть на паренька. — Почему ты так радуешься? И, — он двигается, чтобы расправить плечи, — почему ты сидишь рядом вместо того, чтобы убегать как раньше? — Я уже говорил: игра почти окончена. И нам надо поскорее закончить с ней, чтобы перейти к следующей. Момота стонет. — Значит, ты уже успел придумать новый блядский розыгрыш, а? Правитель лучезарно улыбается. — Возможно. Но я не могу раскрывать все свои секреты, Момота-чан. Я не могу быть открытой книгой, как ты. — Иногда я хочу, чтобы ты был ей. Знаешь, Шуичи постоянно говорит, что ты что-то скрываешь. Иногда я вижу это, а иногда — нет. И если бы я понимал, мы могли бы нахрен поговорить. — Он вздыхает и закрывает глаза. — Было бы здорово. Кокичи на секунду смыкает глаза, чего Кайто не видит, затем улыбается, придумывая ответ, который наверняка разозлит астронавта. — Авв, мой любимый Сайхара-чан говорит обо мне? Момота фыркает. — Иногда. Но иногда я тоже говорю о тебе, и это не значит, что я хочу тебя нахер поцеловать. Кокичи гримасничает. — Но я хочу, Момота-чан. — ЧЕГО?! Не говори всякую... Хей! — кричит Кайто, но правитель уже вскакивает и несётся вниз по лестнице, хихикая. Астронавт не замечает усталости в конечностях, когда кричит: "Хей, вернись, маленькая дрянь! — и бросается вдогонку. В мире, где Ома обращает на себя ненависть и гнев каждого, Кайто ругается с ним едва ли не всегда. Момота произносит речь, подобающую герою, а Ома выпалит какую-нибудь подлость, подобающую злодею. Астронавт верит и доверяет каждому, не забывая напоминать о том, как важна правда. Правитель считает невозможным рассказать что-либо о себе или отрицать важность лжи. В хранилище Экзайлов, с ядом, бегущим по венам, они наконец встречаются с глазу на глаз, и Кайто смотрит на Кокичи с таким сожалением, что они единый раз понимают друг друга, когда скоро становится слишком поздно. Момота аккуратно несёт Ому под пресс, а правитель с дрожью глядит на него и говорит: — А ты не такой уж и скучный, Момота-чан. Затем пресс опускается вниз, и судьбы обоих уже решены.***
В мире, где Маки действительно является Абсолютной Воспитательницей, она каким-то образом позволяет Кайто прийти к ней на работу поговорить о звёздах. Яркое пятно выделяется на тёмном пальце, а перед скрещенными ногами Момоты расстелен чёрный лист строительной бумаги. Воспитанников девушки позвали накалякать всё, что напоминает им звезду, в то время как астронавт с точностью касается бумаги пальцами, покрытыми краской. Через плечо Кайто Харукава смотрит, как он рисует три точки в ряд. — Это пояс Ориона. Классное созвездие, если вам когда-нибудь выпадет шанс его увидеть. — А кто такой Орион? — спрашивает один из ребятишек. — Он был невероятным охотником, — с улыбкой произносит астронавт. Он выводит несколько линий из одной точки, затем перемещает вниз по бумаге и в конце завитком возвращается вверх. — Но большой скорпион по имени Скорпиус укусил его. Воспитательница вскидывает брови. Только Кайто удаётся услышать, как девушка, вздыхая, бормочет: "Он не мог быть хорошим охотником, раз его укусил скорпион. Момота смеётся. — Это ещё не всё, Харумаки. — Харукава краснеет из-за прозвища, и астронавт продолжает: — Орион был превосходным, поэтому было решено, что он станет частью звёзд, но оттого, что Скорпиус также был отправлен на небо, сделали так, что эти двое никогда не показываются в одно и то же время. — Как им удаётся не показываться вместе? — озадаченно спрашивает другой ребёнок. Маки кивает. — Может, я смогу объяснить. Небо очень большое. — Она окунает пальцы в краску. — Земля тоже огромная, но небо ещё больше, и оно окутывает Землю, — девушка оглядывается вокруг в поисках вдохновения, — как одеяло. Кайто улыбается рядом с ней. — Да. И Орион находится на одной стороне одеяла, а Скорпиус — где-то посередине, так что даже если ты оглядишь его целиком, они будут далеко друг от друга. Такой ответ, похоже, устроил детей, поэтому они продолжили рассеянно рисовать фигуры наобум, дружно о чём-то поговорить. После недолгого молчания, момота спрашивает: — Когда у тебя день рождения, Харумаки? Харукава качает головой. — Я говорила тебе не называть меня так, — дуется девушка и говорит: — Второе февраля. — Значит, ты Водолей, который, — астронавт вырисовывает изогнутый кувшин с линией, выходящий из горлышка, — выглядит как-то так. Воспитательница оглядывает загогулины. Красные глаза моргают. — Ты помнишь все обозначения звёзд? — Большинство, — кивает. — Я Овен, и его довольно неинтересно рисовать. — Палец Кайто выводит прямую линию и сворачивает в сторону. Маки наклоняет голову. — Кто это? — Баран. Вообще ни х... ни черта не похоже. — Тебе, кстати, подходит, — дразнит Харукава, худым пальцем набрасывая мультяшную овечку. — Ты довольно упрямый. — Она улыбается. Момота смеётся. — Так грубо, Харумаки, особенно когда я нарисовал тебе столько красивых фигур. — Озорная улыбка расползается по его лицу. — Знаешь, у тебя красивая футболка. Будет обидно, если кто-то измажет её краской. Маки резко вскидывает голову и видит, как Момота шевелит пальцами, измазанными краской. — Ты не посмеешь..! — кричит она, выкидывая руку в защиту, когда Кайто пытается шлёпнуть