Виденье

Мягкая перина поглотила его плечо, и Джон проснулся от тысячи дурных предчувствий, хотя не был уверен, что засыпал. С тех пор, как вернулся с той стороны – с той стороны – ему редко снились сны: он закрывал глаза, проходила в мгновение ночь, и он открывал их, наблюдая как серые лучи северного утра начинают его новый день. Это могли быть бойницы Чёрного замка, иллюминаторы корабля, вроде как родной Винтерфелл – неважно. Время скрадывалось, и Бран уже обменялся с ним долгим взглядом и посоветовал ни в коем случае не пить Ночную Тень. Хотя сейчас Джон не отказался бы и от целого пузырька. Что от него хотел Сэм? Предательства королевы. Что от него хотела Санса? Предательства королевы. Предай Дейенерис, предай Дейенерис, предай Дейенерис… За окнами родового гнезда, хотя родового ли, при последних-то событиях, ещё стояла густая ледяная ночь. Снег трещал от подкрадывающегося мороза, в замке было мертво и тихо, а в очаге потухли дрова, но Джон охотно покинул душную постель и набросил дублет. Нужно было проветриться. Возможно, поговорить с умными людьми. Пусть холод проникнет под его кожу, прогонит сомнения, и он вновь будет думать только о Короле Ночи. Как ему и должно. Холодный камень замка ударил в сапоги; крепость зимы, здесь и летом тепло неохотно заглядывало. Ноги сами куда-то повели, и Джон дал им волю. Интуиции и ногам Джон доверял больше, чем своим путаным мыслям. Куда-то да приведут. Стены почему-то давили. Это было привычно для бастарда, но непривычно для… кем он там теперь стал? Он Джон, он просто Джон, и он опять ранит всех вокруг своим существованием и тем, что посмел дышать. Рыжих женщин. Мужчин, за которых он в огонь и в воду. Всё повторяется. Драконья королева стояла на пепелище, в которое обязательно превратит его сердце, когда хоть о чём-то узнает. «Вот ты удачливый человек, - мрачно подумал Джон, когда вспомнил ещё одну рыжую женщину, которую разочаровывал; не из рода Старков, но зато всю в огне, как Дени, - Игритт тебя едва не пристрелила, а теперь Дейенерис скормит тебя дракону». Но, быть может, эта гибель лучше, чем быть превращёнными в ледяного упыря. Намного лучше, чем быть убитым своими братьями. Джон свернул за угол: вниз пролёт до первого этажа, широкая галерея с гуляющим ветром, и он бы его усыпил и прогнал бы назад в постель. Джон свернул за угол и понял, что его смерть в зубах дракона, кажется, откладывается. Дейенерис зажимала себе рот ладонью без перчатки, и она была вся белой-белой, серебристой, как снег. Её трясло – не по-королевски; кажется, она плакала – случилось точно что-то ужасное, не могло не случиться, потому что такие, как Дейенерис просто не умеют плакать. Тонкие пальцы другой руки сминали на животе её ночное платье, поверх которого легла лишь подкладка шубы. Что привело её сюда в темноте чужого замка, где вокруг её враги? Кошмары ночи, предвиденье предательства Винтерфелла? А может, это дурное виденье? Джон бросился к ней, не раздумывая. Пусть виденье утащит его в Долгую ночь. - Что ты здесь делаешь? – Дейенерис вздрогнула и отшатнулась, но он поймал её за ледяные ладони. Дени смотрела на него, но не видела. – Тут слишком холодно, моя королева, - Джон быстро спрятал её руки в своих, потому что у неё были маленькие руки. Они дрожали. Она вся тряслась. Дени. Дени. Дени. Дени, кажется, очнулась. Но, увы, руки она сразу же вырвала. Покачала растрёпанной головой, хотя плетение всё держало форму. Снова стиснула себя за пояс так, будто желала переломить саму себя, как ветвь дерева. - Мне страшно, Джон… - вдруг произнесла она. Джон увидел, что ей действительно страшно. Вряд ли бы Дейенерис хотела, чтобы он увидел её такую. - Мне тоже страшно, - признался он, и как камень рухнул с груди. Они все тут ходили, изображали храбрецов, только Король Ночи был воплощением зимнего ужаса. Половина войска мучились от кошмаров. Кто Джон такой, чтобы их судить – и себя. И Дейенерис. - Ты не понимаешь… - Дейенерис покачала головой. – Разве