Битва с фнулами-1

<center>

«Битва с фнулами-1»</center> Был холодный ясный апрельский день, и часы пробили двадцать три. Уткнув подбородки в грудь, чтобы спастись от злого ветра, по ночному Брайтону, ведомые собаками-поводырями, двигались двое в черных то ли длинных кимоно, то ли сутанах, то ли в гангстерских плащах из экокожи. — Фак, — тоненько выругался низкорослый фнул, — когда, наконец, будет этот долбаный земельный участок с прекрасным видом на мастерскую, фак, надгробных портретов имени Маргарет Тэтчер?! — Не факай лишнего, — ответил ему другой низкорослый фнул, — когда мы дофакаем до нарядного дома обер-лейтенанта Германской, фак, службы безопасности Феликса Крооса, работающего в Старой Британии под прикрытием, мой верный пес пролает три раза «фак-фак-фак», а твоя легкомысленная сука помочится тебе на ботинок. — Просто мне хочется побыстрее выполнить свой, фак, долг, — простонал фнул. — Я тоже стараюсь сделать возложенное на меня это факонутое дело особенно ревностно и с большим тщанием, и при этом совершенно не жду от этих наших факеров обязательной щедрой награды. Они помолчали, продолжая общаться телепатически . — Я знаешь, фак, о чем я подумал? — вдруг пропищал фнул. — Конечно. Фак, что знаю. — Поэтому, когда мы завоюем прекрасную Старую Британию и уничтожим ее прекрасное население, мы обязательно сохраним британских, фак, ученых… Ой! Кто-то нассал мне на ногу! Фак! — Фак! Фак! Фак! — Мой верный пес-факосос пролаял три раза! — Отлично, мы пришли на место преступления! И фнулы, продолжая громко материться, стали ощупывать дверь особняка Феликса Крооса по кличке «Двойной агент». *** Шеф Германской службы безопасности Генрих Хохфлегер снова раскрыл папку коньячного цвета с шиммером и биркой «I love Brighton». В папке содержались материалы о покушении на обер-лейтенанта Германской службы безопасности Феликса Крооса в портовом Брайтоне. Обычно обер-лейтенант принимал своих неуловимых агентов в старинном особняке на улице Старой Леди. Напротив дома располагалась старинная мастерская надгробных портретов имени Маргарет Тэтчер, через которую агенты тайно проникали к резиденту по вторникам и четвергам по старинному подземному ходу. Вчера утром обер-лейтенант был найден в пижаме терракотового цвета в библиотеке, где в больших сейфах хранились черные футляры с голосами особо доверенных агентов, в бессознательном состоянии. На столе с мраморной столешницей, инкрустированной акронимом «AEIOU», около которого лежало тело, находился раскрытый томик Гёте карманных размеров с обведенным красным четверостишием: «Поверьями кругом опутан свет, Все неспроста, и все полно примет. И мы дрожим, и всюду колдовство. Дверь скрипнула. Не вижу никого». При этом слово дверь было подчеркнуто красным и желтым фломастерами. Естественно, обер-лейтенант ГСБ Феликс Кроос был немедленно госпитализирован в Брайтонскую окружную больницу имени Маргарет Тэтчер с подозрением на отравление боевым инопланетным веществом. В папке также находилось несколько свидетельских показаний. Полина Дюбур, прачка, показала, что знает Феликса Крооса как резидента ГСБ уже полгода, и стирает ему каждую неделю. Ближе к полуночи Дюбур собиралась расписать граффити лицевой фасад мастерской надгробных портретов имени Маргарет Тэтчер, как вдруг заметила двух, наверное, лам одинакового, около четырех футов, роста с двумя собаками. Незнакомцы мазали кистями входную дверь особняка Феликса Крооса и страшно матерились. Девушка подумала, что они тоже являются поклонниками стрит-арта и крикнула: «Хай, придурки!». Когда они спустили на нее собак, она убежала домой. Пьер Моро, пиар-директор мастерской надгробных портретов имени Маргарет Тэтчер, показал, что Феликс Кроос арендовал у его фирмы старинный подземный ход на полтора года, которым, по словам пострадавшего, станут пользоваться его адепты - нелицензированные хакеры-популисты. Никаких надгробных портретов или надписей Кроос не заказывал, хотя Моро собственноручно каждый день забивал спамом его почтовый ящик. Той ночью ближе к полуночи пиар-директор находился в засаде в кустах около своей мастерской, чтобы наконец-то поймать граффитистку Полину Дюбур, которая испоганила своими сатанинскими каракулями уже треть лицевого фасада мастерской имени Маргарет Тэтчер. Он заметил, как два низкорослых по виду причетника с собаками возятся около входной двери Феликса Крооса. Потом, когда появилась Дюбур и назвала их «пидарасами», они спустили на нее собак. При этом одна из собак вместо прачки бросилась к кустам, в которых находился Моро, и он был вынужден укрыться в мастерской. Анри Дюваль, сосед Крооса, показал, что в ту ночь он проснулся после полуночи от собачьего лая, ругани, криков «Сука!», «Смерть землянам!» и «Проститутка!» и женского визга. Когда он выглянул в окно, то заметил двух сектантов. Несмотря на спешку, двигались они как-то неуверенно, спотыкаясь и держась друг за друга. И еще: за ними ползло что-то, напоминающее дырку в асфальте, но они не обращали внимания на загадочное образование. Вначале Дюваль подумал, что это бродят ночные разносчики срочных релизов из секты «Британские ученые доказали», наводнившей своими игровыми автоматами весь Брайтон. Но потом до него дошло, что это переодетые браминами-душителями инопланетяне из системы Ганимеда, которые уже дважды похищали его, и Дюваль уснул. Оденгеймер, ресторатор. Сам вызвался дать показания, хотя не говорил ни по-английски, ни по-немецки, и только тараторил «тарэлька», «вилька» и «сол-фасол». Кроме того, полицейский обратил внимание на его красивое нижнее белье. Когда выяснилось, что Оденгеймер подвержен контузиям и страдает