Что будет, когда ты умрёшь?

После того, как всё случилось, Перси сел на ступени рядом с Аннабет. Она плакала, и он понятия не имел, существуют ли слова, способные её утешить. Наверное, если бы ему удалось найти эти слова, они не понадобились ему потом, несколько дней спустя, когда он разглядывал своё отражение в зеркале. Ничего из того, что говорят в таких случаях, не могло ему помочь. Ему не снились цветные сны с тех пор. Только темнота. И голос, зовущий его из этой темноты. Каждый раз Перси пытался ответить ему, но свой собственный голос срывался, как лопнувшие струны гитары, уже отыгравшие своё. И струны, конечно, заменят, но звучание, казалось ему, уже никогда не станет прежним. Ведь вначале тоже казалось, что всё стало прежним. Что и не было никакой войны — всё разрушенное отстроят заново, всё сломанное заменят, и солнце будет светить так же ярко, как прежде. Но все знали, что как прежде уже не будет. Поле битвы озарила последняя молния, но ещё долго слышны были раскаты грома. Они бушевали внутри, наполняли своим звучанием сердца и, казалось, никогда не отгремят. Казалось, что если однажды ты вступил в эту войну, то её из тебя никогда и ничем не вытеснить. Был конец лета, когда, перебирая вещи в комоде, Перси случайно наткнулся на фотографию. Он аккуратно смахнул с неё слой пыли. С фотографии ему улыбалось лицо Люка Кастеллана, освещенное солнечным лучом, случайно проскользнувшим сквозь густые еловые ветви. Этой фотографии было... Да, он точно помнил, сколько ей было лет, потому что это был его первый год в Лагере Полукровок. Тогда он ещё верил, что умеет отличать хорошее от плохого. Он взглянул на эту фотографию ещё раз, пытаясь отыскать в себе ненависть к человеку, который так лучезарно улыбался в камеру, но не испытывал ничего, похожего на ненависть. Больше было сожаления. Сожаления о том, что ничего нельзя исправить, о тех, кого они потеряли, о том, что ему осталась только пыльная фотография. Но было ведь и кое-что кроме сожаления. И хотя человека на этой фотографии больше нет в живых, и хотя война принесла много разрушений, Перси знал, что это не конец. Всё разрушенное перестроят по-новому, всё сломанное починят, а солнце будет сиять как никогда ярко, потому что война закончилась. И вот-вот утихнет гром.