Из жизни Северуса Снейпа (отрывок)

      Северус даже слегка пугается той воодушевленности и непринужденности, с которой Драко Малфой готов принять метку. Мальчик (не юноша, ребёнок) выглядит довольным и уверенным, гордым. Он чувствует себя достойным. Снейп видит на месте юного наследника чистокровный рода его отца. Тот тоже был готов принести клятву в верности столько раз, сколько понадобится, сверкал глазами, предвкушая торжество. Северус про себя отмечает, что Люциусу и повезло - ему не приказывали убивать. На руках у аристократа нет крови, безобидные империус и круциатус не авада. Тогда еще молодой и чрезмерно много о себе возомнивший молодой будущий семьянин не понял, во что ввязывает свою жену и еще не родившегося ребёнка. Сейчас глава семейства в Азкабане, а за промах в министерстве приходится отвечать его сыну. К Драко появляется жалось от того, что ему невдомек - он отбывает наказание за своего отца.       Когда Малфою младшему дают задание, Нарцисса бледнеет и выглядит так, словно её сыну объявляют приговор. Снейп всё видит и прекрасно слышит, но стоит за дверью притаившись. Его не должно здесь быть. Приказ отдается не ему, но Снейп помнит кто он, и о своей роли не забывает. Может быть, совсем немного, его волнует судьба Драко. Он не зря его крестный, и никто не должен знать, какое большое это для него имеет значение.       Своих детей у зельевара не будет, любви в нём хватило только на одну женщину, счастливую не с ним и мертвую по его вине. Семья Малфоев казалась эстетически красивой и правильной, а ребёнок, спящий в колыбели, был полной противоположностью другого такого, с пронзительными невинными зелеными глазами (от прекрасной Лили Эванс, которую Северус никогда и в мыслях не думал звать Поттер) и с чёрными волосами (от Джеймса, отморозка Поттера). Никаких сомнений, ни секунды колебаний не было у Снейпа, лишь слепая уверенность - Гарри наследует от отца большую часть присущих ему “талантов”, оставалось надеяться, что хотя бы имя ему дала именно Лили. Так он и поставил крест на единственном напоминании своей неземной безответной любви. Драко был отвлечением, Северус принимал, пусть и не значительное, но участие при его воспитании и успел за десять лет относительно мирной, но спокойной жизни, впустить в свое сердце кого-то ещё, отдавая то немногое хорошее что в нем есть семье, радушно его принявший.       Северус совсем не удивляется, когда к нему приходит Нарцисса и почти не обращает внимания на Беллатрису. Успевает вовремя уверить чёкнутую Лейнстрейнж в своем якобы разговоре с Темным Лордом и успокаивает испугавшуюся своей оплошности супругу Люциуса. Отчаяние в глазах женщины неподдельно, а её любовь к сыну - единственное, что имело значение. Горе матери - не иметь возможности защитить своё дитя и наблюдать за ребёнком, который не понимает, что попал в капкан. Северус в глубине души завидует крестнику и всквозь думает о том, что был бы не против, будь у него самого такая мать.       Он бы хотел обойтись без непреложного обета, их и так слишком много для одного человека, но соглашается, понимая, насколько продуманна Нарцисса, не смотря на видимую беспомощность, и как полна решимости, называя последнее условие клятвы. "Защитить любой ценой, сделать, если потребуется, невозможное," - читается в глазах напротив. "И использовать других," - добавляет мысленно Снейп, впрочем, с удивлением для себя, не осуждая за это искреннюю в своих благих намерениях, пусть и не берущих в расчет его судьбу, женщину.       Драко медленно осознает, что от него требует Темный Лорд. Отторжение ли это, свойственная мальчишке заторможенная реакция в сложных вопросах или действительно существующая уверенность в своих силах и хладнокровие, так и не перенятое от отца - Северус не знал. А потом началось нелепое неудавшееся покушение с участием случайной (но весьма очевидной, по мнению Снейпа) жертвы обстоятельств Кетти Белл и совсем уж глупое отравление медовухи, которая чудесным образом должна была оказаться на столе Дамболдора (не иначе аппарировать из ящика профессора Слизнорта). Тогда то нынешний преподаватель защиты от темных искусств понял, в каком состоянии находится юный Малфой. Точнее, более ли менее всё стало ясно во время разговора в пустом кабинете, после не менее нелепого попадания Драко старому сквибу Филчу (чем не развлечение перед Рождеством?). Набивать себе цену молодой аристократ умеет, дерзости и самоуверенности у Люциуса научился, даже оклюменцию освоил вместе со своей тетей. Вот только Северусу совсем не обязательно читать чужие мысли - достаточно и базовых знаний языка тела. Мальчик отказывается от помощи, грубит и повышает голос, но вся его поза кричит - он не справляется. - Ну, оставьте меня после уроков! Наябедничайте на меня Дамболдору! - последняя фраза красноречивее всех предшествующих до этого, но к сожалению, не решающая никаких проблем. - Вы прекрасно знаете, что я не намерен делать ни того, ни другого, - тихо отвечает Снейп, чувствуя чужое разочарование и горечь.       