Случай

Закрыв ушки лапками, Белка зажмурилась от страшного грохота, казалось, разорвавшего вселенную напополам! Но оставаться с закрытыми глазами было невозможно, да и слишком опасно. - Стрелка, не стой на месте! - крикнула она вниз, в нутро танка. - Двигайся же! - Да сейчас! - откликнулся механик-водитель и двигатель маленького французского танка, предоставленного Стране Советов по "ленд-лизу" из запасов бравой американской армии (пока ещё доблестные союзники поставляли одно старьё), двинулся вперёд. Как раз вовремя - в следующий момент позади него возник столб из земли и огня. Белла "Белка" Раймондова Манежная оскалила зубы в довольной ухмылке - немецкая "Тройка" промахнулась, а их танчик успешно огибал немецкую колымагу. Казбек привёл башню в движение. 37-миллиметровое орудие нацелилось на вражеский танк. Немцы не были дураками - двинули заднюю и замесили апрельскую грязь. Вдруг танк фрицев развернулся в полоборота, и снаряд из пушки советского француза лишь громко лязгнул о его броню, скрикошетив и царапнув краску. А немец уже развернул башню, одновременно с русскими совершая выстрел, пробивший насквозь двигатель. Беллу оглушило. От звона в ушах она пришла в себя, только ткнувшись в раскисший снег, утаскивая цепкой лапой механика. Стрела или Стрелка, до боли вонзив ей в плечо когти, тащила боевую подругу за собой. - Подбили его вовремя! - громко, чересчур громко сказала она, когда Белла попробовала поползти сама. - Мы - его?.. - до соратницы туго доходило происходящее. Впрочем, действительно трудно его осмыслить - пробить броню врага предоставленной им пукалкой было практически нереально. Тем более не на тренировке…. - Да! Вложили в него за секунду, как он в нас! Но на этом наши испытания не кончаются, - хмуро обернулась белая на догорающие остовы. Белла зажмурилась, стараясь привести мысли в порядок. Когда она в следующий раз открыла глаза, то её лапа дрогнула и сама скользнула к кобуре с личным оружием - между обломков двух танков показалась чёрная фигура, тут же скрывшаяся в дыму. - Где Казбек? - вдруг опомнилась она. - Я вылезла первой и вытащила тебя, а там накрыло, - Белла махнула лапой в сторону недалёкого боя. - Молодцы, ребята, заметили наше положение, только вот жаль, никто ближе не подошёл! - А Казбек-то где? - Белла вновь взглянула на уничтоженные танки, но увиденная ею фигурка не появлялась. Показалось. - Да не знаю я! Там пехота появилась, пришлось тебя утаскивать! Я только его хвост и видела! Сержант не стала переспрашивать, живой или мёртвый хвост. Знала, что любой ответ сейчас сделает из неё небоеспособную единицу. Только и от неопределённости легче не становилось. - В сугроб! - уже шикала Стрела, падая вместе с нею. - И тихо! Несмотря на уменьшающийся, но всё ещё назойливый звон, Белла услышала быстрые команды, больше похожие на рассерженный лай. Немецкий язык она знала на уровне "айн, цвай, драй", но ещё до войны приобрела к нему стойкую ненависть, наслушавшись рассказов о том, как интервенты покусились на её страну сразу после свержения царского строя. Теперь немцы вздумали куснуть их опять, и хотя получили по зубам, гляди-ка - несколько псов в ненавистной форме появились слева, спешно перебегая открытое место и лишь поглядывая на дымящиеся танки. Медленно и не поднимаясь, красноармейцы отползали к тёмным кустам, предоставлявшим дополнительную маскировку. Стрелка расчехлила пистолет, другой лапой поддерживая Белку: - Давай, приходи в себя, я одна не справлюсь. - Мы и вдвоём не справимся! - шикнула та, за неимением лучшего окуная морду в снег. Стало холодно и мокро, ничуть не легче. - Подождём, пока пройдут! Стрелка промолчала. Нервы у неё расшатаны, как увидит овчарку - так с цепи срывается. На Казбека поначалу скалилась, но с ним-то другое дело... А вот давить живых и мёртвых врагов до состояния однородной каши до сих пор не переставала. Вышколенные