Затарившись всем необходимым у своего "лучшего" друга Билли, я покинул Краекамень. Покидал не через южные ворота, а через хитрую систему тоннелей, сточных канав и подворотен, в которые в здравом уме не сунется ни один горожанин. Законопослушный горожанин, разумеется. Выбравшись за стены города и прикинув, что до южных лесов путь предстоит неблизкий, я пришел к выводу, что мне просто необходима лошадь. Так что свою новую Плотву я позаимствовал на городской конюшне, которая удачно располагалась прямиком за воротами. И, пока пегую лошадку не хватились хозяева, припустил ее галопом в сторону лесов. А путь-дорожка выдалась и впрямь неблизкая. Несколько раз сверяясь с картой, я петлял то по тракту, то по лесным тропам. Светило яркое солнышко, но даже, несмотря на его приветливые лучики, было довольно прохладно. Все говорило о приближающейся осени.
К вечеру тракт вывел меня к дремучему лесу. К моему превеликому удивлению проторенная дорога заканчивалась массивным деревянным шлагбаумом, изготовленным из целого бревна, и кучей табличек с предупреждающими знаками. А в нескольких метрах начинался новый тракт, который благоразумно огибал лес по широкой дуге. Спешившись, я подошел к шлагбауму.
- "Не влызай, убёт!", - прочитал я на одной из табличек. - "Апасность!" - гласила другая.
На третьей был намалеван кривой череп и перекрещенные кости, чуть ниже которого было написано: "Не вхади!". Я только присвистнул.
"Что думаешь делать?", поинтересовался Меч.
- Ну, - я пожал плечами, - раз написано не входить, то надо обязательно войти. - Меч ничего не ответил.
Я еще раз пожал плечами, огляделся и, убедившись, что никто за мной не наблюдает, пролез под шлагбаумом.
В лесу было еще прохладнее. Лучи заходящего солнца с трудом пробивались сквозь густое переплетение древесных крон, которое куполом накрывало лес. То и дело резкий порыв холодного ветерка заставлял листву зловеще шелестеть. Я погладил свой "волшебный" килт.
Под ногами мягко пружинил ковер из опавших листьев. Я неспешно брел по лесу, то и дело прислушиваясь.
- Слышишь? - поинтересовался я у Меча.
"Ничего не слышу", отозвался он.
- Вот и я о том же. Даже птиц не слышно...
"Голова!", выпалил Меч, перебивая меня.
Я тут же пригнул голову. Над моей макушкой просвистела кривая деревянная стрела.
- Штой! Хто ифет? - раздался голос.
- Ну я иду, - ответил я не без труда разобрав что именно говорили.
- Гавари пароль! - потребовал голос.
- Пароль, - пожал плечами я.
Последовало продолжительное молчание. Потом кусты справа от меня затрещали. И через несколько мгновений из них выбрался здоровенный детина. Он был одет в просторные мешковатые штаны и кожаные сапоги. На его обнаженном торсе бугрились и перекатывались могучие мышцы. На абсолютно лысой голове сидела нелепая зеленая шапочка. И все бы ничего, но выражения лица детины настойчиво говорило о том, что особым умом он явно не блещет.
- Ты, - он ткнул в меня толстым пальцем. - Шкажал пароль, - здоровяк оскалился в беззубой улыбке. - Пойфешь ша мной.
- Чего? - спросил я, с трудом разбирая, что именно говорит детина.
- Пойфешь. Ша. Мной, - по слогам проговорил здоровяк и утер сопли рукой, в которой сжимал лук.
Оружие в его лапищах выглядело детской игрушкой. Взвесив все "за" и "против", мое внезапно обострившееся чувство самосохранения пришло к выводу, что лучше послушаться и пойти за ним.
- Пашли, - детина махнул мне рукой и с хрустом исчез в кустах.
Пробравшись сквозь густые заросли кустарника, мы выбрались на большую поляну, со всех сторон окруженную массивными дубами. Складывалось впечатление, что кто-то специально рассаживал деревья таким образом. Посреди поляны весело потрескивал костер, вокруг которого располагалось несколько шатров из звериных шкур. Едва я и мой провожатый вышли на поляну, нас со всех сторон обступили люди не особо приятной наружности. Все как один здоровые. Все как один голые по пояс. И у всех на головах были смешные зеленые шапочки.