Драко закрывает глаза и жмурится изо всех сил. Отворачивается. Так выглядят смирённые и обречённые. - Ну, так и прекратите вызывать меня к себе в кабинет! - зло кричит Малфой младший.       Больше они не разговаривали. Мальчик, казалось, взял себя в руки и молча делал своё дело, старательно не давая Северусу повода с ним встречаться во внеурочное время. А потом появляется Поттер, со своими гриффиндоровскими замашками.       Снейп не бросается на студента чужого факультета только потому, что на нём несправедливое ограничение в виде статуса профессора школы чародейства и волшебства и налагающее определённые обязанности членство в ордене феникса. Открывшаяся перед глазами картина ужасна. Драко лежит на полу весь в крови и пытается дышать, а рядом сидит Поттер и не знает, куда ему деть руки, трясётся и силится что-то сказать.       Сектумсемпру Северус узнает сразу, как никак, автор заклинания. Дальнейшее разбирательство только злит, Снейп борется с желанием сказать Поттеру, что бы тот прекратил юлить и сознался, каким учебником зельеварения пользуется. Одергивает бессмысленность происходящего и не желание давать несносному мальчишке повод для очередных подозрений, которых и без того с его стороны не мало. Надо признать, сын Лили и Джеймса не так безнадежен, как кажется, он верно мыслит…, но ни черта не понимает.       В больничные крыло Снейп приходит через два дня ближе к ночи. Мадам Помфри заснула в своём кабинете за рабочим столом, это только на руку, не придется объяснять почему для посещения больного зельевар выбрал такое позднее время и накладывать оглушающие и отводящие чары. Драко, как и ожидалось, не спит. - Добрый вечер, мистер Малфой, - мальчик вздрагивает от неожиданного обращения, а увидев, кто пришёл, позволяет себе немного расслабиться, но голову отворачивает. - Доброй ночи, профессор, - тихо отвечает крестник. - Спасибо, что вовремя появились. Думал, я умру.       Но благодарным мальчик совсем не выглядит. Северус садится рядом с ним на край кровати. Драко ни слова ни говорит в ответ, только придвигается немного ближе и даже поворачивается, впрочем, не поднимая глаз. Так Снейп понимает - всё плохо. - Я думал, он придёт, - говорит Малфой младший напряженно и сглатывает образовавшийся в горле ком.       Профессор ЗОТИ не может скрыть недоумение, что мгновение отражается на его лице. Кто должен был прийти? Насколько он помнил, приходили и Гойл с Крэббом, и девочка Панси Паркинсон, и Забини. Даже Теодор Нотт почтил своим присутствием больничное крыло. Нет, Северус не понимает, кого он упускает в своих размышлениях. - Кто, Драко? Может быть, я мо… - Поттер, - на выдохе произносит юный аристократ.       Одно слово. Странно кажущееся теперь очевидным. Одна фамилия, а сколько проблем. - Объяснишь? - пожалуй, Снейпу интересно как до этого дошло. Он бы никогда не подумал, что после того заклинания, волшебника его сотворившего так будут ждать к себе в гости.       Драко не выдерживает и всхлипывает. Оглушающее и отвлекающее всё же приходится накладывать. Мальчик ведет себя до того несдержанно и неоднозначно, что Северус не знает, чего ему ожидать. Драко Малфою не свойственны истерики и слёзы при других, он не позволяет к себе прикасаться, если сам того не захочет, и никогда не обнимает никого, кроме мамы. Ему не свойственно такое поведение, но загнанному в угол ребёнку и осознавшему это - скорее да, чем нет. Для сына Люциуса, наследника рода Малфоев и избалованного мальчика, не привыкшего сталкиваться с такими серьезными трудностями, он продержался довольно долго. Может быть ещё и лучше, чем смог бы какой-нибудь взрослый. Снейп на самом деле не любит объятия, ненавидит чужих прикосновений, но не отталкивает, а аккуратно притягивает мальчика к себе и медленно баюкает его на руках. Эта семья - сплошное исключение из всех его правил. - Когда он увидел меня там… я… я, - Драко замолкает на несколько секунд, пытается справится с подрагивающим голосом и слезами. - Я хотел, чтобы он пришел, - мальчик хватает ртом воздух и выглядит так, словно готовится к прыжку с самой астрономической башни. - Если бы он пришёл, крестный, я бы всё ему рассказал! Я бы вступил в их чертов орден погорелой птицы, если мне предложили, я бы стал кем угодно в этой тупой войне!       Драко трясется у него в руках, жмурит глаза, как будто это остановит слёзы, кривит губы и дышит порывисто, жадно, силится успокоиться, но не может, хочет что-то сказать и закусывает нижнюю губу. Снейп собирается сказать, что крестник может говорить сейчас всё, что угодно. Они уже проходили через это - делали потом вид, что ничего не произошло. - ДАМБОЛДОР НЕ ХОЧЕТ МЕНЯ ЗАМЕЧАТЬ, А ПОТТЕР… - Малфой закричал неожиданно и сам же испугавшись своего вопля, добавил еле слышно: - Он настолько меня ненавидит, профессор?       