Бугимен. Страх в ночи

— Ты сказала, что придёшь, — воскликнула Кэтрин. — Сказала! — Извини. Так получилось. — Что получилось, Лори? Я сегодня целый день проведу в одиночестве. — Мой папа завёл свою шарманку, что я слишком многого хочу, — пояснила девушка на другом конце телефонного провода и выдохнула.  — Я ничего с этим не поделаю. У Кэт Уилс от ярости покраснели уши. Она еле сдерживалась от того, что бы не заорать то ли от огорчения, то ли от злости. Положив трубку, она уставилась перед собой пустым взглядом. Возможно, внутри всё-таки царила тоска, но уж точно не ярость. Она всего лишь неприятная, тягучая и ужасно ноющая. Девушка прикрыла ладонями глаза и с губ сорвался длинный, громкий вздох. Отстойно, когда планы срываются. Особенно отстойно, если ты отказалась поехать с предками, чтобы, наконец-то, провести девичник, а он улетел в никуда. — Ну и ладно, — подбадривая себя, протянула Кэтрин. — И без неё найду, чем заняться. Ведь никто не запретил ещё интернет, онлайн-фильмы и громкую музыку до одиннадцати. А там и заснуть можно. Замечательный план для семнадцатилетней девушки- писательницы-динокой волчицы- домоседки. Не так ли? Кэт намеревалась вскочить с койки, когда в комнату забежала младшая сестра. — О, нет. — Кэтрин, — развопилась она и обнажила свои зубные дыры вместо молочных зубов. — Мы уже уезжаем. Слышишь? Мы уже… — Поняла тебя, — Кэтрин сомкнула веки, громко вздохнула и думая о светлом, прекрасном будущем, поднялась на ноги. — Идём, а то тебя тут оставят, а это опасно для моего здоровья и твоей жизни. Пока Кейт мчалась по лестнице и пела какую-то песенку, Кэт расстроенно шагала рядом, заламывая пальцы. По правде, перспектива остаться одной — очень даже отличная. Но отчего-то сегодня не хотелось проводить вечер только со своим зеркальным отражением…в ложках…в экране компа…в стаканах…в… — Кэтрин, слушай сюда, — тон матери вывел девушку из транса. — Названивать каждые пять минут не нужно, но когда решите лечь спать — наберёшь. Понятно? Кэтрин кивнула, даже не покраснев. Она утаила от предков, что будет одна, а сердце ни разу не дрогнуло. Вот она: современная молодёжь. — Не ходите в город, — вступил отец. Он напоминал хищника: высокий, грозный и суровый. Но на самом деле внутри добрый и внимательный. — Не импровизируй. Сидите с подругой дома и на улицу не лазьте, договорились? — Ладно. Предки покинули коттедж. Следом за ними выбежала Кейт. Она уже закрывала дверь, как вдруг на пороге замерла и вцепилась в руку сестры. — О, Боже. Что ещё? — Остерегайся его, — шепнула младшая сестра, стараясь улыбнуться, но вместо этого лишь по-детски нахмурилась. — Понятно? — Кого его? — Кэт устало выдохнула. — Ты имеешь ввиду Бугимена, живущего в твоей кладовке? Девчушка кивнула, а девушка только усмехнулась. Потеребив её светлые волосы, она заговорчески протянула: — Если он появится, я надеру ему зад. — Кэтрин! — Перестань ныть, — Кэт поджала губы. Ей было смешно, что фантазия сестры настолько развита. Хотя от такого предупреждения реально становится страшно даже взрослому человеку. Что уж тут обманывать. — Иди уже, предки тебя заждались. — Но… — Иди! Сестра сорвалась с места, мчась к тачке, а Кэт, задумавшись, смотрела в серое небо. Наверное, сегодня будет дождь. Поглядим. *** — Ты скажи свои предсмертные слова в этот раз последниииий, — Кэт отстранила подальше от лица душ и вдохнула воздух, — потому что ты и я уже не увидимся нииикогда. Мы родились, чтобы умереееееть. Потом она танцевала в тесной ванне. Места едва хватало для движений. Но Лана Дели Рэй была её любимой певицей, поэтому она старалась. — Целуй меня до того, как уйдёёёшь. Летом грууустно без тееебяяя. — Трек сменился другим. — Милый, я только хотелааа, чтобы ты знал, что я лучшаяяяяя.  