«Света Дейдример исключила пользователя Мози Монтана из беседы»
больно резала где-то в груди. Правда, физически выражать эмоции было до сих пор слишком затруднительно — хотелось расплакаться (она ведь девушка, и не важно, что читает рэп), но даже на это сил не хватало, поэтому она лишь скинула бычок куда-то в сторону и полезла в телефон заказать такси до дома. Пока девушка стояла и ждала свою машину, она успела придумать звучное название для своего настроения — «эмоциональное похмелье». На грани сознания мелькнула мысль что это достаточно хорошее название для трэка или даже альбома, но потом ее на несколько секунд ослепил свет фар, поэтому Мози мгновенно забыла про это.***
В следующий раз она встретилась с подругами лишь через месяц, после очередного мероприятия, где беготня от обоих к концу дня напоминала какую-то несмешную русскую комедию. Но, как бы Монтана не избегала встречи с девушками (Алина пока сама не знала, как лучше называть их, ибо слово «подруги» вряд ли могло подойти в сложившейся ситуации), Даша нагнала ее у служебного выхода, как раз там, где уже не было фанатов или другого народа из персонала. — Алина? — Итак, заключение номер один — за этот месяц чувства никуда не пропали, поэтому на появление Зарыковской мозг среагировал мгновенно — захотелось облизать всю фигурку девушки не только взглядом, а сердце сразу же начало стучать в несколько раз быстрее. Предположительно, на Свету реакция была бы похожей — даже от одной ее фотографии в инстаграме температура могла повыситься на пару градусов (хорошо хоть она не закрыла свою страницу, как в той чертовой песне Фэйса). — Надо поговорить. Света все рассказала. — Ну давай, базарь, — получилось как-то слишком наигранно-грубо, обычно Мози так не разговаривает, но именно сейчас, кажется, она вообще забыла, что было время, когда они и в правду были близкими подругами, без каких-то ненормальных чувств с одной из сторон. — Я хотела сказать, — кажется, Даша потеряла прежний запал, из-за чего говорить стала более неуверенно и периодически теребила завязки на худи, оттягивая тем самым ворот (от этого жеста, честно говоря, любые непошлые мысли в голове исчезали), — что это нормально. Ну, как бы, нет, но… — Ага, хотеть поебаться сразу с двумя девушками это, по-твоему, ок? — Монтана села на ближайший ящик, благо, тут их было много — с аппаратурой, мерчем и другими вещами. — Нет, я имела в виду… другое, — Зарыковская окончательно растерялась, всем своим видом показывая желание убежать от этого места, из Питера и вообще с Земли. Против своей же воли Алина почувствовала укол совести — ставить свою возлюбленную (такое название звучит очень паршиво, как из ебанных романов из фикспрайса, но фактически так оно и было) в неудобное положение было более, чем мерзко. — Каково это? То есть, ну, как ты поняла, что мы, вроде как, нравимся тебе обе? — Слушай, Даш, если тебе неприятно говорить на эту тему, то ты всегда можешь уйти, ты же знаешь? — Мози подавила желание достать сигарету из внутреннего кармана джинс, ибо слишком хорошо помнила, что именно Зарыковская не любила запах дыма, тогда как Света иногда была даже не против покурить за компанию что-нибудь легкое и с кнопочкой. — Я и сама не знаю, когда это все началось. Просто понимаю, что если бы здесь стояла сейчас Света — не обиженная, без разочарования в глазах — я была бы рада. В голове крутятся тысячи мыслей, хочется рассказать Зарыковской про желание обнимать и радовать обоих, целовать в щеки и перебирать волосы. Хочется засыпать и просыпаться с ними, хочется, черт возьми, чтобы они смотрели на нее так, как она на них, и плевать, что звучит это как максимальная степень эгоизма. Еще миллиарды «хочется» бьются фонтаном в голове, но Алина оставляет их только для себя. Даша выглядит заинтересованной, но надо не забывать о ситуации, в которой они оказались. Такие резкие признания, наверное, только отпугнут. — Может, судьба у меня такая — иметь не только вторую, а еще и третью половинку? — Может быть, — Даша задумчиво смотрела куда-то вдаль Питерской улочки. — Может, я тоже люблю вас обоих? Как понять, что это не просто крепкая дружба, а что-то более? Блять, Алин, я так запуталась. Монтана смотрит перед собой и понимает, что Даша уже не та уверенная бизнесменка, которая двигается к своей цели сквозь горы хейта и критики. Она выбиралась из разного дерьма, она, черт возьми, действительно пережила вебкам, но сейчас абсолютно запуталась в своих чувствах. А ведь виной этого стало лишь одно маленькое признание. Девушка не может найти в своей голове подходящего совета — перед ее глазами лишь фигура Даши, выточенная как самая прекрасная греческая скульптура, ее глаза, что сейчас с грустью смотрят на мощеный пол. В голове Мози красной бегущей строкой отпечатывается «ЗАБИРАЙ ЭТО СОЛНЦЕ, И БЕГИ ЗА ВТОРЫМ», поэтому она не находит способа ответить на вопрос лучше, чем встать с ящика, быстро приблизиться к девушке и, не давая той опомниться, соединить их губы в поцелуе. Поцелуй совсем лёгкий, без лишней сейчас пошлости (хотя Монтана не отказалась бы завалить Даша на ближайшую горизонтальную поверхность хоть в эту секунду, прямо на открытой улице). Разница в росте почти не заметна, благодаря кедам на ногах Зарыковской и небольшой возвышенности на неровной дороге, куда так удачно встала Алина. В таком положении девушки стоят еще пару секунд, Даша успевает даже положить свою ладонь на затылок Мози, но та уже отстраняется