Из жизни растений

Несмотря на раннее время, Тору зажёг свет: со вчерашнего вечера на небе обосновались тяжёлые тучи, которые, не торопясь, роняли снег, крупный и липкий, как комки риса. В такую погоду лучше всего залезть под котацу и смотреть в окно, радуясь, что не надо выходить на улицу. Именно этим Тору и собирался заняться. Он переоделся в тёплую пижаму и налил себе чашку чая, но едва успел вытянуть ноги, как дверь распахнулась и, не дожидаясь разрешения, в комнату влетела Неко: — Младший Широ, пойдём играть! Судя по её одежде, играть предполагалось на улице. От одной мысли о том, как хлопья снега будут лететь к нему в лицо и лезть в глаза, Тору содрогнулся и ответил: — Прости, но я устал. Может, позовёшь ещё кого-нибудь? — Куроске и старший Широ ушли. — А наши одноклассники? — хотя Неко и отдавала предпочтение тем двум, она ладила со всеми, и, учитывая её популярность, вряд ли кто-то отказался бы провести с ней время, даже если ради этого придётся выйти на холод. — Ну-у-у, всё равно я их каждый день вижу! Надоели! — Меня ты тоже видишь каждый день… — пробормотал Тору. — Нет, не вижу! Вокруг меня всегда кто-то есть, и они все болтают и болтают, а ты сидишь где-то в своём углу, так что тебя почти не видно и совсем не слышно. Поэтому я хотела, чтобы в выходной мы поиграли вдвоём, понимаешь? — Зачем? — А? — Зачем тебе меня видеть? — спросил он. Неко была права: в классе он, как и когда-то в средней школе, продолжал выполнять роль комнатного растения, что полностью его устраивало. Он понятия не имел, о чём говорить со своими одноклассниками. Увлекался он только видеоиграми, но даже если бы и нашёлся кто-то, игравший в то же, что и Тору, тот всё равно вряд ли смог бы сказать хоть что-то кроме «Эта игра мне очень понравилась». Пусть с его телом когда-то произошли удивительные вещи, сознание Тору не претерпело никаких изменений, и компании он по-прежнему не искал. Разве что рядом с этими тремя: Вайсманом, Ятогами и Неко — ему было… не так сложно. Да, обычно они собирались втроём, и Тору наблюдал за ними как за любимым телешоу, не принимая участия в происходящем, но радуясь и огорчаясь вместе с ними. В любом случае, это не объясняло, что интересного могла найти в нём непоседливая Неко. Неужели она не замечала, что он не из тех, кто сможет угнаться за ней? — Мне нравится, что ты не такой, как я. Ты всегда в стороне. Разве тебе не хочется побыть в центре? — Не особо, — пожал Тору плечами. — Значит, — торжествующе произнесла Неко, — ты можешь пойти со мной. Потому что, если нас двое, нет ни сторон, ни центра! Тору подумалось, что, может быть, он не так уж замёрзнет, если рядом будет сиять её тёплая улыбка. Но… вряд ли это надолго. Рядом с таким, как он, Неко очень быстро заскучает. Она пытается подобраться к нему лишь потому, что он «младший Широ». Когда она поймёт, что в нём не осталось ничего от Вайсмана… — Можешь посидеть со мной, — со вздохом предложил Тору. — Но там снежок… — Вот именно. — Тебе не нравится снег? Почему? — Холодно. — Но когда весело, то совсем не чувствуешь, что холодно. А давай… давай мы сначала поиграем, а потом я посижу с тобой! Будем вместе греться! — Чего ты хочешь больше: видеть меня или играть на улице? — спросил Тору, ожидая, что она выберет последнее и наконец уйдёт. — Ты, оказывается, можешь быть врединой! — надулась она и принялась стягивать с себя куртку. — Ладно. Чем займёмся? — Я хотел сидеть тут и смотреть в окно. — Там… даже нет никого. Тору кивнул. Вот сейчас она разочаруется в нём и его скучном характере. Сейчас