Не смотря на то, что места было мало, Кэтрин размахивала руками в стороны и выла куплет так громко, словно у неё красивый голос, и она вовсе не забыла слова. Вода лилась на голову, на секунду она прервала пение, но потом опять начала выть. Повезло, что дом их частный. Соседи не услышат эту арию.  — Ощущаююю эту летнюю тоооску. Летнююю тооску. Я ощущаююю лет… Кэт резко перестала петь, потому что вода становилась красной. — Чёрт! — отпустив душ, девушка резко отскочила назад и недоуменно сморщилась. Проблемы с канализацией? Замечательно. — Ох. Ладно, что Кэтрин в танце успела смыть шампунь с головы. — Что за бред? Недовольно выключив воду, она открыла кабинку. Вот отец приедет, она сразу выскажет ему всё. А то, как она намудрит — свершается суд Линча. А как отец опять начудит с трубами — так ничего страшного. Кэт протянула руку в сторону полотенца, но его не обнаружила. — Да, ладно… Возможно, мать прибиралась и забыла повесить новое. Превосходно. Предстоит идти по дому обнажённой, а ведь холодно уже! Девушка не торопливо вышла из кабинки. Моментально холодный воздух накинулся на её тело, будто псина на кость. Кэт закатила глаза, прикусила губу и мысленно повторила: ≪Всё хорошо. Всё нормально. Просто день не вышел. Просто…≫ — Ты забыла кое-что, — воскликнул мужской голос, и Кэтрин подскочила, будто увидела призрака. Только через пару секунд девушка поняла, что забыла выключить телик. — Чёртова Кейт, — выругалась она и недовольно пошла к себе в спальню. Дойдя, она ворвалась, как торнадо. Найдя футболку и шорты, она оделась так быстро, будто у неё сейчас убежит молоко с плиты. И выдохнула. Громко. Она никогда бы не подумала, что слова сестры непроизвольно напугают её. Это же смешно. Кто так дёргается из-за слов семилетней девочки? Но, нет. Кэт невольно осмотрела спальню и обхватила себя руками. Стало страшно. И тому была причина. Сказка о мифическом существе из кладовой появилась год назад, когда Кейт посреди ночи разразилась плачем. Проснулись все, даже Кэтрин. Вся семья через мгновение пребыла в спальню сестры, а та только плакала и показывала пальцем на кладовую. Иллюзия ночного ужаса. Иллюзия, что кто-то есть. Иллюзия и всё. Но лучше Кейт не было. Она не могла уснуть, а если и закрывала глаза, то тут же раскрывала их, крича и плача. Повезло, что Стив Уилс работает психологом. Он не боролся с фантазиями дочери, он только направил её в другое русло. Так Кейт смирилась с Бугименом в кладовой, выбрав дружбу. Тоже страшно. Но пусть лучше так, чем слушать всей семьёй её плачь и крики каждую ночь. В спальне скрипнула дверь и на пороге появился Симба — пушистый, ленивый кот, который только кажется толстым и злым. На самом деле, он довольно худой и милый. Только не каждый об этом знает. — Ну, что ты? — Кэт вздохнула и подошла к любимцу. — Кейт отлично напугала твою хозяйку своими сказками о Бугемене, и теперь она сходит с ума. Симба недоумённо выпучил карие, круглые глаза, пару секунд стоя на месте, смотря, а потом так же лениво ушёл. — И правильно, — Кэтрин распутала руками мокрые волосы. — Не надо со мной беседовать, иначе заражу. Она выдохнула. И чем заняться? Внезапно Кэт заметила, что стрелка часов двигается так громко, будто нарочно привлекает к себе внимание. