Зов

      — Я должна уйти, — девушка холодными пальцами коснулась щеки обескураженного собеседника. — Так нужно.       Она старалась сохранять спокойствие. Но её выдали руки — тонкие, изящные, удивительно нежные, несмотря на постоянные сражения, обычно приносящие мозоли и огрубевшие наросты. Они мелко подрагивали, судорожно хватались за жесткую ткань мешковатых брюк, искали опоры.       — Постой, Бетани, но почему?       Девушка впилась взглядом в пыльные мыски своих сапог.       — Это моя судьба.       — Судьба?! — вспыхнул собеседник. — Какая судьба, мы уже один раз изменили ход событий, сможем и ещё раз!       Мужчина схватил Бетани за плечи. Она резко вскинула голову.       — Я не просила для себя такой участи! — В глазах Бетани плескалась ярость, граничащая с безумием. — Какая ирония, начать эту жизнь и закончить ее на Глубинных тропах. Лучше бы тогда меня поглотила скверна!       Она схватила мужчину за руки и сбросила их со своих плеч. Бетани развернулась и быстрым шагом скрылась из глаз стоящего столбом Гаррета.       Бетани резко хлопнула дверью и пнула стоящую возле кровати тумбочку. Она была взвинчена на столько, на сколько не была способна никогда в жизни. Участь Серых Стражей постигла её — Бетани услышала Зов.       Она ходила вдоль комнаты, от стены к стене, от двери к кровати, стараясь успокоить головную боль и непрекращающийся мерзкий шёпот. Бетани подошла к окну, дёрнула занавешенные шторы и, опершись о подоконник, окинула взглядом Киркволлскую площадь: люди, гномы, редкие эльфийские слуги сновали по каменной мостовой не глядя друг на друга, погруженные в свои мысли.       Бетани прислонилась лбом к окну, стараясь охладить горящее лицо. Из щелей потянул прохладный воздух.       — Бетани, давай поговорим, — она не заметила, как скрипнула дверь. Мягкий, бархатистый голос брата заставил её очнуться. Он, словно спасительный огонек маяка вырвал Бетани из тумана голосов Поражений Тьмы.       — Прости, Гаррет, прости меня, — Бетани зажмурилась и не сильно стукнула лбом потеплевшее стекло.       — Это я должен просить у тебя прощения, — Хоук бесшумно подошёл к сестре и приобнял её за напряжённые плечи. — Я все исправлю.       Бетани покачала головой, не отрываясь от окна.       — Не надо, Гаррет, — она повернулась к брату и взглянула в его карие, наполненные тревогой и сожалением глаза. — Ты сделал невозможное — я жива.       — Если бы я тогда послушал маму, если бы ты осталась дома, пусть попала бы в Круг, но жила бы долго и… — Бетани обняла брата. Он замолчал, обречённо уткнувшись лицом в её макушку.       Гаррет сжал сестру так крепко, как только мог, до хруста своих и её ребер. Его пальцы хватали грубые звенья кольчуги, стремясь сорвать её, будто бы сняв этот мундир, он смог бы избавить её от бремени Серого Стража. Там, на Глубинных тропах он не спас её — Гаррет только отсрочил неминуемую смерть.       — Они зовут меня, — приглушенный голос сестры вогнал в оцепенение Хоука. Он замер словно статуя. Как же Гаррет боялся услышать эти слова из её уст.       — Я знаю куда нужно идти, — продолжала Бетани, спрятавшись в крепких объятиях брата. — Я должна исполнить долг Серых Стражей.       Бетани оторвала свое лицо от груди Хоука и прижалась губами к его щеке, покрытой недельной щетиной. Гаррет вздрогнул. Бетани ощутила, как её носа коснулась тёплая влага.       — Я не отпущу тебя, просто не смогу.       — А я не смогу остаться, как бы не хотела обратного. Чем дольше я тяну, тем сильнее ощущаю, как начинаю сходить с ума. Пожалуйста, позволь мне умереть в здравом уме.       Бетани не сдержала слез. Она боялась. Боялась до дрожи в коленях, до остановки стука собственного сердца. Но она никогда не скажет это брату. Его сестра должна быть храброй, под стать бесстрашному Гаррету Хоуку.       Девушка разомкнула державшие её руки. Они остались в том же положении, обнимая воздух. Утерев слезы, Бетани, не глядя на брата, начала собирать вещи. Гаррет не двигался и лишь одними глазами следил за нервными метаниями сестры по комнате: вот она достала из шкафа штаны, кинула их на кровать, туда же полетели рубашки и пара сапог. Она захлопнула дверцы шкафа, поток воздуха растрепал её волосы. Бетани пятерней пригладила вставшие дыбом волоски. Такой привычный жест. Сердце Гаррета мучительно заныло.       Она завязала туесок, взяла в руку посох. Бетани обошла неподвижно стоящего брата, коснулась его плеча и хватилась за ручку двери.       — Мы сделаем этот мир лучше, только каждый по-своему. Прощай, братишка.       Хлопнула дверь. Гаррет приложил ладонь к своей руке, пытаясь продлить прикосновение.       Никто не услышал полного боли крика, никто не увидел стоявшего на коленях и обнимающего женскую рубашку защитника Киркволла.       По площади сновали люди, гномы и редкие эльфийские слуги…