и отходит на пару шагов назад. — А сейчас иди к Свете. Ты сама поймешь, если это влюбленность, — видеть Зарыковскую сейчас невыносимо хотя бы потому, что продолжения уже точно не будет — нужно дать оправиться хотя бы от поцелуя. Из них троих только Света ранее давала намеки на свою ориентацию, вешая на стену своей комнаты радужный флаг, в то время как Даша обычно не особо афишировала свои отношения. Что насчет Мози — она прекрасно знала, что да, возможно в какой-то этап своей жизни у нее могут завязаться отношения с девушкой, но до встречи с этими двумя даже мысли о полиаморных отношениях не появлялось. Даша еще минуту стоит рядом, не говоря ничего, только смотря куда-то в пол, а затем все-таки уходит, даже без стереотипного хлопка двери, оставляя Алину одну. Кажется, ей тоже нужно побыть в одиночестве и все обдумать. Тем более, что следующие пару недель не приносят Мози ничего интересного. Света улетает во Францию (Монтана честно не ревнует, хотя, вот каламбур, спутницу Дейдример так же зовут Алина), о чем девушка узнает, естественно, самой последней и из сторис, которые уже вот-вот исчезнут. В это время Даша решила тоже особо не унывать и отправится Будапешт. Тут уже было легче справится с необоснованной ревностью — она была в целой компании, а ее фотографии в мокром облегающем купальнике определенно того стоили, Мози оценила. В общем-то, из всего этого понятно, что снова встретились они так же случайно, на дне рождения какого-то общего знакомого, про которого к концу вечера ни Монтана, ни кто-либо другой по близости вспомнить не могли. Света зашла в самую отдаленную комнату квартиры как раз в тот момент, когда Мози сидела на подоконнике и выкладывала очередную фотографию с Машей Химой в свой инстаграм. Подписав ее чем-то нейтральным (что-то про girls squad), она подняла глаза на девушку, мгновенно сглотнув слюну. Они не виделись достаточно давно, уже почти два месяца как, поэтому Монтана успела отвыкнуть от вида Дейдример в обтягивающей черной футболке и джинсах. — Мы можем поговорить? — Света закрывает дверь на защелку, благо она тут имеется, и медленно подходит к Алине. Это выглядит не слишком приятно, будто она, как минимум, пациентка Кащенко (а обстановка действительно походит на клипец Бульвара Депо), но обижаться тут не на что — Дейдример это делает подсознательно, на инстинктах. — Прошлый наш разговор окончился не очень хорошо, не припоминаешь? — Мози разворачивается к девушке лицом, свешивая ноги с огромного подоконника. Света еще несколько секунд мнется, а затем почти уверенно преодолевает расстояние между ними (почти как пропасть, Пушман, оказывается, не врала) и аккуратно целует ее, кладя руки на плечи. Монтана на пару мгновений зависает, но затем притягивает девушку за талию (потому что может), прижимая еще ближе к себе, ладонями чувствуя, как она вздрагивает. Они целуются еще некоторое время, а потом Дейдример отстраняется, мягко лизнув ее верхнюю губу напоследок. Она неловко шевелит пальцами на плече Алины, а затем резко разворачивается и убегает, на ходу открывая щеколду на двери и скрывается за ней. Мози в полном замешательстве — ведь это далеко не ее инициатива, сама она не пришла бы в комнату к девушке даже под страхом смерти, боясь еще больше навредить их и так испорченным взаимоотношениям — все это сделала Света, сама, без помощи (может только с подачи Даши — Монтана до сих пор не знала, чем закончился тот день и что делала Зарыковская после их встречи). Телефон вызывающе вибрирует — Алина одним движением снимает блокировку и видит на панели уведомление из телеграма.«Света Дейдример добавила пользователя Мози Монтана в беседу»
Затем проходит пару минут, прежде чем Света отправляет вдогонку к техническому сообщению свое, полное какой-то неуверенной нежности. «Света Дейдример Завтра. В восемь. У меня дома. Света Дейдример Обе.»***
— С днем рождения, киса! — Мози притягивает Свету к себе, сжимая ее в своих объятиях. Та несколько секунд молчит, замерев. — Алина! — Света ошарашено отстраняется и смотрит на девушку, а затем запрыгивает прямо на нее, обвивая ее талию ногами и зарываясь носом куда-то в волосы. Монтана в последний момент смогла отменить все дела в Москве и взяла единственный оставшийся билет на ночной самолет до Санкт-Петербурга, и все только ради дня рождения своей девушки. — Даша, Алина приехала! Одной из девушек. Тот вечер буквально поменял жизнь трех девушек до неузнаваемости. Они собрались в этой самой квартире, все обсудили, поняли, что природа хорошо так над ними подшутила, а затем потрахались. Забавно вышло — они сразу нашли свое место, обошлось даже без бесполезных неловких разговоров, как должен происходить секс трех девушек. Как будто так и надо — в четыре руки изучать тело Даши и вылизывать Свету с ног до головы сразу двумя языками. Монтана могла поклясться — по сравнению с тем, что девушки творят ночью, обычный традиционный секс при выключенном свете — ничто. Но, как бы все восхитительно не началось — у их отношений были свои минусы. Как минимум — непонимание. Первый раз они столкнулись с ним, когда Кашин спалил их в своей же квартире — они праздновали что-то и к вечеру, выпив парочку бутылок алкоголя, уединились в его спальне. Что следовало ожидать — их заметили. Данила зашел именно в тот момент, когда последняя футболка (Дашина, кстати говоря) полетела на пол, а Монтана уже расположилась на ее коленях, целуя при этом Дейдример. — Девочки? — сказать, что