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Впервые так отчётливо звучит! Девушка, недоумевая, обернулась, и тут же приросла к месту. Часы стояли на без четверти девять. — Что? Кэтрин сделала пару муравьиных шагов вперёд, пригляделась: механизм, по правде, не работал. — Что за чёрт? А ладно, мне по фигу. Пожав плечами, она вышла из спальни. Возможно, спокойствие наиграно, но как-то глупо бояться того, что батарейки отслужили своё. Не так ли? В зале работал телик. Шёл какой-то фильм про копов. Девушка без особого энтузиазма улеглась на диван и прибавила звук. Дом заполнился звуками сирены, выстрелами и криками. В таких фильмах всегда есть момент, когда несколько спасителей мира в замедленной съёмке идут навстречу опасностям. Потом традиционная жертва какого-то второстепенного персонажа. И вот вам заветный конец. Добро всегда побеждает зло. Это истина. И никто ещё не пытался оспорить это. А зачем, когда такой расклад бьёт все кассовые рекорды? Кому будет интересно смотреть на то, как погибает главный герой? — Если бы я снимала фильм, придумала бы нечто более оригинальное. Пока шли титры, Кэт поднялась с дивана и отправилась на кухню. Следующим будет сериал с Брюсом Кемпбеллом. Тут нужно подойти к просмотру более ответственно: набрать жратвы, поискать одеяло, приготовить какао. Девушка достала из холодильника несколько помидоров и бросила их в мойку. Быстро нарезав бутерброды, она расложила их по кругу тарелки и в предвкушении улыбнулась. Возможно, провести вечер одной не так уж плохо? Кэт нашла свою любимую чашку. Собираясь насыпать в неё какао, она вдруг услышала стук в дверь. Замерев, она недоумённо повернула голову в сторону коридора. Кого ещё притащило? Предки возвратились, или Лори отпустили? Стук настойчиво не прекращался, и, отставив чашку, девушка выкрикнула: — Минуту! Вытерев полотенцем руки, она пошла в коридор, с интересом разглядывая дорогу перед собой. Если подруга сумела прийти — вечер не потерян! Гость продолжал настойчиво тарабанить в дверь, что даже стёкла дребезжали, и Кэтрин непроизвольно замедлила шаги. Лори не стала бы так нагло ломиться, а предки, если дело и правда срочное, уже давным-давно открыли бы дверь своими ключами. Тогда кто это? — Сейчас! Девушка подошла к двери, поглядела в глазок и растерянно вскинула брови. Стук перестал, и это не удивительно, ведь на пороге никого не было. — Эй? — Кэт, недоумевая, осмотрела лужайку перед домом. — Кто там? Ответа не было. Неуверенно отступив от двери, девушка сложила перед собой руки. Кто бы так не шутит, это не смешно. — Бред. Она собралась вернуться на кухню. Уже развернувшись в том направлении, она выкинула из головы эту странность, но неожиданно резко остановилась, опять слыша стук. — Что за чёрт? А? — Кэт смело подбежала к двери. Посмотрела в глазок, снова никого не увидела и воскликнула: — Кто это? Что за шутки? Если это ты, Лори, я тебя убью!  Тишина. Ответа снова не было и это пробудило в девушке странные чувства. С одной стороны недоумение, с другой — ярость. Поддавшись второму чувству, Кэтрин резко раскрыла на себя дверь и сделала длинный шаг вперёд. Столкнувшись лицом к лицу с тьмой, она крикнула:  — Ну? Кто тут? Тишина пугала гораздо сильнее шума. И, мерещилось, она таила в себе намного больше, чем можно увидеть на первый взгляд: это звуки в голове. И знаете, слышать их ужаснее, чем слышать что-то другое, так как никто больше тебе не поверит, ведь на самом деле их не было. — Не смешно, — выдохнула Кэт и опять огляделась. Пустота. Только туман окутывал асфальт, деревья и дома, будто дырявое одеяло. Девушка прикусила губу. Неуверенно, она вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Стало не по себе. Внутри