Кабацкая история

      Как выяснилось, первыми день Святого Патрика отметили эльдары. То есть, где-то они напраздновались от души, а в «Зелёную мышь» пришли догоняться. От активных действий их удержало наличие других посетителей в зале – четырёх примархов и компании орков числом рыл в пятнадцать. Поэтому ксеносы скромно уселись в своём любимом углу, сдвинув два стола, и продолжили празднество. -Не, Магнус, давай, мы тебе коноплю на роже нарисуем! За Святого Патрика сойдёшь, особенно после десятой кружки! - Леман Русс не оставлял надежды провернуть свою давнюю идею. - Во-первых не коноплю, а трёхлистный клевер, - владыка Тысячи Сынов пребывал в благодушном настроении, и ругаться с братом ему было лень, - а во-вторых – отвянь. Жиллиман и Коракс в увлекательной дискуссии не участвовали, им хватало своих тем для беседы. В частности Жиллиман рассказывал драматическую историю о том, как первый и последний раз в жизни пытался выставить своих собак. - С утра пораньше пришёл я с ними на реку – собак искупал, сам поплавал немного для бодрости… Шерсть им натёр макраггским лопухом, чтобы блестела, и повёл домой. А эти охламоны по дороге нашли дохлятину. Хорошую такую дохлятину, выдержанную… И вывалялись в ней от носа до хвоста! - Кошмар какой! – искренне посочувствовал брату Коракс. Ситуация была печально знакома повелителю Воронов: его собственный любимый такс Шерман тоже ценил парфюм с ароматом издохшей пару недель назад крысы, - И что? - Да ничего. Выставка накрылась, конечно – куда их, таких… Следующие дней десять оба пса жили во дворе, в дом их пускать нельзя было. - Да это они все так, - вмешался Русс, - мои волчишки тоже любят во всяком дерьме валяться! -Рррыжий хорроший! – Магнус едва не подпрыгнул от неожиданности. Прямо перед ним на столе сидела Морри и выразительно поглядывала на яблоко, лежащее перед ним. Он улыбнулся, накромсал яблоко на кусочки и зажал один в кулаке. Ворониха поглядела одним глазом, другим и попыталась достать яблоко, засунув клюв сбоку. Магнус держал крепко. Игра была рискованной – однажды увлёкшаяся Морри так долбанула клювом, что шрам на тыльной стороне кисти примарха был заметен до сих пор – но обоим доставляла немалое удовольствие. -Морри, ты кто? - спросил Магнус - Моррри ворррон. - Да ну. Не может быть! - Моррри воррон, - ворониха, убедившись, что достать яблоко не получается, осторожно разгибала сжатые в кулак пальцы Магнуса. - Ты курица. - Морри воррон! - Курица! - Сам курррица! Морри воррон! - обидевшаяся ворониха схватила яблоко и взлетела на хозяйское плечо. - Коракс, - поинтересовался Русс, - вот нафига ты её говорить научил? - Я её не учил, - мрачно отозвался Коракс, - когда я её подобрал, она уже трепалась, как заведённая! - Одно слово – баба! – подвёл итог Волк. Тем временем от эльдарской компании отделился уже знакомый примархам арлекин. Неверной походкой он дошагал до Жиллимана, покосился на лежащих рядом с ним собак, слегка (чтобы не упасть) поклонился и пафосно произнёс: - Приветствую тебя, воин! Скажи мне, откуда у тебя аж две священных собаки Цегораха? - Чего? – не понял Робаут, - сестра подарила, а что? - Верно, твоя сестра, воин, великая волшебница! – почтительно сказал арлекин. Жиллиман недоумённо пожал плечами: Дэйта была кем угодно, только не волшебницей. Русс просто заржал: - Язва она, а не волшебница! Эльдар хотел было сказать ещё что-то, но не успел. Один из псов поднял голову и посмотрел на него. Не оскалился. Не зарычал. Не зевнул во всю драконью пасть. Посмотрел, как умеют смотреть только собаки этой породы. Ксеноса незамедлительно сдуло обратно к своим. - О чём это он? - Не обращай внимания, - отозвался Магнус, - ксеносы, чёрт их знает, почему считают, что тарийские чёрные терьеры происходят от небесного громового пса и смертной суки и принадлежат Цегораху. Хотя их испокон веку разводят на Тари как бойцов и охранников. - Магнус, а Магнус, - Волк вернулся к излюбленной теме, - так что насчёт конопли? - Отстань, - вздохнул Рыжий, - надоел. Он поднялся и ушёл к стойке. - Геутваль, - обратился он к барменше, - не в службу, а в дружбу свари мне кофе. - Сейчас, мастер, - девушка улыбнулась, немного поколдовала над плитой, песком и туркой, и вскоре перед примархом стояла дымящаяся чашка. Он отхлебнул крепкого, горячего, сладкого кофе и сказал задумчиво: - Правда, что ли, трилистник нарисовать? Ведь не отстанет… У тебя есть зелёная краска, Геутваль? - Такой, как вам нужно, мастер, нет. Есть зелёнка, но её не отмоешь. Так и будете ходить с крапивой на щеке. - Далась вам эта трава, - вздохнул Магнус, - клевер это, клевер! Не крапива и не конопля! Будь здорова, дорогая, Я надолго уезжаю, И когда вернусь, не знаю, А пока прощай! – - взревели за орочьим столом. Рыжий рассмеялся, взмахнул рукой и поддержал певца: Прощай и друга не забудь! Твой друг уходит в дальний путь. К тебе я постараюсь завернуть Как-нибудь, как-нибудь, как-нибудь!