Last Christmas

Джим любит Рождество. А Моран? А Моран любит смотреть на счастливого Джима. Себ делает все для того, чтобы его босс был счастлив, прыгая и хлопая в ладоши как маленький ребенок каждое Рождество и каждое Рождество полковник делает самым лучшим. Делает все, кроме одного. — Сееееб, а мы купим елку? Настоящую! Глаза жестокого криминального гения сияли детским азартом и вдохновением предстоящего праздника. Правда его верный пес не горел таким же энтузиазмом по отношению к покупке живой ели. А зачем? У них есть роскошная, под стать их шикарному дому, искусственная елка. А что до живой? С живой сыпятся иголки. А убирать кто это будет? Опять же верный наемный убийца. В добавок ко всему Морану не очень нравился, точнее блять пиздец как не нравился запах этого ебучего дерева, которое этот ебучий босс выпрашивает каждый год! кхм… естественно все свои мысли Басти озвучивать не стал. -Джим, ты же знаешь, что я ненавижу еловый запах и что опавшие иголки буду убирать я? Ей Богу, вот честное блять слово, Себ мог поклясться, что пятьдесят, а может и все девяносто процентов того, что гроза Лондона делал, делал Морану на зло. Взять хотя бы тот случай с парковкой. Ведь Себу так нравилась та машина, так нет же блять надо было подорвать парковку вместе с ней! Гррр это полковник вряд ли когда-нибудь простил бы Мориарти если бы не покупка нового автомобиля, но не будем ворошить прошлое… хотя это «прошлое» Себстьян до сих пор припоминает при случае. -ты зануда, Басти. Елка — главная традиция Рождества и она должна быть ЖИВОЙ. — заумный вид был на лице безумного гения, даже слишком заумный. В выражении все того же заумства он поднял указательный палец вверх и поправил на носу воображаемые очки. Хм, сейчас и не скажешь, что еще пять лет назад сам Мориарти нахваливал качества пластикового дерева. Хотя… ОН ЖЕ ТАКОООЙ НЕПОСТОЯННЫЙ. -Джеймс Мориарти. — властный голос, от которого по телу брюнета прошли мурашки, что бы привлечь внимание такого неусидчивого партнера. От такого тона брюнет вздрогнул, замолкая. — Эх, ну ладно. — не хотелось ему сейчас разводить скандал, хотя и удивителен тот факт, что такой человек, как Джим может подчиниться, как послушная собака лишь услышав грозный тон полковника (однако не в этом ли отличие Басти от семи миллиардов людишек? :)) Тут же на лице талантливого актера появилась детская обида и вселенское разочарование в жизни. Да, обладатель карих, точно горячая карамель, глаз явно не любил проигрывать в спорах. -не расстраивайся… — Моран любил радоваться таким маленьким победам, но видеть счастливого Мориарти любил больше. Так добродушно, искренне теплая улыбка расплылась на его обветренных губах. Да, она принадлежала лишь Джеймсу и лишь ему доводилось ее видеть. Мягкие, такие теплые и немного шершавые руки обхватили талию хрупкого парня. Сильные, но осторожные движение, будто Джимми и не человек вовсе, а роза, помещенная в жидкий азот — одно неверное движение и вот цветок уже расколот на тысячи кусков. Красиво? Безусловно. Хочет ли Себастьян видеть это? Безусловно нет. -Тигр…- вот они уже переходят к любимым прозвищам. Тем, которые никто никогда не услышит и не узнает. Тихо шепнув кличку своего верного пса, брюнет плавно лег на его колени, прижимаясь затылком к животу своего хищника. -что, Кот? — как-то не странно, но Себ напрягся, зная, что не спроста гений криминала начал подлизываться. Однако, точно на рефлексе, сильная рука, державшая не так давно любимую винтовку, стала гладить мягкие черные волосы. Как по предсказанию Морана, тот кто до этих пор вел себя как ребенок стал гораздо серьезнее. Таким каким его видят клиенты, враги, да и вообще весь смертный люд. В такие времена Себ называет своего мальчика либо «Босс» либо «конченный мудак», но тут зависит уже от обстоятельств. Например когда Мориарти вручает полковнику кипу бумаг с четким и лаконичным, властным даже, словно хозяин приказывает своему верному, покорному тигру, «убить». И тот без единого слова, жеста или даже эмоции покорно выполняет свою работу, лишая жизни того кто отыграл на сцене в одном глобальном представлении Мориарти свою роль или же наоборот, тот кто посмел попытаться сорвать очередной акт и его идеальный сценарий. Вернувший дрессированный хищник лишь кивнет головой, кидая документы в уничтожитель бумаги, и коротко отчеканит «готово, Босс». В ответ ему кивнут, так властно и довольно как бы говоря «молодец, Басти» хотя смысл этих слов и то как они произносятся скорее можно трактовать как «хороший песик». Хах, Моран всегда считал, что-то, казалось бы, милое сокращение его, как кажется Джиму, слишком длинного имени — собачья кличка. Нет, ну серьезно «Басти, ко мне мальчик!» вот, что полковник слышит когда тягучий и нежный, точно нуга, голос мурлыкает, привычно ирландскому акценту «Бааасти… иди сюда~» Хах, а самое то что