Правильная жизнь

       Гуля давно пришла домой и сидела в полной темноте, её щеки пылали как костёр, голова кружилась. Фэнг Хуан любит её… и этот поцелуй, это было так приятно и пробуждало что-то в глубине души и тела. Девочка схватила мобильный телефон и зашла в раздел фото, где было полно фотографий, как она несёт Хуана на спине. Гуля давно коллекционировала эти моменты, несколько фото с Линвэй, фотографии группы на выступлении. Все фотографии были плохого качества, из-за съемки на плохонькую встроенную в телефон камеру. Гуля стала листать и рассматривать все изображения, где был Фэнг Хуан.  — Такой красавчик, — кокетливо захихикала она и откинулась на спинку дивана. Подумав о том, что он скоро уезжает и они долго не увидятся, Гуля нахмурилась, сердце жалобно сжалось. Теперь, когда её плохо осознаваемые ранее чувства, были вынуты наружу и приобрели очертания, она вдруг стала сильно скучать по Фэнг Хуану. Гуля набрала его домашний номер, с той стороны ответил мягкий женский голос.  — Тётушка, позовите Фэнг Хуана, пожалуйста, — попросила Гуля.  — Фэнг Хуана нет, он ещё не пришёл, кто звонит, я ему передам. Представившись, Гуля положила трубку и тут же надулась, где его носит, почему он ещё не вернулся. Она стала собирать вещи к отъезду, нетерпеливо поглядывая на телефон.       Через некоторое время раздался звонок.  — Личжи, ты звонила? — радостно спросил Фэнг Хуан.  — Хуанцзы, давай обменяемся художественными фотографиями хорошего качества, вышлешь мне?  — Конечно, я как приеду в Шанхай, то сразу вышлю, к твоему возвращению наверняка придёт, — тут же откликнулся мальчик. Всё это было так волнительно, внутренним чутьем Фэнг Хуан слышал те едва уловимые перемены в голосе Гули, ставшего таким кокетливым, будоражащим флюидами через трубку телефона.  — Ладно, — закусила губу Гуля, — я бы выслала тебе сразу из Москвы, но ты ведь не знаешь свой новый адрес?  — Нет, ещё нет.  — А знаешь что, у меня есть идея, — осенило Гулю, — Сходи в Шанхае в любое интернет-кафе и создай е-мэйл. У меня уже есть такой адрес. А потом напиши мне обычное письмо, в нём укажи свой е-мэйл и фото. Лучше переписываться через электронку, это быстрее и удобнее, чем слать письма. Таким образом, тебе нужно отправить мне только одно письмо, с твоим электронным адресом и фоткой.  — Хорошо, — радостно согласился мальчик и тут же засюсюкал, — Я так скучаю по тебе, сильно, очень-очень.  — Ладно, слишком не ной, будь сильным, — отчитала его Гуля, привыкшая быть боссом в их компании.       Телефон Гули завибрировал, что означало, что по параллельной линии звонят, глянув на экран, она увидела, что звонит Линвэй.  — Отключаюсь, мне Линвэй звонит. Хуанцзы, хочешь я позвоню тебе после того, как соберу вещи? Мой рейс рано утром, но я могу и вовсе не спать, высплюсь в самолете.  — Да, да, очень хочу, — закричал в трубку Фэнг Хуан, — я буду ждать!       Фэнг Хуан положил трубку и радостно рассмеялся. «Мы теперь парочка, у меня есть девушка», подумал он. Парень зашёл на кухню:  — Мам, я голодный! Мама обрадованно защебетала:  — Успокоился? Понял все преимущества нашего переезда. Мой разумный сын, я знала, что ты будешь рад.  — Ничего я не рад и ничего я не понял, просто дай мне поесть. За всю его жизнь, Фэнг Хуан ещё ни разу не расставался ни с кем, настолько значимым как Гуля. Не имея ни малейшего опыта, как это скучать день за днём, его сознание отвергало боль разлуки. На первый план вышел тот факт, что они теперь пара. Фэнг Хуана просто захлестнуло мечтами, с радостной, немного глупой улыбкой, он грезил наяву. Мама Фэнг Хуана с удивлением наблюдала резкие перемены в настроении сына: ещё в полдень, заслышав новость, он убежал не разбирая дороги, с абсолютно почерневшим лицом, а сейчас, с блаженной улыбкой на лице, он сметал со стола припасы.        