Выше солнца

Бокуто ёжится от холода, но даже не думает повернуть назад. Не сейчас, когда наконец-то совпали отпуск, наличие денег и отсутствие других дел. Когда наконец-то он может осуществить мечту и съездить посмотреть на сов в их естественной среде обитания. «Да ты сам на сову похож, — смеётся Куроо. — Смотри не затеряйся среди них». Бокуто широко улыбается, вспоминая диалог в аэропорту: пусть Куроо и не совсем понимает его мечту, но по крайней мере не высмеивает и даже поддерживает. И фотки ждёт. Фотки — это главное. Бокуто проверяет аккумулятор фотоаппарата и наводит на ближайшие деревья, низкие и кривые. Картинка отличная, вот только совами там и не пахнет. Ну ничего, времени у него ещё много — когда-нибудь повезёт. Лагерь он разбивает ближе к вечеру неподалеку от небольшого ручейка. Место довольно приятное, колоритное — можно сделать много красивых фотографий, но сейчас главное — устроиться поудобнее и наконец-то нормально поесть, а не баловаться перекусами. Только он подтягивает рюкзак поближе к себе, как над головой раздаются громкие хлопки крыльев и буквально в паре метров от палатки садится сова. — Офигеть, какая красавица, — любуется ею Бокуто и потихоньку подходит ближе. — Тише, девочка, тише. Я тебя не обижу. — Роется в карманах в поисках чего-нибудь, чем можно привлечь внимание совы, чтобы она подольше оставалась на месте. — Вот, ты любишь онигири? Мне нравятся с лососем. Наверное, это совсем глупо — совы вряд ли едят рис, — поэтому Бокуто даже рад, что поехал один и никто его сейчас не видит. Он делает несколько десятков вполне удачных фотографий, пока сова расправляется с третьим по счёту онигири, и даже получает разрешение погладить перья на голове. Сова улетает перед заходом солнца, а позже, когда Бокуто, уже поужинав, сидит у костра, на поляне у палатки обнаруживается новая гостья. — Привет, — говорит девушка и встряхивает волосами, в которых запутались перья — «Nyctea scandiaca», — отмечает Бокуто. — У тебя остались ещё о-ни-ги-ри? — спрашивает она по слогам и выжидающе замирает. Совсем как сова на охоте, думает Бокуто и кивает. У него ещё много онигири, отчего ж не поделиться с другим любителем птиц? Девушка — Широфуку, как она потом представляется, — приходит по вечерам, когда солнце уже садится, а фотографировать практически невозможно, и составляет Бокуто приятную компанию. Она не знает многих элементарных вещей, типа того же фотоаппарата, зато в плане природы может дать фору любой энциклопедии. Отпуск пролетает незаметно, и когда Бокуто собирается обратно, он нигде не может найти ни белую сову — свою любимую модель, — ни Широфуку. Грустно уезжать не попрощавшись. — Ты что, дурак? — удивляется Куроо, встречая его в аэропорту. — Ну кто же живёт в такой дыре? — Широфуку живёт, — возражает Бокуто и выпячивает нижнюю губу. Ему обидно, что Куроо не верит, расспрашивает про ближайшее жильё, рассматривает внимательно фотки, ища на них Широфуку, — но там только природа да белая сова, которая ну никак не похожа на человека. Разве только тем, что ест онигири с таким же аппетитом, как и сам Бокуто. Домой Бокуто возвращается заполночь и не в самом лучшем настроении. «Волшебства не бывает, оборотней не бывает, Котаро, взрослые не верят в сказки...» — и всё в таком духе. Подумаешь! А вот он верит. И видел всё собственными глазами! И снова увидит, как только подкопит ещё немного денег. На карнизе за окном Бокуто ждёт большая белая сова. — Привет, — говорит он, распахивая створки, и улыбается. — Я скучал. Ты тоже, да? Сова сонно жмурится и перешагивает на подоконник. Трётся головой о предплечье Бокуто, словно огромный пернатый кот, и выглядит крайне довольной. — И я, — отвечает Широфуку, обнимая Бокуто со спины. — А онигири у тебя остались?