Шаг

Ваша смерть — это всегда испытание для других.        Билли сидит на краю крыши Комкаст-центра — одного из самых высоких зданий Филадельфии, — свесив ноги вниз. Ветер здесь такой силы, что заглушает весь городской шум: ощущение, будто ты в полной изоляции, — один на целой планете, — и только яркие огни вокруг напоминают, что город живёт, а люди спокойно дышат. Бэтсон думает, что это ненадолго — вот-вот объявится очередной злодей и начнёт творить свои беспорядки, — и Филадельфия впервые в жизни кажется ему враждебной и чужой.        Парень вспоминает тот день, когда традиция благодарить Бога «за семью, за этот день, за сегодняшний ужин» стала и его традицией, и на глазах выступают слёзы. Он думает о семье, о людях, которые приняли его к себе в трудный, переломный для него момент, а перед глазами только лужа крови, растекающаяся под юным телом. Кровь повсюду: на его руках, на его одежде, — кровь бежит внутри него и Бэтсон отчаянно желает иссушить всего себя, лишь бы отделаться от едкого запаха и ощущения, будто тонешь в этой вязкой жидкости без возможности всплыть. Он задыхается, его трясёт от страха не во сне, а на яву, и он сходит с ума: с силой дёргает волосы на голове, и ветер тут же уносит их куда-то вдаль; ногтями цапарает открытые участки тела с таким усердием, что остаются красные полосы и выступает кровь, кровь, снова к р о в ь, и уже невозможно отличить, что реально, а что нет.        Слёзы, стекающие по щекам, обжигающе горячи, а ветер, что словно проворные щупальца лезет под одежду и сжимает юношеское тело, холоден как забвение, но даже этот контраст не отрезвляет. Билли исходится в крике, до хрипоты дерёт горло, но его никто не слышит, он снова один, и только остальной город призывно смотрит на него снизу-вверх, тянет смоляные когтистые лапы, забирая с собой остатки разума.       Вдох. Фредди даже не успевает вскрикнуть, когда, подобравшись сзади, очередной суперзлодей всаживает ему в грудь своё магическое оружие, больше похожее на копьё. Выдох — и оно уже снаружи. У Билли пелена перед глазами, события того часа смешались в кашу: вот он, со всей своей жестокостью, что обычно прячется глубоко внутри, казнит этого злодея его же оружием, бесконтрольно всаживая его куда придётся, превращая человека в месиво, которое будет невозможно опознать, и всюду брызги крови, а вокруг охают люди, всхлипывая, бегут куда подальше; а вот он сжимает хрупкое тело Фримана, который уже потерял форму Шазама. Парень беззвучно роняет слёзы, пытается сказать что любит его, Билли, но вместо этого давится собственной кровью. А Бэтсон только и может, что гладить его шоколадного цвета волосы и выть от боли, что острыми иглами пронзила самое сердце, — даже тогда, когда Фредди уже не дышит, а карие глаза стекленеют. Ваша смерть — это всегда испытание для других.        Смерть Фредди для Билли — как раз такое испытание. И он не справился. Ветер треплет его волосы, и он делает шаг вперёд.