The lines must hold, their story told

Fight back to back Show them no mercy and Fire at will, Kill or be killed Facing, awaiting

Жарко.       Часто дыша Вашингтон жмурился — этот теплый климат однажды его доконает — единственным что спасало генерала от столь бесславной смерти была тень от огромного дерева, но она не защищала от боли.       Крупные покрытые отметинами от когтей и клинков бока тяжело вздымались казалось старые шрамы оживают, превращаясь в болезненные усмешки — улыбки контуженных и умирающих. По закалённому в боях телу скользнула тень — Джорджу не нужно было открывать глаза чтобы узнать кому принадлежит звук неуверенных взмахов крыльев — Лафайет.       Молодая гарпия кружа снижалась, неловко приземлившись на почтительном расстоянии от своего командира она, быстро перебирая длинными лапами направилась к нему. Тихо пискнув, Лафайет замер у правого бока Вашингтона, он осторожно потянулся к нему лапой и неловко провел сжатыми в кулак когтистыми пальцами по линии шрама.       — Все хорошо? — мягко спросила гарпия.       Шумно выдохнув Джордж открыл глаза и подняв голову встретился взглядом с обеспокоенным Лафайетом.       — Да, — тяжело ответил Вашингтон, — Жарко, — отрывисто добавил он, кивнув на лежащие рядом с ним мундир и попону.       — Ты устал, — нервно поведя крыльями тихо сказал Лафайет. Он поставил лапу на напряженную спину командира и мягко заскользил по ней до поясницы остановившись на крупе.       Вашингтон редко использовал свою природу, но сейчас это было необходимо. Мощные копыта ударяли по земле разбрасывая мелкие камни — состоящий из деревянных ящиков преграда приближалась — всего один прыжок разделял его и нескольких «Томми».       С громким треском удар копыт разбил жалкое ограждение — на трех лихорадочно сжимающих ружья в руках британцев обрушился вес тяжеловоза. Подкованное копыто с легкостью проломило ребра отбрасывая соперника; второй удар пришелся в шею неловко выставившего перед собой руки британца, словно этот жест мог спасти его от смерти; своим крупным телом генерал подмял под себя третьего — Вашингтон старался не вслушиваться в хруст их костей. Их крики.       Все умирающие кричат одинаково.       Джордж вздрогнул.       Пуля обожгла плечо.       Зашипев Вашингтон развернулся — его приветливо встретило дуло ружья.       — Чертова кобыла! — сплюнул вместе с кровью «Томми».       Джордж коснулся плеча, кончики пальцев застыли над скрытым под тканью плотной рубашки шрамом.       — Джордж, — тихо позвал Лафайет. Он осторожно поглаживал когтями поясницу кентавра, стараясь снять напряжение и отвлечь своего командира от мрачных мыслей — гарпия понимала, что Вашингтон всегда держит все в себе, он делал это не потому, что считал это проявлением трусости или не хотел выглядеть слабым — Джордж просто не хотел никого беспокоить, он всегда ждал, когда военный врач окажет помощь раненым и лишь потом подходил к нему, а иногда отказывался от помощи и сам ухаживал за своими ранами. Лафайет понимал его, но боялся. Боялся, что однажды рана воспалится и Джордж будет терпеть, терпеть до последнего, и умрет из-за своей сдержанности.       — Джордж, — повторила гарпия. Лафайет осторожно переступил через Вашингтона и неловко поддался вперед, касаясь аспидно-серыми крыльями плеч генерала.       Холод. Холодный воздух иглами вонзался в легкие.       Весь мир сузился до скрытой под снегом поляны — окружающие его черные скелеты деревьев скалились в безумных улыбках — смеялись над генералом, над тем, как он закрывал собой лежащею на снегу раненую гарпию.       Красные мундиры сужали круг, они не решались стрелять — у них была другая цель.       Приказ оставить в живых и доставить в орден касался только его, а Лафайет был обречен — британцы не оставят его — для них будет удовольствием добить «ручного сокола» Америки.       Одному из них хватило смелости попробовать подойти к нему ближе.       Резко развернувшись Вашингтон загарцевал, он обрушил удар копытом на голову «Томми» размозжив ее.       