Минутки

Джим любовался тем, как ловко длинные пальцы вулканца разделяют черные пряди, как расческа проходит по этим локонам, превращая их в то самое шелковистое, невероятное нечто. Спок и не представлял себе, сколько уже раз Кирк готов был вновь повалить его на постель. Нигде в мире, во всей вселенной, не было такого странного, но такого восхитительного вулканца. Они все чтят и уважают традиции, а их прическа никогда не меняется. И только Спок поступил нелогично. Это действительно было нелогично, стоило признать. Он иногда ворчал, говоря, что хотел бы не тратить время на расчесывание, но все равно не обстригал свои смоляные волосы. Столько всего можно было вообразить, лишь смотря на такого непохожего на других вулканцев Спока. Он повторял их привычки, говорил так же, как и они, но эмоции у него были намного глубже. Джим любил эту тонкую грань, благословил, можно сказать. А еще он превозносил тот момент, когда подходя к своему любовнику, касаясь его открытой шеи поцелуем, слышал легкий вздох и всего одно слово: — Джим… Мужчина с легкостью представлял, как темные брови приподнимаются в неком удивлении, как будто в первый раз Спок чувствует странное желание человека ощущать более тесный контакт. Но вместо того, чтобы отстраниться, он привлекал Джима ближе. У них всегда оставались минуты на то, чтобы насладиться неспешными поцелуями. Вот и сейчас, едва успел вулканец закончить прическу, собрав высокий хвост, как Кирк прильнул к нему, не желая отпускать. Его объятия были бережными, успокаивающими, родными, а голос тих. — Спок, давай просто останемся в нашей каюте? Все уже взрослые, понимают, что к чему. — Мы не можем. Менее чем через девять минут мы должны быть на мостике, — собранно, готовый к продуктивному, наполненному новыми невероятными происшествиями дню, сказал вулканец. — И действия предложенные Вами противоречат Уставу Звездного флота Федерации. Вместо ответа капитан корабля «Энтерпрайз» предпринял другую попытку заставить Спока принять иное решение. Он коснулся поцелуем места под ухом, спустился ниже, так привычно, легко. — Джим, — вновь, с легким укором, уже неформально произносит попавший под пытку поцелуями Спок. — Да, детка? Что такое? — не способный скрыть свою улыбку и свой игривый настрой, Кирк заходит все дальше. Ему действительно все равно на то, что они могут опоздать, что на корабле, между прочим, есть устав, и что МакКой накинется на него со своими нотациями. К чему у человека образовался иммунитет, так это к доктору, который готов был вернуть наглеца друга к жизни для того, чтобы потом его собственноручно убить его из-за того, что тот посмел умереть по своей глупости. В любом случае можно все пережить, и даже нападки ворчливого доктора МакКоя, когда само совершенство позволяет обнимать себя. Украсть поцелуй не стоит совершенно ничего. Вот поэтому Джеймс Тиберий Кирк с легкостью впивается в тонкие губы своего первого помощника и самого лучшего вулканца во всей галактике. Возможно, в любой другой момент Спок отстранил бы развязного капитана от себя, одарил бы непозволительно эмоциональным взглядом и покачал головой, но… но в запасе все еще оставалось немного времени. За каких-то пять минут космос совершенно точно не провалится в черную дыру. Тем более что тот, кто первым туда полезет уже вовсю был занят.