Место для встречи

Танцпол рвано перемигивается розовым и белым, в воздухе ощутимо тянет искусственным дымом, разноцветные блики дискотечного шара скользят по глянцевому краю бокала Драко. Его друзья, большая часть которых — чистокровные магглы, передают из рук в руки стремительно пустеющую бутылку, скабрезно шутят и громко хохочут над своими же остротами. Малфой вторит их веселью, пьет вместе со всеми и прилежно пьянеет. Он честно пытается сосредоточиться на общей беседе, но мысли его ежесекундно возвращаются к сидящему прямо напротив Уизли. Драко не знает, кто привел гриффиндорца в их компанию, но, вернувшись от барной стойки, обнаружил того сидящим за своим столом. — Это Рон, — представляют рыжего. Малфой кивает и зачем-то протягивает ладонь для пожатия. — Драко. — Хммм… — В глазах Уизли вспыхивают задорные огоньки. — Будем знакомы. Против воли Малфой подсознательно ожидает от старого врага жестоких подколок или даже подстав и чувствует себя в точности как в Хогвартсе. Это ощущение ему ой как не нравится. Он так старательно вытравливал из себя слизеринские привычки, отцовские предрассудки и поствоенные страхи, что возвращение к ним кажется преступлением. Драко был уверен, что за четыре года, проведенные в маггловском университете, изменился до неузнаваемости, но всего полчаса в обществе Уизли — и вот он уже снова готов манерно растягивать слова и разить собеседника замечаниями о благосостоянии и чистоте крови. Малфой мысленно отвешивает себе подзатыльник и приказывает успокоиться. — Пойдем потанцуем, — слышит он предложение, дико звучащее из уст Уизли. На танцполе Драко почти удается взять себя в руки. Ведь не произошло ровным счётом ничего страшного, гриффиндорец появился в его жизни лишь на одну краткую ночь и уже утром отправится восвояси. Но едва тот начинает двигаться в такт музыке, как все спокойствие Драко рассыпается. В мигающем свете и маггловских ритмах Рон настолько хорош, что Малфою приходится напомнить себе, что это всего лишь Уизли — нищеброд и фанат грязнокровок. Удивительное дело, пять минут назад он ругал себя за проснувшиеся при виде рыжего дурные привычки из прошлого, а теперь старательно воспроизводит в памяти образ последнего в комичной парадной мантии времён четвертого курса, лишь бы избавиться от непрошенного вожделения из настоящего. — Когда ты научился так двигаться? — Драко приближает губы к уху партнёра и старается перекричать музыку. Тот пожимает плечами, мол, «кто его знает», и в свою очередь обдает горячим дыханием ушную раковину Малфоя. — Люблю клубы. На танцполе становится многолюднее. Рона и Драко буквально притискивают друг к другу. От этой внезапной близости Малфой теряется ещё больше. Он или выпил слишком много, или просто сходит с ума, но аромат волос Уизли, перекрывающий буйный коктейль запахов клуба, буквально кружит ему голову. Он оступается в танце и почти падает рыжему на грудь. В следующую секунду чужие ладони ложатся ему на лопатки. Ладони горячие. Они обжигают даже через тонкую ткань рубашки. Малфой хочет выпутаться из неуместных объятий, но вопреки этому желанию лишь обнимает партнёра в ответ. — Уизли, — сердце Драко колотится, щеки алеют, ноги подкашиваются, — что между нами сейчас происходит? — Не знаю. Лично я был бы не против с тобой переспать. Малфой улыбается. Смех рвется наружу. Переспать. Надо же. Как все просто… Целоваться с Уизли оказывается сногсшибательно. Покусывать его мягкие пухлые губы — ещё приятнее. Драко притискивается к бедрами партнёра, с удовольствием ощущая, как к стояку прижимается чужой стояк. Пятерня Рона скользит по его спине и по-хозяйски обхватывает ягодицу. Это заводит. Такому Уизли — простому, откровенному, уверенному в своих желаниях — хочется дать прямо на этом танцполе. — К тебе или ко мне? — звучит последний здравый (дальше будут лишь несвязные стоны) вопрос Драко. * — Я сразу предупреждаю, что женат… В сером будничном утре Уизли все ещё кажется восхитительным. Для Драко это в новинку. Обыкновенно с рассветом любые ночные чары развеиваются, оставляя лишь удовлетворение пополам с разочарованием. Уизли же отчего-то хочется даже сейчас. Несмотря на вчерашнюю футболку, примятую подушкой шевелюру и то, что за ночь они трахнулись четыре раза. — Знаю. На Грейнджер. В газетах писали. Мне все равно. Я в сентябре уезжаю учиться в Штаты. — А. Круто. Ну я пойду. Уизли приглаживает непослушные вихры и аппарирует. Если Драко и обидно, что тот не поцеловал его на прощание, то лишь самую чуточку… Малфой думает об Уизли весь этот день и половину следующего. Он убеждает себя, что их связь была длиной в одну ночь и что изводить себя напрасными фантазиями не следует, однако мысли его то и дело возвращаются к случайному любовнику. Измученный борьбой с