Держи язык за зубами.

Встреча должна была состояться после полуночи в старшей школе Бейкона. Там, где всё началось. С самого начала всей этой паршивой истории, в которой дети погрязли, словно котята в грязи. Но, несмотря на все трудности, Скотт МакКол и его «команда» всегда были полны надежды и не падали духом. Но всё изменилось. Веселье, что возвышалось над подростками, подобно небу, исчерпало себя. И надежда, согревающая их сердца лучами июльского солнца, повесилась в кладовке. В этом городе не осталось ни правды, ни веры, ни безопасности. Ничего святого. И в такие хмурые октябрьские ночи, как эта, всё безумие и безвыходность чувствовались стократ. Ветер тяжело гнал скорые чёрные тучи по небу, неполный жёлто-оранжевый диск луны прятался за облаками, будто не хотел видеть всех тех ужасов, что населяла планета. И дождь. Сначала он был несильным, еле чувствующимся на коже. Но мы все знаем злодейку осень и её привычку брать врасплох. Бил холодный ливень, срывая бедные листы с деревьев. Бейкон Хиллс погряз в воде и страхе. Отсюда не было выхода. Почему Дерек решил, что может договориться со Стайлзом? Точнее, с духом разгневанного демона, сидящим внутри когда-то весёлого подростка. Хейла всегда бесили его шутки, однако теперь их так не хватало, что живот сводила невидимая боль. Голубые глаза. Какие они красивые. Стайлз просто обожал этот взгляд, хмурый, ясный, доводящий до мурашек не только тело, но и разум. Теперь же его разум доводит до исступления Ногицунэ. Дерек Хейл, оборотень, каких мало сыщешь на этом свете, был умён. Но в этот раз он не хотел думать о своей безопасности. В его голове по щелчку пальца появились мысли о чувстве долга и дружеской помощи. «Дружеской… Да хоть какой, только бы всё было хорошо.» Диск луны, подобно фонарю, кидал свои светлые лучи в школьные окна. Коридор время от времени наполнялся светом, когда ветер успокаивался и тучи отступали от спутника. Кулаки Дерека белели от силы, с которой он их сжимал. Пальцы хрустели. И этот треск костей казался таким громким, страшным и одиноким в мрачном безлюдном здании, что Хейл словил себя на неприятной мысли: «Страшно». Он боялся. Впервые за много лет оборотень почувствовал себя щенком, загнанным в угол. Брюнет нервно оглядывался, принюхивался, прислушивался. Искал хоть какие-то признаки того, что Стилински пришёл. Но его не было. Наверное, это было к лучшему. Идти на такой риск, не имея ни запасного плана, — что уж говорить об основном, — ни поддержки в виде парочки оборотней, банши и охотников, слишком опасно. Поэтому Дерек недолго думал и поспешил к выходу. Но почему-то остановился. Если демон не пришёл, то чего бежать? Хейл зашёл в один из классов, именуемый кабинетом английского языка. Здесь света было поменьше, но благодаря своим волчьим характеристикам Дерек видел прекрасно. Он без труда обходил парты. Его влёк запах. Слабый запах мужского геля для душа, смешавшегося с одеколоном. Так пах Стайлз. Дерек никогда не признавал, что, когда подросток проходил мимо него, он втягивал в себя как можно больше исходивший от Стайзла аромат. Но сейчас было не время и не место для ностальгии по прошлым дням. Оборотень подошёл к книжному шкафу в дальнем углу небольшого кабинета и начал перебирать руками бумаги. Листы с сочинениями, что писали ученики в мирное время, когда на первом месте была семья, любовь, дружба и удачная сдача экзаменов, а не убежище от монстров и аптечка под боком. Вот он, лист бумаги, от которого исходил несильный запах Стилински. Дерек внимательно принялся читать. «М. Стилински Эссе Что для меня значит дружба? Конечно, взрослые, преимущественно родители, говорят, что полагаться всецело на друзей глупо и не имеет смысла. Я думаю, это потому, что в своё время эти люди