Они разговаривали около двух часов, больше молча, чем словами. Драко заснул у Северуса на плече, и зельевар прилагал все усилия, чтобы не потревожить сон крестника, перекладывая его на подушку. Мальчик успокоился и пообещал закончить требуемое от него в ближайшее время. Снейп не стал ничего на это отвечать. Он продолжал думать о Дамболдоре, который, как верно сказал Драко, не хочет ничего замечать. По-другому это не назовёшь, а оспаривать бессмысленно. Старик ждёт своего конца от рук выбранного им палача. И за это Северус его ненавидит.       Ему не понять причин, по которым директор не может помочь Драко. Он умело оговаривается своими волнениями по поводу того, что Тёмный Лорд узнает мысли юного Пожирателя Смерти и убьет его вместе с Нарциссой, раз за разом повторяя эта мысль разными словами. Снейпу надоело. - Просто скажите, что мальчик с его семьей не входят в ваши великие планы, а я, как никто другой, прекрасно подхожу на роль предателя, - Снейп удивляется сам себе и вместе с этим замечает растерянность на лице великого волшебника, говорящую красноречивее любых слов.       Озвучивание мыслей вслух иногда, оказывается, того стоит. Вот только знание правды давно не приносит должного удовлетворения, лишь оседает камнем на дне реки, брошенным лежать не на сухом берегу, а во влажной темноте. Разницы никакой, как и с истиной, известной двум не глупым людям. Она тоже не имеет никакого смысла.       Что касается Поттера, с этим у Северуса отдельные проблемы. Он давно знает, что мальчик следит за Драко, имеет представления о всех его подозрениях, и на свой счёт в том числе. Верных подозрениях, что удивительно для умственных способностей гриффиндоровца. Пожалуй, Поттер дает еще одну причину для ненависти к старому интригану. Он всем подряд тычет в лицо своими: "Малфой - Пожиратель Смерти, он что-то задумал", "Снейпу нельзя доверять". Никто не слушает, и можно было бы злорадствовать, не будь всё так паршиво на самом то деле. Мальчишка не раз и даже не два высказывался Дамболдору о своих опасениях. Старик игнорирует, как может, прикрывается излюбленным “Я доверяю профессору Снейпу”, и от этого становится тошно до невозможности. Подмывает схватить Поттера за шкирку и… а что, собственно, может сделать зельевар с той непомерной кучей непреложных обетов и с грандиозными планами директора за спиной? Ничего, впрочем, как обычно. Сам же недогерой и в жизнь не додумается что-то решать самостоятельно, если не припечет, ах да, и если Дамболдор не даст согласия.       Драко быстро поправился, но выглядеть стал, казалось, только хуже. Во время разговора в больничном крыле Северус отметил, что его крестнику свойственны бессмысленные надежды и детская вера в Мальчика-Который-Выжил-И-Всех-Спасет. Во что только не начинаешь верить, когда воспаленное сознание отказывается принимать действительность. Снейп не стал спрашивать, почему его крестнику нужно было знать, что Поттер его не ненавидит, только объяснил, как мог, что неприязнь это то, что мешает видеть настоящее в человеке. - Что ты хочешь от годов непонимания и обид, Драко?       Ответа не последовало. Сам зельевар не стал задумываться над тем, что противоречит сам себе и своим убеждениям. "Видимо, лицемерие передаётся воздушно-капельным путём".       Долгожданный день настал. Таковым он был со стороны Тёмного Лорда, но не его верных слуг, орудующих в Хогвартсе. Снейп считал часы и минуты до начала конца. Драко починил исчезательный шкаф, но его радость от успеха больше проходила на отчаянную истерику без слёз. Ужин был как безмолвное прощание со школой, и если мальчику было с кем расставаться и о ком волноваться, Северус не переживал ни о чем и ни о ком (кроме безопасности детей своего факультета). С другими учителями его связывали только напряженные отношения и взаимное неудовольствие иметь общие дела.       Контингент явившихся Пожирателей Снейпу не нравится совсем. Лучше маньяков Лейнстрейнжей, но не на много. Фенрира Сивого точно хотелось незаметно устранить, но в подземелья он не заходил, поэтому явной причины убивать оборотня как бы и не было. На астрономической башне зельевара и теперь наверняка бывшего преподавателя ЗОТИ уже ждали жертва заговора Дамболдор, зрители в числе коллег с чёрной меткой и трясущийся от переживаний, вот-вот готовый выть от безысходности, Драко. Никто и не ждал, что он сможет убить. - Северус…, - "Да, наставник, как договаривались, скоро всё закончится". - Авада Кедавра! - Снейпу почти не жаль.       Конец акта. Занавес можно опускать, а главным действующим лицам бежать со сцены из-за неготовности публики воспринять финал трагедии.