она уйдёт и снова перестанет замечать его за другими, и всё вернётся на круги своя. Неко опустилась к нему. — А можно мне тоже чай? — спросила она, заглядывая в его чашку. Тору начал приподниматься, но Неко ухватила его за рукав: — Нет, не вставай. Давай пить из одной? Конечно, так чай закончится быстрее, но ему не придётся вставать… После секундного размышления, Тору подвинул свою чашку к ней. Неко сделала маленький глоток: — У Куроске и старшего Широ вкуснее… — Конечно. Это же просто чай из пакетика. Неко легла на спину и сказала: — А-а. Ну, ничего. Главное, что тепло. Я ведь понимаю… бегать на улице и играть в снежки — это хорошо, но лежать в тепле — тоже хорошо. — Ага, — кивнул Тору, не зная, что ещё ответить. — Ага! — повторила Неко. Тору пил чай и поглядывал в окно. Неко лежала тихо. Настолько, что если бы не тепло её ноги, касавшейся его, он бы и вовсе позабыл о её присутствии. Однако она не спала: каждый раз, когда он опускал на неё взгляд, её глаза оставались открытыми. Честно говоря, Тору и не думал, что наедине с кем-то ему может быть так уютно и спокойно. Конечно, под котацу было всегда комфортно, но чужое присутствие почти всегда заставляло его напрягаться, ожидая чего-то. Люди не подходят друг к другу без причины, а причин приближаться к нему ни у кого не было. Так что обычно он сидел и смотрел, прямо как сейчас… — Тору-чан, — позвала его Неко, — знаешь, о чём я думаю? — М-м? — Я и сама не помню. Как будто мои мысли тоже стали как снег: их много, и они всё кружатся, а потом как бы опускаются и становится непонятно где какая. Здорово иногда так подумать. Как будто спишь и не спишь. — Угу. Тору удивился, как верно прозвучали её слова. Неко положила голову к нему колени, и он автоматически стал гладить её, а когда осознал, что делает, отдёргивать руку было бы уже слишком странно. Да и Неко не возражала. Иногда казалось, что она и впрямь кошка-оборотень, для которой человеческий облик не более чем маскировка. — Я пойду на улицу, — вдруг сказала она. — Буду у тебя под окнами. Можешь смотреть на меня, если хочешь. — Я пойду с тобой, — сказал Тору и поразился сам себе. Сейчас ему было настолько тепло, что любая попытка вылезть из-под котацу была безумием. Наверное, он просто испытывал благодарность к Неко за то, что она посидела с ним. — Правда? — воскликнула та, в одночасье вновь переполняясь энергией. — Идём! Идём! — она рывком подняла его и подтащила к шкафу, словно боясь, что он передумает. В общем-то, вполне разумно с её стороны. Тору действительно начали снедать сомнения, но Неко не дала им окрепнуть, швырнув в него свитером и штанами. — Одевайся! Я выйду! — и она и впрямь выскочила за дверь. После этого Тору рассудил, что особого выбора у него нет. Надо же, сколько бы он ни сопротивлялся, Неко умудрилась добиться своего. — Сыграем в снежки? — предложила она, как только они с Тору очутились на улице. Представив мерзкое леденящее ощущение от снега, набившегося за шиворот или прилетевшего в лицо, тот поспешно сказал: — Я хотел слепить снеговика. Конечно, снег всё ещё мог залезть под рукава, если перчатки сползут, но это меньшее зло. К тому же, так они обойдутся без лишней беготни и прыжков. Уж кем-кем, а фанатом физической активности Тору никогда не был. — Ты раньше это делал? — спросила Неко. — Да, в приюте. — Там их старались выводить на свежий воздух каждый вечер, и лепка снеговиков была одним из любимых развлечений воспитателей, поскольку можно было не бояться, что дети поранятся или разобьют стекло, как при игре в снежки. Тору