ошиблись с выбором «настоящих» друзей и доверили свои взгляды на жизнь и секреты совершенно не тому человеку. У меня друзей меньше, чем у каждой второй девочки или мальчика в нашей школе, но я горжусь ими. И горжусь своим выбором. Называйте меня глупым, безумным, ненормальным, но я доверяю себя всецело этим людям. Мой друг С. (…)» — МакКол, — по-доброму ухмыльнулся Дерек, продолжая читать. «(…) вечно попадает в неприятности, из которых я его частенько выпутываю. Но разве не в этом вся прелесть? Я не чувствую, что он что-то мне должен за мою помощь. Мы же друзья. Ему нравятся мои шутки, пусть он и говорит, что они глупые. Но он смеётся. И это так прекрасно, что дорогие мне люди смеются над моими шутками! Я не знаю, как жил бы без С., который вечно спрашивает о моих проблемах и помнит, от какой газировки меня пучит. (…)» Хейл улыбается. Это точно в стиле Стайлза. «(…) А есть Л., рыжеволосая и самая умная из всех девушек, кого я встречал. (…)» — Лидия, — в утверждение написанному сказал оборотень. «(…) Мы не знаем друг о друге очень многого, но это так важно? Наши взгляды на жизнь во многом совпадают, мы тянемся друг к другу. И, если бы не она, я бы наверное так и остался неуверенным в себе подростком. Я в любой момент могу рассказать Л. о своих проблемах и она не отвернётся от меня. И я ценю это. Она хороший человек, хорошая подруга. Как-то мы сидели в школе на уроке химии. Моя работа, которую я выполнял с напарником, была завалена. Так Л. взяла и переделала весь проект за пару минут, а я и не просил. Правда, семестр я всё равно завалил. Но сам факт того, что я не просил, меня порадовал. Я её обожаю. Также у меня есть хмурый, вечно серьёзный друг. Он не ценит моих шуток, не разговаривает со мной о девчонках и не сидит за одним столом во время обеда. Но его присутствие в моей жизни заставило задуматься о некоторых вещах. Кем я стану в будущем? Будет ли у меня семья? Дети? Конечно, у этого человека на лбу не написано всё это. Он серьёзен, часто бывает сердит и угрюм. Но, поверьте, это один из самых милых существ на планете. Вы хоть раз видели, чтобы взрослый мужчина улыбался при виде маленького ёжика, будто увидел какое-то чудо? (…)» Дерек вдруг вспомнил свою прогулку по лесу какое-то время назад. Ещё до Ногицунэ, до смерти Эллисон. Солнце тогда парило ужасно, казалось, что вот-вот всё живое сгорит под гнётом солнечных лучей. Хейл ходил по лесу от скуки. И тут звук. Тихое шуршание листьев, из-под которых вылазит ёжик. Откуда Дерек должен был знать, что Стайлз в это время следит за ним из-за дерева и фотографирует его, улыбающегося и держащего в руках колючего маленького ежа. Сарказм Стилински в тот момент перешёл на новый уровень. А количество шуток увеличилось в несколько тысяч раз. Дерек сгорал от стыда и желания сорвать с мальчишки шкуру. Как же этого всего не хватает. Вдруг что-то тяжело ударило по виску с левой стороны, от чего оборотень отлетел в сторону, даже не успев приземлиться на четыре ноги, и обрушился своим телом на парту. Та прогнулась и раздвоилась, кидая Дерека на пол. Пару секунд в ушах звенело, а взгляд не мог сфокусироваться на враге. Но обоняние обострилось. Пахло смертью. И Стайлзом. — Вау! Какой я оказывается красноречивый, — смеётся Ногицунэ в обличье подростка, держа в руках лист бумаги, что Хейл до этого долго читал. — Ты только послушай! «В будущем я хочу взять пример с Д. и также серьёзно и осмысленно относится ко всему». Дерек поднимается. — Пф! Серьёзно и осмысленно, — коверкает Ногицунэ, хитро ухмыляясь, но тут же добавляет ужасающим тоном, — Назначать встречу такому мне, вот это неосмысленно. Ты глуп, Дерек. Ты всегда был глуп. Почему только тобой восхищался этот мальчишка. Чем тут восхищаться? Демон вплотную подошёл к Хейлу