парень охуел — ничего не сказать. Тогда у них произошел серьезный разговор — за столом, с кружкой чая для Светы и пива для Кашина. Он несколько минут неотрывно смотрел на девушек, прерываясь лишь на то, чтобы отпить, а затем произносит: — И как вы докатились до этого? Ну, до тройничка в постели. — В отношениях, Дань, — Даша задумчиво гладит Свету по голове. Кажется, младшая прямо сейчас готова уснуть, не допив свой чай, поэтому Монтана чувствует стойкое желание укутать ее в одеяло, прижать к себе и увести домой. — Мы встречаемся. — Да, Дань. Втроем, — предвещая вопросы от Данилы ответила Мози. Кашин тогда знатно охуел, но потом успокоился и даже возмутился, что девушки это скрывали, ведь это именно он «собрал вас вместе, и вообще вы обязаны в честь меня первого ребенка назвать». — Алина? — Зарыковская выглядывает из комнаты, смотря на девушку округлившимися глазами, а затем подбегает к ней и начинает зацеловывать все лицо, забив на ярко-красную помаду на своих губах. Последний раз они виделись несколько недель назад, но все трое уже успели соскучился друг по другу. Однажды Кашин, который уже даже успел привыкнуть к их отношениям, пришел утром к Монтане, чтобы обговорить детали фита. Тогда он случайно зашел в спальню (девушка совсем недавно переехала, хотя Данила не успел и к предыдущему расположению комнат привыкнуть) и увидел там целующихся Свету и Дашу. В это время Мози, помешивая кофе в турке, стояла на кухне в Дашиной футболке, которая все равно была ей длинной, и настраивала себя на рабочий лад. — Алин, а ты не ревнуешь их? Ну, Дашу и Свету? Ты стоишь тут, пока они валяются в спальне и целуются, — на салфетку перед Данилой опускается кружка с кофе. Мози вздыхает, ставит точно такую же себе (хотя парень не был точно уверен, что она не подлила себе в чашку энергетик), и садится напротив. — Я тебе больше скажу — они, скорее всего, сейчас трахаются. Или собираются, тоже возможно, — Даня смотрит на девушку с непониманием. — И это нормально? Ну, вы же все-таки встречаетесь трое, ты, вроде как, должна ревновать, что они там развлекаются без тебя. — Почему это я должна ревновать? — Мози отпивает кофе, неприятно обжигающий язык, но зато освежающий голову и девушка смотрит в ответ уже более осмысленным взглядом. — Я больше скажу — позавчера, пока Даша была на съемках мерча, мы со Светой тоже занимались сексом. И с Зарыковской было дело, когда вы нашу Светочку забрали и что-то для ютуба снимали. Сложно обьяснить, но мы на равных правах, понимаешь? Как только начнется эта хуйня с ревностью к друг другу — вот тогда надо будет сворачивать все, потому что это уже не полиамория, а «третий лишний». Но сейчас, например, я их не ревную, они все равно мои девочки, даже когда трахаются вдвоем за стенкой от меня. — Только избавь меня от подробностей, спасибо, — Данила театрально закатывает глаза, заслоняясь невидимой стенкой из шуток, но Монтана все равно понимает, что ему сложно представить подобную ситуацию даже в голове, несмотря на то, что его близкая знакомая находится в ней прямо сейчас. — Все-все, Даш, я приехала теперь уже на долго, — Мози отцепляет от себя Зарыковскую и осматривают квартиру. — Вы тут вдвоем? — Ну да, сейчас ведь ночь, Даша не выдержала и приехала почти в четыре утра, — Света улыбается и буквально светится от счастья. У Монтаны от этой картины защемило где-то под сердцем, все мысли отходят на второй план и перед глазами мелькает только огромная пульсирующая надпись «И ЭТИ СОКРОВИЩА ТВОИ». — Мы отдельно квартиру сняли для того, чтобы отпраздновать, так что поедем туда где-то в два, подготовиться надо заранее. Даша берет Алину за руку и ведет в глубь квартиры, где находилась гостиная. — А я как раз хотела подарить наш подарок, — скорее для Алины говорит Даша, выразительно щурясь на сумку в углу дивана. Света идет где-то сзади и, скорее всего, не видит этого жеста. Мози хлопает по карманам, нащупывая цепочку, пока девушка копается в сумке и достает бархатную коробочку. — Это что, предложение? — Как только Дейдример замечает красный бархат в руках девушки, в ее глазах моментально темнеет и она уже вполне готова упасть в обморок (или обьятия), но Монтана спешит ее успокоить. — Сомневаюсь, что хоть где-то в мире можно жениться на двух девушках сразу, так что нет, это просто подарок, — Зарыковская торжественно протягивает ей заветную коробочку, еле удерживаясь от того, чтобы в шутку встать на одно колено. Руки Свету слушаются плохо, поэтому она с трудом находит силы открыть ее, но потом на всю квартиру разносится писк. — Боже, спасибо! В коробочке лежит небольшая подвеска в виде слона Жеки — Света часто рассказывала и шутила про него, а в ее квартире, где все трое, понятное дело, много раз оставались ночевать, на самом видном месте стоял именно эта игрушка розового слона, прямо рядом с их общей фотографией. Мози однажды даже шутила, что с Жекой у Дейдример фотографий больше, чем со своими девушками, на что она отшучивалась, что Даша и Алина — просто прикрытие для их с Женей отношений. И вот теперь, подвеска три-на-два сантиметра из платины светила даже менее ярко, чем девушка в этот момент. — Это подарок от нас с Мози. Но, честно говоря, это не последний подарок за сегодняшний вечер, — Даша улыбается счастливой девушке, крепко сжимая ее в объятиях. Непроизвольно по лицу Мози расползается улыбка (и где тот чертов скотч из мемов?). — А это, считай, маленькое извинение за мое отсутствие