что-то сжалось, скрутилось, и Кэтрин менялась в лице. Неужели зараза сестры перешла к ней? Бредовая иллюзия того, что некто рядом, когда на самом деле ты одна. Возможно, так человек защищается от одиночества? Кэт опять пришла на кухню. Растеряно найдя пачку с какао, и едва не выронив её на пол, она вдруг не увидела на столе чашки. — Что за бред? — задыхаясь, шепнула девушка и отступила назад. Она отчётливо помнила, что оставила чашку тут. Раз так, то где она? — Всё, с меня довольно. Кэтрин взяла жрачку, схватила по пути коробку абрикосового сока и буквально понеслась в зал. Неуклюже положив тарелку на стол, бросила пачку сока на пол, сделала громче телик и села. Итак. Если отвлечься, полегчает. Рядом оказался кот. Он устроился рядом с бутербродами и выпучил хитрые глаза на хозяйку, выпрашивая кусок колбаски. — Не до тебя сейчас, — посетовала Кэт. — В доме вещи исчезают, а ты лишь о жратве думаешь. Симбе, очевидно, безразлично, ведь он всё так же настойчиво пронзал Кэтрин жалким взглядом и не собирался волноваться или прислушиваться. — Прекрати, — протянула девушка. — И тебе не стыдно? Я белая, как мел, а тебе хоть бы что. Болтовня с животным — ещё одно доказательство одиночества. Кэтрин громко выдохнула, запихивая в рот бутерброд и с огромным интересом смотря в экран. Брюс Кемпбелл в роли Эша в кадре, как всегда с прилизанными тёмными волосами и синей рубашке ходил по дому с бензопилой вместо руки и убивал дедайтов. Зловещие мертвецы кидались на него, изрыгая маты, а Эш сносил им головы бензопилой. Кровищи было на весь экран. За границей такие сюжеты типичны, тем более с известными актёрами. Кэт постепенно успокоилась. Спустя полчаса волнение ушло, словно дым. И благодаря кому? Благодаря Брюсу. Девушка усмехнулась. Она хотела взять ещё один бутерброд, но вдруг услышала, как над головой что-то стукнуло. Резко подняв взгляд, она испуганно замерла и выдохнула так громко, что даже перекрыла звук телика. Но настоящий крик чуть не вылетел из глотки, когда стук превратился в чьи-то быстрые шаги. Шаги на втором этаже. — Боже мой. Кэт резко сорвалась с места, мчась к телефону и неуклюже подвернула ногу. Она намеревалась позвонить на мобильный предкам, но замерла. А что если это полная ерунда, а она встревожит мать с отцом? Они больше никогда ей не доверят дом. Не оставят одну. Больше никаких девичников, никакой болтовни о самостоятельности. — Плевать. Раз в доме кто-то есть, кто-то, кто стучал в дверь, забрал кружку, а теперь ещё бродит наверху, они обязаны знать. Кэтрин прижала трубку к уху, намереваясь набрать номер, но вдруг поняла, что гудков не было. — Что? — она нервно потрясла телефон. — Что такое? Трубка не работала. Девушка испуганно выпустила её из рук и застыла на месте. Происходило нечто странное. И, скорее всего, она не в силах это контролировать. Кэт огляделась, понимая, что её мобильный в спальне на втором этаже, и едва сдерживалась от того, чтобы не лишиться сознания. — Боже… Девушка выдохнула воздух, накопившийся в лёгких, и тронула руками лоб. Он горел. Кожа горела. Страх подогревал температуру тела, будто кипяток. От этого пульсировали вены и ныли виски. Снова разглядев комнату, Кэтрин неожиданно наткнулась на Симбу. Тот сидел напротив лестницы, с интересом за чем-то наблюдая. — Эй? — девушка испуганно позвала кота, но он не отвлекался, всё так же смотря в одну точку. — Ты чего? Что там, Симба? А? Животное выглядело сосредоточенным, увлечённым. От одной только мысли, что кот видит то, чего она никак не видит, у Кэт вспыхнула грудь. — Так, довольно, — громко