Страх
Когда их привезли в здание конгресса и отвели в явно скрытый лифт, спускающийся на много этажов под землю, Даичи понял, что человек, управляющий этой секретной организацией, должен быть невероятно силён, умён и крут. Он предполагал, что это будет взрослый человек за сорок, с кучей шрамов и мрачным лицом. Но директором оказался парень примерно его возраста с холодными и жуткими глазами, которые словно заглядывали в душу и препарировали её, оставляя обнажёнными все чувства и секреты. Правда, к радости и беспокойству Шиджимы, эти глаза смотрели не на него, а на Хибики. По нему они лишь скользнули, но и этой доли секунды им хватило, чтобы изучить его. И тогда Даичи невольно почувствовал страх перед этим человеком — а человеком ли? Как можно в таком юном возрасте управлять такой огромной организацией, работающей на правительство? Он вот думает о том, как бы не завалить экзамены и найти подружку, а этот парень руководит кучей людей, многие — практически все — из которых старше его раза в два. И эти люди его слушаются и, похоже, уважают. Так что когда его и Нитту заперли в комнате, а Хибики куда-то увели, он сразу сообразил, что его повели на приватную встречу с этим блондином. И ему стало страшно за друга — кто знает, что этот парень наговорит или сделает? Когда Хибики вернулся, сказав, что их отпускают, он с радостью сел в машину, которая увозила его подальше от жутких фиолетовых глаз и их владельца, вселяющего страх.Уважение
Даичи смотрит на довольного Хоцуина, который что-то говорит Хибики. Этот человек невероятно умён и отлично понимает психологию людей. Они только что вернулись и озвучили своё решение встать под командование блондина и использовать свои силы для борьбы с пришельцами, которые хотят уничтожить человечество. Когда он услышал правду о происходящем, его обуял ужас и неверие — ещё недавно они были простыми старшеклассниками, переживающими об экзаменах, а теперь должны стать воинами и сражаться за весь мир. Ему это напоминало какую-то дурацкую и банальную игру, но теперь этот кошмар — реальность, от которой не уйти, которую не выключить нажатием кнопки. Шиджима бросает взгляд на Нитту, признающююся в собственной слабости и желании стать сильнее. Она полна решимости, и часть её передаётся и ему. Он знает, что сюда звали только Хибики, и им глава JP's не особо рад, терпя их исключительно ради силы Кузэ. Это задевает, но Даичи понимает, что Хоцуин прав — ни он, ни Нитта не проявили ни какой-то особой магической силы, ни твёрдости духа. Он боится даже представить, насколько силён сам парень. Теперь, когда Даичи знает всю правду, он совершенно не понимает, как в таком возрасте можно нести ответственность за выживание всего человечества, руководить множеством людей, строить долгосрочные планы, продумывать стратегию, учитывая сильные и слабые стороны подчинённых. Он ведь и их отпустил не просто так, теперь Шиджима это понимает. Ямато знал, что, увидев ужасы внешнего мира, они — Хибики — захотят остановить это, уничтожив захватчиков. И всё так и случилось — город стал не похож на себя, повсюду разруха, испуганные и раненные люди. Конечно, зная, что у них есть возможность сражаться, они не могли стоять в стороне. Поэтому сейчас они здесь, в штабе JP's, готовые отправиться на первое задание. И Даичи чувствует, как к страху перед жуткими глазами примешивается уважение за острый ум и обилие знаний.Желание
Ямато очень красив. Даичи понимает это довольно быстро, как и то, что ему никогда не удастся прикоснуться к нему. Хоцуин красив и абсолютно недосягаем. Единственным, пожалуй, кого блондин мог бы подпустить к себе, был Хибики. А ему, простому парню без возможности призывать сильных демонов, ничего не светит. Хоцуин рассматривает и его, и Нитту как дополнение к Кузэ, не более того. Это ясно читается в его глазах. Чёртовых глазах, которые преследуют Даичи во снах, после которых он просыпается на скрученных простынях, тяжело дыша, ощущая, как ноет член. После самоудовлетворения и душа Шиджима проклинал Ямато, желая вернуть времена, когда образ начальника внушал страх, а не похоть. Но, увы, это было невозможно. Хоцуин, конечно, всё ещё пугал его, но теперь к страху примешивались и другие чувства, всё усложняя. Он ненавидел своё тело и особенно свой мозг, постоянно подкидывающий развратные картинки и позы из порножурналов и видео. Но сделать ничего не мог, лишь молясь, чтобы Ямато своими глазами-скальпелями не вытащил его фантазии наружу.Ненависть
Даичи залетает в отведённую ему комнату, оглушительно хлопая дверью. Он в ярости бьёт кулаком по стене, ощущая, как внутри кипит ненависть. — Чёртов Хоцуин! Кем ты себя возомнил?! Кто дал тебе право распоряжаться чужой жизнью?! Решать, кому жить, а кому умереть?! Он кричит, падая на колени, сдерживая порыв вернуться и избить блондина. Конечно, у него навряд ли бы это получилось — Ямато схватил его за шиворот и едва не скинул с мостика и не задушил. Но это лишь сильнее распаляло злость, желание причинить боль, отомстить. Ведь из-за Хоцуина, возомнившего себя богом, чуть не умерла Нитта, а Хибики в тяжёлом состоянии в лазарете. Как же я тебя ненавижу. Он бы хотел поставить Ямато на место Нитты и посмотреть на реакцию — каково это, знать, что ты вот-вот умрёшь, проживать свои последние часы в ожидании смерти, и наконец отдать тело демону, став марионеткой в чужих руках. Шиджима уверен — Хоцуину бы это не понравилось. Не просто не понравилось, он бы никому и на за что не позволил бы управлять собой и, конечно, никогда не согласился бы на что-то, что убьёт его. — Самовлюблённый трусливый подонок, — шипит Даичи, мечтая разорвать блондина на кусочки. Но он слаб, и ничего не может сделать. У него нет сил. Он не способен ни защитить друзей, ни отомстить за них. — Но это ненадолго! У меня будет сила, и ты мне за всё ответишь, Хоцуин Ямато!Любовь
Это конец. Они пережили семь судных дней, они выжили. И теперь должны умереть. Подонок Хоцуин убил Алькора и ушёл к Поларису, оставив здесь, как преграду, двух сильнейших демонов. И они с Ниттой должны их задержать, чтобы Хибики успел уйти, воспользовавшись транспортным терминалом. — Иди, ты единственный, кто может остановить его! Верно. Ямато больше никого слышать не станет, и сравниться с ним в силе никто, кроме Кузэ, не сможет. Это задевает что-то внутри Шиджимы, но сейчас не время думать об этом. Сейчас он должен помочь другу закончить этот кошмар. Другу? У него есть друг? Но кто это? Имя вертится на кончике языка, но его никак не поймать, не произнести. А кто он такой? Вокруг очень темно, он ничего не видит, и это почему-то пугает — он знает, что так быть не должно, что это неправильно. А как должно? Он не знает. Он ничего не знает, ничего не помнит. Лишь только чувствует сожаление, будто не сделал, не сказал что-то очень важное кому-то очень важному. Но кому и что он должен был сказать? Ни вокруг, ни внутри ничего нет. Лишь на секунду в сознании всплывает образ высокой стройной фигуры с фиолетовыми глазами, заглядывающими в душу, и имя. Ямато.