должна я бояться, разве не должна идти вперёд? – она прижалась затылком к стене и закрыла глаза; тихо забормотала, покачивая в такт головой, молитвой самой себе, потому что она не верила ни в каких богов, ни в старых, ни в новых. – Я Дейенерис Бурерождённая, из дома Таргариенов… Я Матерь Драконов, Разрушительница Оков, и я должна… И она не договорила, что должна. Но эти ненужные титулы в тихом коридоре чужого ей замка вдруг показались Джону откровением. Совсем молодая женщина застыла перед ним, как холодная статуя из белого мрамора, и она всё ещё закрывалась от него руками поперёк хрупкого пояса. «Что же стряслось? Не может же быть такого, что ничего, - на душе скребли кошки, почему-то с ядовитыми коготками, очень зло. - Но как я могу ей помочь? Все вокруг хотят, чтобы я ей не помогал». - Я, наверное, плохая королева… Стоило только чему-то поменяться – так я тут же подумала о себе, будто это что-то значит. Нужно сесть на дракона, лететь туда, но как вспомню, так внутри всё сжимается… Как я теперь смогу?.. – она тихо выдохнула и опустила плечи. - Скажи мне, Джон Сноу, ты меня теперь разлюбишь? - Что поменялось? Хотя он знал, что очень многое поменялось. А они были так мало вместе, хоть шагнул он в костёр её трескучего пламени, как только перестал пытаться искать в нём что-то иное, и подумал – я дома, вот я дома. Но ни сёстры, ни даже рана Сэма Тарли не выгнали бы королеву Дейенерис в ночь в сапогах да подшубке. Королева Дейенерис только печально улыбнулась неизвестно чему. Будто у неё случилось и большое горе и великая радость. Джон окончательно растерялся. - Это не ответ на мой вопрос, - она на мгновение прикрыла глаза; дрожь-дрожь-дрожь, во всём дрожь, что-то терзало её, что-то сильное… - Сын Тарли. Твоя сестра. Сестры. Север. Так ты разлюбишь меня? Ты теперь бросишь меня одну? Дени нервно стиснула ткань своих богатых одежд. Кольцо с плетёной листвой впилось ей в кожу, наверняка оставит алый след. Внезапно Джону стало противно от самого себя за то, что он собирался разбить ей сердце. За что он собирался поступить с ней так жестоко? Да и к тому же стало тревожно. Возможно, Дейенерис срочно требовался мейстер, потому что что-то мутило её ясный разум. Это мог быть яд от врагов или просто начало какой-нибудь болезни. Джон скверно в этом разбирался, но он хотел уберечь её от страданий, вонзивших в неё кинжалы из темноты. Сэм Тарли не сможет это поменять. «Прости меня, Сэм». - Я тебя не брошу… - Джон взял её за плечи и ощутил, какие они тоже маленькие, он мог просто спрятать её целиком. – Ты не одна, хорошо? Ты мне веришь? - Кажется, да…. – она закивала. - Ты мне скажешь, что случилось? – Дейенерис судорожно выдохнула, но опять улыбнулась. – Тебе плохо? Проводить тебя к мейстеру? Он надёжный человек… - О, я верю, что он надёжный человек… Точнее, я верю тебе, - она выскользнула у него из рук, как лёгкая тень. – Но не надо меня к мейстеру. - Тогда скажи в чём дело. Дейенерис помолчала немного, смотря в стену. Затем сказала. Так сказала, что грянул гром, расхохотались мужи из стана Семерых, и девы-богини – ещё пуще над ним, Джоном Сноу, за то, что он в них не верил. И к мейстеру она, оказывается, уже на закате ходила. Как раз когда ей стало плохо и слабо от вроде как холода и тяжкой тошноты под горлом. - Седьмое пекло, - вырвалось у него. - Не слишком-то вежливо, Джон Сноу, - королева поджала губы, на секунду вновь став королевой – хотя ни драконов, ни драконьей цепи, только тысяча страхов… Понятных, в общем-то страхов. Теперь и Джону стало страшно и не до шуток. По-настоящему. Очень осязаемо: так что схватить бы Дейенерис и увезти куда-то далеко, и остаться там на тысячу лет. И плевать на всё. На Север, на мир… Быстро пришёл стыд. - Прости. Прости меня, - Дени улыбнулась уголком губ. – И что нам теперь делать? - Не знаю, - мягко ответила ему Дейенерис. - Нам нужна помощь. - Возможно. Кто? Им нужен был кто-то старше, кто-то опытней. Кто ни за что не предаст