"Разбойники", тут же определил этих ребят Меч.
- Кувалда, ети тебя в корень! - раздался чей-то хриплый голос. - Ты кого притащил?
- Он шкажал пароль, - довольно объявил мой провожатый.
- Дубина ты! - толпа "зеленых шапок" расступилась и к нам вышел невысокий коренастый мужичок.
Он был настолько толст, что больше походил на колобок. Голову его венчала все такая же зеленая шапочка. Но на шее болтались три толстенные золотые цепи. Этот "колобок" явно был главарем шайки.
- Ты сам-то пароль знаешь? - "колобок" злобно зыркнул на Кувалду. - Ты кто таков будешь? - он перевел взгляд на меня.
- Бард, - пожал плечами я.
- Барф! - Кувалда довольно ткнул меня пальцем в бок.
- Бард, - повторил я.
- Фа, я так и шкажал. Барф, - кивнул детина.
- И чего барду понадобилось в моем лесу? - "колобок", уперев руки в бока, не сводил с меня взгляд.
- Мимо проходил, думаю, дай зайду, - усмехнулся я.
- А знаки видал? - "колобок" прищурился.
Я только развел руками в ответ.
- Что, не слышал про Уй-Буеву Бригаду? - поинтересовался "колобок".
- Про кого? - переспросил я.
- Я, - он ткнул похожим на сардельку пальцем себя в грудь, - Уй-Буй! А эти славные ребята, - он развел руками, показывая на своих товарищей, - Уй-Буева Бригада. Мы лесовики, - гордо добавил он.
"Лесовики, они же "Зеленые Шапки" или "Зеленые Колпаки". Лютая шайка разбойников, живущих в южных лесах", тут же выдал справку Меч.
- Так что тебе понадобилось в наших лесах? - вновь спросил Уй-Буй.
- Ищу кое-чего, - вздохнул я.
- И что же бард ищет в лесу?
- Барф! - Кувалда снова ткнул меня пальцем в бок.
- Скажем так... - я задумался, подбирая слова. - То, от чего тебе и твоим ребятам не будет никакого толку, но от этого толк будет мне.
Повисло напряженное молчание. Вся Уй-Буева Бригада с серьезными лицами что-то бормотала себе под нос. Сам же Уй-Буй явно стал главарем шайки вполне заслуженно. В его кругах он явно сошел бы за академика. Ибо мог думать, не шевеля при этом губами.
- Раз ты что-то ищешь, - заговорил он, наконец, - то это что-то ценное.
Интересный вывод. И, сука, вполне логичный. Я устало вздохнул.
- И, думается мне, - Уй-Буй хитро прищурился, - есть у тебя много ценного барахла с собой.
Я еще раз вздохнул.
- А может небольшое пари? - я хитро прищурился.
- Пари? - Уй-Буй почесал лысину под шапочкой.
- Спор, - вздохнул я. - Кто кого перепьет. Если выиграю я, то спокойно пройду туда, куда мне надо.
- А если моя возьмет? - "колобок" потер пухлые руки.
- Заберешь у меня все, что тебе понравится, - пожал плечами я.
- Вше шуда! - радостно завопил Кувалда. - Брат будет пить ш барфом!
Весь лагерь пришел в движение. И спустя каких-то несколько минут перед нами стоял прочный дубовый стол и несколько бочонков пойла.
- Ну, - Уй-Буй протянул мне здоровенный деревянный кубок. - Начнем.
В принципе в жульничестве и мошенничестве нет ничего плохого. Это в какой-то степени даже немножечко честно. Так что, умолчав о том, что проклятье Супхеддима все еще действует, я ни коем образом не поступил плохо. Ну, разве что чуть-чуть...
- Барф побефил! - недоуменно объявил Кувалда, когда Уй-Буй сполз под стол.
Главарь лесовиков был достойным противником и продержался целых три бочонка. И куда в него столько влезло?