сказала девушка. — Возьми себя в руки. Ты же не семилетняя девочка. Довольно! Тебе всего лишь чудится. Ты просто насмотрелась сериальных ужасов. Повторяя эти слова, Кэтрин повернулась лицом к лестнице и растеряно изучила её бегающим взглядом. Не завидя ничего подозрительного или странного, она опять проговорила: — Довольно, — и пошла в сторону своей спальни. Если повторять, что всё будет нормально, так и будет. Не так ли? Отчего-то, когда ты находишся с собой один на один, простые истины подвергаются сомнению. И кто знает, что на них влияет: твои фантази или что-то другое? Когда Кэтрин дошла до своей спальни, в голове пропел радостно церковный хор. Девушка вбежала к себе в комнату, включила свет и захлопнула дверь. Она поискала глазами сотовый. Он, как и несколько часов назад, лежал на кровати. — Слава богу! Она кинулась к нему, взяла трясущимися руками и робко выдохнула. Дома снова тихо, так лучше не звонить предкам? — Ну, уж нет, — она неуверенно открыла список контактов. — Нужно позвонить. Кэтрин уже собралась нажать на значок звонка, как вдруг вспомнила, что солгала предкам. Она сказала, что будет с Лори, но её тут не было. — Чёрт. Чувство того, что всё произошедшее только плод её фантазий, не покинуло девушку. Какой смысл звонить и подставлять себя, раз эти события надуманы, а страхи беспочвенны? — Так, — Кэт выдохнула, опустив руку с сотовым, и прикусила губу. Она не будет сейчас звонить предкам. Она постарается заснуть. К чёрту сериалы, бутерброды… Надо всего лишь дожить до утра. С рассветом все галлюцинации исчезнут сами по себе. — Хорошо. Так и поступлю. Уверенно и решительно, будто только что изобрела вакцину от рака, девушка вышла из спальни и спустилась в зал. Убрав жратву на кухню, она заметила пропавшую чашку в шкафу и усмехнулась. Вот что значит, подорванная психика. Спустя пару минут Кэтрин выключила телик, даже нашла в себе смелость погасить свет во всех комнатах. Она поднялась наверх и закрылась в спальне. Ночь обещала быть длинной, но только не теперь. Теперь Кэт полна уверенности в том, что сумеет побороть бредовые страхи в ночи. Бугимен в кладовой? Смех, вот и всё. А ведь это интересно! Человеческий мозг может нафантазировать всё, что угодно! Даже то, чего нет. Это поражает и пугает одновременно. Оставив гореть тусклую лампу, девушка забралась в постель и озадачено выдохнула. И всё-таки, что с ней произошло пятнадцать минут назад? Что за тревога? Она же не боится темноты или странных стуков в дверь. Шорохи, скрипы — это ведь обычно бывает в любом доме! Но это вовсе не значит, что у всех соседей живут полтергейсты. Закрыв глаза, Кэтрин сжала под одеялом кулаки. Тьма — это страшно, но страшно лишь из-за того, что мы теряемся в ней. Не видим пути, не видим себя. Но стоит показаться хотя бы одному лучику света, и всё! Страх тает, будто его и не было. Свет превосходит тьму. Это очевидно. Да и тень в солнечный день не наводит ни на кого страх. Но вот луч света ночью успокаивает биение сердца и мысли возвращаются в норму. Следует, что добро по правде побеждает зло. И не только в сериалах. Сон приближался незаметно. Зевая, Кэт укуталась плотнее в одеяло и вздохнула. Надо было сразу побороть ужас таким способом. Утро спасает немало жизней в каждом ужастике. От идиллии девушку отвлекло тиканье часов. Как и в прошлый раз, оно казалось страшно громким. Кэтрин намеревалась и дальше не обращать на это внимание, как вдруг вспомнила, что батарейки сели. Часы стояли. Отчего сейчас они снова тикают? И такое бывает. Но девушке снова стало не по себе. Мысленно