хроническим приапизмом, его отпустили. Саму дверь особняка Феликса Крооса со всеми предосторожностями разобрали на восемьдесят четыре фрагмента, после чего она поместилась в стандартную картонную коробку на четыре пары мужских ботинок с высоким обрезом. Для конспирации коробку обернули в заводскую упаковку с логотипом LEGO DUPLO «Родная деревня МИИ». В следующей папке с надписью «Обитель Р.» содержалась информация о смертельном отравлении знаменитой финской защитницы белых медведей, влиятельном осведомителе ГСБ Агнеты Раутаваары. И так далее – в каждой из папок на столе шефа ГСБ менялись только имена жертв покушения. И везде фигурировали зловещие слепцы с собаками. Низкий рост, одинаковое поведение, угрозы в адрес местного населения, неуважительное отношение к представительницам древнейшей профессии – это могли быть только фнулы. «Их подлость никогда не знает границ», — подумал генерал Генрих Хохфлегер и громко скрипнул зубами. *** Итак, необходимо действовать. Но как? Объединенными силами по принципу пульсирующих аналогий? «Весь мир строится на аналогиях, — успокоил себя Хохфлегер. — Когда-то артистка-оторва категории «Б» — он не помнил ее фамилии — встала над решеткой вентиляции из метрополитена, и поток воздуха задрал ей юбку. Теперь каждый национальный лидер старается сфотографироваться с раздувающимся пиджаком и прижатыми к паху руками». Еще он вспомнил знаменитого льва Аслана, которого уже и римский папа признал четвероногим аналогом Иисуса. Ведь он является всегда неожиданно и говорит мудрые и назидательные вещи. Довольный логикой своих мыслей, Хохфлегер подпрыгнул и, словно боксируя с тенями, нанес по воздуху джеб левой и хук правой. Потом он представил себе, как вкушает что-то величественное с кровью, пользуясь персональным столовым серебром «Слава Божественному Хохфлегеру». Однако минус был в том, что в случае победы над фнулами Хохфлегеру пришлось бы разделить мировую славу. Будучи втайне бонапартистом, генерал ненавидел коллективный успех. Поэтому он не стал звонить в лунную штаб-квартиру Интерпола, тем более что по данным на 31 марта фнулы прослушивали уже 118323 космических канала связи из имеющихся 354961 каналов. Треть зараженных каналов – почти гарантированная утечка информации. И не только прослушкой фнулов. Гораздо надежнее были музейные электрические цепи МЭЦ конца XIX века, которые пронизывали землю насквозь и соединяли напрямую такие мега-корпорации, как Музеи Ватикана, Британский музей в Лондоне, нью-йоркский Метрополитен-музей, Музей императорского дворца в Тайбэйе, а также частные языческие кунсткамеры Сибири и катакомбы империй Арабской весны. Кабели были защищены карминовой кирпичной крошкой, от которой у фнулов моментально начиналась красная волчанка, и они становились непригодны к брачным играм. Сделав характерное танцевальное па, Шеф Германской службы безопасности Генрих Хохфлегер снял телефонный джойстик. — Вам кого, о добрый господин? — спросила оператор по-китайски. — Майора ЦРУ Юлиуса Хаука, — ответил тоже по-китайски Хохфлегер. Он говорил с картавым акцентом, свойственным жителям Северо-Германской низменности. После фоновой заставки — Хохфлегер выслушал пять из восьми Правил жизни от Далай Ламы — раздался депрессивный кашель Хаука — Пароль: ты знаешь моего брата Джо? — Хохфлегер с иронией относился к старинным шифровальным ритуалам в сетях МЭЦ, но Хаука было не переделать. — Отзыв: это который умер при рождении? — ответил Хаук. — Как самочувствие мисс Смит? Она… — Генерал, пошел уже двенадцатый месяц, — обрезал Хаук. — Вначале она нервничала. Потом медиум из Смитсоновского института поставил на ее тумбочку фоторамку с чучелом фнула, и мисс Смит приободрилась. — Неужели, — Хохфлегер вскочил и снова сел. — Я уверен, что она будет прекрасной матерью-одиночкой! — неуверенно воскликнул Хаук. — Майор, похоже, фнулы вернулись. — Так. И какую же форму они приняли в этот раз? — устало поинтересовался Хаук. — Карликовых цветочников-евангелистов? — Теперь они в облике слепых инквизиторов из секты «Британские ученые доказали». Передвигаются парами, только по ночам, с целью уничтожения важных агентов влияния в ряде европейских стран. — Генерал, чем мы можем помочь? Хотите, мы проведем в Новой Шотландии коллекторский фестиваль, чтобы облегчить налоговую задолженность для слепых служителей инквизиции? Это позволит поставить всех фнулов на налоговый учет и снять отпечатки пальцев. — Отличная идея, майор. Мы можем даже провести фест и на своей территории, на каком-нибудь популярном кладбище или в местах силы. — Что это за места? — Для безопасности мы создали несколько деревень, состоящих исключительно из мужчин. Это будут прекрасные охотники на фнулов – без женщин они быстро становятся грубыми и циничными и заточены на насилие, — Хохфлегер перешел на повышенный тон и топнул ногой так, словно хотел наступить на длинное женское платье. — Гм…, — задумался Хаук. — Но нас беспокоят собаки. Есть опасение, что фнулы объединились с животными. По крайней мере собаки слушаются их беспрекословно. И без собак фнулы беспомощны. — Но мы не сможем идентифицировать всех собак. Это не удалось когда-то сделать даже нашим корейским врагам. — Да, это проблема, майор, — и Хохфлегер издал странный звук, похожий на первые аккорды волчьего воя. — Кругом безработица, низменное потребительство, кругом посредственность и банальность, ненавистная классовая система, взятки, галлюцинации, проблемы уличного движения и выноса вождей из мавзолеев … А теперь еще надо разгребать и дерьмо собачье!!! Фак и фак, и фак!!! Вся моя жизнь ложь! Бог мертв, правительство отстой! Майор Хаук понял, что у шефа ГСБ Хохфлегера начинается нервное обострение. Обычно в таких случаях адъютант включал спокойную, успокаивающую музыку и читал генералу из античной книги-утешения что-нибудь этакое, например, что обычно все люди смертны или что-нибудь из добрых германских суеверий. И Хаук, включив по mp3 «Песни об умерших детях» [1], стал подпевать в трубку: «Писем напишу пяток, Лягу и умру. Знай сверчок свой шесток – Хватит жить в миру. Но умру не насовсем И не навсегда. Надо мною будет сень, А над ней звезда. Над звездою будет Бог, А над Богом свет. А над светом голубок Посреди планет. А над голубем цветок, А в цветке пчела …» [2] Хаук так увлекся, что сам погрузился в медитацию, и перед ним возникла картина тех сладостных утех, которых можно добиться только умелым движением рук. *** — Мисс Мортимер! — сказал майор Хаук по внутренней связи. — Да, майор, — откликнулась ангельским сопрано мисс Мортимер. — Где у нас может находиться капитан Лайфут? — Полагаю, в штабе демократической партии. — То есть как это? — опешил Хаук. ЦРУ всегда единогласно поддерживало республиканскую партию, а уж суперстарного президента Трампа тем более. Особенно когда во время третьего срока президент пришел в ярость и обрушил на генерального китайского хунвейбина Си стол переговоров. — Я лишь полагаю на основе дедуктивного метода, — кокетливо пояснила мисс Мортимер. «О, Бог мой», — подумал Хаук. После изучения тридцати семи характеристик кандидаток на должность секретаря он выбрал Джессику Мортимер, внимательно взглянув на бойкий разлет ее грудей. Ее дедуктивные или аномальные способности его не интересовали. Как поговаривал один старомодный мистик середины ХХ века, «у нее были такие груди, что кажется, они улыбаются». — То есть? — Вчера вечером он приволок три коробки. Одну со стикерами «Супер президенту Бараку Обаме – четвертый срок!», другую — со стикерами «Супер президенту Мишель Обаме – четвертый срок!», третью — с позолоченными брелоками, на которых Святой Дональд изображен сидящим на электрическом стуле, — отрапортовала мисс Мортимер, сверившись со своими записями в служебном кондуите. - Ему помогали два пожилых карлика в комбинезонах слесарей-аукционистов. Сегодня коробок уже нет. — Спасибо, Джессика. Пусть капитан свяжется со мной. Срочность вялая. Итак, карлики. Таким образом, шифровка из Венесуэлы о договоренностях фнулов с демократами подтвердилась. А одежда слесарей служит лишь прикрытием, чтобы клянчить старинные часы, которые по традиции каждый президент дарит попавшим под сокращение чиновникам администрации, и потом продавать их на загородных аукционах. «В чем их ошибка на этот раз? — задумался майор Хаук. — Фнулы всегда допускают непростительные ошибки». Когда они выдавали себя за бостонских портных-браминов, то все поголовно шили пальто без карманов. Что их и погубило при первых же ноябрьских заморозках. Стоило фнулам озаботиться проблемами своей низкорослости, так они изготовили буквально гремучую смесь из человеческих недостатков и пороков – курили, пили, рыгали и пукали даже при женщинах … В конце концов, после того, как они все до единого заразились сифилисом, пользуясь одним плохо вымытым стаканом, им законодательно запретили копировать человеческие слабости, включая эмбарго на посещение сетей быстрого питания. А история с инвестициями фнулов в фабрику детских игрушек? Когда весь Канзас облетел рекламный слоган кукольной фабрики «Товарищи, перевыполним план по изготовлению тысячи штук кукол-убийц в день»?! К счастью, уже через месяц фнулы обанкротились, сделав акцент на выпуске кукол модификации «Барби Чавес» (по латыни), которые в чужих руках начинали вонять. Судя по всему, теперь их стратегическая ошибка была в попытке использовать демократическую партию для уничтожения землян. Фнулы были уверены в победе кого-либо из Обам, и это было авантюрным решением с точки зрения мальтусовской теории вероятности. Обамы – Барак и Мишель - имели на двоих уже шесть президентских сроков, что, в соответствии с «Книгой Перемен», означало беспросветное будущее. Теперь венценосная парочка настолько перессорилась друг с другом, что взять кому-нибудь из них первенство означало политически уничтожить другого. Поэтому, когда Мишель собралась лететь на международную космическую станцию, Барак просверлил в корпусе космического челнока «Chewbacca» двухмиллиметровую дырку. В результате, дергаясь от удушья в конвульсиях, Мишель Обама не смогла пообещать избирателям, что обратится к конгрессу с просьбой согласиться с требованием Китая и разрешить перенос их столицы в Америку. И хотя Барак, чтобы замести следы, оставил на месте преступления прошлогодний чек о покупке неким Дональдом Т. бензопилы «ZUBR», ЦРУ быстро во всем разобралось. Зато Дональд вел предвыборную компанию блестяще. Если раньше электорат видел в нем бесстрашного президента и бизнес-разведчика, то теперь Трамп олицетворял собой образ набожного францисканца, вокруг которого так и вились птицы. По донесению костюмера Белого дома, их привлекали зернышки и семечки, вклеенные в швы выходного костюма президента. По слухам, распространяемым имиджмейкерами Трампа, появление птиц означало ангелов, сопровождавших своего духовного отца. Кроме того, сильным пиар-ходом президента стала Вашингтонская мемориальная биеннале, имевшая грандиозный успех. На ней в рамках основного проекта демонстрировались тела замученных в казематах Белого дома фнулов, обработанные и собранные в композиции по методу доктора Хагенса [3]. Трамп оставил свой автограф на каталоге с перечислением нанесенных увечий и лично раздавал посетителям медальоны с отрезанными пальцами фнулов под