немцы, ёжась на морозе, втягивали воздух, принюхиваясь, и шмыгали с равной частотой. Повоевав на просторах Союза, они привыкли к русским морозам, и поверх тоненькой формы обрядились в трофейные шубы, сворованные по деревням, но с зимой так и не свыклись, чем и пользовались многочисленные партизаны... А именно в этот род войск временно перевели неудачливых танкисток. Стрелка всё недовольно сжимала рукоять пистолета, смотря вслед удалявшимся фашистам. Стрела облегчённо выдохнула - ничего, до своих недалеко, прорвёмся! Она приподнялась, чтобы лучше видеть происходящее... И внезапно холодный ветер, задувший из-за спины, принёс ей такой знакомый запах мокрой собачьей шерсти, который пробился даже сквозь навечно забивший нюх "аромат" танка. - На землю оружие, - сказал враг пусть и с акцентом, но речью понятной и грамотной. В снег между подруг - и не только боевых - ударила предупредительная пуля. Стрелка открыла пасть, сдерживая то ли мат, то ли проклятие. Белла зажмурилась. Да что же они, совсем дуры, так глупо попасться! Не поглядели назад, залюбовавшись на бегущих фашистов, и вот тебе! Пистолет отлетел в сторону, следом в снежную кашу уткнулся второй. Услышав команду "Повернись!", Стрела развернулась... И на этот раз открыла пасть уже в удивлении. Молодому овчару, стоявшему за ними, вряд ли исполнилось даже восемнадцать лет. Может, исполнилось, да просто выглядел он моложе своих лет. И форма новенькая, как с иголочки, погоны обер-лейтенанта, однако... Белка, тоже разглядывавшая немца, задержала взгляд на странном значке на груди: вместо немецкого орла он изображал конский череп с крыльями. Понятно. Выпускник немецкой офицеродельни, они с такими уже сталкивались. Немцы новой закалки, не уступавшие ветеранам империалистической войны. Дальнейшие разговоры германец не вёл - боком отошёл и подобрал их пистолеты, не отводя собственного оружия с пленниц. Крахобор чёртов. Дальше, безо всякого милосердия к измазанным и контуженным красноармейкам, резко отвёл им поочерёдно руки за спину, связывая их. Рядом уже собралась целая стая немецких бродяг. Хотя каких бродяг... По сравнению с обвшивевшими, лишайными и блохастыми красноармейцами откормленные враги выглядели просто великанами. Коммунистки сдерживали свой страх, чтобы не потерять честь - незачем было показывать свою дрожь перед противником, даже если вскоре их казнят. Тем более! Вдруг от фашистов вышел пёс неопределённо-дворовой породы, тоже молодой, но куда выше по званию, чем овчар. Надо же, аристократия на войне — дворовые за свою силу и ум всегда считались «красой Германии» до идиотских расистских изменений Гитлера... Его бы состарить лет на тридцать, монокль дать - и завершилась бы схожесть с плакатами империалистической войны, где вот такой же пёс тянулся к границам России. - О! Две русский суки оказались за боем? - спросил он на русском. Овчар усмехнулся, поглаживая автомат. - Решили перейти на службу великой Германии? - Враг оккупирует нашу землю! - Белла процитировала Маяковского. - Товарищ, будь бдителен, враг не дремлет! - Лучше сам переходи к нам, пока мы твоего фюрера на корм свиньям не отдали! - Рявкнула Стрела. Удар стволом автомата в живот заставил её скрючиться, едва устояв на лапах. - Дерзкая, но глупая, - пёс поправил фуражку, переходя на немецкий. - Обер-лейтенант Чейз, отконвоируйте пленных в тыл. И возьмите с собой ещё пару рядовых - у пленных может хватить духу сбежать. Самый напыщенный овчар из немецкого отряда взял их на прицел, ещё пара собак подошли сзади и, схватив за запястья, начали толкать вглубь захваченных территорий. Несмотря на то, что идти было нелегко, вскоре шум боя остался позади. Потянулись немецкие оборонительные сооружения - здесь уже вовсю обсуждали отступление советских войск, пели и радовались. А в отдалении несколько псов крутили над костром ещё живую сибирскую