- Похоже, - я смачно рыгнул, - моя взяла. Так что я спокойно иду туда, куда мне нужно.
- Стой, - промычал из-под стола Уй-Буй. - Завтра пойдешь. А сейчас... Гуляем! - проревел он.
Радостно улюлюкая, лесовики выкатили к костру еще несколько бочонков.
- Наше фирменное вишки, - беззубо улыбнулся Кувалда. - Шамое лучшее вишки в королевштве, - гордо заявил он. - Пешню! - проревел детина.
- Песню! Песню! - подхватили другие лесовики, откупоривая бочонки и подставляя кубки под струи вонючего виски.
Пожав плечами, я снял с перевязи лютню и ударил по струнам.
Ev' chistr 'ta Laou rak chistr 'zo mat, lonla,
Ev' chistr 'ta Laou rak chistr 'zo mat.
Ev' chistr 'ta Laou rak chistr 'zo mat, lonla,
Ev' chistr 'ta Laou rak chistr 'zo mat.
Запел я, перебирая струны лютни. Народ заметно оживился. Даже Уй-Буй пошатываясь, выполз из-под стола. Один из его ребят тут же протянул ему кубок. Довольно кивнув, "колобок" подхватил посуду и сделал добрый глоток. И куда в него столько лезет?
Ev' chistr 'ta Laou rak chistr 'zo mat,
Ur blank ur blank ar chopinad, lonla,
Ur blank ur blank ar chopinad.
Продолжал петь я. И продолжалось веселье. Лесовики пустились в пляс. Мои пальцы скакали по струнам, извлекая из инструмента простую, но заводную мелодию. Двое лесовиком принялись в такт барабанить по опустевшему бочонку. Кто-то выкатил из шатра еще один. Веселье пошло с новой силой.
N'oan ket c'hoazh tri miz eureujet,
Benn' vezen bamdeiz chikanet, lonla,
Benn' vezen bamdeiz chikanet.
Я закончил петь.
- Нишего не понял, но мне понравилошь, - к столу подошел Кувалда. - Ты хороший барф, - здоровяк взъерошил мне волосы.
- Стараюсь, - пожал плечами я, убирая лютню и поправляя свою "прическу".
- Завтра, - Уй-Буй икнул. - Пойдем искать то, что тебе нужно.
- Минуточку, - я недоуменно посмотрел на него. - Ты что со мной пойдешь?
- Ты меня перепил, - "колобок" снова икнул. - Выходит ты круче меня. Значит, я теперь подчиняюсь тебе. И пойду с тобой.
- Я тоже пойфу, - кивнул Кувалда. - Барф клашный. Мне нраится барф.
- Куда уж я без своего брата, - усмехнулся Уй-Буй.
- Ура! - детина радостно захлопал в ладоши. - Я пойфу ш братом и барфом! - толпа лесовиков тут же поддержала его радостным ревом.
*****
Мы покинули лагерь ранним утром. Пробравшись меж вповалку спавших пьяных тел.
- И кто будет ими командовать, пока тебя нет? - поинтересовался я.
- Устроят пьянку, - пожал плечами Уй-Буй. - Кто выпьет больше всех, тот и будет новым атаманом.
- А потом... - начал, было, я.
- А потом я вернусь, перепью его и снова буду главным, - "колобок" весело заржал.
Да уж, обычаю у этих ребят крайне занимательные.
- Так что ты ищешь? - поинтересовался Уй-Буй.
- Какую-то печать, - пожал плечами я. - Сам толком не знаю что это...
- Эва как, - Уй-Буй присвистнул. - Это придется лезть в самую чащобу...
- Барф! Барф! - из кустов выскочил Кувалда и подбежал к нам. Для своих размеров он двигался довольно ловко.
- Ну что такое? - вздохнул "колобок".
- Там! - детина указал пальцем на кусты, из которых вылез. - Там!
- Что там? - снова вздохнул Уй-Буй.
- Дохлое тело. Шовшем-шовшем дохлое, - Кувалда вытер сопли.
Переглянувшись с "колобком" мы поспешили узреть это "дохлое тело". А в густых зарослях какого-то колючего кустарника действительно валялся труп. Обглоданный животными труп.