рукоплескания, крики, обмороки, визг и барабанную дробь. Впрочем, такое поведение публики обычное дело на рок-концертах президента. «Фнулы обречены, — удовлетворенно подумал майор Хаук. — Когда демократы проиграют, эти кроненберги узнают, что такое месть наших нежных, обаятельных и священных общественных институтов…». — Мисс Мортимер! — сказал майор Хаук по внутренней связи. — Да, майор, — откликнулась страстным голосом мисс Мортимер. — Принесите мне шифровку ватиканской спецслужбы. Да, с дезинформацией о планах папы канонизировать суперстарного президента Дональда Трампа. И еще: пусть отдел печати и резервного копирования подготовит справку о белорусском следе в инциденте с отверстием в «Chewbacca». Там не обошлось без Наташи Романофф по кличке Черная Вдова и агента, которого она в переписке упоминает как «Nuim Udak». Код операции «Наш американский кузен» [4]. Совещание завтра в четыре утра. *** В Варшаве из кабинета главы регионального Комитета за дело освобождения мирового сообщества от химер антикоммунизма – ЗАДОМСОХА – периодически доносилось: — Па-де-де – это участие двух танцовщиков в балетном танце … а потом совместная кода… Па- де-труа! Повторяйте за мной: па-де-труа-па-де-труа-па-де-труа! Падла какая-то! Секретарь Эва Клобуковска поморщила носик, глядя на остывший грузинский чай и овсяные лепешки по-шотландски. Серж Ников, руководитель Польско-Кавказского отделения ЗАДОМСОХА, уже больше часа как заперся с группой политических офицеров дивизиона «Илоты», пропустив второй завтрак. «Тогда ему пришлось бы поить чаем и товарищей по оружию», — с теплым сочувствием подумала Эва. До конца месяца чая может не хватить, осталось лишь на пять-шесть заварок. — Товарищи, прошу выделить цветными мелками главные моменты, — подводил итоги совещания Ников. Он уже полчаса страдал от голода и боялся потерять сознание в присутствии младших соратников. — Вводим строгий цензурный надзор на оперы и балеты, исполняемые колхозной самодеятельностью. В частности, отменяем все генеральные репетиции оперы «Жизнь за царя»… — И в совхозе «Свежие сухофрукты имени 26 бакинских комиссаров»? — вскрикнул илот двенадцатого разряда Жозе Махарадзе. Он понимал, что после такого решения ему на родине объявит кровную месть лично народный примат республики, исполнитель арии короля Сигизмунда. — Зайдите после обеда, обсудим, — сказал слабеющим голосом Ников. За что он больше всего ненавидел фнулов — а он их уже знал по предыдущим вторжениям на Землю — так это за их коварство. Теперь они прятались в массовке безумно популярных на Северном Кавказе опер и балетов, стараясь, чтобы не была заметна разница в росте. И когда благодарные зрители вызывали артистов на «бис», фнулы со всей жестокостью расстреливали их из крионических бластеров, и скрывались в горных ущельях. Что ж, тогда Серж Ников решил применить самый эффективный способ выявления космических захватчиков, разработанный ленинградскими учеными из института космической паразитологии НИИ Ленин-КОСПАР. В балете «Лебединое озеро» в самом китчевом эпизоде, когда Зигфрид клянется Одетте в вечной любви, нервы типического фнула не выдерживали, и он обязательно выскакивал на сцену. И опытному снайперу-искусствоведу не составляло труда выявить несанкционированную трансформацию парного танца па-де-де в более изощренное МЖМ па-де-труа и прикончить охваченного страстью извращенца. — Я читал у Судоплатова [5], что самых суперовских снайперов можно набрать среди студентов балетных студий, которые приходят в искусство из биатлона, — вставил неугомонный Махарадзе. — Поддерживаю мысль. И последнее: необходимо обновить карту искусственных туристических ущелий Кавказского хребта и установить в узких местах растяжки, — закончил совещание руководитель Польско-Кавказского отделения ЗАДОМСОХА. *** Капитану ЦРУ Эдгару Лайтфуту оставалось допросить последнего фнула. Обычно он варьировал допросы четырех модификаций, чтобы подозреваемый быстрее запутался и признался, и менял косплеи от Великого Гэтсби до Страшного Терри [6]. Но фнулы вели себя настолько одинаково и даже простодушно, они такой с готовностью смотрели Лайтфуту в глаза и без конца заверяли в своей невиновности, что капитан даже не стал применять вопросы-заманки вроде «Где вы спрятали немую девочку?» или «Почему скрыли, что знаете таджикский язык?». Да и выглядели фнулы одинаково - лысые пожилые мужчины в одинаковых комбинезонах, с ослиными масками на лицах. — Значит вы хотите вступить в демократическую партию? — спросил он фнула Тинг-Тунга, пометив его в списке под номером 24. — Не особенно, — пожал плечами Тинг-Тунг. Потом в нем что-то щелкнуло, и он сказал: — Ладно, хочу. Ибо политика землян содержит для нас много загадок. — Вы выучили государственный гимн партии? — Конечно, — ухмыльнулся Тинг-Тунг и тоненько начал: «Мы сыновья демократии, Мы хорошо проводим время. Мы идем стройными рядами. Бог благословит мою жену И мою любовницу…» [7] — Достаточно, - поморщился Лайтфут. — Ваш рост? — Шестьдесят один сантиметр. — Точно? — Ну, — замялся фнул, — иногда бываю и побольше. — То есть вы пили или курили? — Я законопослушный гражданин, — оскорбился Тинг-Тунг, — но вот когда заразился венерическим заболеванием… — Как вы заразились? — От одной сайгонской проститутки, — Лайтфут знал, что фнул ответит именно так. Они все говорили про некую сайгонскую девушку. И тут неожиданно капитан задрал на Тинг-Тунге ослиную маску и выкрикнул ему в лицо: — И вы уничтожили ее?! — Да ты чо?! — фнул попытался изобразить удивление, но соврать было выше его сил. На лице Тинг-Тунга блеснуло вероломство: — Да! И мы всех вас уничтожим! Прощай, проклятый-проклятый Повелитель