собственным непокорным подсознанием и проведенной в утехах ночью, Драко ложится спать в катастрофически ранние для себя восемь вечера. По пробуждении он обнаруживает на телефоне смс, отправляющее его сердце вскачь. Лаконичный текст передает ему приветствие от Рона и аппарационные координаты его квартиры… * — Гермиона уехала на стажировку на месяц, так что я решил позвать тебя. Не на весь месяц, конечно, — Уизли внезапно тушуется, — на сегодня… Пресловутое «сегодня» переходит в «завтра», за «завтра» следует «послезавтра», за «послезавтра» — «четыре недели». Драко проводит в чужой квартире чуть ли не все время, аппарируя к себе только за сменой одежды. Он трахается с Уизли, говорит с Уизли, читает в его присутствии учебную литературу. Они обсуждают маггловский мир, в котором оба новички, политику Кингсли, новинки компьютерных игр — словом, что угодно, кроме второй магической войны и Роновой жены. У них оказывается внезапно много общего. Вкусы, интересы, запутанность в собственных стремлениях и острая отравляющая потребность кому-то или чему-то соответствовать… — Тяжело понять, чего ты хочешь и кем являешься, когда рядом такой Гарри. Участник тремудрого турнира, победитель Волдеморта, звезда. — Рон издевательски тянет последнюю «а» и морщится. — Чтобы быть ему равным, надо ежедневно прыгать выше головы. Но вот что страшно — как бы ты ни пыжился, как бы ни старался, ты никогда не дотянешься до его высот. Я мучился почти все детство, но теперь просто забил на это. Пусть у Гарри будет его орден Мерлина, я выбираю собственную награду. Это медаль за посредственность, да. Но зато она честно заработанная и только моя. — Не спеши-ка, Уизли. Если кто и достоин такого кубка, то только я. Недопожиратель, недослизеринец, недомаггл, разрушитель надежд Лорда Малфоя… — А ты все такой же завистливый слизняк, даже сейчас пытаешься украсть чужую славу! Драко кивает и смеётся. В этот момент они, абсолютно голые, стоят на Роновой кухне, набитой техникой, назначения половины из которой хозяин даже не знает, и пьют пиво прямо из бутылок. На заднице Малфоя красуется розовый отпечаток чужой ладони, шея Уизли усыпана следами от поцелуев. Несмотря на грустную тему беседы, они оба весьма довольны жизнью и друг другом. Настроение Драко отравляет лишь то, что отпущенный любовником срок подходит к финалу… * В день, когда все заканчивается, Малфой совершенно разбит. Он прощается с Роном почти спокойно и равнодушно, но, аппарировав домой, падает на пол и обхватывает руками коленки. Ему хочется захныкать, как в раннем детстве, хочется написать любовнику смс или отправить сову, хочется прямо сейчас активировать портал до Америки и никогда больше в этот чертов Лондон не возвращаться. Будь Драко чуть больше похож на себя прежнего, он непременно претворил бы в жизнь один из этих вариантов. Теперь же он усилием воли заставляет себя подняться и заняться заброшенными на целый месяц делами. Ему нужно прочитать уйму книжек для грядущего семестра, разобраться со студенческой визой, найти в Чикаго квартиру. Уизли женат, Драко уезжает. У каждого своя жизнь. У их связи нет и изначально не было будущего… Следующие три недели Драко живёт будто во сне. На людях он улыбается, проводит дни в заботах, готовится к отъезду, однако, стоит ему остаться наедине с собой, как фальшивая веселость спадает с его лица. Он не изменяет данному себе обещанию не страдать из-за Уизли, но побороть живущую внутри печаль все равно не в силах. Нарцисса, с которой, в отличие от Люциуса, Драко поддерживает связь, уверена, что тоска, скрывающаяся в глубине глаз сына, навеяна грядущим расставанием с родиной. Он не опровергает ее заблуждения, предпочитая вместо этого демонстративно вычёркивать в настенном календаре оставшиеся до сентября дни… Когда незамаранных клеток в календаре не остается, Драко на глаза попадается позавчерашний «Пророк». «Рональд и Гермиона Уизли оповестили общественность о грядущем разводе», — сообщает первая полоса. Он трёт глаза кулаком и несколько раз встряхивает газету, стараясь прогнать наваждение. Без толку. Скандальный заголовок никуда не девается. Малфой подавляет в себе внезапное желание аппарировать к любовнику на порог и отправляется паковать вещи. Рубашки аккуратной стопочкой отправляются в чемодан. Книги в уменьшенном виде складываются рядом. Окна квартиры закрываются. Ключ улетает домовладельцу с совой. Стандартный международный портал в форме галеона ложится в ладонь. Последнее, что Драко делает на английской земле, — отправляет Уизли аппарационные координаты своих чикагских апартаментов. Он не знает причин развода любовника и не собирается ему навязываться. У каждого из них своя жизнь, но это не значит, что в этих жизнях не может быть места для новой встречи.