в последнее время, — Мози достает из кармана цепочку — она такого же цвета, что подвеска, с аккуратными колечками металла один к одному. На глазах Светы вот-вот выступят слезы, она мелко дрожит, протягивая подвеску Алине. Та обходит девушку, вставая за спиной, соединяет две детали украшения в одну и мягким движением накидывает цепочку на шею Дейдример, застегивая хитровыебанную застежку. Кратко целует в шею — как раз туда, где светлые концы волос щекотят кожу, и отходит. Света светится, украшение, идеально улегшееся на тонкие ключицы, светится тоже, а сердечко Монтаны вот-вот расплавится. — Боже, давайте просто обнимимся! — Зарыковская тоже уже не выдерживает, поэтому притягивает к себе обеих девушек, зарываясь носом в сплетение волос. Монтана, кажется, прямо сейчас счастлива. Как и все в этой комнате.***
— Кто-нибудь видел мою куртку? — Аня ходила по всем комнатам в поиске своих вещей, поднимая и перекладывая все остальные, делая ситуацию скорее даже хуже. Света лежала на диване, расположив светловолосую голову на коленях Алины и пустым взглядом смотрела на ее черную футболку, изредка играясь с темной прядью волос. — Котенок, — прошептала Монтана, наклоняясь и целуя девушку в щеку. Делать было совершенно нечего. Миша сидел на подоконнике, докуривая последнюю сигарету из пачки красного Marlboro. Даша расположилась где-то рядом с Мози, побалтывая в бокале остатки полусладкого вина и задумчиво что-то печатая в телеграме. Где-то за кругом обзора Дейдример (который, вообще то, ограничивался потолком и ее девушками) сидел Даня, негромко говорящий с Машей Химой. Еще полчаса назад вся квартира стояла на ушах, все танцевали, кричали строчки песен и записывали шумные сторис. Но вот, за окном еще не начало светать, а похмелье, похоже, решило не ждать и ебнуло всем разом в голову всего лишь в четыре утра. Танцы и веселье сошло на нет, гости в квартире Даши прекрасно понимали, что время расходиться, но все равно до последнего сидели в тишине, и только Моргенштерн ушел, ссылаясь на важную встречу, к которой ему нужно было подготовиться. — Ну что, Света, куда отправиться собираешься? — пытаясь хоть как-то разбить повисшую тишину, Миша поворачивается к Свете, выдыхая последний дым в направление окна и выбрасывая бычок на улицу. — Я? — Света поворачивает голову, действительно задумавшись. И ведь правда — она три недели назад прилетела из Грузии, сейчас уже декабрь, а Дейдример не имела ни малейшего понятия, куда хочет поехать. Было как-то привычно, что она постоянно в разъездах, ее инстаграм всегда был полон фотокарточками из разных стран, но сейчас она, кажется, решила задержаться в Питере подольше. — А вы не думали поехать куда-нибудь втроем? — Кашин выразительно кивает, и девушки сразу понимают, какой именно смысл он вложил в эту фразу. — Кстати, а это идея! — Света прямо-таки чувствует, что в ее глазах загорается огонек. — Хочу увезти вас в Испанию! — Солнышко, у меня визы даже нет, а за границей я последний раз была с мамой в Турции в 2006, какая мне Испания? — Мози смеется, смахивая растрепавшиеся прядки с лица девушки, но та не хочет слушать ни малейшего возражения. И ведь Дейдример действительно загорелась по хлеще букв на паленой футболке трэшер. Сделать визу оказалось быстрее, чем девушки предполагали, гораздо сложнее стало уговорить саму Алину на первое в ее жизни путешествие в Европу. — Бля, Света, ну правда ведь! Я вообще не выездная, слабо говорю на английском, там скорее тебе и Даше понравится, я в Барселоне максимум с Кизару фитануть смогу, — сколько бы Монтана не отговаривалась, у девушки был один ответ — они летят вместе и точка. Даша предпочитала в их недоспоры не влезать, лишь иногда поддакивая Свете, потому что, говоря по секрету, ей тоже хотелось побывать в новой для себя стране вместе со своими девушками. Поэтому не было ничего удивительного, когда в инстаграме троих девушек одновременно появились фотографии с геолокацией «Барселона, Испания».***
— Даша, открывай шампанское! — до полуночи оставалось около десяти минут, но все были уже на взводе — Мози искала в интернете онлайн обращение президента, Даша все колдовала над столом, переставляя немногочисленные тарелки и расчищая тем самым место для ноутбука. Только Света кажется, почти ничего срочного не делала — ела виноград по какой-то старой испанской традиции, наблюдала за кипишем с какой-то ноткой покровительства. В голове так и мелькала мысль — «Ну вот, мои девочки тут, со мной, в Испании, что-то делают. Красота.» — Слушайте, а это, случаем, не под куранты нужно делать? — Зарыковская уже держала в руках бутылку не особо дорогого шампанского, аккуратно снимая верхнюю фольгу. В углу комнаты стало еще несколько бутылок «aviva». — По-моему, родители открывали бутылку под речь президента, — Света берет свой бокал, допивая остатки уже потеплевшего алкоголя, разглядывая через запачканное стекло огни гирлянды. Удивительно, как они вообще смогли найти елку в доме, который сняли на это путешествие. Хозяйка жилья, которая сама была проезжей из Англии, разрешила использовать хвойное дерево с пластиковыми иголочками по назначению, рассказав при этом, где лежат игрушки и другие украшения. Сама она решила праздник отметить с родителями, забрав заодно своего совершеннолетнего сына, поэтому без особых проблем отдала дом приезжим трем девушкам. В Европе в целом с этим было гораздо легче — это не Россия, где сдать квартиру на ночь молодой компании