мышиного гуано! Именем Босха и Ботхисатвы! Выкрикивая имена фнуловских божеств и проклятия, Тинг-Тунг слишком завозился со своим энергетическим кейсом, который по ошибке заминировал перед собеседованием. И тогда капитан Лайтфут привычно припал на колено и нажал на спусковой крючок сорок пятого. «Вас ожидает трудная битва. Шесть», — подумал Лайтфут и вычеркнул номер 24 из списка. Потом он снял телефонную трубку МЭЦ и, прослушав нравоучительный дзенский коан о скупой жене Мокусена в фоновой заставке, доложил в штаб-квартиру ЦРУ: — Фнулы вернулись, майор, — и капитан Лайтфут изложил подробные детали перестрелки. — Шесть трупов? Возможно, это осложнит наши будущие компромиссы с ними, — забеспокоился майор Хаук. — Мы могли бы пожертвовать Гренландией; это классический депрессивный регион с высоким уровнем безработицы, алкоголизма и самоубийств среди молодежи и животных. Но ведь они этим не ограничатся. — Можно в качестве бонуса пообещать им туристическую прогулку в Калифорнию. — Это интересно. Я попробую продумать маршрут. — Но, майор, одно «но». Фнулы никогда не пойдут на компромиссы, — покачал головой Лайтфут. — Их цель — господство в Солнечной системе. Окончательное и безраздельное. — Черт, я забыл об этом, — обреченно признался Хаук. — Лайтфут, в Европе выявлен заговор против высокопоставленных сотрудников Германской службы безопасности. Покушение в Брайтоне, двойные убийства в Финляндии и Румынии. Убийцы действуют под видом слепых островных миссионеров. — Какая подлость, — возмутился Лайтфут, — наверняка в детстве эти твари вешали сиамских котов! — Итак, соберите сведения о священниках-матершинниках ростом метр двадцать два с собаками-поводырями. Могут прикинуться поклонниками граффити. Из особых примет: на спинах носят тату в виде кельтского креста, в мелких лавках просят показать контрацептивы, но никогда не покупают. Да, собаки могут быть ядовитыми. *** Не успел Серж Ников макнуть печенье в горячий чай, который Эва Клобуковска дважды подогревала восемьсот ватным кипятильником, как секретарь соединила его с директором Ленинградского НИИ Ленин-КОСПАР. — Рад слышать вас, дорогой непотопляемый Пал Палыч, — сказал изголодавшимся тоном Ников. — Здравствуйте, Серж Соломонович, — раздался булькающий незнакомый голос с характерным финским акцентом. — Я есть новый директор института Рик Гай-Санчез. — Рад знакомству, товарищ Гай-Санчез, — насторожился Ников, привставая. — А, простите, Пал Палыч… — Предыдущий директор снят за нарушение наших светлых демократических принципов и уже, надеюсь, приговорён! Лучше нам сменить тему, и тогда продолжим разговор на крепкой дружеской ноте… Серж Ников поморщился: он сложно относился к иностранцам. Его сосед по коттеджному поселку водитель виброкатка Sumitomo каждое утро отправлялся на работу под музыку из азербайджанских блокбастеров. По словам директора НИИ Ленин-КОСПАР, институт получил из Германии несколько странный заказ. Ганноверской кафедре ивритоязычных переписчиков Библии зачем-то понадобилось этнографическое исследование жизни ведущих сектантов Восточной Европы, являющихся крупными заводчиками собак поводырей, в суровых климатических условиях демократической диктатуры. — Мы вправе полагать, что «Ганноверское кресло» является загородкой для немецкой службы безопасности, — добавил Гай-Санчез. — И мы бы отказались от их просьбы, выбрав подходящий благовидный предлог. Но! Это очень выгодный заказ и это также валютная сделка, что важно для развития нашего гуманного коммунистического лагеря. Как можно сказать в Скандинавии: даже очень дорогой арт-художник не должен забывать бороться за крестьянские интересы. — Мы всегда ценим информацию из НИИ Ленин-КОСПАР, — поблагодарил Серж Ников. Предложение «Ганноверского кресла» действительно было странным. Уже около семи лет действовал антиклерикальный декрет АНТИСЕКСОБ, вводящий запрет для сектантов на владение, выгул, разведение, употребление для жертвоприношений и обмен продуктов собачьего животноводства. Это была вынужденная мера: по результатам организованного CNN опроса, посвященного 900-летию епископа Вормсского [8], на вопрос «со¬вокуплялся ли ты в положении сзади, наподобие собак» резко возросло число положительных ответов типа «пробовал хотя бы раз» и «не пробовал, но мечтаю». Предложив для использования в институте недавно завербованного медиума-иллюзиониста из Одесской киностудии порнографических фильмов, Ников не удержался от вопроса: — Если не секрет, уважаемый коллега, на чем прокололся бывший директор? — Это грифованная информация, но зачем я буду прятать ее от вас, мой дружище. Пал Палыч осужден за незаконную перепланировку служебной квартиры. В таких случаях у нас в Скандинавии приговаривают: етперь вашего Пал Палыча отселят на другую планету. Простите, хотел сказать «теперь». Ха-ха-ха! *** — Видишь ли, Кристофер Робин, жизнь штука сложная. Еще недавно ты бегал со свистком, игрушечным бластером и шестиконечной звездочкой, и мечтал быть отчаянным пацаном на мотоцикле, и тебя трудно было чем-либо напугать... Разве что ночным погостом с воплями мертвецов под неистовый, крушащий деревья ветер, — размышлял вслух капитан Лайтфут, входя в комиссионный магазин «Инопланетная трансгенетика» с тринадцатилетним сыном. — Это уже с прошлом, — пожал плечами Кристофер Робин. — Когда ты стал водить меня в кафетерий на краю кладбища и рассказывать, что обычно скелеты предпочитают сэндвич с ветчиной прошутто, я избавился от своей подростковой фобии ванитас. — Да, это был любимый прикол твоего дедушки — про скелеты, сэндвичи и неистовый, исступленный... — Меня беспокоит другое, отец. Смогу ли я стать рослым