она тоже нравилась: можно было молча ходить по кругу, и никто не мешал. — Я тоже. С Куроске и старшим Широ. Но тогда снега было мало, и снеговик вышел совсем маленьким. Давай скатаем большого-пребольшого! — Но скоро уже стемнеет… — Хм-м-м… — Неко наморщила лоб. — Ага! Знаю! Тогда сейчас скатаем маленького, а в следующий раз соберёмся все вчетвером и сделаем большого-большого-большого! — Хорошо, — кивнул Тору. Он всегда мог отказаться позже. Да и не факт, что в следующие выходные снова будет снег, а до них его, конечно же, уберут. — А я и не знала, что ты жил в приюте. Ты никогда об этом говорил. — сказала Неко, когда они приступили к делу. — Хотя… ты вообще не много говоришь. — Ну, я давно оттуда ушёл, — неопределённо пожал плечами Тору. — Там было весело? — Не знаю. Нормально, наверное. Ничего особенного, место как место. — У меня тоже не было ни семьи, ни дома. Пока я не встретила старшего Широ. Возможно, Неко ждала ответа, но Тору молчал, и она добавила: — У него хорошо выходит быть семьёй. Куроске тоже так считает. — Это правда, — признал Тору, потому что знал: Вайсман по-настоящему заботился о нём. Пусть они редко разговаривали, но всё же тот регулярно заходил к Тору, спрашивал, как у него дела, проверял содержимое холодильника и помогал с домашними заданиями. Просто так, без просьб, но и не навязываясь. В его присутствии было что-то естественное, как будто он и в самом деле приходился Тору старшим братом или кем-то вроде. — А если ты семья Широ, и я семья Широ, друг другу мы тоже семья, так? Тору замешкался с ответом. Неко… была ему симпатична, но больше как девочка, за чьими выходками приятно время от времени понаблюдать со стороны. Она была активной и шумной, а с такими людьми он не ладил. Более того, избегал их. Если его жизнь — стоячее болото, то Неко была бурлящим ручьём. Но у болот есть своя уникальная экосистема, которую не стоит нарушать посторонними потоками. Так он считал. И всё же сейчас ему не было неприятно. Если присутствие Неко и волновало его, то исключительно в хорошем смысле. Однако достаточно ли этого было, чтобы признать её семьёй? — Наверное… — пробормотал он наконец, не желая обижать Неко. — Тогда нам нужно чаще быть вместе! Тору обнаружил, что не против этой идеи, и кивнул. — Договорились! А теперь… теперь давай рассказывать весёлые истории? — Я… не знаю ничего такого. — Тогда расскажу я! Пока снеговик не был закончен, Неко не умолкала ни на минуту. Она рассказывала о Ятогами и Вайсмане, об одноклассниках, о людях, которых она встречала когда-то раньше, о чьей-то сестре, которая состояла в банде в средней школе, но решила стать гяру в старшей, о девочке из волейбольной команды, которой нравился мальчик из баскетбольной… — …И он сказал ей: «Ты нравишься мне так же, как рамэн»! — Разве это… не грубо? Немного. — Ну как же! Рамэн — это так вкусно! И она тоже так сказала. Что это самая его любимая еда во всём мире! Она обрадовалась, и я тоже обрадовалась бы. Что же, по крайней мере, теперь Тору знал, какой комплимент придётся ей по душе. — А… уже пора домой, — вдруг сказала Неко. На улице и впрямь стемнело, но снеговик был готов. Морковки у них не нашлось, поэтому носом ему послужила веточка, но выглядел он всё равно неплохо. — Да. Пойдём. Неко подбежала к Тору и взяла его за руку: — Младший Широ… Тору-чан. Мне было весело. А тебе? — Да, — он нерешительно улыбнулся ей. — Приходи ещё ко мне. — Приду! Тору улыбнулся шире. Ему нравилась его тихая жизнь. Но если иногда Неко немного пошумит рядом — он совершенно не возражал.