означало полный разгром к утру. Тут и люди бережливее, и арендодатели спокойнее. — Ладно, откроем чуть позже, как только наш уважаемый президент начнет очередное поздравление. — Даша оставляет бутылку, переключаясь на тарелочку с простенькими бутербродами с огурцом и плавленным сыром. В это время Дейдример доедает свою гроздь винограда без косточек и откладывает веточку на салфетку. Часы показывали 23:54. Эта поездка стала чем-то вроде укреплении их отношений и проверкой на прочность одновременно. Они уже пробовали жить вместе, хоть и не особо долгий промежуток времени (вспомнить хотя бы неделю Светиного дня рождения — они провели почти семь дней в ее квартире, вставая с кровати только чтобы банально поесть. И вот только попробуйте обвинить их — они не виделись очень долго, поэтому такой секс-марафон в полном составе был вполне уместен и ожидаем.) Но сейчас это было что-то новое — они вместе ходили в магазин за базовыми продуктами, вместе решали небольшие проблемы, вместе ходили по городу — все делали вместе-вместе-вместе. Не Света с Дашей, не Даша с Алиной — втроем, их любимым и идеальным трио. Не все проходило гладко, хотя этого очень хотелось — были даже маленькие ссоры, без них вообще сложно представить отношения. Но в конечном итоге все заканчивалось хорошо — испорченный свитер Светы идеально заменился Дашиным, проблемы с предстоящим туром Мози решились одним звонком куда надо, слившегося в последний моменты художника нового мерча прекрасно заменила Дейдример. Они как будто созданы были сглаживать и дополнять друг друга, образуя идеальный союз. Даже если бы Дейдример захотела бы — ей сложно было бы представить себя в «традиционных» отношениях. Уж простите, гомофобы (и как там называют людей, которые против полиаморных отношений?), но ее все устраивает. — Я нашла! — Алина ставит ноутбук на середину стола, облокачиваясь на Свету. — Можем начать смотреть этот голубой огонек, а там уже в полночь начнется прямая трансляция. — Наконец-то начинаем! — Света взбудораживается, бросая взгляд на настенные часы. 23:57. Из динамика Мозиного ноутбука наконец доносится торжественный звук, кадры резко меняются — вместо пьяненькой Бузовой под ручку с Киркоровым (надо же, они там все мемы в интернете собрали?) теперь показывают кадры с Кремлем. — Дорогие друзья! — На экране появляется Владимир Владимирович, Монтана пытается удержаться от всевозможных политических шуток и вместо этого лишь смеется, не особо разборчиво прося Дашу выключить свет. Девушка щелкает выключателем и комната погружается в приятный полумрак. Света ловит себя на мысли, что готова остаться в этой секунде навсегда — со своими девушками, в любимой стране и с пустым бокалом в руке. — Сбежали в другую страну, а Путин уже тут как тут! — не выдерживает Алина и заливается смехом, пытаясь добавить что-то про «плати налоги». Даша пытается сохранять серьезное лицо, но улыбка, которая неконтролируемо расползается, слишком выдает ее настрой. Она тянется за бутылкой, пытаясь максимально аккуратно ее открыть. — Боже, я так счастлива, — Дейдример наблюдает за этой картиной и завидует самой себе — это все ее, Светино. Ее жизнь, ее люди, ее мир. В такие моменты возникает всякие бредовые, но счастливые мысли, вроде той, что вся эта вселенная крутиться вокруг них. — Да рано еще, Светик, вот наступит следующий год — тогда порадуемся! — Алина гладить ее по волосам, по спине, и даже сквозь ткань простенького синего платья прикосновения ощущаются горячо, как тысячи маленьких искор бенгальских огней. Справа слышится хлопок — и Зарыковская радостно кричит: — Давайте бокалы, сегодня наливаю всем! — стеклянные бокалы наполняются светлым напитком, игриво переливаясь тысячами пузыриков. В воздухе витает запах нового года и от предвкушении чего-то грандиозного приятно скручивает в животе. — Я вас так обожаю, — Монтана смотрит на обоих девушек с такой нежностью, что сердце Дейдример поливается тягуче-сладким медом, она не может отказать себе в удовольствии и целует в щеку девушку. Как потом понимая — не она одна, Даша в эту же секунду успела оставить след красной помады на другой щеке Алины, от чего она не может перестать смеяться. — С наступающим вас, новым 201* годом! — Путин, про которого уже все успели забыть, заканчивает свою речь, и, как только его лицо пропадает, появляются куранты и раздается первый удар. — Никто даже бумажки сжигать не будет? — Резко комната наполняется возней, ощущение приближающегося чуда не покидает, а только удваивается. Даша наливает шампанское в собственный бокал, ведь за разговорами забыла это сделать, Мози судорожно пытается придумать желание, стуча ноктями по стеклу. А Света лишь собирается задуматься, как в голове возникает ее главное желание — просто оставаться счастливой. Всегда. — Три! Четыре! — Загадав желание, Зарыковская начинает считать бой в слух. — Пять! — Шесть! — Алина отвлекается от своего бокала с улыбкой и чуть прищурив глаза. Каждый в этой комнате просто светится счастьем. — Семь! Восемь! — Долгожданные секунды тишины, только бой курантов, который отражает сейчас вся Россия и даже отдельные дома за ее пределами. Тишина настолько спокойная, что Света переходит на шепот, — Девять. Десять. — Одиннадцать, — так же шепчет Алина с бокалом в руке и, кажется, мир замирает именно в эту секунду. — Двеннадцать! — Главную цифру почти кричит Даша, но это сливается с громким и безудержным звоном бокалов, шумом в ушах и собственными