Гуля ответила на телефон: — Вэйвэй, приходи скорее, я тебе такое скажу, такое, ой! — Я и сама собиралась к тебе идти, — мрачно заявила Линвэй, её голос звучал так, словно она вот-вот разрыдается. — Почему ты такая грустная? — бережно спросила Гуля, ей стало жалко подругу. — Ты разве не знаешь, что Фэнг Хуан уезжает? — Так ты уже знаешь? Да, уезжает, — погрустневшим голосом ответила Гуля, — но он же не смертельно болен в конце-то концов, всё будет хорошо! — Не понимаю, почему ты такая весёлая? Твой голос звучит так, будто у тебя праздник, — вдруг разозлилась Линвэй. — Драконий нос, не злись, иди быстрее ко мне, скоро ты всё поймёшь! — Ладно, иду.       Обняв себя за плечи, Гуля упала на кровать, её распирало от эмоций и она уже не знала куда себя девать. Девочка вспомнила поцелуй и потрогав губы, засмеялась:  — Моя первая любовь, — негромко сказала она и ещё раз повторила, смакуя эти слова на вкус, — моя первая любовь. Гуля посмотрела на часы, от дома Линвэй до её дома идти не меньше 20 минут, как же долго, она больше не могла ждать, если она сейчас не поделится с Линвэй, то взорвется. Фэнг Хуан, который всё ещё сидел за обеденным столом, вдруг что-то вспомнил и не рассчитав, чересчур громко бросил палочки. Забыв о еде, он побежал в коридор и начал ощупывать свою куртку, наконец-то он выудил шапку и перчатки. Как он мог весь вечер ходить в шапке Личжи, неужели запах его пустой головы перебил её запах? Хуан зарылся носом в шапку девочки и с облегчение выдохнул, запах не исчез и он так опьянял, что у него закружилась голова. Словно наркоман, которому требовалась доза, он жадно вдыхал и вдыхал его вновь. Личжи было уже 14 и она вовсю пользовалась ароматизированными шампунями и духами, поэтому вещи, которые она забыла забрать у Фэнг Хуана, всё ещё сильно пахли ею. Это был такой знакомый запах, запах цветных снов, надежд, мечтаний, желаний. Держа шапку в руках, Фэнг Хуан прошёл в свою комнату и не включая свет, лёг на кровать. Он снова зарылся в шапку лицом и закрыл глаза, сейчас у него было такое чувство, что Личжи все ещё рядом. Он начал вспоминать её голубые глаза, которые медленно закрываются и пухлые губы, которые приоткрываются навстречу его языку. Фэнг Хуан снова почувствовал напряжение внизу живота и потянулся рукой к его источнику… Гуля успела собрать почти все вещи, как наконец-то пришла Линвэй. С видом умирающего лебедя, девочка ввалилась в комнату.  — Личжи, я умираю, — она подошла к Гуле и повисла на подруге.       Линвэй была в своём репертуаре, когда ей надо было выговориться, она никому и слова не давала вставить.  — Как ты узнала, что Фэнг Хуан уезжает? Он позвонил тебе? — спросила Гуля.  — Нет, он пришёл ко мне домой и попросил выйти во двор, так я и узнала. Мне так плохо! — снова заныла Линвэй, в голосе девочки слышалась глубокая тоска. «Интересно, Фэнг Хуан уезжает через несколько дней, а не завтра, почему он поторопился попрощаться с Линвэй», подумала Гуля.  — Вы разве больше не увидитесь? Наверняка он устроит прощальную вечеринку в подсобке, — Гуля села на диван, увлекая за собой Линвэй, — Вэйвэй, мне нужно тебе кое-что сказать. Но Линвэй смотрела сквозь неё и как-будто не слышала слов: — Нет! Мы больше не увидимся! Он сказал, что у него не будет времени увидеться вновь. Он только повторял без остановки как попугай: «Позаботься о Личжи, она такая одинокая, такая ранимая, ближе тебя у неё никого нет. Никогда не оставляй её одну.» Личжи то, Личжи сё, бред какой-то! Разве ты одинокая? У тебя семья больше, чем у меня. Разве ты ранимая? Ты самый сильный человек, что я встречала! — Личжи! — Линвэй вдруг вскочила. — Личжи! — снова повторила она, словно не в силах сказать то, что хотела.       