выругавшись, Кэт крепко смежила веки. ≪Поспать. Тебе надо заснуть! ≫ Но поток приказов прерывал вой кота. Как всегда Симба откладывал оперный концерт на час-два ночи. — Ох, — недовольно протянула девушка. — Что за чушь? И опять волна непонятного ужаса. И опять шорохи стали громкими, тени — гигантскими. Кэтрин испуганно раскрыла глаза, чтобы видеть происходящее и, паникуя, наблюдала за краем койки. Ей померещилось, что вот сейчас некто высунет оттуда свою белую руку или покажет гнилую рожу. Заскрипел стул, и Кэтрин вздрогнула. За дверью послышались неясные шорохи, гудение холодильника отдавалось эхом по всему коттеджу. Часы продолжали так же громко тикать, и отрубите мне башку, Кэтрин стала сходить с ума. Нервничая и глотая накопившиеся во рту слюни, Кэт натянула на голову одеяло. Она убедилась, что всё тело полностью скрыто одеялом, тем более ноги, за которые вполне можно схватить, и выдохнула. Так легче. Такое ощущение, что одеяло спасает от привидений, если они вдруг нападут. Не спасёт же! Но мозг устроен неясно. Он отдал приказ — не шевелиться. И Кэт застыла, словно на неё вылили клей. Кот по-прежнему выл. Пребывая в состоянии полноценной нервозности, девушка осознала, что дышать так всё труднее. Под одеялом душно. Лоб вспотел, и она жалобно всхлипнула. От страха можно сойти с ума. Он силён, если ты одна, и тебе никто не сможет прийти и помочь. Воздух жаркий. Дышать совсем нечем, но Кэтрин терпела. Она мужественно смежила веки, надеясь заснуть, и посчитала мысленно до ста. Но мысли запутались. Услышав скрип двери, которая должна быть закрыта, Кэтрин почувствовала, что свело живот. Она в испуге перестала дышать, сцепила перед собой дрожащие руки и неожиданно поняла, что уже молится. Она просила бога о том, чтобы эта ночь поскорее завершилась. Но ничего не случилось. Звуки только стали громче. Страх проникал своими когтями только глубже. Тусклый свет от лампы вдруг исчез, словно кто-то закрыл его своим телом, и Кэт чуть дико не заорала. Вспотевшая, напуганная и измотанная, она резко скинула с себя одеяло, готовясь встретиться лицом к лицу с Бугименом Кейт из кладовой, но ничего не увидела. Дверь заперта. Тусклый свет горит. — Господи, — Кэтрин стирает ледяными руками пот с лица и нервозно выдыхает. — Что со мной? Что происходит? Хочется плакать. Она в испуге хватает пальцами мобильный, набирая номер подруги. Пофигу, что уже поздно. Лори отвечает почти сразу. — Кэтрин? Ты чего это? — Лори, — голос Кэт срывается, она поджимает под себя ноги. — У меня в доме происходит нечто странное! — Что? — подруга сонно поражается. — О чём это ты? — Мне… мне не спится. И ходить просто по коридорам не могу! Что-то происходит! Дом сходит с ума! — Кэт, ты меня пугаешь. — Я… — Кэтрин растеряно огляделась и смахнула слёзы с мокрых глаз. — Я не знаю, что мне делать. Названивать предкам глупо, но и заснуть я не могу. Понимаю, что всё это полная бредятина, но Лори! Я боюсь! Я очень боюсь! — Дуй ко мне, — недоумевая, предложила подруга. — Батя был против того, чтобы мы ночевали вдвоём. Но я не думаю, что он разозлится, если ко мне придёшь ты. — Но уже поздно. — И что? Раз тебе плохо, давай, не выдумывай. До меня пять минут ходьбы. — Ты точно не будешь возражать? — Смеёшься? — подруга зевнула. — Тебя встретить? — Не нужно. Уж на это у меня хватит сил, я думаю. — Ну, если что, позвонишь. Я подниму Генри, и мы пойдём тебя встречать. — Спасибо, Лори! Ты моя спасительница. — Так я хоть искуплю свою вину за то, что сорвала девичник. Подчаливай. Я тебя жду. Кэтрин бросила сотовый и кинулась к шкафу. Она