восклицаниями. — С новым годом! — почти хором кричат они. Если бы они отмечали в России, то с улицы точно кто-нибудь крикнул бы поздравление в ответ, но за окном Испания, и оттуда слышатся только гул машин. На фоне помпезно играет гимн Российской Федерации, идеально дополняя атмосферу наступившего праздника. Девушки пьют почти залпом целый бокал, проговаривая свои желания по сотне, тысяче раз. Только выпив последние капли, они смотрят друг на друга с улыбками на лице и ставят бокалы на стол. Сама того не замечая, Света тянется к Даше, затягивая ее в легкий, но какой-то ленивый поцелуй. Она скидывает длинные кудрявые пряди с плеча, оставляя там ладошку. Рука Мози уже тянется к подборотку Зарыковской, перетягиваясь через Дейдример, разрывая их поцелуй и тут же затягивая Дашу в новый. Вот он, пожалуй, один из главных минусов отношений втроем — пока всех перецелуешь — уйма времени пройдет. Зато у Светы появляется возможность лицезреть свои целующихся девушек — то еще завораживающее зрелище с каплей борьбы за доминирование. Через пару секунд Алина сама отрывается и притягивает Свету чуть к себе, целуя как-то по-семейному, чуть трепетно и привычно. Несколько мгновений спустя Дейдример разрывает поцелуй, откидываясь назад на подушки. — Кажется, это был наш самый патриотичный поцелуй, — кивая на закончившийся гимн России усмехается Монтана. — В следующий раз будем трахаться под гимн Украины. — Сейчас бы пойти покататься на ледяных горках с родителями и получить подарок под ёлочкой, — подарки они, кстати говоря, уже получили. Как-то так получилось, что у них зашел разговор об украшениях, и они единогласно решили купить на новый год себе одинаковые кольца, вроде обручальных, но скорее как знак верности друг другу. Удивительно, как фанаты еще не спалили одинаковые украшения на пальцах — они их даже особо не скрывали. — Предлагаю взять по ведерку мороженого и позвонить в Скайпе мужской части нашей компании, мне Даня говорил, что он, Миша и Алишер сегодня празднуют вместе, у них там два ночи, вроде, — Монтана тянется, чтобы выключить начавшуюся в голубом огоньке вакханалию, и уже успевает даже зайти в скайп, но тут Даша подает голос: — Я сейчас поняла, что зря загадала желание, — девушка откидывается назад на подушки, позволяя себе забить на прямую осанку. — Я ведь загадала сумбурное «любить и быть любимой». — Не говори, не сбудется! — Слишком поздно восклицает Алина, оторвавшись от ноутбука. — Так оно уже сбылось. И сбывается. Прямо сейчас. А ведь Света тоже загадала быть счастливой, хотя счастлива уже сейчас. И судя по глуповатой улыбке Мози, придумали свои желания все трое примерно одинаково.***
После такой нужной поездки наступил период, которого они все молчаливо ждали и боялись — у Мози начинался тур, а Даше приходилось жить буквально на два города, катаясь из питерского «Мам, купи» в московский. Собственно из-за этого виделись они крайне редко, в основном по выходным, когда хотя бы Даша могла приехать обратно, прямо в объятьях Светы. Та, кстати говоря, однажды призналась, что чувствует себя даже немного бездельницей — сидит себе в своем Петербурге, рисует и снимает ролики раз в месяц, не ставя себе даже примерные дэдлайны. По словам Алины этот ее загон — та еще глупость. Даша ее в этом вполне поддерживала. Зарыковская хотела верить, что все будет хорошо, но какая-то хрупкость их отношений не давала ей успокоиться — страх потерять все это, приехать в Питер и увидеть только закрытые двери Дейдример или оказаться в черном списке у Монтаны, чувствовался постоянно. Они только-только нашли ту самую гармонию, поэтому потерять ее Даша не могла. Пару раз они смогли пересечься с Мози — на съемке мерча, например. Это, ожидаемо, обернулось диким сексом в гримерке (хотя эту маленькую комнатушку сложно назвать таким пафосным словом), из-за которого Даша еще неделю светила перед сотрудниками «Мам, купи» засосами, следами от пальцев и другими недвузначными метками. Хотя обижаться не на что — Алина, наверное, тоже успела раскрутить себя по поводу верности — как там ее девочки уживутся, без ее помощи и присутствия. Все таки Зарыковской видеться со Светой получалось чаще — билеты в Питер покупались не стабильно, но хотя бы раз в две недели. Правда, однажды получилось так, что Мози смогла вырваться из сумасшедшего водоворота концертов и нашла в графике свободные пару деньков, и, понятное дело, укатила в Петербург. Но, как обычно это и бывает, Дашина работа смогла все испортить — именно эти дни были плотно забиты сьемками, собеседованиями и другими «очень важными штуками». «От Мози Монтана: [Вложение] От Мози Монтана: Любим <3» К таким фотографиям, которые вечером отправила в их общую беседу Алина, должна прилагаться огромная такая надпись «ДАША, ЕСЛИ СТОИШЬ — ЛУЧШЕ ПРИСЯДЬ», но к этому сообщению такой подписи не было, поэтому у Зарыковской даже ноги с неожиданности дрогнули от прогрузившегося снимка. Света, их милая девочка-солнце, сидела в неоновых огнях (они там что, новогодний магазин ограбили?), связанная веревкой по рукам и ногам, с переливающимися от блеска (или слюны?) губами и с невероятно пошлым взглядом. И, что окончательно подбило Дашу, на ней было кружевное белье — черное бра с изящной отделкой внизу, такого же цвета тоненькие трусики, и весь этот эстетический оргазм завершался наличием множества маленьких ремешков по всему ее телу и огромная полоска чокера на шее.«От Даша Зарыковская: ВЫ ЧТО ТАМ, ОХУЕЛИ?