и присел. — Ты слаб, туп, — будто плюёт тому в лицо, — Твоя жизнь висит не на волоске, а на более тонкой нити. Такой тонкой, что я одним лишь взглядом могу уничтожить тебя. Стилински поднялся и, повернувшись спиной к Дереку, начал обходить класс. — Однако, мне интересно. Удиви меня. О чём ты хотел поговорить? Ногицунэ вальяжно присел на учительский стол, предоставляя Хейлу возможность объясниться. Оборотень чувствовал боль и жжение в области груди, но, несмотря на это, встал. Взгляд сфокусировался на парне. Демон истощил тело бедного подростка до неузнаваемости. На бледном, мертвецки-белом лице выделялись пятна сине-чёрных кругов под глазами. Губы обветрены, местами на них осталась запёкшаяся кровь. Волосы взъерошены. Бедный Стайлз. — Дерек, мне нравится твоя милая мордашка, — начал демон нейтрально, но в секунду оказался в плотную с собеседником, — Но даже тебе я не позволю заставлять меня ждать. Ногицунэ чертовски сильно, такой силы не имеют руки Стайлза, обхватил шею оборотня и принялся сдавливать горло. Дерек краснел, смотря в чёрные глаза демона. У семнадцатилетнего подростка они были янтарными, что-то между мёдом и чёрным чаем. Здесь его нет. Хейл оказался вбит в противоположную стену. Другой остался на месте. — Я начинаю нервничать. Если не хочешь, чтобы я тебя просто убил, то начни уже издавать какие-то звуки, помимо своего кряхтения. Дряхлая, вонючая ты псина, — демон поморщился. Как неприятно было Дереку слышать всё это. Суть не в словах, а в голосе, что их говорил. Больно было бы услышать от настоящего Стайлза чего-то подобного. — Я не знаю, чего ты хочешь, — начал оборотень, громко дыша, — Не знаю, откуда ты появился и почему овладел телом Стайлза. Но, прошу, умоляю, отпусти ты этого ребёнка. — У тебя есть что предложить взамен? — незаинтересованно спросил Ногицунэ. — Да, — помедлил Дерек, — Моё тело мощнее и крупнее этого. И я всё ещё полон сил. Чем же не лучше? Демон смеялся. Громко, заливисто, будто сейчас они не разговаривали, а травили анекдоты по старой дружбе в каком-то трактире. — Ты действительно думаешь, что твоё тело сравнится с этим? Дерек, очнись! Этот город кишит монстрами, вроде тебя и меня. Так, с чего ты решил, что этот парнишка не один из них? Существо подошло вплотную к Хейлу, смотря прямо в глаза. — В этом мальчике таится такая сила, которая способна не только убить, но и воскресить, свернуть горы, иссушить океаны! А ты предлагаешь мне своё искусанное блохами тельце? Ты идиот! Позвал меня лишь за этим? — Прошу, я умоляю тебя. Дереку никогда не приходилось умолять. Умоляли обычно его. — В этот мир я пришёл из самого тёмного и бесчеловечного места, куда всем нам проведена дорога. Вы называете это Адом, я называю это родным домом. Это моё родовое гнездо, среди теней и… Заткнись! Заткнись, заткнись, — Ногицунэ обхватил голову трясущимися руками. Через секунду успокоился, раздражённо пнул ногой стул, что тот отлетел, и вновь вернулся к разговору. — Ситуация такова: ты, глупая шавка, пришёл один на встречу со мной, чтобы просить отпустить мальчишку. А я же просто не понимаю, куда ты лезешь. Дерек, в конце нашего разговора я убью тебя… Заткнись! Заткнись, Сукин сын, а не то я сделаю это прямо сейчас! Дерек был в замешательстве. Его план, — да-да, это был план -, был глуп и плохо обдуман. Сейчас же ему ничего не оставалось, кроме как бежать. А куда он убежит от Ногицунэ, который в секунду его догонит? — Ладно, — говорит демон, подходя к Хейлу, — Мальчишка так орёт, что у меня появится в скором времени мигрень. Так вы это называете, болезнь головы. У человеческого тела слишком много минусов. Оборотень дрожит от внезапного холода, по исцарапанным рукам текут местами струйки крови. В эту секунду Дерек сумел услышать не только