достала оттуда джинсы, но когда собиралась надеть их, услышала удар чего-то мелкого по окну. Вскрикнув, девушка бросила джинсы на койку. — Чёрт с вами. Она схватила сотовый и посмотрела коротким взглядом на часы: без четверти девять. Значит, они не могли тикать так громко минут пять или десять назад. Тогда что это было? Фантазия? Кэтрин, нервничая, вырвалась из спальни и сбежала вниз по лестнице. В коридоре на ходу она взяла куртку и, наконец-то, вышла на улицу. До Лори совсем недолго идти. Непонятно, отчего её папа был против ночёвки. Наверное, взрослые тоже имеют странности, как и дети. Закрыв за собой дверь, Кэтрин выбежала с лужайки и ворвалась в пелену густого тумана, который окутывал её ноги, как ковёр. Испуганно прибавив шаг, она оглянулась вокруг: ни одной души. Только слышен шелест ветра в деревьях. От этого кожа покрылась мурашками. Фонари тускло освещали спальный район Хейнса. Тут все дома один в один, словно копия. И лишь теперь отчего-то Кэт обратила на это внимание. Она шла через плотный белёсый дымок под ногами, постоянно оборачиваясь на шорохи и скрипы, но стойко держа себя в руках. Спасение уже очень рядом. Рядом с Лори не будет так боязно. Не будет. И вот, наконец-то, Кэт увидела дом подруги. Как спасительный маяк, он выделялся на фоне всех остальных домов, излучая свет и безопасность. Кэт прибавила шаги. Она хотела набрать номер подруги, чтобы та, не шумя, отпёрла входную дверь. Кэтрин достала мобильник из кармана куртки, открыла список контактов и вдруг услышала громкий шум. Для такой тишины, этот звук напоминал некий взрыв. Кэтрин резко вскинула глаза и увидела, как дом Лори окутался чёрной тьмой. — О господи! — Вскрикнула она и приросла к асфальту. — Лори! А потом вдруг начали затухать фонари, погружая улицу в кромешный мрак. — Боже, — невнятно шептала Кэтрин и непроизвольно выронила сотовый из рук. Даже не думая о том, что надо поднять его, она с диким ужасом наблюдала за тем, как фонари тухли у неё на глазах, образуя черноту, как волну, накрывающую город. Вдали показался странный силуэт, приближавшийся к ней. Что-то сдавило лёгкие. Кэтрин не могла уже дышать. Она чувствовала, что по щекам бегут слёзы, ощущала, что дёргается сердце в груди, но не могла себя контролировать. Она крикнула что-то, видя, что очередной фонарь погас, приближая силуэт туда, где она стояла, и побежала. Бугимен опять заманивал её домой. Борясь с плачем и судорожными всхлипами, она мчалась по дороге, наблюдая, как другая сторона улицы покрывалась тьмой. У Кэт осталось несколько минут, чтобы успеть добраться домой до темноты. Несколько минут! — Боже мой! — Кэт бежала изо всех сил. Ноги болели, тело ныло, но она не останавливалась. Она не сбавила ритм даже тогда, когда увидела свой дом, и глубоко внутри боясь, что сейчас его накроет тьма, но этого не случилось. Кэтрин подбежала к порогу, и под взрывы лампочек пыталась открыть дверь. Руки её дрожали, ключи никак не могли попасть в скважину, но, в конце концов, девушка победила: оказалась дома раньше, чем её поглотила тьма. Но хорошо ли это? Она угодила в ловушку. Но кто? И зачем? Теперь Кэтрин не могла связаться с людьми и позвать на помощь. Теперь она совсем одна! Хотя нет. Она не одна. Когда Кэтрин закрыла за собой дверь, Бугимен включил в зале телик. Кэтрин вздрогнула и застонала. — Кто ты? — крикнула она. — Что тебе от меня надо? Слёзы уже лились по лицу. Кэт не намерена была бороться с ними. Она без сил бегала по своему дому и понятия не имела, что делать. Повсюду что-то скрипело. На кухне неожиданно заработала