отпечаток руки ей на плечо. Погоня по классу чересчур заводит детей, и Момота собирает половину ребят позади, организовывая поход для того, чтобы заляпать девушку краской, а Харукава призывает остальную часть своих верных воспитанников, чтобы заляпать его в ответ. Сайхара мягко открывает дверь после того, как тихо постучался по двери и остался без ответа из-за битвы внутри. — А, Момота-кун, я пришёл, так что мы можем идти... — Его глаза округляются от зрелища, представшего перед ним. Кайто ухмыляется и, пританцовывая, направился к двери. Маки за ним. — Хей, Шуичи, — астронавт раскрывает руки, — как насчёт обняться? Сайхара с просьбой о помощи смотрит на Харукаву. Девушка лишь подходит к выключателю и выключает свет. Дети ахают, как только краска, разбрызганная повсюду, зажигается ярко-зелёным. Когда Шуичи на секунду отвлекается, Кайто обнимает его. Детектив вскрикивает, и астронавт смеётся, лучезарно улыбаясь воспительнице. — Я знал, что ты на моей стороне, Харумаки. — Нет, — отнекивается Харукава, ухмыляясь парням. — Я всегда на своей стороне. И эта сторона захотела, чтобы Сайхара измазался краской. Шуичи лишь застонал, увидев результаты их командной работы на своей футболке. В мире, где Маки считает, что никто не станет тратить время на Абсолютную Убийцу, Момота встаёт на её сторону. Кайто верит и доверяет ей несмотря на все сложности и показывает ей самую большую, глуповатую улыбку, ведь астронавт уверен, что убийца никогда его не предаст. Харукава соврёт ради него. Харукава умрёт ради него. Харукава попытается в одиночку сразить всех Экзайлов ради того, чтобы провести с Момотой хоть на минуту больше. Но Кайто говорит, что всё в порядке и ей не нужно этого делать. Он говорит ей продолжать двигаться вперёд и сражаться и называет её Харумаки в последний раз, прежде чем с готовностью отправиться на собственную казнь.***
В мире, где Сайхара может проводить с Момотой дни напролёт, он тратит чересчур много времени, выбирая идеальный подарок, делая идеальный торт и отчаянно пытаясь распределить время так, чтобы всё успеть. Кайто появляется из-за двери и лучезарно улыбается, когда Сайхара стучится к нему под утро. — Мы устроим что-нибудь сегодня, Шуичи? Сегодня важный день. Сайхара спешно кивает. — Д-да. Я, эм, — он приподнимает корзину для пикника, — мы можем пойти в планетариум, потом, может, поесть в парке, и если ты захочешь, мы можем, эм, — детектив опускает взгляд на свои ботинки, — посмотреть на звёзды. Шуичи ждёт ответа, когда Момота обвивает худощавые плечи Сайхары. — Звучит классно. Будем только мы вдвоём? — А, — детектив чувствует, как лицо загорается красным, — д-да. По крайней мере большую часть дня. — Он дёргает пряди своей чёлки. — Прости. Кайто фыркает. Его рука, обвитая вокруг плеч Сайхары, трепет волосы парня. — За что ты извиняешься? Тусить с моим ассистентом — мать его, самое лучшее. В смысле, — Момота ведёт его по коридору, — все остальные очень крутые, но есть только один Шуичи, понимаешь? Детектив не уверен, что понимает, но отвечает: — Ну, ам, я бы не хотел занимать всё твоё время. — Сайхара отводит взгляд в сторону. — Ты довольно популярный, Момота-кун. — Эм, не знаю, — говорит астронавт, почёсывая затылок. — Я скорее часто впутываюсь во всякое месиво. Шуичи смеётся. — Ах, думаю, это правда. — Он улыбается полу. — Иногда ты вообще не бываешь один. — Сайхара догоняет смысл своих слов и бормочет: — В-в смысле мне нравится проводить с тобой время! П-прости, если это прозвучало странно... Кайто выглядит так, будто обдумывает что-то. — Эй, Шуичи. Сегодня мой день рождения, да? — Да... — И с кем я хочу его провести? Сайхара заливается краской. — Со мной? — И что ты должен делать? — наконец спрашивает Момота. Последний вопрос озадачивает детектива. — Ам, — он кладёт палец на подбородок, — уделить тебе много внимания? На лице Кайто появляется улыбка от уха до уха. — Чертовски верно. Детектив улыбается и понимает, что очень обрадован идее сказать следующие слова: — Тебе довольно тяжело не уделять внимания, Момота-кун. Ты известен везде, куда бы ни пошёл: будь то Земля или космос. Ты просто, ам, — он пытается встретиться с Кайто взглядом несмотря на то, что весь покраснел, — где бы ты ни был, ты становишься центром галактики. — Шуичи? — А? Кайто гладит его по голове. — Это было чертовски круто, и, — астронавт оставляет поцелуй на лбу Шуичи, — я правда люблю тебя. Сайхара прильнул к нему. — Ах, я знаю. Они следуют плану Шуичи, останавливаясь тут и там, встречая одноклассников, которые поздравляют Кайто с днём рождения или делают резкие комментарии насчёт того, что детектив постоянно у астронавта под боком. Иногда они делают и то, и то, но Момота отнекивается и притягивает Шуичи ещё ближе, словно гравитация Земли. Сайхара решает, что, если его одноклассники — звёзды, тогда Момота — вселенная, которая сплачивает их. Детектив говорит астронавту об этом и в ответ получает ещё один поцелуй в лоб. В мире, где Сайхара выходит из под обломков убийственной игры другим человеком, он заводит друга по имени Момота Кайто, который показывает ему большой палец вверх и говорит, что он известен даже в далёком мире космоса.