От Мози Монтана: Это чтобы наша любимая Дашенька не заскучала в своей Москве) От Мози Монтана: [Вложение]» Не успела Даша успокоиться и остыть, как вдогонку к первым двум почти одинаковым фотографиям (менялось только положение головы Светочки, и то не особо заметно) прилетела еще одна. На снимке сложно понять, что это Дейдример, но взгляд сразу зацепился за несколько очень знакомых родинок, что спрятались под тканью прозрачных тоненьких чулков с неширокой линией кружева по верху (и ведь как знали, что Даша обожает кружевные вещи, а уж на Свете оно вообще смотрелось потрясающе). Прямо на бедре по-хозяйски расположилась ладонь, почти полностью забитая рисунками, так что сомнений, что это Алинина, не возникало. И ведь это просто маленький такой кусочек всей картины, но Даша не была уверена, что выдержит эту пытку полностью — уже даже от одних этих чулков хотелось сорваться и прилететь в Питер к своим девушкам, забив на завтрашние утренние собеседования.«От Даша Зарыковская: Я прямо сейчас, кажется, умру. От Даша Зарыковская: Или кончу. От Даша Зарыковская: ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА С НАШИМ АНГЕЛОЧКОМ?
От Мози Монтана: Просто хорошенько ее набухала ;) От Мози Монтана: [Вложение]» Простых фото ей оказалось мало, поэтому Алина отправила видео. И одна только размытая превьюшка подняла температуру Даши градусов на пять точно. Девушка честно могла признать, что скучала по Свете и Мози не только в романтическом плане, но и в более приземленном — когда они собирались втроем, их секс магическим образом превращался в регулярный и безумно чувственный. Не сказать, что они прямо так уж много испробовали в кровати, все-таки встречаются еще не особо долгое время (хотя кому как — Даша лично знала людей, которые через полгода знакомства уже вступили в официальный брак), но парочка игрушек уже давно валялось в каждой из квартир (ладно хоть на презервативы тратится на надо, а то они бы уже разорились на защите). Но именно в этом плане они и так хорошо справлялись, да и чувствовали себя более чем комфортно (хотя и неприятного информационного разговора избежать не получилось — они все равно нашли вечер, когда без ненужной неловкости обсудили все вопросы и перспективы их отношений — от возможной реакции родителей, до взаимного отказа от БДСМ-сессий, ибо, как оказались, они мало вдохновляли всех троих). Тем более, они в принципе часто менялись позициями в постели, действуя по настроению и ситуации, но Свету всегда хотелось больше обласкать и пригреть, поэтому своеобразным пассивом чаще всего выступала она. Да и ее это устраивало — доминировала она чаще всего без особого энтузиазма, хотя были и исключения. Например сейчас, когда Дейдример со всем этим невероятно пошлым и дерзким взглядом сама лезла под руки, как наглый до ласк котенок, и Зарыковская действительно жалела, что сама не додумалась напоить девушку еще давно. В видео Света буквально накидывалась на Алину с поцелуями, развязно и невероятно пóшло. Мози на такое рвение лишь усмехалась, позволяя играть с ее волосами и придерживая девушку за подбородок. Ее почти полностью забитое предплечье («Блэкворк», как с гордостью Мози называла эту полностью черную тату) гармонично сочеталось с чуть бледноватой кожей и у Даши как-то очень самовлюбленно промелькнула мысль о том, что ее загорелая золотистая кожа идеально бы вписалась с этот симбиоз. Не досмотрев и до половины видео, Зарыковская поставила на паузу и глубоко вдохнула. Воздух казался каким-то слишком горячим, так и хотелось открыть окно в комнате, но ее сосед часто курил, выйдя прямо на свой балкон, так что девушка осталась задыхаться в обжигающе-горячем номере, тем более вдогонку к видео пришло и фото (и даже не понятно — девушка хотела остановить эту пытку, или в тайне мечтала о ее продолжении). Правда, в этот раз от Светы — та, кажется, добралась до телефона и начала свою месть. «Света Дейдример [Вложения]Даша Зарыковская Вы меня с ума сведете»
На фото была Мози. Это было определенно ее тело, Даша узнала темные и слегка кудрявые пряди волос, разбросанные по кровати. Лица не было видно, но зато открывался прекрасный вид на белую полоску чокера с металлическим сердечком по середине, и все то же кружевное белье, но теперь это была другая модель белого цвета — у бра была широкая линия кружева внизу, а само оно не скрывало даже темные круги сосков. Дальше, к сожалению, фото было обрезано, но Света все равно смогла влезть в кадр — она показывала половинку сердечка одной рукой. «Света Дейдример Скучаем <3 Мози Монтана И любимДаша Зарыковская Солью эти фотки в инстаграм и устрою скандал!
Мози Монтана Ага, еще бы руки не были заняты, да? Света Дейдример Меня отметить не забудь: DДаша Зарыковская Ой, да заткнитесь) Даша Зарыковская И за что я вас только люблю?»