Смерть одного из них заставила сменить тактику.       С громким свистом воздух рассекло лассо.       Почувствовав, как грубая веревка сдавливает его, прижимая руки к телу Вашингтон неловко отступил — вторая петля обхватила шею. Джордж бессильно ударил копытами по земле взрывая снег, каждое движение затягивало петлю еще сильнее, заставляя веревку вонзаться в кожу.       Громко крича облаченная в красный мундир, гарпия обрушилась на кентавра; мощные крылья закрыли ему лицо, а острые когти с легкостью рассекли бок — несколько белых пятен на коричневой шерсти окрасились красным, как и снег.       Сплюнув пену Джордж инстинктивно вонзил зубы в перья и потянул в сторону.       Не переставая кричать «красный мундир» сдавливал крыльями лицо Вашингтона.       Потянув сильнее Джордж начал слепо сделал несколько шагов вперед, он старался идти на встречу стягивающей шею веревке — отвести отвлеченных «Томми» как можно дальше от Лафайета — сейчас они заняты ловлей тяжеловоза и у гарпии есть шанс спастись.       Укол когтями в бок заставил Вашингтона дернутся в сторону задев боком британца, повалив его на землю.       Почувствовав, что сопротивление генерала ослабло гарпия в красном мундире опустила дрожащие крылья ниже, чтобы подошедший «Томми» смог попробовать надеть на Джорджа уздечку.       Петля сдавила шею еще сильнее — Вашингтон покорно склонился.       Прикосновение холодной кожи к лицу отрезвило.       Джордж замер, после с громким животным ржанием загарцевал вырываясь из обхвативших его бока рук; он слепо атаковал красных мундиров. Сдавливающая шею петля ослабла — удар обрушился на руку «Томми» — веревка вырвалась из раздавленных пальцев.       Британцам пришлось отступить.       Разъярённо фыркнув Вашингтон бил копытами по земле, он не обращал внимания на обвившую передние ноги веревку.       Что-то ударило в бок.       Джордж упал, придавив собой визжащею гарпию. Чьи-то руки давили на бок, кто-то перехватить его запястья пытаясь связать ему руки.       Гарпия замолкла — в ее горле злой насмешкой дрогнула стрела.       — Все в порядке, Жорж?       Вашингтон вздрогнул. Он не заметил, как Лафайет переместился теперь молодая гарпия неуклюже сидела перед ним.       Джордж склонился и показывая, что все хорошо мягко поцеловал Лафайета в лоб; на губах осталось немного пудры.       На поцелуй гарпия ответила по-детски широкой улыбкой после поддавшись вперед робко клюнув кентавра в уголок рта, и тут же взмахнув крыльями отпрянул.       Не удержав равновесие Лафайет упал на спину.       — Лаф… — договорить Вашингтон не смог — лапы гарпии надавили на щеки.       С счастливым стрекотом гарпия осторожно массировала щеки кентавра иногда спускаясь к шее.       Гортанно хрипя Джордж поднялся на ноги пошатнувшись, он резко развернулся и сделал шаг вперед — его остановили сильные руки — Ассассин.       — Коннор! Все в порядке! Коннор! Подкрепление уже здесь, — повторял ассасин, но Вашингтон не слышал его — для него все исчезло осталась только белая пустота и аспидно-серое пятно.       — Лафайет! — слепо звал Джордж.       — Коннор! Вы в безопасности! Коннор! Вашингтон я здесь! — Коннор повторял свое имя и слова успокоения стараясь достучаться до кентавра, — Он жив! Вы в безопасности!       Он осторожно похлопал Джорджа по боку и перехватив веревку на его руках и потянул на себя — кентавр инстинктивно склонился — Коннор сжал плечо Вашингтона и приблизил его к себе.       — Вы в безопасности — твердо сказал ассасин.       Мотнув головой Вашингтон стряхнул лапы гарпии с щек и мягко коснулся губами цевки, после осторожно прикусил.       Фыркнув Лафайет распушил перья на шее и неловко взмахнув крыльями шутливо ударил лапой в плечо Джорджа. С мягким стрекотом гарпия осторожно, боясь задеть кожу стиснула когтями ткань рубашки и потянула на себя.       — Все будет хорошо, — улыбнувшись сказал Лафайет.       Вашингтон не мог не улыбнуться в ответ.