их обоих. Кто, скорее всего, не осудит. Ну, или даст переждать, пока сердце не перестанет колотиться где-то в глотке – вот как сильно оно забилось, будто только сейчас хлынуло в него горячей кровью. Джон задыхался от водопада всего что на него обрушилось огнём и холодом. Дейенерис просто вырвалась от всей дряни, что тянуло к ней руки. Забилась в мрак каменных коридоров, лишь бы сберечь, уберечь и спрятать… Хотя бы в иллюзии затаиться. Джон схватил её за руку и потянул за собой. Дени подхватила платья подол, и в этот миг Джон словно шагнул на спину летящего в небеса могучего дракона. Меньше всего Тириону хотелось открывать глаза и знать, кому он понадобится настолько поздно после полуночи. Длинная жизнь и скверные ночи заставляли ценить ночи теплые и приятные; а в Винтерфелле было всякое – но вот пару ночей, что он здесь провёл, уже характеризовал как пряно-спокойные. Покои ему дали скромные, но будто ему надо много места. Очаг трещал хорошо, никто не мешал ему пить гретый эль, сколько влезет, и Тирион жадно ловил эти мгновения, пока не начинал думать над тысячью и одной проблемой – и почему-то насущней был королевский роман, а не демоны таинственного севера за Стеной. Вот что за ерунда? Потрясающая расстановка дворцовых приоритетов. «Я буду их игнорировать, и они уйдут. Это точно не Король Ночи, - но на всякий случай Тирион прислушался, звука осады не услышал и кивнул сам себе. – Не Король Ночи. Вот пусть и идут. Как же холодно. Проклятье». Но кто-то очень настойчиво пытался выломать ему дверь кулаком или даже ногой в хорошем кованном сапоге. Либо что-то срочное, либо он их как-нибудь убьёт. Пожалуется королеве – а от чего бы не пожаловаться королеве? О, моя королева, вашего советника будят среди ночи по пустякам. Моя королева, не желает ли Дрогон добавки к ужину. Тирион кое-как дотянулся до сапог, сонно нашарил дублет и нехотя потащился к двери. Ему пришло в голову, что это может быть Серый Червь, и тогда за задержку у Дрогона на ужин будет маленькая закуска. - Что стряслось… Седьмое пекло! Джон Сноу крепко держал за руку королеву Дейенерис. А королева Дейенерис была бледной, как мел, но зато крепко держала за руку Джона Сноу. Свободную он уже занёс, чтобы ещё раз попытаться вышибить дубовую дверь с хорошим засовом – и мрачной решимости ему было не занимать, засов рано или поздно бы треснул. Тирион быстро оценил обстановку: всколоченные, встрепанные, запыхавшиеся. Королева перекрывала рукой живот от всех опасностей, и Тирион сразу всё понял. - Лорд Тирион, спасите нас! - отчаянно взмолился Джон Сноу. Седьмое пекло! Тирион долго игнорировал то, насколько оба они юны. Их королева была не намного старше Сансы, которую не так уж и давно Тирион ещё считал девочкой, а есть ли Джону хотя бы двадцать пять? Этого он тоже не знал. Сейчас они меньше всего напоминали Короля Севера да Королеву чего-то там, хотя Тирион верил в них обоих. Но перед его покоями стояли какие-то заплутавшие дети, не более, и отругать бы их обоих по-хорошему. - Нагулялись? – в лоб спросил Тирион, поражаясь собственной дерзости перед двумя правителями кучи людей; но они бросили друг на друга по короткому взгляду, более чем исчерпывающий ответ. – Нагулялись, - Дейенерис, кажется, хотела что-то возразить, но не успела. – Заходите скорее оба. Джон втащил Дейенерис за собой. Тирион закрыл дверь на засов плотнее. - А откуда вы… знаете? – неуверенно спросил у него Джон Сноу, но только после того как привёл свою королеву к очагу в безопасность. - А вы уже готовили долгую речь стыдливых признаний, милорд? - Не сейчас, десница, - устало выдохнула Дейенерис. - Сядьте. Отдыхайте. Выпейте, - королева пронзила его холодным взглядом; Тирион знал, что она считает, что он многовато пьёт. – Сядьте, ваше величество. Дейенерис обмякла в руки Джона, и тот усадил её, бережно держа за плечи. Сел рядом. Тирион покачал головой. От них так розы алые посреди зимы распустятся, не иначе. И такое бывает. - А впрочем, пить