- Ижбранный, - заявил Кувалда.
- Чего? - я недоуменно уставился на него.
- Да проходил тут один пару дней назад, - Уй-Буй снял свою шапочку и почесал лысину. - Верещал что-то о том, что он избранный.
- И что?
- Ну вытрясли мы из него все монеты, дали пинка под зад и отправили на все четыре стороны, - вздохнул Уй-Буй. - Кто ж знал, что этот придурок полезет в самую чащу.
Сглотнув, я бросил взгляд на обглоданное тело избранного. Желание спасать принцессу становилось все меньше и меньше с каждой секундой.
- Посмотри, че у него там есть, - Уй-Буй кивнул на труп и Кувалда, высунув язык, принялся шарить по карманам избранного.
Здоровяк увлеченно занимался обыском, а мое обострившееся до предела чувство самосохранения думало: "А надо ли оно мне все вот это?".
- Вот! - Кувалда закончил обыск и предъявил все найденное.
А в карманах у избранного оказались: рогатка и несколько камней, уже знакомая кроличья лапка на кожаном шнурке, пара монет и кусок высохшего хлеба.
- Негусто, - заключил Уй-Буй, пряча монеты в карман.
Кроличья лапка досталась довольному Кувалде. Камни выкинули, а рогатку я спрятал в одном из подсумков. А вдруг пригодится?
- И куда вот эти деревенские идиоты лезут? - сплюнул Уй-Буй.
- Принцесс спасать, - кисло усмехнулся я.
- Шумашедшие, - заключил Кувалда.
Мы еще немного постояли возле трупа и повздыхали.
- Ну, пойдем, что ли, - Уй-Буй развернулся к кустам. - А то дорога до чащи неблизкая, - и с этими словами он скрылся в зарослях.
Кувалда последовал вслед за братом. Я же кинул на тело несчастного избранного прощальный взгляд. И почувствовал, как холодеет жопа. А это предвещало неизбежные неприятности.
*****
В занятиях магией есть один существенный минус. Вот в течение двадцати лет ты учишь мощное заклинание, чтобы призывать в свою спальню обнаженных девственниц. И когда ты его осваиваешь, то вконец пропитываешься вонью магических зелий, а глаза твои уже ничего не видят, от изучения магических свитков и гримуаров. Так что к тому моменту, когда ты можешь призвать к себе в спальню обнаженных девственниц, ты уже вряд ли вспомнишь на кой хрен они тебе вообще нужны.
Аристофан был как раз из таких вот волшебников. Невысокий скрюченный старик с жиденькой седой бороденкой и чахлой шевелюрой из нескольких редких волосин на макушке, которые он каждое утро тщательно прилизывал. Никто не знал точно, сколько лет Аристофану, но судя по уровню цинизма и количеству едких замечаний, которые он испускал в сторону своих собеседников, напрашивался только один вывод. Волшебнику не меньше нескольких тысяч лет. Будучи Верховным волшебником Краекамня, он занимался лишь тем, что блуждал по Министерству Магии и ворчал на всех, кто попадался ему на пути. Но сегодня его разбудил спозаранку верещащий во все горло маг третьего круга. Верховный волшебник никак не мог вспомнить его имя и попросту собирался превратить бедолагу в свинью, но...
"Нельзя просто так обращать людей в свиней", заявила Шляпа волшебника, и тот сменил гнев на милость.
- Чего там стряслось? - зевая всем своим беззубым ртом, Аристофан выполз из-под одеяла.
- Объявился еще один избранный! - пытаясь отдышаться, выпалил маг третьего круга.
- Да и шут с ним, - отмахнулся Верховный волшебник. - Эти клоуны каждый год лезут.
- Он уже почти подобрался к первой печати!
Аристофан хотел было что-то еще сказать, но так и замер с открытым ртом.
"Дорогой, закрой рот", проговорила Шляпа.
Верховный волшебник закрыл рот, напялил свой балахон прямо поверх ночной рубашки и, даже не сменив тапочки на свои башмаки, поспешил в зал хрустального шара. Похоже, все-таки кто-то решился бросить ему вызов.