Гуля встала и взяла её ладони в свои:  — Вэйвэй, не переживай так сильно, мы уже почти взрослые, вырастем и встретимся с Фэнг Хуаном снова. Мы же лучшие друзья!  — Ты не понимаешь! — закричала Линвэй, — Это вы с ним друзья, поэтому ты так легко воспринимаешь его отъезд. А мы с ним не друзья! Я люблю его! Я так сильно его люблю! Он мне понравился сразу, как только я его увидела, но я просто ждала. Однако сегодня, когда он сказал, что уезжает, я почувствовала, что задыхаюсь. Это впервые со мной! У меня так сильно болит всё внутри, будто я умираю. Личжи, что мне делать? Линвэй вдруг зарыдала, она плакала так горько и в этом плаче чувствовалось столько безнадежности, что Гуля вдруг поняла, что она не сможет сказать ей, что Фэнг Хуан признался ей в любви. Её радостное возбуждение сменилось на отчаяние, она откинула ладони Линвэй, как будто они жгли ей руки. Линвэй даже не заметила, что с подругой творится неладное и снова повисла не ней, крепко обнимая. Она уткнулась ей в плечо и горячие слёзы девочки обжигали Гулино тело сквозь свитер. Руки Гули беспомощно повисли, словно плети, она была не в силах ни обнять и утешить подругу, ни оттолкнуть её.       Когда буря миновала, она принесла Линвэй стакан горячей воды.  — На выпей, — холодно сказала Гуля, она не могла поднять глаз, — Ты успокоилась, мой папа отвезёт тебя домой, не иди так поздно одна. Линвэй выглядела опустошённой, она пила воду маленькими глотками и смотрела на подругу:  — Ты уезжаешь завтра, тебе наверное нужно собираться. Даже не знаю, как я проживу эти дни без тебя и Фэнг Хуана. Это будет самый ужасный Новый год в моей жизни. Возвращайся скорее! Фэнг Хуан ждал уже несколько часов, которые тянулись так натужно, что он больше не мог ждать. Сначала он твердил себе: «У неё наверняка очень много вещей, моя девушка такая модница. Нужно ещё немного подождать». Словно тигр, расхаживающий по клетке, он без остановки перемещался по квартире, пока его мама не закричала:  — Фэнг Хуан! Может быть хватит ходить и топать? Что с тобой? Уже поздний вечер, а ты всё не успокоишься. Фэнг Хуан наконец не выдержал и направился к телефону, он несколько раз набирал номер мобильного телефона Личжи, но обезличенный голос просил перезвонить позднее или оставить сообщение на автоответчике. Он кинулся к встревоженной маме:  — Мама, мне нужно сходить к однокласснице, я чувствую, что случилось что-то плохое. Она обещала мне позвонить, но её телефон выключен.  — Фэнг Хуан, даже не думай! Я не позволю тебе идти никуда ночью. Допустим, твой папа мог бы тебя отвезти, но не думаю что это прилично, беспокоить людей в такое позднее время. Фэнг Хуан бросился к отцу и начал умолять о помощи. Узнав, что разговор идёт о девочке, отец бросил красноречивый взгляд на мать и согласился.       Фэнг Хуан позвонил в дверь Гули, ему открыла мама Гули. — Одноклассник Хуан, что случилось? — мама Ли узнала его и приветливо улыбнулась.  — Тётушка, мне надо срочно увидеть Личжи, не могли бы вы позвать её.  — Расскажи сначала, что случилось? Гуля плохо себя чувствует, к тому же утром у неё самолёт. Не думаю, что это хорошая идея, беспокоить её. Фэнг Хуан немного пожевал губы и выдал ответ, припасенный на крайний случай: — Тётушка, Личжи забыла шапку, в Москве наверное холодно, — в доказательство он достал из-за пазухи шапку, которая почему-то была вложена в пластиковый пакет.  — Хорошо, раз ты принёс, давай я передам, — Ирина попыталась взять шапку, но мальчик вцепился в неё обеими руками, она потянула ещё раз, но он вдруг поднял на неё умоляющие глаза. Ира на мгновение застыла, почему этот ребёнок так вцепился в шапку, которую сам привёз, чтоб отдать? Она выдохнула.  — Сяо Фэнг ты можешь передать шапку при встрече, оставь пока себе, у Гули есть и другие шапки.  — Мне нужно увидеть Личжи, — упрямо сказал мальчик.  — Подожди здесь немного, может быть она уже спит. Мама Ли вернулась через несколько минут:  — Сяо Фэнг, она уже спит.       Фэнг Хуан понял, что мама Ли врёт, он слышал сдавленные голоса и понял, что Личжи не хочет его видеть. Получается, что с девочкой ничего не случилось, но почему она не хочет его видеть? Он не двигался, будто молчаливо ждал ответы на свои вопросы.  — Сяо Фэнг, ты один пришёл? Я могу попросить папу Ли подвезти тебя.  — Спасибо тётушка, но не надо, меня мой папа ждёт. Не могли бы вы, дать мне листок бумаги и ручку? Фэнг Хуан написал записку и ловко завернув её в замысловатый квадратик, передал.  — До свидания Сяо Фэнг, спокойной ночи  — До свидания тётушка, хороших снов. Гуля смотрела на Фэнг Хуана в щелочку между занавесками, смотрела как он удалялся и садился в машину, как машина увозила его и в её сердце разливалась тоска, словно она никогда больше его не увидит. По щекам потекли слезы. На улице вдруг пошёл снег, его огромные хлопья, сквозь призму Гулиных слёз, превращались в белые макароны. Радость от первой взаимной любви, вдруг сменилась осознанием разлуки. Гуля не понаслышке знала, что значит не видеть близкого и любимого человека месяцами. Папа и бабушка, которых она горячо обожала, были далеко, и Гуля уже приспособилась жить с этой тоской в сердце, похожей на саднящую занозу. Но сейчас ей вдруг стало невыносимо больно и горько, что ей придётся добавить в этот «лист ожидания» ещё одного человека. Она открыла окно и вытянула наружу руку, ей хотелось прикоснуться к этим летающим объектам белого цвета, чтобы понять, что это вовсе не макароны, а просто снег, который однажды растает. Гуля держала в руках квадратик бумаги, только Фэнг Хуан умел заворачивать записки таким сложным образом. Нужно знать способ, как открыть записку не порвав и она его знала. Только сейчас она подумала о том, что открывать такие записки Фэнг Хуан научил только её. Она развернула квадратик и прочла: «Личжи, я скучаю по тебе. Легкого полёта, позаботься о себе хорошо. Буду ждать твоего ответа на письмо. I love yu.» Признание было написано по-английски и с ошибкой. Гуля улыбнулась:  — Какой глупый, — это было сказано с особым чувством нежности. Она бережно сложила записку и положила в кармашек портмоне, изначально, она хотела дождаться качественного фото и сделать с него маленькую копию. Фото поставить в рамке на письменный стол, а маленькую копию положить в портмоне. «И что мне теперь делать?», с грустью подумала она.       Гуля чувствовала себя в западне, у неё было не так уж много близких людей, а с кем поговорить, так ещё меньше! В плане тайн — Линвэй была её самым доверенным лицом, у них не было друг от друга секретов. То, что она рассказала Шу Вэню, о своих отношениях с мамой, это не было особым секретом. Таково было текущее положение дел, которое она сначала не осознавала в силу возраста, затем не знала, как сформулировать претензию. Нелюбовь это не смерть, её нельзя зафиксировать, к тому же внешне это выглядело по-другому. Она вдруг почувствовала в какой-то момент, что хочет рассказать это Шу Вэню и сделала, да если бы и Линвэй её расспрашивала, то возможно таить бы не стала. Но сейчас, сейчас совсем другое дело, то, что случилось между ними с Фэнг Хуаном, нуждалось в тщательном и бесконечном обсуждении, обсасывании подробностей, разработки дальнейшего плана действий. Эта радость была такой горячей, что не будучи выплеснутой, она обжигала Гулю изнутри. И самый близкий человек, единственный, кто мог разделить эту радость, вдруг стал самым далеким, стал причиной скрывать счастье и возможно даже отказаться. С такими тоскливыми мыслями она провалилась в муторный, тревожный сон. Данная глава не подвергалась бета редакции