вам много не надо, - Тирион налил королеве лишь разбавленного лёгкого вина, хотя вряд ли такими мелочами хоть когда-то гнушалась его сестра. – Мейстеры говорят, что в вашем положении это бывает вредно. Дейенерис приняла у него из рук холодный кубок, но выпила не сразу. Зато вот Джон Сноу налил себе доверху и выпил всё залпом. Всё правильно, мальчик. Тирион тоже охотно выпил целый кубок. Служанка принесла масла в светильник, поздний ужин и разнесла по замку то, что у Короля Севера, Королевы Дейенерис и десницы Тириона поздний совет, возможно, продлится до утра. Это была идея Тириона, и поэтому из-за третьего лишнего никто и никогда не заподозрит ни его, ни Дени в чём-то излишнем – по крайней мере, возможно, до этого утра. Тирион уступил им край своей постели, и Джон перестал, кажется, дышать, когда Дейенерис положила ему голову на плечо при своём советнике. Тирион подливал выпивку в кубки, решал политику, миры. - Строго говоря, идея это не моя. Сир Давос любезно предложил её сегодня на крепостной стене, а так же добавил, что вы не станете никого слушать. Но при вашей ситуации решение это очевидное. Сир Давос крайне удивится тому, что вы его не оспорите. - А мы не оспорим? – Дени почти уже стала собой; Тирион долил ей теплого хорошего вина в поднятый кубок. Разбавленного. - А у вас есть причины быть против, моя королева? - Железный трон, - прохладно отозвалась Дейенерис, покачивая в пальцах кубок. - Семь Королевств. Но она вытащила ногу из сапога и поджала её, сидя рядом с ним. Это придало Джону смелости быть до конца честным. Приоритеты перескакивали сами и не спрашивали его разрешения. Он такое уже испытывал, но сейчас тянуло сильнее, звонче. - Мне не нужны Семь Королевств, - искренне сказал Джон. Обычно именно в этот момент его прекращали слушать. – Но я не против. - Брак вас украсит, - Тирион поманил его пальцами, и Джон протянул и свой кубок. Он отвык от хорошей выпивки, скоро это плохо скажется. – Обоих, конечно же. И Семь Королевств он украсит не меньше. - Семь Королевств ещё надо спасти, - хмыкнул Джон. Дейенерис впилась в него ногтями. Выживание Вестероса волновало её с каждой секундой всё меньше. Какая-то крохотная частица его души тоже хотела посадить Дейенерис на дракона и чтобы она перелетела через Узкое Море как можно дальше. - Давайте идти от мысли, что вам надо прожить, по крайней мере, ещё восемь месяцев, - Тирион удобно расселся в кресле. – Мы решаем проблемы дальнего будущего. И все вокруг хотят, чтобы вы решили их сейчас – каждый по отдельности. - Вы бы тоже хотели, чтобы я решала их по отдельности, десница, - и Дейенерис таинственно улыбнулась. - И разве я был не прав, говоря о всех глупых героях вокруг вас? – они будто продолжили разговор, начатый очень давно, но Джона в него посвящать никто не собирался. – Впрочем, не буду скрывать – вы и сами на этот раз совершили глупость. Это было безответственно, неразумно, не вовремя, спорно по сотне тысяч причин… Тирион вдруг замолчал, запрокинул голову и выпил из своего кубка залпом. А Джону холодком коснулось между лопаток ещё одна причина, по которой это спорно. Если Сэм прав – можно допустить, что он прав – то это много меняло. Или это ничего не меняло? Таргариены столетиями женили даже братьев и сестёр. «Нет, неважно, мне всё равно, - мягкие волосы касались его плеча; их обоих могут уничтожить враги и что угодно ещё, но он этому не поможет. – Пусть будет что будет. Не брошу её, никогда». И пускай она будет хоть его женой, хоть любовницей, хоть королевой. Честно говоря, кем угодно. У Джона легко кружилась голова от выпитого. Дейенерис устроилась у него под боком удобней и мягче. - Ты как, уже лучше? – тихо шепнул Джон ей в макушку. – Дени? - Разве мы не решили, что ты не зовёшь меня Дени? – тихий голос, спокойный тон… Полегчало ей, значит. Теперь можно думать и о реальной жизни. - О, у вас уже совместные решения? – Джон смутился, так как на секунду забыл о Тирионе; нет, всё же многовато эля, на