юношей, несмотря на плохие зубы? Или умным? Папа, а ты в детстве был умным? И еще — когда ты полюбил одевать женские вещи?.. И вдруг Кристофер Робин восхищенно замер перед витриной: — Это же мобильный телефон с квантовым резонатором?! — Апоражающая охучьпуень, — подтвердил продавец-мутант с характерным для ящера гребнем, привставая с термоковрика. — Кристофер Робин, это техника будущего. Пока такого гаджета не может себе позволить даже майор Хаук, — присвистнул Лайтфут, взглянув на ценник. — Жалко. Но вообще я же могу выбрать здесь что-то для себя? — разочарованно воскликнул сын. — Конечно, мы за этим и пришли. Ты, наверное, замечал, Кристофер Робин, что у всех девчонок есть одна особенность … — И не одна, отец. Мы с друзьями иногда обсуждаем это в общих чертах, без конкретики. — Тогда я буду конкретен: ты заметил, что девчонки всегда стараются прятать свои штанишки? А мальчишки изо всех сил хотят подсмотреть? — Ну… — смешался Кристофер Робин, а продавец-мутант хихикнул и поменял окрас с телесного на цвет дымчатой розы со светодиодными вспышками. — Поэтому сегодня настал такой день, когда я просто обязан сделать тебе небольшой сувенир, — и Лайтфут указал на симпатичного секс-робота с разинутым ртом. На ценнике было указано что кукла модели SR-112 CAMILLA физически изношена не более, чем на 25 процентов, и гарантия действует еще полтора года. Пока сын очумело рассматривал груди SR-112 CAMILLA в форме груш, Лайтфут продолжал: — Тем самым твой преувеличенный интерес к женским, э-э-э, подробностям не превратится в маниакальный, затем в ... да. Ты должен рассуждать так: хорошо, что есть такая вот штука, как женские штанишки. Просто прекрасно. С другой стороны, и что здесь удивительного? Тут Лайтфут приосанился и сменил тон на торжественный. — У меня, сынок, очень опасная работа. Ты это знаешь. Враги постоянно пытаются нарушить законы Земли. Представь, вдруг я отойду в мир иной или типа того, а у тебя будет вещь, которая всегда будет напоминать тебе обо мне, безутешном отце… Как те часы Бутча Куллинджа, фамильную реликвию, которую его отец пять лет прятал у себя в заднице, когда находился во вьетнамском плену… — Папа, а это сексуальная кукла для собак? — прервал его Кристофер Робин, указывая пальцем на чучело ризеншнауцера со шлейкой на груди и надписью «Dogs for the blind» на бирке. — Искусственная штукиба-сопака раритета для мисортёра тусклый глаз, — услужливо пояснил мутант. И с уважением поднял пятисантиметровый коготь. — Мэйдын каэндэ-эр! *** Через два часа капитан Лайтфут без предупреждения влетел в кабинет майора Хаука и водрузил на рабочий стол шефа собачье чучело в кожаной упряжке. — Майор, вы спрашивали, какие есть идеи по делу брайтонского покушения? Докладываю — никаких. Хаук глазами разрешил мисс Мортимер выйти. Секретарь дисциплинированно поставила бокал с шампанским на гостевой столик и застегнула пуговицу на блузке, но в дверях не сдержалась и возмущенно фыркнула. — Зато есть новости из Прово. — Из Прово? — удивился Хаук. — В нашу сеть проник вражеский агент? Но ведь фнулы никогда не повторяются. — Да, майор, речь идет вовсе не о крохотных продавцах недвижимости. В местный ломбард слепой миссионер из Касабланки сдал собаку-поводыря, после чего исчез. Все попытки коллекторов найти его ни к чему не привели. — Да? Куда же он исчез? В такой ситуации нам всем нужно сохранять благоразумие. — Конечно, майор. Главное – после допроса четвертого вида продавец признался, что вот этот ризеншнауцер на вашем столе — первоклассный робант с мозгом типа «Кимирсен-6». Продавец показал, как можно отключить робанта сенсорным переключателем. — Забавно, — умилился Хаук. — Ему пришлось это сделать. Собака нагадила на термоковрик, когда продавец забыл вывести ее на прогулку. — Досадная неприятность! Капитан, вы только что упомянули мозговую конструкцию, которую никак не могли создать ученые-трансплантологи из Метрополитен-музея. Даже русские в своем знаменитом Ленинградском институте, как там их, космического вреда признали, что приступят к электрическим схемам шестого поколения только в следующей пятилетке. — Майор, судя по квитанции из ломбарда, робант создан в Объединенной Корее. — Этого не может быть?! Как они посмели!!! — Только этого не хватало, майор, — согласился Лайтфут. — Мы же закрыли эту страну, когда власти запретили жителям совершать самоубийства! Вся мировая общественность тогда возмутилась подобным нарушением прав человека, — Хаук, потеряв осторожность, был вне себя. — Да, майор, и с тех пор никто не знает, что там творится, в этой Объединенной Корее … Есть информация, что они завалили своими товарами весь Китай. И будто бы послали колонистов на Марс. Но никаких пусков ракет с их территории не зафиксировано. — А наша агентура, Лайтфут? — Когда в США приняли закон о запрете буддистского учения «Романтика Октября», мы были вынуждены ликвидировать всю корейскую сеть. Майор Хаук задумался. Фнулы снова совершили ошибку. Они думали, что связались с самыми умными на Земле животными. А это были лишь корейские андроиды. Фнулы всегда совершат ошибку, нужно только выжидать. — Как же корейцы попали на Марс? — Весь мир ломает голову, майор. А сами корейцы помалкивают, — сокрушенно развел руками капитан Лайтфут. *** В этот день в кремационном зале Берлинской психиатрической больницы Германской службы безопасности играл барочный оркестр «Nibelung», благоухали цветы, доставленные из Нижней Голландии, за сетками порхали птицы. Гостей умиляли в загонах козлята, овечки, медвежата, петухи. Все было готово к встрече корейского атташе по особым вопросам. Естественно, делегацию ГСБ возглавлял генерал