воистину дерьмовое в этой ситуации, так это то, что Моран пойдет. Пойдет как дрессированный тигр. И сделает все, что прикажет дрессировщик. -ничего, но… — Наполеон преступного мира замолчал, глубоко вдыхая. — мне нужно в Шеринфорт. Завтра. — всего пять без эмоциональных, твердо отчеканенных слова. Как бы намек на то, что с боссом спорить не рекомендуется. Но надолго ли хватит этой серьёзности если даже гений криминала будет вести переговоры — все равно уже через час он начнет забавляться, подобно ребенку. Только у этого ребенка свои забавы… Но не правда ли весело заставить жалких «серьезный» «больших» людишек трястись как кленовый лист в порыве ветра, наставляя на них дуло пистолета или отсчитывая секунды до взрыва? Этому ребенку нравятся такие игрушки. Уже через полминуты Джимми снова мурлыкал слова, растягивая гласные и усмехаясь. — Похоже, я рождественский подарок для сестренки Холмсов…) -Нет, Джим. — коротко и однозначно ответил Себ, не желая слышать и слова об этой мерзкой сестричке и вообще в принципе о том месте, куда могут посадить Мориарти за все его забавы. Конечно, никто ничего не доказал и доказать не может, но все равно это выглядит так же, как если бы грациозная, ловкая и неуловимая золотая лань, которую ни один охотник, даже самый лучший в своем деле, не мог поймать годами, а тут она сама покорно кладет копыто в капкан и подставляется под стрелу. -Но… — злой гений не успел договорить. Его прервал грубоватый, хриплый, но все равно мягкий, будто бы это вовсе и не звуки, получаемые путем того, что струя выдыхаемого из легких воздуха проходит через сомкнутые голосовые связки и вызывает их колебания, а удивительный галлий, что в холоде — твердый металл, в теплых руках — тает. -Нет. Джим, я же боюсь за тебя. Вот что я буду делать без своего босса? Твой тигр слишком предан дрессировщику… а если тебя поймают и посадят? Ты хочешь провести всю оставшуюся жизнь на этом треклятом острове в одной из треклятых камер? — все больше и больше полковник чувствовал раздражение в своем голосе, все сильнее сжимал шершавую руку в кулак. Боялся ли он? Ему страх наведен… кроме тех аспектов, что касаются Джеймса. Его, черт бы подрал, Джеймса. Тот кстати никогда не относился серьезно к чему-либо, потому и сейчас так самодовольно и надменно хмыкнул, перевернувшись на спину так, что бы смотреть на лицо Морана. -Дурак ты, меня не посадят. У тупых собак из Скотленд-Ярда нет на меня даже косвенных улик. — о да, этот парень был очень доволен собой, как в принципе и своей карьерой, и умом, иногда даже везением, своим могуществом и властью, своим троном, короной и титулом Наполеона преступного мира. -Все равно. Опасно. Я очень не хочу потерять тебя. Особенно под Рождество. — он говорил абсолютно серьезно. Если для брюнета Рождество было любимым праздником, поводом для подарков и развлечений, то для Морана этот праздник нес свою ценность. Это то время, которое проводят с самыми близкими, будь то целая семья или всего один, пусть часто вредный и капризный, но самый любимый; то время, когда не говорят о проблемах, но делятся прошедшим за год, будь то поступление сына в школу или идеально спланированный теракт; время, пахнущее выпечкой с пряной корицей и запечной индейкой; время, звучащее, как звонкие песни; время, выглядящее как зеленая ель, и не важно, искусственная или живая, как горящие свечи, венок и омела, завлекающая влюбленные парочки; ценное время и эту ценность важно знать. Одновременно и радостное, но и печальное. Вот почему его встречают с близкими. Потому, что каждая встреча может быть последней. Каждое Рождество… Последнее Рождество… -Ты ревнуешь к Холмсам? — без труда и сразу же преступный гений сумел разгадать тайны этого серьезного и недовольного лица. И правда, слишком много времени он проводил, изучая вопрос о том как привлечь и подобраться по ближе к некому Шерлоку Холмсу, детективу-консультанту, брат которого является главой британского правительства, а сестра-психопатка (не меньшая чем сам Джим) спрятана от посторонних глаз в идеально охраняемой тюрьме Шеринфорте. Ну как тут не начать ревновать когда твой неуемный босс буквально все силы и время пускает на эту троицу? Да еще и фраза эта «Рождественский подарок» даже злость берет. А что до обладателя карамельных глаз? Он лишь рад лишний раз заставить своего тигра ревновать и волноваться, убеждаясь в преданности и (если конечно так можно сказать об этих двоих) любви. -Да. — такой короткий ответ. Басти знает, что Мориарти доволен, получил то чего так хочет — внимания и ревности. Отомстит ли Моран за такую провокацию? Конечно нет, ведь он давно привык. Станет ли он отговаривать и противиться решению босса? Тоже нет. Только лишь пустит в ход некоторые военные хитрости, но это чисто из соображений безопасности, честно. Хотя… о личных мотивах говорить не принято.