всякий случай он налил себе обычной воды. – Это хорошо! Это даже очень хорошо. Но вам нужно поскорее всё объявить. - А стоит ли? – спросила Дейенерис. - Думаю да, моя королева. Иначе, - Тирион выразительно вскинул брови, - некоторые вещи уже будет не скрыть. А так… греховно? С бесчестьем? Возможно. Но вы ещё молоды, кто за поспешность вас осудит… А станете королём и королевой. Я всё ещё в вас верю, - советник посмотрел на Дейенерис. – В вас обоих. - Уже в обоих? - Всегда в обоих, вынужден признаться. Но вам знаком ли титул принц-консорт, ваше величество? - Впервые слышу. - О, вам понравится. Он о правящих королевах далёкого прошлого. И не занимающих за них трон их мужей. Лорд Сноу? - Я не лорд, - вода была как-то пресновата для таких бесед. – И Северу это не понравится. - Как и южная королева Северу вряд ли придётся по душе. Но это разговор долгий и несвоевременный. Королева, вы не замёрзли? Джон оглянулся на Дени, которая, пожалуй, действительно слишком тесно к нему прижималась. Тирион не дождался ответа, сам встал и подбросил полено в очаг. Но Джон чувствовал, что Дейенерис вся теплая – но её снедали тревоги. - Спрошу о дровах ещё, - сказал Тирион. – Этого явно не хватит, чтобы здесь было хоть как-то не мёрзло в одиночестве. Джон, не подскажешь?.. - Налево и вниз. Советник кивнул, с шумом отворил засов и оставил их одних. Запереть бы за ним снова дверь, но Джон не мог пошевелиться и встать от Дени. - В моё оправдание я думала, что я пустоцвет, - бесцветно заговорила Дейенерис. - Так долго и было. Чёрное колдовство наслала на меня женщина, убившая моего мужа. - Ты не пустоцвет, - Джон поцеловал её в лоб, огладив по затылку. Они делили и ложе, и страсть, но сейчас он не чувствовал под пальцами тянущего огня. – И я тоже не знаю, как теперь идти сражаться, - он прижался к ней щекой и почему-то засмеялся. – Останемся у того водопада навсегда. Никто нас никогда не найдёт. И Дени тоже чуть засмеялась, Джон это ладонями ощутил по её спине. Было хорошо так, как никогда не было. - И ваш мейстер надёжный человек? – спросила Дейенерис, когда веселье перестало кружить голову. Хотя Джон позабыл обо всём. - Не думаю, что он кому-то скажет. К тому же, он не связывает это со мной и до смерти боится твоих драконов. - Ты хотел сказать, боится меня, - Дени высвободилась из его рук и определила дистанцию в четыре ладони. Гордо выпрямила спину. – Сэмвелл Тарли не простит меня, и я не стану искупать его потерю. С небес на землю – болезненным ударом. Именно так это и происходит. Ты прыгаешь с высоты, приземляешься и жизнь впивается от ног до самой шеи. Дейенерис не шевелилась. Вновь её будто запечатлел камень. Но вот что странно – Джон не чувствовал к ней отторжения. Но и от Сэма это его не отталкивало; хотя Сэм никогда с этим не согласится. - Не думаю, что это возможно искупить. - Разве вы не друзья? Не желаешь отомстить за него? - И что это изменит? - Я бы желала. - Так я – не вы, ваше величество. Дейенерис отвернулась от него, приняв это, должно быть, близко к сердцу. Она вновь положила ладонь на живот и провела рукой. Джон ждал, что она что-то скажет, но ошибся – она молчала, прикрыла глаза. - Ты жалеешь? – спросил он прямо. - А что это изменит? - Для Сэма – ничего. Но ты сделаешь так снова, если кто-то будет твоим пленником или не признает тебя? - Пленником? – Дени удивлённо на него посмотрела, и Джон замер. Когда она медленно вернулась к нему в объятья, он положил руку поверх её плеч, потому что уже пообещал не бросать. В конце концов, Тирион прав – это было глупо, не вовремя, да и Джон сам к ней пришёл, так что никуда уже не денешься, хотя он тогда ещё плохо её знал. Сейчас – мог узнать лучше. Плохое. Ужасное. Отвратительное. Но Дени вдруг заговорила об ином: - Мне сегодня приснился сон, - женщина вытянула ноги и обмякла в его руках, будто у неё закончились последние силы. – Я ехала верхом на своей лошади Серебрянке: ты бы её видел, она такая красивая, как луна, - а