Ведьмы: История трёх

      Где-то на краю опушки, поджав под себя ноги, сидела женщина. Её густые, тёмные волосы чуть колыхались, повторяя движения ветра. Тонкие бледные пальцы ловко плели из шерстяной нити некое подобие паутины в круглой соломенной рамочке – она плела Ловец. Она то и дело нанизывала на нить костяные бусы, раскрашенные в яркий красный цвет, и вплетала перья диких птиц, что собрала утром. Она верила – чем краше Ловец, тем вернее получится и заклятье. Так она сидела, создавая узор из узлов, и напевала под нос песенку на латыни, тихо, будто бы баюкала малыша. А чуть поодаль баюкал свою малышку-дочь её муж Колин. Он с немым вопросом во взоре смотрел на жену, но за последние несколько суток он твёрдо усвоил – последнее, чего стоит ждать от неё, так это объяснений. Поэтому он просто обречённо наблюдал за тем, как тонкие, длинные пальцы его красавицы-жены, подобно лапкам паука, плетут нечто пугающее, но в то же время невероятно красивое. - Кажется, я закончила, - Эдвина встала с колен, и отряхнула свою длинную юбку, - Колин, милый, идите сюда.Он неохотно двинулся в сторону жены. Подумать только: ещё неделю назад он был обычным крестьянином, любящим отцом и мужем и просто уважаемым в селении человеком. Теперь же он и его семья, находясь в смертельной опасности, скрывается в лесах, опасаясь, что когда-нибудь их обнаружат, и тогда … Тогда им просто не избежать Святого огня Инквизиции. - Что ты задумала… - от одного взгляда на Эдвину он терял голову: его мысли разлетались, как рой пчёл на цветочном поле, и сосредоточиться было крайне трудно. Было в её взгляде что-то чарующее, гипнотическое, как и подобает… Ведьме, - Что ты задумала на этот раз? - Вы… Вы с Даяной должны уйти. Без меня. - С ума сошла? – Колин буквально вскипел от гнева. – Как ты можешь говорить такое теперь, когда все зашло так далеко, когда мы столько пережили! Подумай о дочери, Эдвина! Ты нужна ей. И мне ты нужна… - Ты прав, Колин, всё зашло слишком далеко! – она плачет? Он никогда не видел её слёз… -Теперь Это – моя проблема! - Не-ет, - он протянул это мягко, будто успокаивал ребёнка, - нет-нет-нет. Это не твоя проблема – наша! Мы… Мы семья, Эдвина, мы должны быть вместе… - их взгляды снова встретились, и по спине Колина пробежал холодок, - при любых… обстоятельствах… Лицо ведьмы вдруг стало спокойным, взгляд похолодел, и она посмотрела на мужа так, будто бы хотела сожрать его своим взглядом: - А как тебе такие обстоятельства, дорогой… - голос её сделался низким, и она начала буквально хрипеть, как хрипят старики перед смертью. – Вчера ночью я видела предзнаменование: сегодня, на закате, моё тело воспылает в Адском пламени Святой Инквизиции. Люди, что верят в Бога, станут на шаг ближе к Дьяволу. Те, что благословили нас на брак, теперь будут рассыпаться в проклятиях... Мне не пережить эту ночь, но вы с Даяной… - она глубоко вздохнула, будто бы вынырнула со дна озера, и продолжила тихим, ласковым голосом, - но вы с Даяной сможете спастись. Верь мне, Колин. Верь своему лжецу!       Голос Эдвины успокаивал мужчину, как малышку Даяну успокаивает его колыбельная. На мгновенье ему показалось, что он действительно спит. Разумеется, всё что происходит с ним – не более, чем дурной сон. И вскоре он проснется, умоется ледяной водой, съест хлеб, который испекла его красавица-жена, не ведьма, а обычная крестьянка. Он поцелует свою малышку и отправится в поле. Он будет вспахивать землю, растить пшеницу…       Он попытается забыть этот кошмар. Он отдал бы всё на свете, чтобы это действительно было так. Но увы, реальность жестока. И в реальности его жена – колдунья, которую сожгут за ведовство, и которая всеми силами хочет помочь своей семье… Было бы непростительно глупо отказаться от её помощи. Колин посмотрел на Даяну, та крепко спала на руках у отца, глубоко вздохнул, и обратился к жене: - Я согласен…