Генрих Хохфлегер, который уже по второму разу представлялся приглашенным, щелкая каблуками. Наконец показались гости: члены корейской делегации шли строем по двое в разноцветных широкополых шляпах с бубенцами, представляя эпизод из конфуцианского балета «Лес лис». Их выбеленные лица были неподвижны до того момента, пока не раздался выкрик птицы «Сироту выпорол?», - гости одновременно подпрыгнули и низко присели, пристально глядя в ту сторону, откуда раздался звук. Потом шествие продолжилось до следующего жутковатого птичьего вопля. Генерал Хохфлегер был в восторге. Мгновенно уловив ритмику танца, он стал повторять прыжки и приседания корейских дипломатов, и чуть было не пропустил церемонию обмена подарками, оказавшись во второстепенном месте зала. С теплыми словами и сияя сердечной улыбкой корейский атташе Пак Чи Сон вручил шефу ГСБ старинный кинжал для харакири. В свою очередь, генерал Хохфлегер, перепутав мимику, с заносчивой усмешкой начал высокопарно говорить что-то вроде «мы продвинулись далеко вперед в стремлении лучше узнать друг друга и осуществляем широкую программу обменов во многих областях». После чего вернул Пак Чи Сону национальную реликвию Объединенной Кореи — агитационный плакатик Ким Ир Сена, когда-то украденный немецким диссидентом, чтобы «нанести урон трудовой этике и мотивации корейского народа». Удалив прессу, лидеры приступили к дружеской беседе, воспользовавшись модными в дипломатическом корпусе континентальной Европы подушками-пердушками. — Спикеры правительственного информационного агентства «Синьхуа» тоже постоянно громко пердят в Ютубе, — к месту посмеялся корейский атташе. Шеф ГСБ пожаловался корейцу на местного олигарха Круппа, который в прошлом году вбухал все деньги в сеть шубохранилищ и поэтому недофинансировал расходы по операции «Хюндефюттер». Однако атташе знал о планах немецкой разведки создать землян-арийцев шестидесяти сантиметров ростом, способных принимать различные формы и цвета. — Я специально этой ночью просмотрел восемь обучающих фильмов о работе германских спецслужб, — усмехнулся Пак Чи Сон. — Мы тоже занимаемся миниатюризацией людей. Правда, производим такие опыты в Китае, для которого эта проблема актуальнее. Китайское население постоянно испытывает продовольственные проблемы. Кстати, их колониальный посол в нашей стране уже ниже пятидесяти сантиметров! — О-па-на! — удивился Хохфлегер, сложив ладони в молитвенном жесте. — А вы думали, что когда вы нас запретили, мы будем деградировать? — и кореец углубился в исторические ракурсы развития научно-технической революции в Объединенной Корее. Первым делом корейцы начали создавать машины Голдберга, и вскоре без этих громоздких и запутанных механизмов не могли обойтись как крупные строительные конгломераты и продвинутые свинг-стадионы, так и допотопные сталеплавильные крестьянские хозяйства. Не менее важной оказалась реформа и в сфере трудовых отношений: была разработана уникальная система S.P.E.C.I.A.L. В соответствии с ней каждому жителю Объединенной Кореи при рождении давались основные характеристики со значениями от одного до десяти очков, но в сумме не более сорока очков. По мере развития индивида и прохождении им очередного уровня пропорции могли изменяться в предпочтительную сторону. — Правда, в ходе испытаний свойство «харизма» пришлось заменить на «предательство». Наши ученые полагали, что такое качество, как «предавать», являющееся базовым для азиатского этноса, крайне важно для преодоления застойных явлений в компартии и круговой поруки. А харизму всегда можно изменить, применяя индивидуальные перки … *** Хохфлегер уныло посмотрел в потолок, а потом соединил пальцы правой ладони в щепоть, что означало «пусть все останется как и прежде, пока не случится новая трагедия». Разглагольствования корейского дипломата явно могли сказаться на его пищеварении и, что было бы еще хуже, вывести генерала из себя. Он вспомнил выходку со столом Трампа на дипломатическом приеме товарища Си, и решил, что настало время приступить к главной теме. Генерал Хохфлегер подсел поближе и ткнул корейца локтем: — Ну что, еще не отвыкли есть собаку? — Собачки в Корее — часть жизни. Как и куры, — посерьезнел атташе. — У нас собаки вкушают ту же еду, что и люди. А потом, когда животные взрослеют, люди едят собак. Это философский подход к жизни. Поэтому вряд ли европейцы поймут, зачем мы рекламируем водонепроницаемые часы для собак и устанавливаем собачьи брекеты. — Да уж! Зато ваши электронные модели получили распространение далеко за пределами Объединенной Кореи. — Это тоже часть нашей экономической политики, — снова завелся кореец. — Используя методы промышленного шпионажа, мы смогли в прошлом году захватить мировой рынок чучел животных и их электронных аналогов. И это позволило увеличить экономический рост в Объединенной Корее на 2,2 % год к году… — Вернемся к собакам-поводырям, — зловеще сказал Хохфлегер, прижав ладони к щекам. — О да, шестой дядя [9], кореец никогда не теряет своих друзей, если употребляет самые лучшие средства от пота, — почтительно наклонил голову атташе. — После просмотра в Лондоне пьесы «Загадочное ночное убийство собаки» наш ученый Зет Зет разработал религиозный культ для электронных собак. Отныне они поклоняются верховному собачьему божеству Кони, которая, по преданиям, после смерти сразу попала в рай, где и стала собакой самого господа Бога. — Гм… Я что-то начинаю понимать! — Конечно. Ведь у электронных собак нет коммуникационной системы, как у живых, и они общаются друг с другом путем месседжа Кони, преобразованного в химические сигналы. Стоит программе выдать сигнал: «Pedigree с