рядом со мной ехал мой сын Рейго. Мы скакали, куда только глаза глядят, и это была ночь в великом травяном море, будто мы уже едем по Ночным Землям, по самым звёздам! – вот как они были близко. Когда мы перескакивали через ручьи, небо дробилось под копытами наших коней… Это было лучше, чем лететь на драконе – Ночные Земли такие красивые! Мы с Рейго смеялись, и у него была то темно-золотая кожа, то белая северная, как у тебя… - Почему Рейго? – только спросил Джон, плохо понимающий её речи; но перебить её иначе не посмел бы. Но Рейго напомнило ему о Рейгаре. О всех проблемах. - Это имя моего первого сына, Рейго. Он родился мёртвым, я не смогла привести его, но его отец забрал его и научил ездить верхом… - Откуда ты знаешь? - О, я видела их обоих, - Дени закрыла глаза. – Но дослушай мой сон, Джон Сноу, - он провёл рукой по её предплечью, так как заметил, что она опять закрывается в поясе от всего вокруг, в том числе и от него. – Долго так с моим сыном мы скакали вперёд, но вдруг услышала я рёв в ночном небе… Это был дракон, больше моего Дрогона, но я думаю, что именно Дрогон это и был, - она на мгновение замолчала. – И он налетел и сжёг моего сына. Рейго закричал, я бросилась к нему, но я не могла его спасти. А верхом… верхом на Дрогоне… была я. Я смотрела с дракона, как кричит Рейго, и ничего не делала! Дейенерис так и сжимала крепко веки, но Джон не сомневался – перед ней яркие картины огня и крови, собственное наследие и будущее, пришедшие в одно видение. - А потом я проснулась, - она, наконец-то открыла глаза. – Мне показалось, что я задыхаюсь в дыму, и я выбежала в коридор… - Джон подставил руку ладонью вверх, Дени вложила свою, и он переплёл пальцы. – Не помню, как пришла в тот пролёт, - она пожала плечами. – Да и как долго там пробыла – тоже. - Хорошо, что именно я тебя нашёл, - Дейенерис склонила голову набок. – Но если у нас будет сын, то я не дам назвать тебе его Рейго. - Ревнуешь к моему мужу? - Безумно, - все их жестокие беды никуда не денутся, но Джон заметил, что женщина уже еле держится. Ей будет трудно следующие месяцы, а этот разговор и до утра подождёт. Да и много нынешних друзей когда-то старались лишить его головы. Прошлое не перечёркивает будущее. Дейенерис широко улыбнулась, как расцвела, и Джон мечтательно подумал – улыбается как свободная женщина, а не скованная условностями леди Вестероса. Ничего ему не светит с этими леди Вестероса. Пусть будет огонь и свобода. Это стоило их победы. - Слышала, твой отец Нед Старк был достойным человеком. Честным. - И добрым. - Как думаешь, моего десницу уже схватили наши враги? – Джон поймал её в руки, и они уже откровенно вытянулись на чужой постели. Зато тепло и мягко. - Все до одного, но он их до смерти заговорит. Тирион Ланнистер ушёл только для того, чтобы оставить их наедине. Джон подумал, что хорошо бы Дени заснула здесь. Он отлично знал замок, в покои на рассвете отнесёт, и их никто не увидит. Разве что Миссандея, охрана из Безупречных… Но эти люди – надежней свидетели, чем каменные стены Винтерфелла. Джон притянул Дейенерис для поцелуя, но почему-то скорее потёрся носом о щёку, чем поцеловал её. Раскинувшейся картине Тирион не удивился ни на секунду. Он сонно прошатался по галереям замка два часа, взял одно полено для виду и доходчиво объяснял дотошному рыцарю Долины, зачем Ланнистеру одинокое полено в безмолвный предрассветный час – рыцарь всё никак не хотел его отпускать, наверное, помнил, как он коварно сбежал от справедливого суда Лизы Аррен и Орлиного Гнезда. Полено Тирион честно положил в дровницу, запер дверь за неразумными детьми, забрался в кресло. Молодая любовь – ему ли их винить? Будто сам не вступал никогда в этот ад и рай одновременно – так пусть любят, вон как хороши вдвоём. Серый луч рассвета заглянул в комнату и никого не потревожил. Король Севера и Королева Дейенерис разлеглись на его постели, дремали друг другу в плечи и видели одни и те же спокойные медовые виденья на двоих.