лайку, проткнутую деревянным штырём от глотки до заднего прохода, и отрезали от её тела со снятой шкурой маленькие обжаренные кусочки. Белку замутило. Её напарница, на которую поспешила опереться белая собачонка, издала глухой рык, с ненавистью смотря на триколор, нашитый у каждого пса поверх формы. Недобитки царского режима? Слышала Белла о таких, но думала, что они только на Украине собрались, а эти, судя по отборному смеху и мату, русские. Чейз в их сторону не посмотрел, только тихо проворчал затейливое ругательство, которое танкистки перевести не смогли. Почему немцы терпели подобную сволочь в своих рядах - понять нетрудно. У СССР было численное и количественное превосходство - и в солдатах, и в технике, вот и набирали немцы мерзостных тварей. Но Белке от осознания этого лучше не было, её только больше замутило при виде раздавленных тел у окраины деревни, в которую стекались освобождённые от службы фашисты. Сегодняшний день остался за ними. Чейз повелел взмахом руки отвести Беллу и Стрелу в землянку за окопами - урепления, наскоро вырытые ещё красноармейцами, а теперь приспособленные под временный штаб нацистов. Там собак обыскали, но ничего не нашли, кроме номерных значков. Овчар же прошёл к пухлому доберману - жуткое зрелище - и о чём-то с ним поговорил. Затем развернулся и произнёс, как и во время их первой встречи, на чистейшем русском: - Имена. Звания. Самки отвечали честно - пока что ни врать, ни увиливать не было смысла, но выдавать нечто секретное они, конечно же, не собирались. По сути, они ничего и не знали. Немцы поплескались в мутной водичке и поспешили вынырнуть. Закончив допрос, овчар криво усмехнулся, навёл на Стрелу сложенную лапу с выброшенным указательным и большим пальцами, и чётко произнёс "пиф-паф". По-видимому, доберман придерживался того же мнения, потому что после его короткого лая двое рядовых подтолкнули самок к выходу. Чейз не стал проводить расстрел прямо в деревне, хотя, судя по безнравственным действиям предателей, можно было ожидать подобного. Вместо этого он повелел вести пленниц в лес за деревней. Белка совсем отчаялась. Слишком уж много за день, а может, просто её чересчур тряхнуло в танке, что на смену боевому духу пришла апатия. Стрелка же вздыбливала шерсть и рычала, но и сама шла рядом, не смея сопротивляться. Солдаты поставили танкисток на колени и отошли от них, чтобы удобнее прицелиться, Чейз поднял руку - но вместо того, чтобы повелеть свершить приговор, осел после внезапного выстрела из зарослей. Казбек, не давшийся в лапы немцам, воспользовался их расхлябанностью, чтобы пробраться в тыл. Видовая принадлежность и стянутая с трупов форма добавила ему нужных черт, а сгущающиеся сумерки - скрытности, чтобы добраться на нужное расстояние. Правда, он так и не придумал, как вызволить подруг - но судьба ему благоволила. Чейз тут же забыл про отданные ему приказы и сам лёг в сугроб, приказывая подчинённым гнаться за партизаном и перекладывая свой пистолет в здоровую лапу. Но второй выстрел Казбека, хотя и не такой точный, как прошлый, щёлкнул одного из фрицев по каске и заставил их самих разбежаться за деревья. - Высвободи меня скорей! - Стрела обернулась и подала верёвки на запястьях к пасти Беллы. Та вместо этого толкнула её в снег и грязь, и уже там разорвала верёвки. Сама она так и поднялась, со стянутыми лапами, и, подталкивая Белкой, влетела в заросли. - Уходим, - Казбек выпустил длинную очередь и бросил автомат. - Если сумеем затеряться в лесу, то хер они нас отыщут. - Хрен мы им дадимся, - Белка оглянулась назад, на копошившуюся деревню. Внезапно её уши испуганно прижались - сверху, под нарастающий гул моторов, что-то протяжно взвыло, и землянка, угадываемая в быстро наступающей темноте, взлетела на воздух. Свои или чужие... Не разобрать сейчас, не ответить. И не было времени - вся троица бросилась под прикрытие темноты и леса.