говядиной закончился навсегда!», как собак парализует и они, поскуливая, перемещаются в «зону смерти». — Безумно просто, — удивился Хохфлегер. — Именно так погибают вирусы. В конце дипломатического раута некий потомок великого Шиллера прочитал стихи Райнера Рильке, специально переведенные прошлой ночью на корейский язык, а гости исполнили сценку из деспотического балета «Персиковый сад». — Знаете, что мне сказал корейский атташе после того, как выторговал за уничтожение двадцати восьми электронных робантов зерновых культур и удобрений на 10 миллиардов баксов? — спросил Хохфлегер личного психиатра, наблюдая как пышные корейские девушки с каменными лицами прыгают с пенька на пенек. — Полагаю, какой-нибудь корейский китч типа «сердца хунвейбинов трепетали в избытке благодарности и струили потоки слез в знак признательности к господину Хо», — прищурился доктор Вернер Калигари. — Почти… «О, красивый евразиец! Будь прилежным, никогда не предавай, следи за наукой, ничего не делай бесплатно, покупай в свой день рождения средство от сифилиса, и ты попадешь в германское политбюро!» Вообще всю встречу у меня было ощущение, что этот кореец собирается меня убить, — пожаловался Хохфлегер и скрылся в полумраке морга Берлинской психиатрической больницы, переделанного из соляных пещер XII века. Там он становился необычайно спокойным и невозмутимым, его посещали длинные, покойные мысли, и, убаюканный чувством полной безопасности, разведчик предавался нацистским сексуальным фантазиям. *** Фнул Карди-нал по кличке Великий магистр вот уже три месяца проживал в удобной ультрасовременной клетке из сверхпрочного стекловолокна, находившейся в охраняемом парадном фойе № 3 Большого драматического театра, филиала Ленинградского института космической паразитологии. Ученые окружили несчастного фнула, заброшенного судьбой в дикие степи Уэльса, нежной заботой и любовью: помимо ноутбука, современной плазмы и удобного диванчика в стиле «Царь Эдип» в клетке были установлены новейшие пометосборник, яйцеприемник, переносная шифровальная машина «Энигма» и ниппельная поилка. А над самой клеткой светилось неоновое изречение Пятого марксистского классика Мао Цзэдуна «Работать и класть яйца — означает жить в настоящем и заботиться о будущем». Правда, Карди-Нала сразу же попросили больше не вывешивать городские фотозарисовки с вьетнамскими проститутками и сыпать по любому поводу матюгами в связи с междугородними школьными экскурсиями в категории «12+». Но вскоре ученые заметили, что фнул стал катастрофически терять в росте, и ему разрешили применять уличную брань строго в вечерний и ночной периоды, когда клетку накрывали непроницаемым театральным занавесом. А еще ленинградские ученые смогли вернуть инвалиду-пришельцу зрение, хотя тот протестовал и ссылался на старинную традицию своего тейпа до глухой старости жить слепорожденным. И теперь Карди-Нал мог обмениваться откровенными фотографиями с директор института Риком Гай-Санчезом. *** Перед капитаном Лайтфутом стояли навытяжку оставшиеся в живых тринадцать фнулов в грязных залатанных комбинезонах. Остальные погибли во имя Демократической партии США, бездарно проигравшей президентские выборы. Включая и того дерзкого фнула, который выразил сомнение в необходимости инопланетянам-демократам уходить в оппозицию по маршруту Джорджа Доннера [10]. Капитану Лайтфуту пришлось привычно припасть на колено и нажать на спусковой крючок лазерного гранатомета. — Слава Америке! – капитан Лайтфут по привычке вспомнил древний боевой слоган викингов. И сделал паузу, угрожающе взглянув в потухшие глазницы фнулов. — Героям слава! – простонали фнулы и сгрудились для заключительного селфи. Примечания 1 Вокальный цикл Г.Малера, сочиненный после смерти двух детей композитора от скарлатины. 2 Из стихотворения Д.Самойлова «Писем напишу пяток…» 3 Доктор Гунтер фон Хагенс по прозвищу «Доктор Смерть» изобрел способ консервации человеческих тел. Его выставка «Body Words» со скульптурными композициями, составленными из мертвецов, имела шокирующий успех. 4 А.Линкольн смотрел спектакль «Наш американский кузен», когда его застрелил Д.Бут. 5 П.Судоплатов – высокопоставленный сотрудник ОГПУ – НКВД, организовавший несколько политических убийств оппонентов И.Сталина за границей. 6 Страшный Терри – монстр противного красного цвета, покрыт волдырями и наростами, вместо пальцев рук вооружен длинными ножами. Персонаж из сновидений в в мультипликационном сериале «Рик и Морти» (эпизод 1.02 «Пёс-газонокосильщик»). 7 Партийный гимн, который поют персонажи Лорела и Харди в фильме «Сыновья пустыни». 8 Епископ Вормсский (XI век) сочинил для приходских священников, принимающих исповеди, нормативный сборник «Декреты», который содержал типовые вопросы и толкования полученных ответов. Так, женатого че¬ловека полагалось спрашивать на исповеди, не «со¬вокуплялся ли он в положении сзади». И если развратник сознавался, то должен был покаяться и на него следовало нало¬жить епитимью в десять дней на хлебе и воде. А еще налагалось семь лет покаяния на женщину, если она пьет сперму мужа, «да¬бы он, благодаря ее дьявольским действиям, больше ее любил». И так далее. 9 Шестой дядя - почтительное обращение к представителю знатного семейства по положению в собственной семье. Популярно и как обращение сотрудников руководимых им компаний. 10 Маршрут Доннера – путешествие в Калифорнию американских пионеров в 1946-1947 годах. Из-за неправильного маршрута, поломок и раскола внутри группы переселенцы зимовали в горах, и, чтобы выжить, некоторым пришлось прибегнуть к каннибализму. В Калифорнию попали лишь 47 человек из 87 членов группы Доннера и Рида.