микроволновая печь. Тени блуждали по потолку быстро и ловко, будто не нуждаются в хозяине, и они отдельно живущие существа. Впав в безумную панику, Кэт взобралась по лестнице и побежала к себе в спальню. Открытая дверь резко захлопнулась сама собой прямо перед её носом. Истерично заорав, девушка понеслась в другую комнату. Оказавшись внутри чьей-то комнаты, она опёрлась спиной о стену. — Господи, господи, господи… Закрыв лицо ладонями, она, паникуя, скатилась вниз. Плач разрывал на части грудь, звуки и шорохи взрывались в голове, как гигантские бомбы. Без сил, Кэтрин уже без сил, чтобы выдержать это. — Помогите, — шепнула она и вытерла мокрый подбородок. — Кто-нибудь! Прошу! Помогите мне. Но никого не было рядом. Только она и растущий страх в груди, с каждой секундой становившийся всё больше, и больше, и больше. И… Вдруг все звуки будто всасались в трубу. Они всего-навсего исчезли. Растеряно приподняв голову, девушка огляделась. Что случилось? Почему шорохи, скрипы и голоса пропали? Может, кто-то пришёл и спугнул их? Заскрипела дверь, самый неприятный звук за всю жизнь Кэт, пронёсся по спальне. Медленно, как позволяло состояние, Кэт повернула голову на звук и лишь сейчас поняла, что находится в спальне сестры. А источник звука — кладовка. Сердце её замерло. Дрожащие губы отказывались говорить, горло отказывалось принимать воздух. Положив пальцы на губы, Кэтрин прижала к себе руки и сквозь слёзы наблюдала за тем, как плавно открывается дверь кладовой. Она увидела вещи сестры, её платья, туфли, шорты и майки. А потом она увидела нечто ещё. Две белые руки, которые появились из тьмы, и потянулись к ней. Кэт пронзительно, истерично завыла. Вой выражал в себе не только ужас, но и боль, будто кто-то вонзил в её сердце нож. Она умерла вместе с телом, которое стало вялым и бессильным. И, казалось, что не может быть ничего страшнее того, что происходит сейчас. Но вдруг она раскрыла глаза. Рядом валялось помятое одеяло. Лоб был таким потным, что капли катились вниз по щекам и подбородку. Спальня освещалась слабым светом. Сквозь щель в комнату проникал яркий, жёлтый луч, и тут Кэтрин, недоумевая, наморщила мокрый лоб. Так это было сном? Просто сном? Самым страшным сном в её жизни. Кэт до конца не могла поверить в то, что увидела. Но спасительное утро разгоралось за окном. А значит всё закончилось. Значит, она сумела уснуть тогда, когда спряталась под одеялом. — Боже мой. Вот, что означает иллюзия. Человек может нафантазировать себе то, с чем он никогда бы в жизни не захотел столкнуться. Мы, неосознавая, пробуждаем свои же страхи против себя, позволяя бредовым сомнениям контролировать наше тело и мысли. Но так только у слабых: верить в то, во что заставляют верить. Тогда почему мы так поступаем? Зачем позволяем себе бояться тьмы? Ведь это лишь чёрная пелена, которая опускается на землю ночью. В ней нет ничего страшного, необычного или чего ещё. А если что и есть — то это наша фантазия. Иллюзия. Тогда отчего Кэт дрожит? Отчего её мысли до сих пор там, во сне, в параллельном мире, где всем заправляет тьма и пугающая своей громкостью тишина? Она усвоила урок. Она больше не будет бояться того, чего нет. А ты? Кэт ещё раз оглядела светлую спальню, облегчённо выдохнув. Всё-таки, она сумела победить страх в каком-то смысле, ведь смогла заставить себя подняться наверх, дойти до комнаты и заснуть. Это маленькая, но победа. Она опять смежила веки, чтобы уснуть по-человечески, с чистым сердцем и разумом, и не увидела, как дверь её шкафа приоткрылась, а на неё смотрели безжизненные глаза Бугимена.