голос собеседника, но и стук тяжёлых капель о землю. — Я даю вам немного времени. Попрощайтесь, — говорит существо, таинственно улыбаясь. Хейл не знал, радоваться или плакать. Он увидит Стайлза. Но! Он увидит Стайлза, который будет отчитывать его. Какая драма! Шекспир позавидовал бы. Дерек внимательно смотрит на лицо Стилински. В секунду его улыбка исчезает, а на глазах появляются капли слёз. — Дерек, — почти проскулил мальчишка и кинулся к оборотню, сгребая его в свои руки. Подросток уткнулся носом в плечо оборотня, перебирал одной рукой его волосы. И слегка мочил футболку слезами. — Стайлз, я… рад тебя видеть, — не зная, что сказать, прошептал Хейл. — Ты придурок, Дерек Хейл! Назначать встречу демону, который в моём теле, моими руками собирается тебя убить? Серьёзно? Как… как я должен после этого вести себя. Стилински не даёт брюнету сказать что-либо. — Беги отсюда, прямо сейчас. Я буду удерживать его, сколько потребуется. Но, я умоляю тебя, не оставайся здесь, — в глазах подростка, снова янтарных, мешались нотки сожаления, отчаяния и мольбы. Казалось, вот-вот он рассыпется на части, подобно заклеенной чашке. — Смысла нет, Стайлз, — Дерек улыбался. Он так рад был видеть этого человека, что уже был согласен на смерть. Глупо. — Я не смогу убежать. Стайлз молчал. Он понимал, что оборотень прав. Но попытаться же стоило. — Беги как можно быстрее, — Стилински устало опустился на парту. — Стайлз, — не успел договорить волк. — И, пожалуйста, в такой момент не смей геройствовать. Я… мать твою, Дерек, если всё же получится изгнать Ногицунэ, то тебя я хочу видеть живым! Потому что… У подростка опять текли слёзы, которые он раздраженно вытирал. Но голос от этого не стал менее твёрд, даже наоборот, наполнился уверенностью. — Потому что что? — повторил Хейл. — Поэтому, — Стайлз спрыгнул с парты, рывком притянул к себе брюнета за край футболки. Стилински грубо коснулся своими губами к его, смертельной хваткой держа Дерека. Подросток ожидал всего: смятения, гнева, даже побега, что было на руку. Но глаза его на лоб полезли, когда Хейл начал в ответ целовать. Грязный, мокрый, грубый первый поцелуй. — Я буду бежать как можно быстрее, — говорил Дерек, тяжело дыша. Он смотрел на Стайлза загоревшимися глазами. Стилински кивнул и оборотень снова накрыл его губы. Он толкал язык вглубь, перебирая там каждый миллиметр. И вдруг боль. Резкая, странная, неприятная. Дерек опешил и упал назад на парту, держась за кровоточащий рот. — Держи язык за зубами, — сказал Ногицунэ, выплёвывая теперь ненужный оборотню кусок мяса. Из глаз демона текли слёзы, но улыбка не сходила с лица. Хейл стонал от боли. Существо вырвало ему язык по самый корень. Глаза были мокрыми. Но он обещал. Рывком встал и побежал к двери, но в секунду был прижат горлом к стене. Демон смотрел на него глазами Стайлза, говорил словами Стайлза, держал его руками Стайлза. Но это был не он. На секунду Ногицунэ изменился. Лицо его выражало боль, отчаянье. — Прости меня, Дерек, — болезненно прошептал Стилински, захлёбываясь слезами, — Я люблю тебя. Это было последнее, что услышал Хейл перед тем, как его сердце оказалось выдернуто из груди худой бледной рукой. Его тело осталось лежать между парт, без языка, без сердца, возле листка с сочинением Стайлза. Ногицунэ улыбался. — Не врали духи, когда говорили, что сердце оборотня имеет прекрасный вкус, — изо рта демона текла кровь. Но не его. Сердечный сок из вырванного им органа. Дождь не прекращал лить. Демона и след простыл. «(…) Для меня мои друзья- это смысл жизни. Если меня спросят, ради кого я живу, то я отвечу. Я живу, существую, сплю, ем и шучу ради Скотта, Лидии и Дерека. Благодаря им я улыбаюсь. Благодаря им я спокоен за себя и наш город. Не будет их, не будет меня.»