Львоящерица

      Она — не леди, она — зверь.       Мира Рид из Сероводья не обучена порхать в танце, услаждать нежным пением и красиво вышивать на шелках яркие соцветия. Её мир — заболоченный Перешеек, где царствует влажная зелень и липкий смрад застоявшихся вод.       Наряды ей не к лицу — скуластому, крупному, с острым подбородком лицу, обрамлённому дикими каштановыми волосами. Она смотрит на Сансу Болтон, изящную и прекрасную, с венцом из осеннего золота, рослую и утончённую, и стыдливо отводит взор. Санса — северянка, но другая. Женственная, воспитанная, очаровательная…       Новоиспечённый супруг Миры — безродный наёмник из Королевской Гавани, подлый дезертир, душегуб и насильник, а Сансы — жестокий до безумия бастард, погубивший её близких. Иронично схожие им выпали доли.       Холод, кровь, голод, боль в ступнях, коленях, ладонях, голове… Тяжесть, вой, колючий снег, усталость, беспокойный сон. Изо дня в день, который на самом деле — нескончаемая, стылая, чёрная ночь. За Стеной, ведя Брана Старка, Мира ощутила жгучее, щемящее чувство в груди — любовь к родному краю.       Она не жаловалась. Она отгоняла мысли о тепле и удобной постели, она сжимала зубы и упрямо исполняла свой долг.       Она потеряла брата, единственного и горячо любимого брата, сурового и мудрого не по годам. Она больше никогда не прижмёт его к груди, не погладит мягкие волосы, не разбудит ранним утром, чтобы вместе отправиться на топь ловить лягушек… больше ничего не будет из того, чем она дорожила.       Её грубо бросили на холодный пол Большого Чертога и сорвали с головы пыльную мешковину. Она не видела ничего и одновременно заметила всё сразу. Высокий трон Королей Севера, на нём — не Старк, а Сноу. Сноу был и Сноу останется навеки. Но за ним — гобелены с освежёванным человеком. Лютоволков больше нет. Они вымерли.       Юный Болтон с рыхлым белым лицом и холодными бледными глазами, а по правую руку — дрожащая, измученная леди Винтерфелла, старшая дочь её сюзерена, прячущая затравленный взгляд. Мира с кровоточащей губой, разбитой одним из тех, кто схватил их в Зимнем городке, со страхом переводит взор на фигуру, застывшую позади Болтоновского ублюдка. Она узнала его моментально, по двум кинжалам за поясом, коротким русым волосам и чисто выбритому лицу с тонкогубым широким ртом. В тот момент Мира поняла, что её испытания только начинаются.       «Я переломаю сопляку Старку все его молочные косточки, если ты не опустишь копьё».       «Обрить её? Милорд, вы лишаете меня главного удовольствия лицезреть её космы».       «Твои болотные крысы неплохо выкосили железнорождённых в своё время. Надеюсь, хотя бы ты окажешься приручаемой».       Всё чаще Мира засыпает с мыслями о том, что Иные — вовсе не чудовища.       Болтону нужна преданность Перешейка. Болтон намерен посадить в Сероводье своего бешеного цепного пса.       Вывести Таннера из себя несложно, особенно после крепкой браги. Он ударит её один раз, второй, третий, сбитые костяшки не успеют зажить. Влажность в её краях убивающая. Смешная поверхностная рана обратится гнойными наростами, руку придётся отнять...       Мира улыбается сквозь сон, думая о воплях покалеченного Таннера.       — Кто идёт предстать пред божьим ликом? — Голос Карла Таннера хрип и сух, когда разрезает морозный воздух.       Рамси Болтон, тянущий Миру за собой, гнусно ухмыляется и отвечает:       — Мира из рода Ридов пришла, чтобы выйти замуж. Взрослая и расцветшая женщина, законнорожденная и благородная, она явилась просить благословения богов. Кто пришёл, чтобы взять её в жёны?       Карл Таннер — отродье из Блошиного конца, зачатое где-то в укромном углу неподалёку от мастерской дубильщика. Подонок и предатель с обожженной щекой после свирепствующего огня в доме Крастера, примкнувший к одичалым, а затем — к войску Станниса Баратеона. Свой тернистый путь он решил закончить под знамёнами Болтонов, здесь, среди сводов из костлявых ветвей чардрев, попросив в жёны «девицу с прелестными тёмными кудрями» в обмен на беспрекословную верность своего ножа.       — Карл Таннер из Королевской Гавани. Кто пришёл отдать мне невесту?       — Рамси из рода Болтонов, её сюзерен. Берёшь ли ты, Мира Рид, Карла Таннера себе в мужья?       — Да.       Обречённое «нет» стучит в висках, когда она опускается в мокрый снег перед чардревом.       У Карла Таннера нет герба, на его широкие плечи накинут чёрный плащ с символически вышитым серебряным кинжалом. Мира гордо стоит перед ним, на целую голову ниже, с испещрённым алыми порезами лицом, — памятные подарки от Болтонов, настойчиво предлагающих Таннера в мужья — в глазах кипит гнилая зелень Ридов, и ледяной ветер треплет полы её серо-зелёного плаща. Сгустком тьмы на спине извивается могучий львоящер.       Она — не изнеженное дитя. Её пальцы помнят швейную иглу занесённой не над тканью, а над свежей глубокой раной. Она родилась среди студеных озёр, скользких змей и обросших влажным мхом коряг на таинственных болотах. Она не боится. Львоящеры не подвержены постыдной трусости. Они спокойные, терпеливые, когда мирно плывут по тёмным водам. Но стоит их потревожить, наступив ногой или ткнув палкой в чешуйчатую спину, они свирепеют, бьются в беззвучной ярости, поднимая когтистыми лапами мутные брызги. Огромная клыкастая пасть сомкнётся на суставе и рванёт сочную плоть с костей.       Карл Таннер — Рид? — считает себя лордом Перешейка. Он ещё не знает, что болотные жители поприветствуют нового главу Дома стрелой с отравленным наконечником. Они никогда не склонятся. Свободолюбивые, изворотливые затворники, любимцы Детей Леса, хранящие древние секреты в своих исчезающих жилищах, среди переплетающихся стволов деревьев в лишайных рытвинах. Наёмник с Юга не выдержит. Бунтовщик и клятвоотступник не выдержит.       Выдержит Мира, выдержит и выживет, вцепившись сильными челюстями в жилистую мозолистую руку, протянутую, чтобы в очередной раз зарыться в буйные, умасленные багульником кудри.       Она — не леди. Она — львоящерица. Её зубы погрузятся в поганую плоть обидчика и разгрызут крепкую кость.