***
Руки в волосах, чуть запутанных, но все равно уже родных. У Светы они мягкие и уже отросшие, только на концах ощущаются белые пряди. Раньше она смущалась этого, делала тысячу и одну масочку с удушливыми химическими запахами фруктов, но сейчас ей ничего не стоит вот так лежать у Даши на коленях и печатать новый пост в инстаграм. Алина на кухне, периодически мелькает ее силуэт в черной футболке с розовым блестящим Жекой. С недавних пор она полюбила готовку, поэтому теперь у девушек почти каждый вечер на столе свежие булочки/печенье/капкейки/оладьи (нужное подчеркнуть). Света иногда могла присоединиться, тогда изделие получалось очень сладким и обязательно с цветным кремом. Даша обычно не вмешивалась в их кулинарные эксперименты — она могла только пельмени приготовить, и то не всегда удачно. Мози убирает последние чистые тарелки в шкаф и отвлекается на телефон. На кухне чайник шумит пузыриками закипающей воды, на столе уже стоит шарлотка, заманчиво распространяя запах спелых яблок и сахарной пудры. Алина заходит в гостиную, приближаясь к дивану с девушками, и целует Дашу в щеку. Тянется к Свете, убирая навалившиеся пряди волос, открывая миру спокойное лицо Дейдример. Зарыковская и не заметила, что девушка заснула с телефоном в руках, который уже успел сильно нагреться. — Пошли пить чай. Они сидят на кухне с кружками из «мам, купи» (у Даши уже пару раз появлялась мысль сделать еще и тарелки со сковородками и окончательно обеспечить их кухонной утварью), с потрясающей на вкус и вид шарлоткой. Алина натягивает футболку на колени, а у Зарыковской появляется мгновенное желание обнять ее, поцеловать в макушку и уложить спать — как бы сильно Мози не показывала, что она еще бодра и полна сил, последние полчаса она моргала в трое чаще, а любые движения становились тягуче-сонными. Но сейчас они предпочли сну домашние посиделки на уютной кухоньке недалеко от центра Питера, заводя при этом абсолютно тягучий, как мед в сотах, разговор обо всем. О планах на будущее, о родителях, о городах, о будущих фитах и мерче. — Хочешь в Гавану? — Алина улыбается, отпивает крепкий черный чай. Она выглядит восхитительно в своей простоте: волосы растрепались, невыпрямленные, с естественными кудрями; футболка слегка смялась, сваливаясь с одного плеча, и открытый кусочек кожи заманчиво поблескивал — с недавних пор Света помешалась на блестках, поэтому малейшее прикосновение к девушке оставляли глиттер, как будто она вся состояла из него, как фея из сказок. Даша щурится, улыбаясь — она сегодня с самого утра убежала в «мам, купи», а Света планировала снимать видео и из дома, судя по сторис, не выходила. Кажется, ее девочки знатно развлеклись перед ее приходом, что, в принципе, объясняет сонливость как Дейдример, так и Алины. — Я хочу, — «вспомнишь солнце — вот и лучик», а точнее Света, которая растирает остатки блесток по лицу и выглядит настолько помято-мило, что у Зарыковской щемит под сердцем. Алина отодвигает ближайший стул, обитый белым кожзамом, и встает сама, двигаясь по направлению к шкафу с посудой. Дейдример ничего еще не сказала, но Мози уже знает, что ей надо заварить зеленый чай с листочками мелиссы и малиной, который у них всегда в избытке. — Ты хочешь побывать вообще везде, Солнце, — это абсолютная правда. Они встречаются уже почти полтора года (если считать без того периода, когда все трое ходили вокруг да около с непонятными скомкаными встречами и неловкостью внезапно осознанных чувств) и за это время успели уже побывать в трех странах, если не считать поездку Даши и Алины на Кипр, куда Света не смогла попасть только из-за проблем с визой и общей занятости. — Я не собираюсь это оспаривать, — Дейдример забирает из рук Мози чашку, позволяя той сесть на место и продолжить по-долгу залипать на буквально все вокруг. Невысказанное «с вами хоть куда» остается висеть в воздухе, не давя своим отсутствием. На языке Даши так и теплилось слово «семья», но произносить его пока было страшно. Да, они уже тесно притерлись друг к другу, живут вместе, знают о друг друге, наверное, все: от дней рождения матерей и любимой сладости до предпочтений в сексе; но, наверное, они и сами не готовы к таким словам. Для маленькой Дашеньки идеал семьи казался очень простым — быть как мама с папой, а в итоге что? Она нашла свое счастье в двух девушках в худи и в рубашке. — Кстати, там на подоконнике киви лежат, я их купила сегодня утром, мама сказала мне запасти всю семью витаминами, — Света зевает, не выдерживая бодрствования, и встает, ставя кружку с недопитым чаем на стол. Кажется, девушка даже не поняла, что сказала, но у Зарыковской в сердце волнами пронеслась вся фраза. Дейдример уходит, легонько ступая босыми ногами по холодному от открытого окна паркету, и заворачивает за угол — у них там спальня. Остается надеяться, что девушка смилуется и не станет засыпать на их общей кровати звездочкой (будить ее — сущее преступление). — Она не первый раз так говорит, — Алина, похоже, может читать мысли, или это в Дашиных глазах можно прочитать все подчистую — кто знает? — Сегодня утром она не знала, что надеть для видео, поэтому она попросила меня погладить нашу «семейную футболку». Слышишь, Даш? Мы — семья. Хватит ебать себе мозги и иди спать. Мы тебя ждем. Она уходит следом, оставляя грязные кружки в раковине и отрезанную шарлотку на столе. Даша убирает ее в холодильник, закрывает окно на «микро», и замирает перед видом. На часах чуть больше двух ночи, но Питер все так же кипит. Этот мир полон жизни, взрываясь как пузыри в содовой. Точно так же искрится и сердце Зарыковской прямо сейчас, кажется, она вот-вот почувствует запах советского лимонада. Мама говорила, что счастье — это найти семью. Что ж, семью Даша уже нашла, а дальше думать совсем не хочется; но она, кажется, все-таки счастлива.